Рэй Брэдбери - Тёмный карнавал (Dark Carnival), 1947

• Название: Тёмный карнавал (Dark Carnival), 1947
• Автор: Рэй Брэдбери
• Жанр: Научная Фантастика

Первый сборник рассказов представляет нам очень «чернушного» Брэдбери, ведь именно такими рассказами у него лучше всего получалось зарабатывать на жизнь, будучи ещё безызывестным писателем. Фантазии его смелы и чертовски интересны, чувствуется влияние Эдгара По, а рассказы Брэдбери, в свою очередь, повлияли на Стивена Кинга. Здесь же впервые появляются дядюшка Эйнар и «Странница» Сеси, и это, безусловно, шедевры.

---

С застывшим, как восковая маска, лицом Тимоти стоял посреди всей этой дикой неразберихи, пытаясь унять противную дрожь в руках, и наблюдал за тем, что творилось вокруг.

Непрерывно хлопали двери, впуская все новых гостей. Их встречали шумными приветствиями, взрывами смеха. Булькало содержимое кувшинов, разливаемых по бокалам, ставни ходили ходуном, мелькали тени, и крылатые гости с топотом расхаживали по дому.

– Ну-ка, ну-ка, а ведь это, наверно, и есть Тимоти.

– Что?

Его заметили.

Тимоти почувствовал прикосновение чьей-то холодной руки. Над ним склонилось узкое продолговатое лицо в обрамлении длинных волос.

– Хороший мальчуган, забавный, – сказал незнакомец.

– Познакомься, Тим, – вмешалась Ма, – это дядюшка Джейсон.

– Здравствуйте, дядюшка Джейсон…

– А здесь у нас… – Не дав раскрыть Тимоти рта, Ма увлекла дядю за собой. Тот оглянулся через плечо и заговорщически подмигнул мальчику.

Тим остался один.

В темноте мигало неровное пламя свечей.

Откуда-то издалека слышался высокий и пронзительный, похожий на звуки флейты голос Эллен.

– А какие у меня умные братцы! Чем, вы думаете, они занимаются, а, тетя Моргана?

– Даже не могу себе представить.

– Они работают в городском похоронном бюро.

– Вот это да! – пронесся громкий гул восхищения. Пронзительный смех не смолкал ни на минуту.

– Правда, правда! Это большая удача для нашей семьи…

Тим стоял, боясь шевельнуться Смех на минуту прекратился:

– Они обеспечивают Ма, Па и нас всем необходимым. Всех нас, ну, кроме Тимоти, конечно, – решила поучаствовать в беседе Лаура. Наступило неловкое молчание. Дядя Джейсон поинтересовался.

– Да? Почему же? Продолжай, что там Тимоти.

– Ох, Лаура, придержи язык, – вздохнула Ма.

Но Лауру было не остановить Тим зажмурился.

– Дело в том, что… ну как бы это сказать… Тимоти не любит крови. Он такой чувствительный.

– Ничего, еще научится. У него все впереди, -твердо произнесла Ма. – Он мой сын, и он обязательно научится. В конце концов он еще мал, ему всего четырнадцать лет.

– Но меня с младенчества вскармливали кровью, – возмущенно прогремел дядя Джейсон, раскаты его голоса гулко отдались по всему дому. Арфист-ветер перебирал струны деревьев. Капли дождя мелко барабанили в окно, скатываясь в темноту: "с младенчества".

Кусая губы, Тимоти открыл глаза.

– Это я во всем виновата, – заступилась за сына Ма, уводя гостей на кухню. – Я по-всякому пыталась заставить его. Но детей нельзя ни к чему принуждать. Ничего хорошего из этого не выходит. Возникает отвращение к тому, что их заставляют делать, и они никогда не приобретут вкуса к таким вещам. Взгляните на Биона, ему уже тринадцать было, когда…

– Возможно, вы и правы, – извиняясь, буркнул дядюшка Джейсон, – и у Тимоти все со временем образуется.

– Я в этом не сомневаюсь, – с вызовом ответила Ма. Огонь свечей то затихал, то разгорался, по стенам бегали тени. Тиму стало холодно. Ноздри приятно щекотал запах горячего воска. Покрепче зажав в руке подсвечник, он отправился бродить по дому, делая вид, что поправляет отцепившиеся черные ленты.

– Тимоти, – шепот, похожий на шипение змеи, шел из-за разрисованной перегородки. Кто-то шумно выдохнул:

– Тимоти боится темноты.

Ну, конечно, это голос Леонарда. Ненавистный братец Лео!

– Просто я люблю свечи, – прошептал Тим.

Вновь сверкнула молния и ударил гром. Всеми овладело безудержное веселье. Отдельные взрывы смеха слились в непрерывный оглушительный звук наполнивший дом, подобно реву водопада. Густой туман колыхался в дверном проеме, норовя вползти в дом. Из тумана, складывая на ходу крылья, торжественно появилась высокая фигура – дядюшка Эйнар! Тимоти подпрыгнул, как кузнечик, и кинулся прямо в туман, расползавшийся по комнате причудливо переплетенной зеленой тенью. Тим бросился к дядюшке Эйнару, и тот высоко поднял мальчика.

– Да у тебя выросли крылья, – с этими словами Эйнар легко, как пушинку, подбросил Тимоти вверх.

– Крылья, Тимоти, ты летишь!

Лица всех присутствующих, как по команде, обратились к ним. Далеко внизу Тимоти увидел лица гостей и домашних, обращенные наверх Темнота крутилась вокруг гигантским колесом. Стены дома словно перестали существовать. Тимоти почувствовал такую легкость и свободу, словно сам превратился в порыв ветра. Он раскинул руки, как крылья, и опять полетел вверх, посланный сильными руками дядюшки Эйнара.

– Лети, Тимоти, – звучно и отчетливо прозвучали слова дядюшки Эйнара – лети, у тебя же есть крылья! Крылья!

Тимоти был так переполнен восторгом, что лишился дара речи, с губ срывался бессвязный лепет. А дядюшка Эйнар снова и снова подбрасывал его высоко вверх.

Ветер, принеся потоки дождя, с новой силой обрушился на дом. Заметалось пламя свечей, жалобно заскрипели старые балки. Фигурка мальчика, взлетавшая к мерно раскачивающейся люстре, приковала к себе внимание десятков пар глаз, светящихся из всех углов комнаты, словно огоньки свечей.

Но тут возглас дядюшки Эйнара "Довольно" оборвал представление. Могучие руки бережно опустили Тимоти вниз, и он, задыхаясь от восторга, рухнул на пол. И залепетал, счастливо всхлипывая:

– Дядюшка, дядюшка!..

– Что, малыш, понравилось? А, Тимоти? – спросил Эйнар, наклонившись, и ласково взъерошил волосы мальчугана: "Ну, ну, успокойся, все хорошо".

Светало. Уставшие гости разбрелись по комнатам к приготовленным для них ящикам, чтобы успеть выспаться днем, а с заходом солнца продолжить праздник.

Дядюшка Эйнар направился в сторону погреба, и беспорядочной толпой за ним потянулись остальные. Впереди шла Ма, показывая дорогу к длинным рядам отполированных до блеска ящиков.

Насвистывая незнакомую мелодию, Эйнар удивительно ловко пробирался по узкому извилистому коридору. Зеленые крылья, словно спущенные паруса, волочились у него за спиной; когда он случайно за что-то задевал, раздавался звук, от которого еще долго звенело в ушах.

А наверху в своей комнате лежал Тимоти, вновь и вновь переживая события этой ночи, и изо всех сил убеждал себя, что темнота – это вовсе не страшно. Ведь в темноте, оставаясь незамеченным, можно натворить столько всего, и главное, что и ругать никто не будет, поскольку никто ничего не видел. Да и вообще Тимоти ничего не имеет против темноты, она ему даже нравится, только по-своему, по-Тимотиному. Просто иногда бывает так темно, что подмывает вскочить и кричать, кричать, пока мрак не рассеется.

В погребе царила тишина. Ни звука не доносилось из-за плотно закрытых дверей черного дерева, запертых изнутри. По углам спали уставшие гости. На небе сияло солнце, и странный дом стоял погруженный в сон.

Закат. Дом вдруг стал похож на потревоженное гнездо летучих мышей, с пронзительным визгом и громким хлопаньем крыльев разлетающихся кто куда. Сами собой, будто по мановению волшебной палочки, распахивались ящики, в темноте подземелья шаркали торопливые шаги постояльцев, покидавших свое сырое пристанище, чтобы присоединиться к тем, кто пробудился раньше. В двери и окна нетерпеливо барабанили опоздавшие к началу праздника.

Гости скидывали на руки Тимоти промокшие под проливным дождем плащи, накидки, вуали, шляпы, и он носил в чулан груды мокрой одежды, сгибаясь под их тяжестью. В комнатах яблоку было негде упасть. Чей-то язвительный смех, как подброшенный мячик, оттолкнулся от одной стены, ударился о другую, обогнул дверной косяк и покатился по комнатам, где и настиг Тимоти, спрятавшегося от чужих взглядов в самом дальнем уголке дома.

Волоча за собой длинный хвост, по полу пробежала мышь.

– Добро пожаловать, милая племянница Либерсроутер! – раздался голос Па над ухом у Тимоти. Отец, похоже, не замечал мальчика. Тимоти совсем затолкали, чьи-то локти впивались в него, и никто не обращал на него никакого внимания.

Наконец он не выдержал и незаметно улизнул наверх. Просунув голову в дверь комнаты Сеси, Тим тихонько окликнул ее.

– Сеси, ты здесь?

И, не дождавшись ответа, спросил чуть громче:

– Где ты сейчас?

После долгого молчания он услышал:

– Я в Королевской долине, неподалеку от Соленого озера, у бурлящего гейзера; здесь сыро и тихо. Я вселилась в жену местного фермера. Сижу на крыльце и могу заставить делать и думать все, что мне захочется. Солнце уже садится.

– Расскажи мне про гейзер, – попросил Тимоти.

– Прислушайся, и ты услышишь шипение и бульканье, – начала она медленно и плавно, как в церкви. – Маленькие серые пузыри пара вырываются наружу. Они похожи на лысые головы, выныривающие из густого сиропа. Потом они лопаются, как воздушные шары, и с чавканьем и хлюпаньем падают на землю. Освободившись от лопнувшей оболочки, пар комками пуха уплывает ввысь. Как в давно забытые времена, сильно пахнет горящей серой. Много миллионов лет назад в это варево оступился динозавр.