Геннадий Прашкевич - Царь-Ужас

• Название: Царь-Ужас
• Автор: Геннадий Прашкевич
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 2004
• ISBN: 5-352-00663-8

Многое выпало на долю героя нового романа одного из искуснейших мастеров отечественной фантастики Геннадия Прашкевича. Умело закрученный сюжет, яркие образы, блестящее владение литературным языком, – все это читатель найдет на страницах романа «Царь-Ужас» – произведения, давно и заслуженно вошедшее в Золотой фонд русской фантастики.

---

Он волновался.

Узнав, что улочка Коланкур находится на Монмартре, Семен воспользовался узкоколейным паровым трамвайчиком. Возле базилики Сакре-Кёр, белый купол которой величественно возвышался над городом, Семена выгнали из вагона, потому что он притворился, что у него нет денег. В конечном счете ему повезло, – рядом не оказалось ни одного фараона. Очень довольный, по кривым плохо вымощенным улочкам, вьющимся по склонам самого высокого парижского холма, он отправился искать улицу Коланкур.

По улочке Норвен он поднялся на площадь дю Тертр.

Тут была тьма мелких магазинчиков и кафе, но Семен не хотел тратить франки попусту. Он хотел найти Жанну, набить морду и выбросить из мастерской этого Дэдо или этого Пабло, а уж потом повести ее в одно из маленьких кафе, прячущихся под красивыми красными в белую полоску козырьками.

«У друга Эмиля»…

«У прекрасной Габриель»…

«У Марии, хорошей хозяйки»…

Все же в кафе «Проворный кролик» (приземистый покосившийся домишко с зелеными ставнями, окруженный грубой нормандской оградой) Семен зашел. Там он разговорился с папашей Фреде – нескладным, заросшим сивым волосом стариком в широченных брюках, в свитере и в рабочих сабо. Он был типичным представителем района, который все тут называли маки – городом шалашей. Обед (вместе с вином) у папаши Фреде обошелся Семену в один франк и двадцать пять сантимов. Это еще больше улучшило его настроение.

– Ищу человека по имени Дэдо, – сказал он старику. – Слыхал о таком, браток? Он художник.

– Как может быть художником человек, который постоянно сидит в кафе и пьет абсент? – Папаше Фреде явно не понравились слова Семена, он подозрительно на него посмотрел. – Еще бы мне его не знать! Этот господин Дэдо должен мне сто франков. Слышите, моряк? Он кормился у меня, а потом удрал. Вы его друг? Вы пришли вернуть мне деньги?

– Никогда не видел этого человека, – моментально отрекся от Дэдо Семен, и это было чистой правдой. Такую чистую правду даже небольшое вранье не могло замутить. – Но мне он тоже должен. Он мне много должен. Теперь я хочу найти его. Если поможете, он, возможно, вернет и ваш долг.

Взглянув на мощные плечи Семена, папаша Фреде усмехнулся:

– У вас, моряк, может получиться. Этот господин Дэдо, которого вы ищете, давно перебрался на Монпарнас. Они все туда сбежали с Монмартра, пьяницы и развратники.

– Похоже, вы не любите художников?

– Я похож на педика? – возмутился папаша Фреде, но цель, так благородно поставленная Семеном, его явно привлекла. – Отделайте его, моряк, хорошенько отделайте, он заслужил это. Напомните ему о долгах папаше Фреде. Если он вернет мне долг, моряк, вы можете целых две недели подряд получать у меня аперитив бесплатно.

Семен кивнул.

Весь день ушел на поиски.

Улочки и площади ему надоели. Они, наверное, были красивыми, но нельзя сразу так много красивого.

Дешевые веселые бистро…

Неровно вымощенные мостовые…

Тяжелые битюги, запряженные в длинные фуры…

Бродячие фокусники, шарманщики… Желто-коричневые ассенизационные бочки… Ноги у Семена болели, но он чувствовал, что цель близка, потому что добрался наконец до перекрестка бульваров Монпарнас и Распай. Здесь тоже оказалось множество маленьких магазинчиков и кафе, в которых пахло потом и винным перегаром, зато кофе и рогалик стоили всего пять сантимов. Все равно Семен проходил мимо. Что-то подсказывало ему, что в такие случайные места человек, ждущий славы (может, уже дождавшийся) не пойдет. Скорее он заглянет в одно из четырех заведений, украшавших собой указанный перекресток, – «Кафе дю Дом», кафе «Куполь», «Ротонда» и «Клозери де Лила».

Подумав, Семен выбрал «Ротонду».

Может, потому, что вывеска ее была украшена рекламой «Перно»: зеленая бутылка и две рюмки на черном фоне. Если бы Семен был художником, он рисовал бы только такие картины.

Комната с деревянной стойкой, за ней еще одна, заставленная столиками. Дым от трубок и сигарет застил воздух, свободных мест не было, но Семен понял, что сделал правильный выбор. Только отсюда он увидел, что темно-красные бархатные драпировки «Кафе дю Дом» предполагали гораздо более наполненный, чем у него, кошелек. А в «Ротонде» царили рабочие спецовки и вязаные фуфайки с потертыми рукавами. За рюмочкой «Перно», такой же зеленой, как на рекламе, расположился за угловым столиком мрачный человек в коричневой куртке, похоже, надетой прямо на голое тело. Рядом сидела негритянка, одобрительно глянувшая на широкие плечи Семена.

Семен подошел к стойке.

Рыхлый господин с почтенной сединой и аккуратным пробором (владелец кафе мсье Либион) поставил перед Семеном стаканчик с аперитивом, но Семен отрицательно покачал головой.

– Хотите вина?

Семен молча кивнул.

Он не собирался вступать в расспросы сразу, это распаляет людей.

Он собирался отдохнуть и присмотреться к людям, тем более что посетители «Ротонды» выглядели все же подозрительно, особенно бледный черноволосый человек, перед которым лежало несколько листков писчей бумаги, испачканных кофейными пятнами. Свободных мест в шумном кафе не было, но бледный человек занимал весь столик, никто к нему не подсаживался. Волосы у него были даже не черные, а густо синеватые, как у американского индейца, а вельветовая куртка расстегнута. Из кармана куртки торчала книга, но как раз она меньше всего интересовала Семена.

Подумав, он подошел и решительно сел напротив черноволосого.

Взглянув на широкие плечи Семена, черноволосый решил не возражать. Потом улыбнулся и бросил перед Семеном пачку фотографий. Приторговывает порнографией, решил Семен, но отодвигать фото не стал, развернул перед собой веером.

Каменные скульптуры.

Их, наверное, расплавили.

Под действием адского огня скульптуры вытянулись и деформировались.

Очень длинные головы, Семен не видел таких даже в Африке. Пустые глаза без ресниц и без зрачков, ужасно длинные носы и длинные шеи. В принципе, тоже порнография, подумал Семен.

– Вы этим торгуете?

– Сто франков.

– За любую?

Черноволосый кивнул.

– Жаль, у меня нет ста франков.

– Если найдете пятьдесят, мне хватит.

– Хорошо, браток, – весело кивнул Семен. – А как увидеть саму скульптуру?

Он не собирался расставаться с пятьюдесятью франками, просто знакомство с художником возрождало в нем многолетнюю надежду найти Жанну. Без Жанны даже Париж был для Семена как рвотное. А обещание никогда не означает исполнения, это следует помнить даже художникам.

По узким переулкам черноволосый (правильнее, может, синеволосый) не торопясь вывел Семена на строительную площадку. На заросшем травой участке недавно начали возводить жилое здание, – торчали из земли сваи, тяжелой пирамидой возвышались каменные блоки для фундамента. Черноволосый нежно провел рукой по теплому камню. Это моя мастерская, сказал он. Хорошее место для моих вещей. Черноволосый так и сказал – la chose (вещь). Иногда я так увлекаюсь, сказал он, что пропускаю обед у Розали. Она много ругается, но я все равно опаздываю. Мне приходится работать при луне, улыбнулся черноволосый, поэтому я не всегда могу прийти в правильное время.

– Но где же ваши работы?

– Посмотрите сюда…

Черноволосый осторожно обвел Семена вокруг каменной пирамиды и остановил перед отдельным каменным блоком, поставленным на попа. Наверное, этот блок привезли последним и поленились или не успели уложить в пирамиду. Наверное, строители еще не видели результатов работы черноволосого. Они бы удивились, обнаружив, что кто-то придал каменному блоку сходство с женским лицом, правда непомерно удлиненным.

– Это твердый камень? – по-хозяйски спросил Семен.

– Не имеет значения, – улыбнулся черноволосый Волосы у него отливали явственной синью. – Материал никогда не имеет значения, важно только, чтобы создавалось впечатление твердости. Делай вещь хоть из мыла, лишь бы возникало впечатление твердости. Иногда скульптуры выглядят мягкими, это зависит от мастера. Хоть что используй, они так и будут выглядеть. А другие, даже сделанные из мягкого камня, поражают твердостью. Как эта моя вещь. Разве ты не видишь, моряк? Это египтянка. Я так ее называю.

– С ней не надо больше работать?

– Она само совершенство.

– Она мне нравится, браток, – кивнул Семен. – Но, кажется, она вросла в землю. Я могу одним пальцем поднять сто восемьдесят килограммов, но эта вещь весит больше, даже гораздо больше. И потом, что я скажу рабочим, когда они сюда придут? Камень наверняка принадлежит не вам.

– Неважно, – раскипятился черноволосый. – Разве ваш ребенок принадлежит акушеру? Я ее создал.

– Нет, так не бывает, браток, – покачал головой Семен. – Купленная вещь должна принадлежать покупателю. Таков закон. Купленную вещь несут домой.

– Не всегда.

– Что вы хотите этим сказать?

– У вас есть выбор.

– Какой?