Дарья Асламова - Записки сумасшедшей журналистки

• Название: Записки сумасшедшей журналистки
• Автор: Дарья Асламова
• Жанр: Современная проза

Дарья Асламова из тех, кто не скрывает, что запретный плод для нее самый желанный. В поисках острых ощущений талантливая журналистка исколесила полмира, испытав немало пикантных приключений. А чего стоят ее блестящие интервью с самыми разными знаменитостями, которых она "раскалывает" задиристыми и неудобными вопросами. В общем, новые приключения "дрянной девчонки" наверняка шокируют ханжей обоего пола. Но ее кредо: "Жизнь – бездонный мешок, полный сладостей". Она черпает из него обеими руками. И другим советует…

В целом текст плохо вычитан и есть грамматические и пунктуационные ошибки

---

26 августа, вечер. Весь день я провалялась У бассейна, довольная, словно кошка, наевшаяся золотых рыбок из аквариума. Все улыбались мне, и казалось, весь отель был посвящен в тайну этой ночи. Зеркало утром рассказало мне, как я хороша. Я давно заметила, как меняются женщины после ночи любви, какой томной становится их походка, каким влажным блеском светятся их глаза, окруженные густыми тенями от недосыпания, как распухают их искусанные и зацелованные губы. Во всех движениях – лень и расслабленность. Обольстительное, бессмысленно-веселое и похожее на опьянение состояние души. И как ни странно, мозг работает с дьявольской точностью, отмечая малейшие детали. Одна моя подруга говорила:

"После траха так умнеешь".

Моя распухшая роза между ног изодрана в клочья, все ее лепестки растерзаны и смяты. Я не то что ходить нормально не могу, я даже писаю с трудом. Диагноз я поставила правильно: "перетрах". И все же – все мое тело в брожении. Я готова распахнуть окно своей комнаты и раздирать вечер отчаянными самочьими криками:

"Мужчину, дайте мне мужчину!" Оказывается, я развратна! Впрочем, нет. Просто у меня на языке то, что У других на уме.

Как назло, Валера сегодня на дежурстве в больнице. А не позвонить ли Диме? Вот будет забавно! Менять мужчин, словно трусики, – в этом что-то есть. Я быстренько набрала Димин номер и страстно замурлыкала в трубку:

– Дорогой, когда мы увидимся? Я так соскучилась!

– Да? – голос его был отстранен и сух. – странно! Что же тогда ты делала на американской дискотеке вчерашним вечером? Скучала по Мне? О, черт! Откуда он узнал?

– Но, милый, ты ведь был вчера занят. Вот я и пошла повеселиться.

– Отчего же? Я постарался быстро освободиться, чтобы встретиться с тобой.

Позвонил тебе в номер, но не застал. Потом мне рассказали что тебя видели на дискотеке.

Я в большой спешке пустилась плести нежную паутину лжи. В итоге моих путаных объяснений мы договорились о встрече на семь часов вечера. В назначенное время я выбежала к нему из отеля, вся пылкая и летняя, в прелестном пышном платье, белом в зеленых розах. Мы поехали к нему домой, где немедля прыгнули в постель. Между ног у меня все распухло, и когда он вошел в меня, я застонала от боли и попыталась отстраниться. Но он насадил меня на свой член, как мясо насаживают на вертел. Я стала кричать, но он снова и снова входил в меня с каким-то ожесточением. И теперь уже я рванулась навстречу этой боли, как рвется девственница к блаженной и мучительной пытке. Мы оба стремительно кончили и без сожаления разъяли тела. Если говорить о сексе, Дима не идет ни в какое сравнение с таким истовым служителем культа чувственности, как Валера. Переспав на скорую руку, мы перебрались на кухню пить кофе. К вечеру похолодало, и я накинула на плечи Димин белый джемпер. От запаха размолотых кофейных зерен и закипающего на огне чайника мне стало уютно. Мне нравятся спокойные минуты после занятий любовью. Но состояние разнеженности немедленно пропало, как только Дима небрежно спросил:

– Ну, как вчера прошла ночь с Валерой? Хорошо потрахались?

Несмотря на прохладу, меня пот прошиб при мысли, что меня разгадали. Итак, с моим секретом покончено.

– Сукин сын этот Валера! – воскликнула я в сердцах. – Он тебе все рассказал?

– Он разбудил меня звонком в семь часов утра со словами: "Привет, молочный брат!"

Дима выдержал паузу и после драматически вопросил:

– Как ты так можешь?! Ты забыла все свои красивые разговоры о поисках любви?

– Ну, вот, собственно, я ее и ищу таким образом, – брякнула я. Я, действительно, молола что-то про любовь, когда мы первый раз легли с Димой в постель. Просто он из тех мужчин, которые нуждаются хоть в каком-то прикрытии для секса. Глядя в его полное укоризны лицо, я отлично понимала, что ему, в сущности, плевать на мои чувства. Это просто горят язвы мужского самолюбия. Как сестра милосердия, я просто обязана немедленно приготовить словесный бальзам Для его ран.

– Видишь ли, Дима, – начала я издалека, – иногда женщину предает ее собственное тело. " была вчера в такой ярости после телефонного Разговора с тобой. Ты был так холоден со мной…

– Но ты позвонила мне, когда у меня шли Очень важные переговоры.

~~ Но я же этого не знала! Мне было обидно и больно, хотелось отомстить, а я не знала как. Тут подвернулся Валера. А дальше сам знаешь, как это бывает. Много вина, разговоров, обид, и вот ты уже лежишь в постели с мужчиной, хотя вовсе этого не желаешь. (Боже, что я несу!) Он сидел на стуле, важный, как индюк, и я пожалела, что у меня не припасена луковица в платочке, чтобы срочно заплакать. Я подошла к нему, села на колени и, ластясь, словно кошка, залепетала снова: "Если бы ты знал, милый, как. все это было странно. Лежа в постели с ним, я представляла себя в твоих объятиях". Он дернулся, и я поняла, что переборщила. Я так основательно запуталась в любовных сетях, что, пытаясь их распутать, каждым движением лишь крепче затягивала узел. Впрочем, мне все равно. Хватит плутовать с самой собой! Испытываю ли я угрызения совести от того, что сплю с двумя мужчинами? Нет. Кто я? Охапка лжи с хорошеньким личиком? Можно посмотреть на дело и таким образом. Но, по-моему, я просто нормальная женщина, для которой главная из добродетелей – радость. 27 августа. Йеменцы, как и все арабы, питают страсть к оружию. Здесь оно продается совершенно свободно, на специальном рынке в деревеньке Джанаха. Это странное зрелище – скопище грязных лавок в лабиринте узких деревенских улиц, где можно купить все, что угодно, от гранаты Д° пулемета и ракеты, самое современное оружие, американское, израильское и, конечно же, самое популярное – русское (практически в любом Д°' ме есть автомат Калашникова). Изредка слышатся одиночные выстрелы – это мужчины проверяет качество покупки. Продавцов привело в восторг, что я из России и смогла прочитать им надпись на ракете.

Без оружия здесь не обходится ни один праздник. На свадьбу мужчины приходят с автоматами, чтобы выпустить в воздух два магазина патронов из уважения к хозяину. Тот должен ответить гостям тем же. За Саной есть даже специальное место в горах, куда уезжают пострелять. Правда, в последнее время участилось применение гранат, иногда по неосторожности страдают люди, особенно в деревнях. Правительство даже пытается принять меры, чтобы предупредить несчастные случаи. Я теперь тоже вооружена. Джамбией. Сегодня в номере я нашла национальный кривой кинжал в зеленых ножнах. Опять подарок неизвестного поклонника! Но кто он, не могу узнать. И зачем мне оружие? От кого защищаться? Может быть, мои жуткие засосы на шее навели моего неизвестного друга на мысль, что я нуждаюсь в защите?

28 августа. У любой вещи есть изнанка, а у всякой медали – оборотная сторона. За удовольствие надо платить, и я полностью оправдала эту Житейскую истину – расплатилась за удовольст-вие поездки в Йемен амебной дизентерией. Этой чудной болезнью болеют время от времени фактически все белые, живущие здесь. И хотя я питалась только в приличных ресторанах, подозреваю, Что кто-нибудь на кухне, готовя салат, забыл по мыть руки после туалета. Подчинить местных жителей гигиене – невозможная задача.

Когда все симптомы были налицо (кровавый понос, резкая боль в животе и слабость), я решила сдаться на милость докторов. Но кому позвонить, вот вопрос? Ложиться в местный госпиталь, куда попадаешь с насморком, а выходишь с проказой, у меня нет никакого желания. А может быть, попросить помощи у Валеры? Как-то неромантично – звонить любовнику с такой прозаической вещью, как понос. Ладно, на то он и доктор, чтобы лечить.

Я позвонила Валере в больницу, и он откликнулся неожиданно бодро: "Я сейчас на операции, но через два часа точно буду у тебя. Не отчаивайся, дорогуша. Дизентерией здесь болеют все. Я тоже, как приехал сюда, недельки через две засел в туалете так плотно, что вытащить не могли. Дело житейское". Я положила трубку и решила, что, учитывая Балерину необязательность, два часа нужно умножить еще на два, а в течение четырех часов я точно отброшу коньки без медицинской помощи. Надо искать выход. И тут я вспомнила одного русского доктора, руководителя какой-то непонятной организации русских врачей Николая Ивановича. Добрейшей души старичок, настоящий Гиппократ.

Один звонок, и через двадцать минут Николай Иванович вместе с сердобольной женой уже сидели у моей постели. Доктор сразу же задал вопрос: "Вы много пили, деточка?" – "Что вы, Николай Иванович, – застенчиво потупясь, отвечала я, – совсем чуть-чуть". – "Вот это очень плох0) – с серьезным видом заметил он. – Каждый день надо выпивать хотя бы двести грамм джина – отличная дезинфекция, профилактика кишечных заболеваний". Я подумала об удивительной способности русских применяться к образу жизни других народов и вносить во все ясный, здравый смысл.

Мне дали лошадиную дозу антибиотиков и отвратительный несоленый вареный рис. Я из вежливости жевала рис и все ждала, когда мои гости отчалят. Но они уселись плотно и надолго. И тут, как назло, ко мне заявился не к месту пунктуальный Валера, весь из себя деловой и улыбающийся. Он мигом оценил обстановку, разздоровался с Николаем Ивановичем и его женой и своим бархатным голосом пророкотал: "Мы с Дарьей друзья. Вот решил навестить больную. Как ты себя чувствуешь, дорогая?" – "Спасибо, хорошо", – кротко ответила я, лежа в постели, вся заваленная подушками и одеялами. Валера запихал в меня свежую порцию антибиотиков и пустился в светскую беседу с моими старичками. Мы оба выжидали, когда гостям хватит сообразительности оставить нас вдвоем. У Валеры был вид ребенка, дожидающегося мороженого, а мороженое между тем таяло в кровати в ожидании, когда его съедят.