Владимир Спектр - Наезд

• Название: Наезд
• Автор: Владимир Спектр
• Издательство: Ад Маргинем
• Жанр: Современная проза
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-91103-014-8

  Что вы готовы сделать ради денег? Вы любите дорогие машины? Вам никогда не казалось, что вы лучше остальных? Главный герой романа, молодой московский бизнесмен, занимающийся рекламой, всю свою жизнь отвечал на эти вопросы утвердительно. Но вот более крупные хищники отняли у него его бизнес, от него ушла девушка, и выяснилось, что плата за поверхностный лоск гламурной жизни может быть очень велика.

---

Похоже, безвозвратно прошли те времена, когда помощница по хозяйству выносила из квартиры мешки, полные пустых бутылок из-под виски и дорогих коньяков. Да и самой помощницы больше не было. В моем доме грязь не убиралась уже, кажется, вечность. Я порой делал слабые попытки вынести протухший мусор, скопившийся в пакетах возле мойки, подмести пол, собрать окурки и осколки расколоченных в приступе ярости пепельниц, помыть посуду. Впрочем, стоило ли мыть посуду, если я почти ничего не ел? Аппетит, бывало, появлялся, и я умудрялся впихнуть в себя какой-нибудь бутерброд до того, как меня тянуло блевать. С другой стороны, грязь была не так уж и страшна, телок у меня все равно здесь больше не бывало. Да, по правде сказать, на секс меня в последнее время не тянуло. Как-то было не до того. Вот я пытался подрочить, но хуй, словно резиновый, гнулся во все стороны и стоять не собирался. Я, впрочем, не напрягался, какая разница, мне это было не особо интересно. Большой плазменный телевизор, по которому так прикольно было раньше смотреть отвязанную немецкую порнуху, я продал и довольствовался обычным маленьким «самсунгом». Интересно, откуда он появился в моей квартире? Раньше я подобного дерьма в доме не держал. С другой стороны, пропало множество вещей, например ноутбук, фотокамера Bronica RF 645, (та, что была признана лучшей в 2002 году, помните?), DVD-проигрыватель, какая-то одежда. Я, признаюсь, никак не мог вспомнить, что конкретно, но почти вся новая коллекция D&G точно. Музыкальный центр зато был на месте, почти как новый. Я, правда, отчего-то разлюбил музыку. Меня она, как и практически все внешние шумы, напрягала. Если не сказать, бесила. Приводила в ярость. Делала невменяемым, душевнобольным. Особенно современная электроника. Переслушал я ее, что ли? Да и в клубах, куда бы я ни приходил, все тоже самое, сплошной house и techno. Надоело чертово однообразие. Мне хотелось что-нибудь старенькое послушать, к примеру, Kraftwerk, или Suicide, или Fad Gadget на худой конец. Куда-то только запропастились все мои диски, а сейчас такое старье и не сыщешь. Вот и приходилось сидеть в тишине. Почти в мертвом безмолвии, изредка прерываемом звонком телефона. Его я еще умудрялся оплачивать, и он время от времени выводил еврейский мотивчик. Вот и на этот раз он трезвонил, а в крови моей плескались пиво, водка и больше полграмма спида. (Кокаин стал не по средствам.) Я собирался лечь спать или хотя бы сделать вид, что ложусь спать. Перед этим, по старой привычке, почистил зубы. С зубами тоже было не все в порядке. Надо было сходить к врачу, залечить те, что чудом уцелели после терок с зайцевскими «пацанами». Я никак только не находил для этого времени. Я был либо удолбан, либо в таком отходняке, что лучше уж сразу умереть, чем попытаться двигаться. Но к врачу сходить было надо, тем более что эти оставшиеся зубы крошились и ломались. Неужели все они были гнилыми? Я думал о зубах и рассматривал себя в зеркале. Не мешало бы побриться, но тогда стали бы отчетливо видны все побочки, прыщи и покраснения, шелушащаяся, сухая кожа. Впрочем, все это и так было видно. Я чистил зубы, вернее, то, что пока сохранилось в моем воспаленном рту. В это время зазвонил мобильный, и я выплюнул пену вперемешку с кровью и потащился на кухню, взял трубку со стола и посмотрел на дисплей. Высветился какой-то незнакомый номер, и в душе моей появился неприятный холодок, последнее время я не любил неизвестных номеров.

Я нажал на кнопку с полустертой надписью «yes», поднес трубку к уху и сказал осторожно:

– Алло.

Сначала в динамике были слышны какие-то шорохи, всхлипы и стрекот, но потом наступила тишина. Полная. Дома тоже было тихо. И вот в этой абсолютной тишине раздался ее голос. Такой родной и знакомый.

– Привет, – сказала она.

Сколько раз я представлял, как она позвонит мне и что я скажу. Я проигрывал, нет, переживал этот звонок сотни, если не тысячи раз. Сначала я хотел говорить с ней, попытаться выяснить, что толкнуло ее на такую жестокость по отношению ко мне. Исчезнуть из моей жизни, когда, казалось, мы настолько близки друг другу. Испариться, ничего не сказав, не объяснившись. Я думал, что, может быть, обидел ее. Хотел попросить прощения, попытаться вернуть ее. Тогда, думал я, все изменится, встанет на круги своя. С ее помощью надеялся я вернуться к нормальной жизни. Она не появлялась, и сердце мое ожесточалось. В какой-то миг я даже стал винить ее во всех своих бедах. Я знал, что рано или поздно она все же позвонит мне. И вот тогда я собирался высказать все, что накопилось в душе, все, что я думал о ней. Несчастной провинциальной стерве, привыкшей шагать по трупам встреченных ею мужчин. Еще через какое-то время я решил не распаляться. Просто, услышав ее голос в телефонной трубке, послать куда подальше и отключиться. Еще позже я решил даже не разговаривать с ней, не удостаивать ее разговором. Безмолвно выключить телефон, и все.

И вот настало то время, когда я стоял на кухне, в невменяемом состоянии, которое, впрочем, для меня давно стало нормой, и слушал ее голос. И я тут же забыл все, о чем столько думал, что столько раз представлял в уме.

– Алло, – сказала она.

Я медленно выходил из оцепенения. Словно кетамин отпускал.

– Да, – сказал я голосом настолько слабым, что он, казалось, вот-вот лопнет, словно мыльный пузырь.

– Как ты?

Как я? Что ж, на этот вопрос было что ответить. Рассказать кое-какие подробности моего существования. Что я только и думал, что о ней, к примеру. Не о том, сколько денег проебано, не про отнятый бизнес, а про нее, высокую коротко стриженную блондинку, казавшуюся до поры живой.

– Не очень, – ответил я вместо этого.

– Понятно, – она помолчала, видимо, размышляя, – я тоже…

Дар речи неожиданно вернулся ко мне.

– Где ты? Где ты? Куда ты пропала? – я почти кричу.

– Я уехала работать в Испанию. Я же говорила тебе.

– Но почему ты не предупредила об отъезде? Ты же такой близкий мне человек. У меня ближе нет никого. Я думал, ты любишь меня.

– Я тоже так думала, – она опять умолкла.

– Думала? А теперь? – казалось, сердце вот-вот выскочит наружу.

– Теперь я в этом не уверена. Ты знаешь, когда я уезжала, думала, не смогу без тебя.

Она снова замолчала, и я молчал вместе с ней. А что тут скажешь?

– Я, конечно, переживаю. Но, в целом, ты знаешь, мне здесь хорошо. Интересная работа, много новых знакомых, новая страна… Я начала забывать тебя.

– А я нет, – в горле стоял ком, мне казалось, я вот-вот расплачусь.

– Наверное, это была не любовь. И потом, ты не тот мужчина, что мне нужен. Мне нужен настоящий. Понимаешь?

– А я какой? Игрушечный?

– Ну, ты не обижайся, ты вообще не мужчина.

– Да, а кто я?

– Неважно. В общем, я позвонила попрощаться, а то как-то не по-человечески получается. Я больше не буду звонить, причинять тебе боль. Постарайся…

На этих ее словах связь неожиданно прервалась. Я попытался набрать определившийся номер, но звонок все время сбрасывался. Я просидел еще полтора часа в ожидании, что Таня перезвонит. Она, конечно, не перезвонила.

* * *

Несколько месяцев добровольной изоляции от социума обернулись все более разраставшейся пустотой. Сначала кусочек этой пустоты незаметно поселился во мне, как Чужой в Сигурни Уивер. Потом он начал расти и постепенно превратился в целый мир, который захватил не только меня самого, но и почти все пространство вокруг. В одно утро, являвшееся, скорее всего, ранним вечером, я вдруг ясно осознал, что еще неделя, даже пара дней бездействия, и меня не станет. Я и сам превращусь в пустоту. Темное, пыльное, прокуренное и душное НИЧТО.

В одно утро, являвшееся, естественно, ранним вечером, я все же нашел в себе силы встать под душ и побриться. И даже подушился чудом сохранившимся «Диором». Я хотел надеть свой лучший костюм, но оказалось, что правая брючина заблевана, а на рукаве красовалась довольно внушительная дыра. Перерыв практически весь гардероб, я все же отыскал чистые джинсы и свежую футболку. Странно, но теперь мне было абсолютно все равно, что за лейбл был пристрочен к ней. В голове почти не шумело. Правда, иногда подкатывали приступы тошноты, но за последнее время я так свыкся с этим, что практически не обращал на них внимания. Я немного постоял перед входной дверью в нерешительности, но, в конце концов, все же нашел в себе силы, открыл ее и сделал шаг за порог.

На улице было свежо. Влажный асфальт тянул прикоснуться к своей шершавой поверхности. Я на мгновение вспомнил детство. Маленький человек ближе к земле. Хотя, в известном смысле, старики еще ближе к ней.

Однако маленький человек чаще смотрит себе под ноги. Дождевые черви, гусеницы и жуки не остаются незамеченными. Каждая лужа предстает если не морем, то, по крайней мере, озером. Каждая щепка кажется фрегатом.

Я оторвал взгляд от земли и посмотрел по сторонам. Первое, что бросилось в глаза, – мой искалеченный SLK. Я подошел к своей машине. Некогда хищный спорткар сиротливо ржавел под пасмурным небом. Кто-то спиздил колеса, и машина стояла, опираясь на столбики кирпичей, словно калека на костыли. Я прикоснулся к изуродованному металлу. Вспомнил, как гонял по Можайскому шоссе. В CD-проигрывателе не смолкало techno. Стрелка спидометра не опускалась ниже отметки сто шестьдесят, а мой член не выпускала из своего инфицированного рта старая прожженная блядь, купленная за какие-то копейки у поворота на Рублевку. Меня снова сильно замутило, и я чудом удержался, чтобы не проблеваться. Перед глазами поплыли круги. Я постоял некоторое время, опираясь на крышу автомобиля. Состояние постепенно нормализовалось. Последний раз я провел ладонью по синему крылу и двинулся в путь.