Дейвид Мейсон - Тень над Вавилоном

• Название: Тень над Вавилоном
• Автор: Дейвид Мейсон
• Издательство: Мир
• Жанр: Триллер
• Год: 1994
• ISBN: 5-03-003099-9, 0-7475-1482-8

Не часто бывает, что первая книга никому не известного автора становится бестселлером года и почти одновременно выходит в шестнадцати странах мира. Но именно так произошло в 1993 году с остросюжетным романом Дейвида Мейсона, который вы держите в руках. Профессиональный военный, в совершенстве владеющий стрелковым оружием, он сумел с незаурядным литературным мастерством создать произведение, которое по злободневности темы, динамичности сюжета и сенсационности ранее не публиковавшихся подробностей о «войне в заливе» 1991 года не знает себе равных. Речь в книге идет о покушении на Саддама Хуссейна, о том, кто и как организовал заговор. Судьба заговорщиков и личность стоявшего за всем заговором министра открываются только на последних страницах. Остается без ответа лишь один вопрос – произошло ли это в действительности?

---

– Дэнни, мой следующий вопрос. Ты не стал упоминать никаких других имен. Ты лишь подтвердил, что знаком с Берном и Хауардом. Пожалуйста, назови мне остальных.

Глаза Макдоналда потемнели, лицо приобрело выражение железной решимости.

– Простите, сэр, но я не готов предать своих друзей. Вам придется узнавать их имена у кого-то другого.

Гудейл оставался бесстрастным. Сам того не зная, Макдоналд дал ответ, который тот и хотел получить. Даже когда на карту было поставлено его собственное будущее, шотландец отказался выдать своих друзей.

– И еще один вопрос, Дэнни. Я хочу, чтобы ты крепко подумал, прежде чем отвечать. – Сделав паузу, он подался вперед, глядя прямо на Макдоналда. – Знаешь ли ты, кто стоял за этой операцией? Кто тот человек, который завербовал Хауарда?

– Нет. – Ответ последовал незамедлительно. – Эд никогда не говорил мне. Некоторые из нас как-то гадали, кто бы это мог быть. Все пришли к общему мнению, что за этим стоит британское правительство.

Гудейл, похоже, был удовлетворен.

– Хорошо, Дэнни, я тебе верю. Ты мне дал ответы, которые я и хотел получить. – Макдоналд выглядел озадаченным, но Гудейл продолжил: – Теперь я тебе скажу, что произойдет дальше и почему. Но прежде чем я это сделаю, прошу тебя дать мне честное слово, что больше ты никогда и никому не расскажешь о том, что совершил. Ты прекратишь всякие гадания по поводу личности или организации, завербовавшей Хауарда для осуществления этой операции. Точно так же ты никогда больше не будешь обсуждать даже частично того, о чем мы сегодня говорили. Это понятно?

Макдоналд кивнул.

– Я даю вам слово, сэр, – просто сказал он.

Гудейл склонил голову в знак одобрения.

– Хорошо. Теперь так: можно было бы, конечно, отдать под суд и тебя, и Хауарда, и Берна, да и всех остальных. Между нами, вы совершили в нашей стране огромное количество преступлений. Список был бы длинным – незаконные операции с оружием, подлоги, воровство, мошенничество… я думаю, не стоит продолжать. Достаточно сказать, что после приговора вам пришлось бы провести в тюрьме многие-многие годы. И это я говорю только о преступлениях, совершенных вами лишь в нашей стране. Я понятно объясняю?

– Да, сэр, – удрученно ответил Макдоналд.

– Однако, – продолжал Гудейл, – любой защитник, будь он даже полуграмотным, максимально возможно использовал бы подоплеку всей этой истории и подробности о ваших похождениях за рубежом. Таким образом, все не может не выплыть наружу. Давно ушли те времена, когда подобные разбирательства можно было проводить в камере без утечки информации в газеты, не вызывая общественный интерес. А когда подробности станут достоянием гласности, нет ни тени сомнений, что поднимется неимоверная шумиха. Не говоря уже о, скорее всего, катастрофических дипломатических осложнениях с целым рядом других государств – в первую очередь с Саудовской Аравией. Отсюда мне совершенно ясно, что судить вас было бы совершенно бессмысленно. Тебе понятно, к чему я клоню?

– Не совсем, сэр, – промямлил Макдоналд, теперь уже совершенно сбитый с толку.

В конце концов, его будут судить или нет?

– Все предельно просто, Дэнни. Если бы вся эта история выплыла наружу, а она бы все-таки непременно выплыла, то на следующий же день ты и твои коллеги в глазах общественного мнения стали бы национальными героями. А возможно, и интернациональными. Я не могу себе представить ни одного суда в этой стране, который уделил бы данному делу больше двух минут. Какими бы убедительными не были доказательства, представленные обвинением, суд не принял бы их во внимание и счел бы вас невиновными. В зале тут же начался бы всеобщий бедлам, где все до хрипоты поздравляли бы друг друга и стремились пожать ваши руки. И вряд ли во всей нашей стране нашлись бы мужчина или женщина, – вероятно, включая и самого судью, – добавил он сухо, – которые не испытывали бы к вам тех же самых чувств. Теперь ты понял? Каждый из вас убежит, как свободный шотландец,[35] прости за выражение.

– О! – только и смог вымолвить Макдоналд.

– А посему, – с нажимом произнес Гудейл, – я намерен избавить британского налогоплательщика от расходов на никому не нужный процесс, результатом которого было бы не только предвзятое решение, но и ошибочное толкование законов справедливости, что в свою очередь могло бы воодушевить и другие горячие головы на аналогичные деяния где-нибудь еще. Конечно же, не совсем мое дело решать, то ли судить вас, то ли нет, но меня успокаивают три дополнительных обстоятельства. Во-первых, правительство дало понять, что хотело бы избежать лишних осложнений в этом вопросе. Во-вторых, вчера у меня была встреча с директором государственного обвинения. Я прихватил с собой кое-кого, лично заинтересованного в этом деле, и мы неофициально обсудили вопрос с генеральным прокурором, не упоминая имен. Прокурор высказался по этому поводу вполне категорично и подтвердил как мне, так и сопровождавшей меня персоне, что судебный процесс противоречил бы государственным интересам. И, наконец, третьим обстоятельством является то, что, кроме меня и еще одного человека, которого я брал с собой на встречу с генеральным прокурором, твое имя и имена твоих друзей больше никому не известны, а поэтому угроза утечки информации отсутствует, да и полицейское расследование прекращено приказом министра внутренних дел. Таким образом, – заключил Гудейл, – похоже, что ты и твои друзья сбежали из-под топора. На этот раз. Но больше никогда в жизни, никогда, я даже не подумаю заниматься чем-либо подобным еще раз.

Макдоналд был огорошен – Гудейл собирался его отпустить! Он прочистил горло:

– Сэр, огромное вам спасибо, – еле выдавил он, его голос дрожал от благодарности и облегчения.

Улыбнувшись в ответ, Гудейл расслабился.

– Кстати, Джонни Берн передавал тебе привет. Его нога, конечно, уже не станет прежней, но ходить он будет. И могу тебя заверить, что, как только Джонни оправится, он пойдет прямиком и не сворачивая. Первая же его прогулка, – Гудейл издал легкий смешок, – окончится у церковного алтаря недельки эдак через две или три, хотя все чуть было не расстроилось к черту. Ты знаком с его невестой? Хотя нет, не думаю, – продолжил он, не дожидаясь ответа. – Она инспектор уголовной полиции Большого Лондона. Просто замечательная девушка. Знаешь, ведь она приходила ко мне. Наверно, это было для нее самым трудным выбором в жизни – либо выполнить свой долг офицера полиции, либо утаить то, что она знает о любимом человеке. Как известно, слишком много людей ошибаются в выборе. Она обнаружила, что Джонни как-то был в этом замешан. Но к тому времени, когда она пришла ко мне, я уже знал об этом. Это ее я брал с собой на встречу с прокурором. Когда я позднее встретился с Берном, он выглядел очень смирным. Представляю, какую она устроила ему выволочку – во всяком случае, теперь он будет вести себя пристойно.

– А как вышли на Джонни вы? – спросил Макдоналд.

– Как только я узнал про Хауарда, остальное было делом простейшей логики, – ответил Гудейл. – Среди людей, с которыми Хауард работал в своей охранной компании, Берн был для него самым очевидным кандидатом. Хотел бы я в один прекрасный день встретиться с самим Хауардом, но он оказался, скажем так… неуловимым. По крайней мере, до сих пор, – добавил он, снова подумав о матери Шейлы. – Наверно, Зиглер – другой, и возможно, что Харрис и Ашер… я еще не знаю. Американский летчик, Салливан, – не такая большая загадка. А южноафриканцы… но я не жду, что ты мне расскажешь, да и не хочу я этого. В следующем месяце я ухожу в отставку – на этот раз оно и к лучшему, – с ухмылкой сообщил он, – у меня теперь есть чем заняться на досуге: буду размышлять обо всем этом и пытаться сложить все воедино. Завораживающее занятие. Но это я так, не обращай внимания. Забудем об этом, ладно?

Макдоналд чувствовал себя, как если бы с его плеч сняли огромный груз.

– Сэр, я не знаю, что и сказать. Я вам очень признателен. Я…

– Пустяки, Дэнни, пустяки, – просиял Гудейл. – Но, думаю, мне будет лучше прихватить эти фотографии, как ты считаешь? – Не дожидаясь ответа, он открыл свой портфель и, сунув в него конверт, щелкнул замками. – Не годится, если они попадут не в те руки, ведь правда? – Он снова улыбнулся. – И на твоем месте, – продолжил он, – я не стал бы оставлять эти три пустые гильзы на каминной доске. Они выглядят слишком мощными для охоты на оленей и могут вызвать лишние пересуды. В самом деле, довольно рискованно тащить столь своеобразные сувениры обратно через таможню. – Гудейл неодобрительно покачал головой. – Ну а теперь, – сказал он поднимаясь, – я должен ехать. Мои поздравления в связи с помолвкой – твоя Шейла просто очаровательная девушка. И я с огромным нетерпением жду нашей новой встречи в октябре во время ежегодной вылазки в горы. Но, – добавил он строго, – чтобы больше никакой стрельбы с дальних дистанций, понятно?