Тит Ливий - История Рима от основания Города

• Название: История Рима от основания Города
• Автор: Тит Ливий
• Жанр: Античная литература

Тит Ливий (Titus Livius, 59 до н. э., Патавий, ныне Падуя – 17 н.э., там же) – один из самых известных римских историков, автор чаще всего цитируемой «Истории от основания города» («Ab urbe condita»), несохранившихся историко-философских диалогов и риторического произведения эпистолярной формы к сыну.

Oсновоположник так называемой альтернативной истории, описав возможную борьбу Рима с Александром Македонским если последний прожил бы дольше. Образцами совершенного стиля Ливий называл Демосфена и Цицерона.

Ливий происходил из состоятельной семьи, в ранней молодости приехал в Рим, где получил хорошее образование, после чего занялся философией, историей и риторикой. Хотя близкие отношения связывали его с Августом, Ливий не принимал деятельного участия в политической жизни. После 27 до н. э. Ливий начал работать над фундаментальной работой по истории Рима в 142 книгах, в которой верил в нравственные ценности и в которых видел залог возрождения Рима и в то же время, разделяя взгляды стоиков, верил в фатум. В сохранившихся книгах помещено около 40 речей исторических и полулегендарных фигур. Хронологически ливиев стиль представляет собой промежуточный этап между классическим и так называемой латынью серебряного века Империи. О Ливии с уважением отзывались оба Сенеки, Квинтиллиан и Тацит, а труды использовали Валерий Максим, Анней Флор, Лукан и Силий Италик.

Николо Макиавелли написал «Рассуждения о первой декаде Тита Ливия».

Единственный сохранившийся труд Тита Ливия «История Рима от основания города» охватывает события римской истории от легендарных её истоков до гражданских войн и установления империи, т. е. эпохи современником которой был автор.

Из 142 книг до нашего времени дошло 35 книг – с первой по десятую и с двадцать первой по сорок пятую, освещающие события до 293 и с 219 до 167 г. до н. э.О содержании других книг известное представление дают созданные ещё в древности краткие их изложения – «периохи», или «эпитомы». Перевод их также включен в настоящее издание.

Настоящее издание подготовлено коллективом переводчиков – филологов-классиков и историков античности.

Содержит обширную пояснительную статью Г. С. Кнабе.

---

43. (1) Речь эта была выслушана с одобрением, и Марций предложил направить в Рим послов. Так как признавал необходимость испробовать все до единого средства, не упуская ни малейшей надежды на благоприятный исход дела, конец беседы прошел в обсуждении того, каким образом обеспечить послам безопасность в пути. (2) Было очевидно, что для этой цели необходимо просить перемирия, и хотя Марций желал этого и, затевая переговоры, только этого и добивался, на просьбу царя он согласился с трудом и лишь в виде большого одолжения. (3) А ведь римляне тогда не подготовились еще как следует к войне, не было у них под рукой ничего – ни войска, ни полководца, тогда как Персей был полностью снаряжен и подготовлен и, если бы не ослепила его ни на чем не основанная надежда на мир, при полной своей боевой готовности легко мог бы открыть военные действия в удобное для себя и неблагоприятное для противника время.

(4) После этих переговоров, заручившись обещанием, что состоится перемирие, римские послы тотчас направились в Беотию. (5) Там уже начались волнения, так как некоторые из союзных народов, едва услышав о намерении римских послов выяснить, каким отдельным городам не нравилось заключение союза с царем, отказались от участия в общем собрании беотийцев. (6) Еще в пути римлян перехватили сначала херонейские, потом фиванские послы, утверждавшие, что их города не принимали участия в собрании, на котором был заключен тот союз с царем. Римляне, не дав никакого ответа на месте, предложили им следовать за собой в Халкиду. (7) Раздоры иного рода породили большое напряжение в Фивах. Партия беотийцев, потерпевшая неудачу на собрании на выборах беотарха110, мстя за нанесенную обиду, собрала большую толпу народа и вынесла постановление – не принимать беотархов в города. (8) Все изгнанники удалились в Феспии, где их приняли без колебания; затем, с переменой общего настроения, их снова призвали в Фивы, и там они издали постановление о том, что двенадцать человек, которые, будучи частными лицами, созвали народное собрание, должны быть наказаны изгнанием. (9) После этого новый претор, а именно Исмений, человек знатный и влиятельный, провел постановление, заочно приговаривавшее их к смертной казни. Осужденные бежали в Халкиду; оттуда они направились к римлянам в Ларису и здесь выставили Исмения главным виновником союза, заключенного с Персеем. Из этого спора возникла борьба партий. (10) В конце концов к римлянам явились представители обеих сторон, а также изгнанники и обвинители Исмения и сам Исмений.

44. (1) По прибытии послов в Халкиду власти отдельных городов, вынося свои самостоятельные постановления, один за другим, к великому удовольствию римлян, уничтожили союз с царем и стали присоединяться к Риму. Исмений считал справедливым отдать под покровительство римлян весь беотийский народ111. (2) Когда из-за этого началась драка, изгнанники и сторонники их чуть не прикончили его, так что он спасся лишь бегством на трибунал римских послов112. (3) И сами Фивы, главный город Беотии, были раздираемы смутой – одни тянули город к царю, другие – на сторону римлян. (4) Там собралось также множество коронейцев и галиартийцев, чтобы отстаивать постановление о союзе с царем, но благодаря твердости влиятельных граждан, которые говорили о могуществе и счастье Римского государства113, напоминая о поражениях Филиппа и Антиоха, толпа в конце концов сдалась и вынесла решение отказаться от союза с царем; граждан, призывавших заключить дружбу с римлянами, направили послами в Халкиду с наказом дать удовлетворение римским послам и препоручить государство их защите. (5) Марций и Атилий с удовольствием выслушали фиванцев и посоветовали как им, так и другим городам, каждому от себя, отправить в Рим послов для возобновления дружественного союза. (6) Но прежде всего они предложили возвратить изгнанников и своим собственным постановлением осудили тех, кто добивался союза с царем114. Так, развалив Беотийский союз, к чему они главным образом и стремились, и вызвав в Халкиду Сервия Корнелия, послы отправились в Пелопоннес. (7) Ради них состоялось собрание ахейцев в Аргосе. Обе стороны легко пришли к соглашению. Там римляне потребовали от ахейцев только одного – предоставить им тысячу солдат. (8) Этот отряд был отправлен для защиты Халкиды115 на время, пока римское войско переправится в Грецию. Закончив все дела в Греции, Марций и Атилий в начале зимы возвратились в Рим.

45. (1) Примерно в то же время из Рима отправилось посольство в Азию и на ближайшие острова116. (2) Послов было трое – Тиберий Клавдий, Спурий Постумий и Марк Юний. Посещая союзников – город за городом, они уговаривали их принять участие в войне против Персея на стороне римлян. И чем значительнее было государство, тем настойчивей добивались они его содействия, полагая, что меньшие государства последуют примеру более могущественных. (3) Наиболее влиятельными во всех отношениях союзниками считались родосцы, ибо, располагая флотом в сорок кораблей, снаряженных по совету Гегесилоха, они могли оказать существенную помощь не только одним своим благорасположением, но и военными силами. (4) Этот Гегесилох занимал у них высшую должность, именуемую притания117, и частыми своими речами убедил родосцев оставить надежду на покровительство царя, неосновательность которого они не раз испытали, и сохранить союз с римлянами – единственно надежный на всей земле благодаря могуществу и постоянству римского народа. (5) Близится, говорил он, война с Персеем; римляне пожелают, чтобы был снаряжен флот – такой же, какой они видели недавно во время войны с Антиохом, и раньше, когда воевали с Филиппом118. (6) Родосцы будут поставлены в затруднительное положение, если флот придется готовить наспех, перед отправкой; не лучше ли теперь же взяться за починку судов и обеспечение их моряками. И делать это надо тем усердней, что есть возможность, доказав свою верность на деле, опровергнуть обвинения, предъявленные Эвменом. (7) Побужденные этими речами родосцы показали прибывшим римским послам флот из сорока вооруженных и оснащенных кораблей, дав понять, что не нуждаются в уговорах. (8) Таким образом, и это посольство много способствовало доброжелательному настроению умов в азиатских государствах. Один лишь Децимий119 вернулся в Рим без всякого успеха, да еще опозоренный подозрением в том, что принимал деньги от иллирийских князей.

46. (1) Персей, вернувшись после встречи с римлянами в Македонию, направил в Рим послов, чтобы продолжить переговоры об условиях мира, начатые с Марцием. Послы с письмами были посланы также в Византий и на Родос120. (2) Все письма имели одинаковое содержание: царь сообщал, что имел объяснение с римскими послами; все, что он выслушал и что сказал сам, было изложено так, что создалось впечатление будто вся выгода прений была на его стороне. (3) Родосцам послы добавили еще и то, что Персей уверен в сохранении мира, так как царь отправил депутацию в Рим по совету Марция и Атилия. Если же римляне, вопреки договору, будут по-прежнему вести дело к войне, то родосцам следует употребить все свое влияние и все усилия для восстановления мира; (4) а если эти их старания окажутся тщетными, то следует позаботиться о том, чтобы господство и власть над всем светом не достались одному только народу. Это важно для всех и в особенности для самих родосцев, которые среди прочих народов выдаются и достоинством своим, и силой; эти их преимущества сменятся рабской покорностью, если всем придется почитать одних только римлян. (5) Письмо царя и речи послов были выслушаны весьма благосклонно, но не произвели никакой перемены в настроении умов; влияние лучшей части граждан усиливалось. (6) Согласно с решением народного собрания македонянам дали такой ответ: родосцы желают мира, но если начнется война, то пусть царь не надеется на них и не добивается от них ничего такого, что нарушило бы давнишнюю дружбу их с римлянами, основанную на многих важных взаимных услугах в годы войны и в мирное время. (7) На обратном пути с Родоса царские послы наведались также в беотийские города Фивы121, Коронею и Галиарт, полагая, что решение порвать союз с царем и присоединиться к римлянам навязано им против воли. (8) Фиванцы остались непоколебимыми, хоть и обижались на римлян за осуждение их вождей и за возвращение изгнанников. (9) Коронейцы и галиартийцы по какой-то врожденной приязни к царям отправили в Македонию послов с просьбой прислать войска, которые могли бы защитить их от чрезмерного высокомерия фиванцев. (10) Царь ответил этому посольству, что в настоящее время выполнить просьбу не может из-за перемирия, заключенного с римлянами; зато он дает им совет: защищаться от оскорблений фиванцев собственными силами, но так, чтобы не дать римлянам предлога обрушить на них свой гнев.

47. (1) Марций и Атилий по возвращении в Рим, докладывая на Капитолии об исполнении возложенного на них поручения, главным образом хвастались тем, что провели царя, заключив перемирие и подав ложную надежду на мир. (2) Ведь так как у римлян ничего не было готово, говорили они, царь, полностью снаряженный для войны, мог захватить все выгодные стратегические позиции раньше, чем переправится в Грецию римское войско. (3) Благодаря же установленному сроку перемирия война пойдет на равных: противник начнет ее с теми же силами, что имеет сейчас, а римляне же обеспечат себя наилучшим образом во всех отношениях. Так же ловко, по их словам, разрушили они и союз беотийцев, дабы в дальнейшем те не могли сообща присоединиться к Македонии. (4) Большая часть сената одобрила принятые меры, сочтя их весьма благоразумными, но старые сенаторы, помнившие прежние обычаи, говорили, что в поступке этих послов не узнают образа действий римлян122. (5) Предки вели войны, не прибегая ни к засадам, ни к ночным вылазкам, ни к притворному бегству и неожиданному нападению на беспечного врага; не гордились они и коварством в большей степени, нежели истинной доблестью. У них был обычай сначала объявлять войну, а уж потом вести ее; иногда даже заранее назначали сражение и определяли место и время, где намеревались биться123. (6) С такой же честностью известили они царя Пирра о враче, замышлявшем покушение на его жизнь124, и по той же причине выдали фалискам связанного изменника, предавшего детей125; (7) так велела поступать истинно римская добросовестность, столь отличная от вероломства пунийцев и хитрости греков, у которых более похвальным считалось обмануть врага, чем одолеть силой. (8) Иногда обманом можно добиться большего, чем доблестью, – но лишь на недолгое время; навсегда же покорится лишь тот, кто вынужден будет признать, что его одолели не ловкостью и не случайно, но в честной и справедливой войне, где бьются лицом к лицу. (9) Таково было мнение старейших сенаторов, которым не слишком нравилась эта новая, чересчур изворотливая мудрость; однако та часть сената, которая заботилась больше о полезном, чем честном, добилась того, что прежнее посольство Марция было одобрено и он был снова послан в Грецию с <...>126 квинкверемами, получив указание действовать во всех случаях так, как сочтет нужным для вящей пользы государства. (10) Также и Атилия направили в Фессалию с поручением занять Ларису, боялись, как бы по окончании перемирия Персей не завладел столицей Фессалии, введя в нее войска. (11) Для приведения в исполнение этого предприятия Атилию велели вытребовать у Гнея Сициния две тысячи пехотинцев. (12) Кроме того, Публию Лентулу, возвратившемуся из Ахайи, дали триста воинов италийского племени, чтобы он, пребывая в Фивах, постарался удержать в своей власти Беотию.