Газета Завтра - Газета Завтра 218 (57 1998)

• Название: Газета Завтра 218 (57 1998)
• Автор: Газета Завтра
• Жанр: Публицистика

---

К ЗОЛУШКЕ НА ПРАЗДНИК ( РАДОСТНОЕ ИСКУССТВО ТЕАТРА ГЕННАДИЯ ЧИХАЧЕВА )

Московскому детскому музыкально-драматическому театру под руководством Геннадия Чихачева исполнилось 10 лет. Срок невелик, но достаточен, чтобы уяснить позицию театра, увидеть ее воплощение в конкретных работах — и принять, либо отвергнуть ее. Эмоционально богатые спектакли театра исподволь воспитывают зрителя, пробуждая в нем чистоту помыслов, доброту, отзывчивость, сострадание, дефицит которых остро ощущается в обществе. Основное достоинство театра Чихачева — это живая, бьющая через край, доставляющая радость и актерам, и зрителям театральность. Та яркая условность сценического действия, та игра, которую легко принимают и взрослые, и дети, и которой мы готовы подчиняться бессчетное число раз, забывая все на свете. Подобная притягательная театральность постановок, к сожалению, сейчас почти напрочь утеряна маститыми театрами, и именно это, главным образом, и является причиной угасания интереса к театру как таковому. В театре же, руководимом Г. Чихачевым, на сцене все играет, искрится, смеется, все условно и все всерьез. Остановимся на одном спектакле, являющимся на сегодня как бы визитной карточкой театра. Это — искрометный мюзикл “Золушка” с прекрасной музыкой Александра Кулыгина, который по действию ближе всего к доброму старому фильму с одноименным названием, где Золушку играет Янина Жеймо, Мачеху — Фаина Раневская, а Короля — Эраст Гарин. Однако есть между ними и чувствительное различие. В том фильме Золушка и Мачеха противопоставлены друг другу как два полюса: добро и зло, искренность и коварство, скромность и властолюбие. В театральном спектакле тоже как будто есть такое противопоставление. Но в том и дело, что это только по видимости, только на первый взгляд, только “как будто”. Здесь Золушка — подобие хорошей во всех отношениях девочки, не проявляющей никакой индивидуальности. Зато Мачеха — настоящая живая женщина со всеми ее достоинствами и недостатками: увлекающаяся, шумная, вспыльчивая, желающая нравиться и повелевать, красиво одеваться и веселиться. Это сильный и притягательный характер, в такую не грех влюбиться. Не удивительно, что Лесничий женился на ней, взяв ее к себе с двумя дочерьми, не удивительно, что он боится прекословить ей! И играет эту Мачеху, эту самую женственную из женщин, играет блистательно, самозабвенно, талантливо молодой актер Виталий Пестеров. Он увлекает в свою невообразимую круговерть всех партнеров по сцене. И вот уже мачехины дочери танцуют, поют, грызутся между собой, и все — под предводительством своей матери, которой все удается лучше. Надо только видеть, как Мачеха в предвкушении праздника у Короля вместе с дочерьми танцует и поет: “На балу, на балу, на балу, на балу может все случиться”. И случается. Так что и Лесничий (В. Ткачук), и сам Король (Г. Чихачев), и королевская свита — все оказываются вовлечены в мачехину игру. И выходит, что именно Мачеха, непременно становящаяся центром всех событий, и есть главная пружина действия, главная героиня сказки, а никак не безликая Золушка. К слову сказать, и с точки зрения актерской выразительности исполнение ролей Золушки (Т. Петрова) и Принца (В. Михалков) менее интересно. Заключая рассказ о “Золушке”, обращаюсь к взрослым и детям: “Посмотрите спектакль, кто еще не видел, не пожалеете. Получите огромное удовольствие, а главное, зарядитесь бодростью и весельем”. В пору расцвета театра, его влияния на ум и чувства зрителей заядлые театралы ходили не только на любимых режиссеров, не только на новые спектакли известных авторов, но прежде всего — на талантливых и ярких актеров. Но все миновало. В театрах пошла мода ставить спектакли на злобу дня, осовременивать старые пьесы, искать в них сегодняшний смысл. Так возник режиссерский театр и кончился театр актерский. Так началось угасание театра. Возродить интерес к театру можно, в обратном порядке проделав тот же путь. И начинать надо с актера, с его индивидуальности, его таланта. Не выстраивая никаких аналогий, скажу, что сейчас в театре под руководством Чихачева появился такой артист, на которого стоит ходить. Это — Виталий Пестеров, проживающий в Москве в снимаемой им комнате, но живущий театром, им одним. За 7 лет работы в театре, включая учебу в актерской школе-студии, Виталий Пестеров сыграл множество совершенно различных ролей, в том числе и братьев наших меньших в спектаклях для самых маленьких. При этом удивительным образом оказывалось, что почти все играемые им персонажи становились ключевыми. Сейчас в последних премьерах театра Виталий сыграл князя Алексея Григорьевича Долгорукова, хитрого интригана и властолюбца, в пьесе Н. Истриной “Царь-отрок Петр II” и Маленького призрака, волшебного персонажа, подкупающего своей добротой и ласковостью, в мюзикле Виктора Семенова “Тайны старого чердака”. Нечего и говорить, насколько различны эти образы. И однако Пестеров и в той, и в другой роли на удивление органичен, так что не устаешь поражаться его способности к перевоплощению. Антон СЧАСТЛИВЫЙ

“ЗАЛ ЗАТИХ…” ( ТАГАНКА: ВЫСОЦКИЙ У ГУБЕНКО )

Шестидесятилетие Высоцкого доморощенные либералы отмечали как бы по энерции. С трудом выдавливая из себя мемориальные пошлости, говоря об “охрипшей совести эпохи” или о “пророке с Таганки”. Высоцкого славили “по старой памяти” — именно как “вчерашнего кумира”. Если сравнить прошлую славу Владимира Высоцкого с бурным пламенем, то сегодняшний телевизионный ажиотаж вокруг юбилея певца напоминает шествие бенгальских огней. Быть может, перегоревший, отстоявшийся, “интегральный” Высоцкий как элемент культуры гораздо ценней различных спекулятивных рассуждений (баек и вздохов на тему: “певец свободы в эпоху застоя”). Быть может, культура это и есть жаровня с вечно тлеющими и согревающими нас угольями. И именно затухающим костровищем мерцали подсвеченные рубиновым прожектором подмостки театра “Содружество актеров Таганки” — было это в день рождения Высоцкого, 25 января 1998 года. Вечер памяти поэта вылился в целый музыкальный спектакль, каждая сцена которого была лихо “закручена” вокруг той или иной (трагической или смешной) песни народного любимца — демократа без кавычек.