Роберт Хайнлайн - Фрайдэй

• Название: Фрайдэй
• Автор: Роберт Хайнлайн
• Жанр: Научная Фантастика

Фрайдэй — девушка непростая. Она с легкостью уходит от слежки, способна убивать голыми руками и выносить нечеловеческие пытки, а также обладает массой других достоинств. Она — агент могущественной тайной организации, сфера деятельности которой — вся Земля, а также другие планеты. А еще Фрайди отличается от окружающих своим происхождением — ведь «ее мать — пробирка, а отец — скальпель». Попросту говоря, она — искусственный человек, выращенный в лаборатории…

---

Я остановилась и подумала. Вернуться в каюту ББ за фонариком? У меня его не было, но, возможно, он был у Тилли. Если и у нее его не было, следовало ли мне дожидаться, пока не включат дневной свет? Это было бы слишком рискованно; уже будут ходить люди. Но был ли у меня выбор?

Я проверила Пита — все еще в отключке, но у него крепкое сердце… и тебе повезло, Пит; если бы я действовала на полной мощности, ты был бы трупом. Я обыскала его.

Я нашла у него ручку-фонарик — неудивительно, ему в его работе (слежке за мной) фонарик мог понадобиться, тогда как мисс Богатая Сучка не думает о подобных вещах.

Через несколько секунд дверь была открыта.

Я втащила Пита внутрь, закрыла и заперла дверь, повернув штурвал сначала по, а потом против часовой стрелки. Я обернулась, заметила, что веки у Пита чуть дрогнули — ударила его еще раз.

После этого пришлось заняться чертовски неудобной работой. Пит весит примерно восемьдесят пять килограммов, для мужчины не так уж и много. Но это на двадцать пять килограммов больше моего веса, и он намного крупнее меня. Я узнала от Тома, что инженеры поддерживают искусственную гравитацию на уровне 0,97 «же», чтобы она совпадала с гравитацией на Ботани Бей. В этот момент мне оставалось только мечтать о невесомости или антигравитационном оборудовании, потому что я не могла бросить здесь Пита, ни живого, ни мертвого.

Мне удалось взвалить его на плечо, как это делают пожарники, потом обнаружила, что если я хочу видеть, что происходит впереди, и при этом иметь одну свободную руку на случай охраняющих вход псов и тому подобного, мне лучше всего держать ручку-фонарик Пита во рту, как сигару. Мне действительно был необходим этот свет — но, если бы у меня был выбор, я предпочла бы двигаться в темноте на ощупь, но этому мешало бесчувственное тело.

Всего один раз повернув не в ту сторону, я наконец добралась до этого гигантского трюма… который казался еще огромнее в луче фонарика, пробивавшегося сквозь темноту. Я не ожидала, что окажусь в полной темноте; я представляла себе капсулу тускло освещенной ночными огнями, как это делалось на корабле с полуночи до шести утра.

Наконец, я добралась до потайного места, которое выбрала днем раньше: гигантского турбогенератора «Вестингауз».

Я предположила, что этот гигант должен работать на каком-то топливе или, возможно, паре — он определенно не предназначался для шипстоунов. Разнообразная устаревшая техника все еще приносит пользу в колониях, но больше не используется в тех местах, где доступны шипстоуны. Я не разбираюсь в такой технике, но меня не волновало, как работает эта штука; она интересовала меня только потому, что примерно половина ее представляла собой что-то вроде усеченного конуса, положенного на бок — и в середине возле узкого конца было свободное пространство высотой около метра. Достаточно много для тела. Моего. Даже для двух — к счастью, потому что со мной был незваный гость, которого я не могла ни убить, ни бросить.

Это пространство стало совсем уютным благодаря тому, что грузчики, прежде чем закрепить это чудовище, накрыли его стекловолокном. Я с трудом протиснулась внутрь между крепежом, потом пришлось приложить дьявольские усилия, чтобы втащить следом Пита. Мне это удалось. Только немного кожи осталось снаружи.

Я снова осмотрела его, потом раздела. При некотором везении я могла бы даже немного поспать — а это было бы невозможно, если бы я оставила где-нибудь своих охранников.

На Пите были брюки, ремень, рубашка, трусы, носки, кроссовки и свитер. Я сняла все, рубашкой связала его запястья у него за спиной, брючинами скрутила лодыжки, прикрепила ремнем запястья к лодыжкам — чертовски неудобная поза, ей меня научили на начальной подготовке в качестве способа, чтобы отбить охоту к побегу.

Потом я стала делать ему кляп из трусов и свитера. Он тихо сказал:

— Не надо этого делать, мисс Фрайдэй. Я уже некоторое время в сознании. Давайте поговорим.

Я помедлила. — Я так и думала, что ты пришел в себя. Но я решила не обращать внимания на обман. Я полагаю, ты понимаешь, что в случае каких-либо неприятностей я оторву тебе яйца и засуну их тебе в глотку.

— Я примерно так и понял. Но я не ожидал, что вы собираетесь прибегнуть к столь радикальным мерам.

— А почему бы и нет? Я уже имела дело с твоими яйцами. В не очень благоприятных условиях. Я имею право оторвать их, если захочу. Есть возражения?

— Мисс Фрайдэй, вы позволите мне говорить?

— Конечно, почему нет? Но один твой писк громче шепота, и эти штучки будут оторваны. — Я сделала так, чтобы он понял, о чем идет речь.

— Ай! Поосторожнее… пожалуйста! Казначей удвоил охрану на эту ночь. Я…

— Удвоил охрану? Как?

— Обычно только Тилли — Шизуко — дежурит с момента, когда вы уходите в свою каюту и до того, как вы просыпаетесь. А когда вы просыпаетесь, она нажимает на кнопку, и это говорит мне, что пора выставлять охрану. Но казначей — а может быть, капитан — волнуется за вас. Волнуется, что вы можете попытаться бежать с корабля на Ботани Бей…

Я округлила глаза. — Господи! Как можно так плохо думать о бедной маленькой мне?

— Не имею представления, — серьезно произнес он. — Но почему вы здесь, в посадочной капсуле?

— Я готовлюсь к экскурсии. А ты?

— Я тоже. Мисс Фрайдэй, я решил, что если вы собрались бежать с корабля на Ботани Бей, самым вероятным временем было бы сегодня во время утренней вахты. Я не знал, как вы собираетесь попасть в посадочную капсулу, но я был в вас уверен — и, как я вижу, совершенно справедливо.

— Спасибо. Наверное. Кто следит за капсулой по левому борту? Там есть кто-нибудь?

— Грэхэм. Маленький такой, рыжий. Наверное, вы его видели?

— Слишком часто.

— Я выбрал этот борт, потому что вчера вы с мистером Уделлом осматривали эту капсулу. Или позавчера, смотря как считать.

— Считай как хочешь. Пит, что произойдет, когда обнаружат твое исчезновение?

— Мое исчезновение могут и не обнаружить. Я проинструктировал Джо Тупицу — извините, Джо Ступина — просто я его так называю про себя — сменить меня после завтрака. Насколько я знаю Джо, он не станет волноваться, не обнаружив меня у дверей; он просто сядет на палубу, прислонится спиной к двери и будет спать, пока кто-нибудь не придет и не отопрет ее. Потом он будет стоять там, пока капсула не улетит… после чего он уйдет в свою комнату и будет дрыхнуть, пока я не приду за ним. Джо надежный парень, но не очень сообразительный. На что я и рассчитываю.

— Пит, похоже на то, что ты все это спланировал.

— Я не планировал получить по шее и в итоге заработать головную боль. Если бы вы подождали и дали мне раскрыть рот, вам не пришлось бы тащить меня.

— Пит, если ты пытаешься уболтать меня, чтобы я тебя развязала, ты не на ту наткнулся.

— Вы хотите сказать «не на ту напал»?

— Главное, что не на ту, и ты не повышаешь свои шансы, критикуя мою речь. У тебя большие неприятности, Пит. Назови мне хорошую причину, по которой я не должна убить тебя и бросить здесь. Потому что капитан прав: я бегу с корабля. И я не могу возиться с тобой.

— Ну… одна причина — это то, что позже, когда они будут разгружаться, мой труп будет обнаружен. И тогда они станут вас искать.

— Я буду на много километров за горизонтом. Но почему они будут искать меня? Я не собираюсь оставлять на тебе своих отпечатков пальцев. Только ссадины у тебя на шее.

— Мотивы и возможность. Ботани Бей — вполне законопослушная колония, мисс Фрайдэй. Возможно, вы сможете уговорить их ничего с вами не делать за то, что вы сбежали с корабля — у других это получалось. Но если вас станут разыскивать за убийство на борту корабля, местное население будет сотрудничать.

— Я скажу, что прибегла к самообороне. Известный насильник. Ради Бога, Пит, что мне с тобой делать? От тебя одно расстройство. Ты знаешь, что я не стану тебя убивать; я не могу убивать хладнокровно. Меня нужно вынудить это сделать. Но если я не стану тебя развязывать… посмотрим… пять и три — восемь, добавим еще минимум два часа, пока они при разгрузке доберутся до сюда — это по меньшей мере десять часов… и мне придется заткнуть тебе рот… и становится все холоднее…

— Вот это уж точно! Не могли бы вы накинуть на меня свитер?

— Хорошо, но потом мне придется им воспользоваться, чтобы сделать кляп.

— И кроме того, что становится холодно, мои руки и ноги затекают. Мисс Фрайдэй, если вы оставите меня связанным на десять часов, у меня начнется гангрена в обеих руках и обеих ногах. Регенерации здесь не делают. Когда я окажусь там, где она возможна, я уже буду инвалидом на всю жизнь. Лучше убейте меня.

— Черт возьми, не надо давить мне на жалость!

— Я не уверен, можете ли вы кого-нибудь жалеть.

— Послушай, — сказала я ему, — если я развяжу тебя и позволю одеться, чтобы ты не замерз, дашь ли ты мне позже без разговоров связать тебя и заткнуть тебе рот? Или мне придется еще сильнее ударить тебя, чтобы тебя отключить? Рискуя сломать тебе шею. Ты знаешь, что я могу. Ты видел, как я дерусь…