Боб Шоу - Обратная связь (сборник)

• Название: Обратная связь (сборник)
• Автор: Боб Шоу
• Издательство: Мир
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1990

Сборник научно-фантастических произведений писателей Великобритании, ГДР и США, посвященный компьютерной теме.

---

— Может, да, а может, нет, — уклонился я. — Но сейчас речь о Коре. Вы знаете, где она?

— Ах, Дон, Дон… — Он вздохнул. — Ты будто не слышишь моих слов. Мы на самом деле можем вновь тебя использовать. На меня поглядывают косо, но я действительно считаю личных помощников членами своей семьи. Кажется, все бы сделал, чтобы внести в их жизнь немного больше света.

— Кора… — выдавил я сквозь стиснутые зубы.

— Возможно, даже помог бы тебе отыскать подружку.

— То есть вы не знаете, где она?

— Не знаю, — ответил Барбье. — Но мы поможем тебе, если ты поможешь нам.

— Я думаю, вы лжете.

— Ты огорчаешь меня, Дон, — сказал он. — Со своими людьми я стараюсь вести дела без обмана.

— Ладно. Я знаю, что вы всему ведете строгий учет — как делам, так и делишкам. Давайте убедимся. Я хочу проверить закрытое досье "Дубль-Зет".

— А еще жалуешься на память. Верно, ты много работал в «Дубль-Зет». Пожалуй, такое трудно забыть. Хорошо. Обидно, что ты не веришь мне на слово, но, пожалуйста, проверяй. Все, что угодно. Можем пойти взглянуть хоть сейчас.

Не вспыхнули ли насмешливо глаза Мари, когда она подняла и осушила бокал?

Босс подал знак телохранителям. Один открыл дверь — не ту, в которую вошел я, — другой последовал наружу. Мари подхватила с пола свою сумочку и вместе с Барбье направилась к двери. Я за ними.

Мы вышли на маленькую частную стоянку. Первый телохранитель уже садился за руль лимузина. Легкость, с которой Босс согласился отвезти меня в святая святых для проверки секретных архивов, показалась мне более чем подозрительной.

Лимузин заурчал и тронулся с места.

— Вы очень любезны, — сказал я. — Но я не готов заниматься проверкой прямо сейчас. Мне бы хотелось, чтобы при этом присутствовал мой адвокат.

— Адвокат? — переспросил Босс, поворачиваясь ко мне. — Брось, Дон! Это должно остаться сугубо между нами. Мыслимо ли, чтобы какой-то законник копался в самых деликатных наших делах!

— Я приду утром, через парадный вход, — сказал я, — с адвокатом. Надеюсь, что я получу ответы на многие свои вопросы. Например, что же я такого сделал, что мне пришлось промыть мозги и отправить "на пастбище". Да-да, я и об этом хочу поговорить.

Автомобиль подкатил к нам, остановился.

Стоявший рядом с Боссом телохранитель шагнул вперед и открыл дверцу. Я отступил назад, расслабился: вдруг они попытаются заставить сесть меня в машину силой. Тогда…

— Что ж, очень жаль, что ты настроен таким образом, — проговорил Барбье. — Мне на самом деле жаль, что мы не можем найти общий язык как в былые времена… Но будь по-твоему. Приводи своего человека утром, я согласен.

Он и Мари сели на заднее сиденье:

— До свидания, Дональд.

Я проводил взглядом отъезжающую машину.

Вот так развязка! Все оказалось чертовски просто…

Неужели я ошибся в оценке ситуации?.. У меня была амнезия. А вдруг и все видения на пути сюда — натуральные галлюцинации Белпатри? Могу ли полагаться на свои суждения? Что, если у Коры просто лопнуло терпение, и она ушла? Вполне возможно.

Нет, в этом направлении лежит… Я хохотнул. Дальнейшее сумасшествие? Ну, за работу, ноги, уносите меня отсюда. Я огляделся по сторонам. Единственный выход со стоянки вел на платформу автоматического монорельсового поезда, которым пользовались для передвижения в пределах аэропорта.

Поднявшись по ступеням на платформу, я увидел кнопку на столбе, а ниже кнопки — табличку с инструкцией. Это была особая платформа. Вагончики останавливались здесь только в том случае, если кто-нибудь из особо важных лиц нажимал кнопку. Идея, очевидно, заключалась в том, чтобы зеваки и бездельники из обыкновенной публики не могли сойти на этой остановке.

Я нажал кнопку.

Через несколько секунд появился вагончик с единственным пассажиром, сидящим ко мне лицом. Чем-то он мне показался знакомым, но я зашел в вагончик.

Седой мужчина неопределенного "среднего возраста". С последней нашей встречи он отпустил густые бакенбарды, по широкому носу расползлась сеть прожилок; тело раздалось, обрюзгло, ярче обозначились мешки под светло-голубыми глазами.

— Малыш Уилли… — произнес я.

Нет, на плавучем доме там, во Флориде, я видел не его. Но словно бы еще тогда память и воображение слились воедино, чтобы предупредить меня о чем-то.

— Спаси и помилуй, никак мистер Белпатри! — воскликнул он звонко и почти музыкально.

Когда-то этот волшебный голос был известен всей стране. Малыш Уилли драл глотку, проповедуя слово Божье, сперва на улицах, потом в залах и наконец перед миллионами по телевидению. Были исцеления и восславления, а затем была история с девочкой в Миссисипи — аборт, попытка самоубийства… Фирма Малыша Уилли лопнула. Уголовного наказания не последовало, но верующие лишились возможности знакомиться с его толкованиями деяний Господа.

— Мэтьюс, — сказал я и, зачарованный его присутствием, сел рядом, вспоминая с каждой секундой все больше и больше.

Но я отметил и явную перемену в нем — перемену к худшему. Вместе со слабым запахом спиртного от него, казалось, исходило само зло. И, как ни странно, я был рад, потому что это означало, что я не ошибался и не сошел с ума.

Вагончик не двигался, стоял с открытыми дверями, но тогда я не придал этому значения.

— Как дела на рынке энергии? — спросил я, потому что он был членом нашей группы — это я знал точно, хотя роль группы до сих пор представлял весьма туманно. Интересно, чем именно занимался Мэтьюс?..

И вдруг вспомнил, вернее, почувствовал на себе. У меня внезапно перехватило дыхание, в груди разлилась боль, отдающая в левую руку.

…Однажды, давным-давно, я отправился с Малышом Уилли к нему домой, где мы за вечер «уговорили» целую бутылку. Прямо на виду, на маленьком столике у окна, лежала Библия, что мне показалось не совсем уместным при нынешней его работе. Она была раскрыта на псалме 109, почти полностью подчеркнутом. Позже, когда нас обоих порядком уже развезло, я спросил его о днях его проповедничества.

"Сколько во всем этом было трюков и обмана? Ты действительно верил в то, что говорил?"

Малыш Уилли поставил стакан и поднял глаза, поразив меня их детской голубизной, которая так хорошо смотрелась на экране.

"Верил, — ответил он просто. — Клянусь, вначале я был полон огня Господня. Я верил. Я надрывался, читая из Священного Писания и потрясая Библией. Я был ничуть не хуже Билли Грэхема, Рекса Хамбарда… любого из них! Даже лучше! Когда я молил об исцелении и видел, как калеки выбрасывают костыли и идут, как прозревают слепые, я знал, что осенен благодатью, и я верил. — Он отвел взгляд в сторону. — А однажды я разозлился на газетчика, — медленно продолжил Малыш Уилли. — Прошу его отойти, а он ни в какую! "Черт бы тебя побрал! — подумал я. — Чтоб ты сдох, ублюдок!" — Малыш Уилли на мгновение умолк. — А он так и сделал — свалился и отдал концы. Доктор сказал — сердечный приступ. Но газетчик был молодым крепким парнем, и я-то знал, чего желал ему в глубине души. Тогда я стал думать — ведь не пойдет же Господь на такое для своего слуги? Исцеление — безусловно, ради спасения душ. Но убийство?.. Я стал думать — может быть, сила моя проистекает не от Господа? И ему все равно, как я ею пользуюсь? Ему все равно, проповедую я или нет. Не Святой Дух движет мною, вызывая исцеления, а нечто внутри меня самого, что может лечить, а может и убивать. Тогда-то я и начал блудить, пить и все такое. Тогда-то и появились обман, грим, телевизионные камеры и подсадные утки в толпе… Я утратил веру. Существуем лишь мы, животные, растения и камни; больше никого. Смысл жизни в том, чтобы урвать побольше да поскорее, ибо дни сочтены и время бежит быстро. Бога нет. А если и есть, меня Он уже не любит".

Малыш Уилли залпом выпил, вновь наполнил свой бокал и заговорил на другую тему. С тех пор мы с ним общались только по делу.

…А делом его было убийство. Инфаркт, кровоизлияние в мозг — естественные причины смерти. Сила в нем была. Думаю, он ненавидел себя и вымещал эту ненависть на людях. За деньги «Ангро». А теперь он сжимал мое сердце, и в считанные секунды я должен был умереть.

Я попытался встать и тут же повалился назад. Малыш Уилли не спешил прикончить меня. Что-то новенькое — неприкрытый садизм. Он хотел насладиться моими мучениями, моей медленной смертью.

Когда я скатился с сиденья на пол, в голове, как сигнал тревоги, возникла схема компьютеризированной системы управления вагоном. Не отдавая себе отчет в том, как я это делаю, я пытался заставить вагончик отвезти меня туда, где могли оказать помощь. Я дотянулся до дверей, только что захлопнувшихся, но не смог их развести. Я тянул и толкал правой рукой — левая будто пылала. Сквозь стекло смутно виднелась фигура… крупного мужчины… третий телохранитель, наверное. Он стоял и смотрел, как я корчусь от боли.