Андрей Мартьянов - Звезда запада

• Название: Звезда запада
• Автор: Андрей Мартьянов
• Жанр: Героическая фантастика
• Год: 1997
• ISBN: 5-7684-0280-2

Роман прекрасного петербургского фантаста Андрея Мартьянова откроет читателю врата в загадочный мир героического эпоса северных народов, поведет тропою богов навстречу таинственной и желанной Звезде.

---

Монах изо всех сил бежал наверх, к дому Торина, сопровождаемый громадного роста дружинником — посланцем конунга, заставшим отца Целестина в момент, когда тот в отчаянии разрывал у домика влажную землю. Ничего не соображая с перепугу, монах хотел закопать свои книги, не обращая внимания на тающий снег и на то, что выкопанная им яма медленно, но верно заполняется водой. Бессмысленность сей работы дополнялась ещё и тем, что, если принять во внимание солидные размеры библиотеки, рыть пришлось бы долго, а серебряной тарелкой, коей пользовался отец Целестин вместо лопаты, много не накопаешь. Он увещевал себя, что делать всё это незачем, что у него просто истерика, но… Вадхейм горел, у ограды царила сумятица, слышались крики, и только тогда отец Целестин отвлёкся от своих дурацких раскопок, когда норманн потянул его за изгаженную глиной рясу и быстро проговорил:

— Иди к конунгу. Зовёт. Давай быстрее, я тебя отведу, — и смерил отца Целестина взглядом, каким обычно глядят на юродивых. Впрочем, судя по внешнему виду монаха, именно так на него и следовало смотреть.

— Тут такие дела, а ты… — укоризненно сказал воин, но святой отец только вытер руки о рясу и довольно резво для своих габаритов припустил по склону холма. Дружинник, посмеиваясь, шествовал рядом.

Уже наверху монах огляделся: близилась полночь, небо было чистым, но свет звёзд мерк перед сполохами десятков костров за частоколом, дотлевали несколько домов в самом посёлке, западный ветерок уносил чёрный дым к горам. Неожиданно у стены раздались вопли и удары мечей — даны сделали короткую вылазку, похоже просто из интереса, и сразу же откатились. В Вадхейме никто не думал ложиться спать; большая часть дружины сосредоточилась у ворот — ждали ночного штурма, так как все видели, что враги готовят таран. Ещё два крупных отряда стояли слева и справа, там, где частокол примыкал к водам фьорда и прорваться было легче всего. А на северном склоне холма Вадхейма полыхал громадный погребальный костёр — этот день унёс жизни более пяти десятков жителей поселения. Отец Целестин внезапно выругался про себя — занимаются всякой ерундой, когда небось полно раненых! Эх, плохо у тебя голова в момент опасности варит, отец Целестин! Тут людям помогать нужно, а ты о книгах думал… А ещё священником считаешься, христианином. Нет, точно епитимью на себя накладывать надо, да, может, вериги у кузнеца попросить выковать, для умерщвления плоти?

В локте от головы монаха в стену дома ударила шальная датская стрела (и какой идиот стреляет по ночам?). Отец Целестин снова ругнулся по латыни. Вот будет тебе завтра «умерщвление плоти» в самом изощрённом виде. Перебьют ведь нас всех, как есть перебьют! Всех, включая кузнеца. Так что и вериги отменяются.

Торин сидел потный, чёрный, всклокоченный, злой — брови к переносью, борода растрёпана, отблеск ненависти в глазах горит. Меч обнажённый на столе. Видгнир насуплен, царапина на щеке — стрелой задело вскользь. Сигню, как обычно, в уголке — сидит тише мыши, но вся напряжена, самострел на коленях.

— А, явился! — Торин указал монаху на скамью, приглашая сесть. — Ну, что скажешь, отец Целестин?

Монах только вздохнул, выдавив из себя жалкую улыбку:

— Может, обойдётся? — и сразу же понял, что сморозил глупость.

— Не обойдётся. Своими силами не совладеть, а помощи ждать неоткуда. Если гонца лесом, в Рёдборг, к ярлу Хундингу слать, то посланец за два дня доберётся. Хундинг-то придёт, и с дружиной, но как ни спешить — не успеют. Через лес, да ещё снега таять начали. Придут к пепелищу. Нам не выстоять.

— И что теперь делать? — прошептал монах, проникнувшись пессимистичным настроением конунга.

— Слать человека к айфар, — неожиданно сказал Видгнир. — Они помогут.

— Чего-чего? — вытаращился отец Целестин, не веря своим ушам. — Торин, Видгнир, вы что, всерьёз? Разум от страха помутился?

— Забываешь, с кем говоришь! — прикрикнул Торин. — Конунги Вадхейма никогда никого и ничего не боялись! И если нужно, я завтра погибну в битве, как и все мы! И не забудь, что и тебя даны тоже не пощадят. Я согласен с Видгниром. Айфар могут помочь. Только от них можно подмоги ждать.

— Но как? — отец Целестин схватился за голову. — Как призрак одолеет воина? И кто к ним отправится? Да и найдёт ли их? А как через лагерь данов пробраться к лесу, вы думали? Как через стену перелезть?

— Тихо! — Конунг хлопнул ладонью по столу, прервав бурную речь святого отца. — Сигню согласилась пойти. И сделает это, хочешь ты того или нет.

Рука отца Целестина сама потянулась к кувшину с пивом, что стоял рядом. Опростав его, монах слегка пришёл в себя и понял, что если есть хоть какой-то шанс, то… Что ж, надо его использовать. Хотя, конечно, ох как не хочется отпускать в лес Сигню, паче что сквозь лагерь данов ей придётся пробираться. А если поймают? Страшно подумать! И, кроме того, никому не ведомо, сможет ли она найти лесных духов… А если и отыщет Гладсхейма, то что он ответит на её просьбу? Руками разведёт? Скажет, что до людских дел ему касания нет? Да и чем бесплотные призраки помочь могут? Но коли другого выхода нет, то…

— Согласен, — медленно наклонил голову монах. — Только надо сделать всё быстро и тихо. Вы небось уже и придумали как?

— Придумали, — согласился Видгнир. — Устроим вылазку в лагерь данов, пошумим около ворот, а Сигню через частокол перелезет с другой стороны. Должна пробраться, пока суматоха будет. А там на всё воля богов.

— Бога, — привычно поправил отец Целестин. — Тогда начинаем. — И монах перекрестился.

Сборы заняли совсем немного. Торин сразу ушёл к воротам, а отец Целестин, упорно молчавшая всё это время Сигню-Мария и Видгнир быстро двинулись к южной части ограды. Казалось, что там костров поменьше, чем в иных местах возле частокола.

Едва скрипнули брёвна, коими закладывали створки ворот, и человек пятьдесят хёрдманов Торина с устрашающими воплями рванулись за ограду, как Видгнир прислонил к стене захваченный с собой шест, они вдвоём с отцом Целестином подсадили Сигню наверх, и вот она уже уцепилась за заострённые концы брёвен в три человеческих роста высотой.

— Если что, иди потом на север, в Рёдберг-фьорд. Расскажи Хундингу, он отомстит… — донёсся снизу, из темноты, голос Видгнира.

В самый последний момент двое у стены услышали только три слова, произнесённых тоненьким, но твёрдым голоском:

— Я вернусь. Ждите.

Неожиданная вылазка вадхеймского хёрда данов удивила, но не обескуражила, и сеча у ворот развернулась нешуточная. Воины-датчане стали сбегаться туда со всего лагеря — каждому хотелось погеройствовать, — и в царившей при неверном свете костров неразберихе никто не заметил соскользнувшую со стены девушку, мигом исчезнувшую в зарослях ельника.

Вадхеймцев начали теснить обратно к воротам, и громогласный голос Торина приказал всем отступить внутрь ограды. Ещё немного — и жарко кипевший бой затих так же внезапно, как и начался, ворота удалось закрыть, а на сгрудившихся возле них данов посыпался сверху, со стены, град стрел, камней и факелов. Они откатились, оставив у входа в Вадхейм три десятка тел своих и с десяток защитников норманнского посёлка в Вадхейм-фьорде.

Над Норвегией стояла тёмная звёздная ночь.

В двух лигах от устья фьорда к уже стоявшим там кораблям с датскими воинами присоединились ещё шесть — некоторые из клана Ильвингов тоже решили принять участие в ратной потехе, а заодно и лишний раз уязвить норвежцев. Ильвинги тоже не раз знакомились с дружиной Торина из Вадхейма. Высадка прошла быстро, а отдалённое неяркое зарево указывало вновь прибывшим захватчикам путь. Вспыхнули факелы, и ещё две с половиной сотни людей, жаждавших крови и поживы, двинулись через ночь по хвойному лесу к обречённому посёлку.

Ломая тугие ветви, иногда по пояс проваливаясь в снег, по тому же лесу пробиралась как можно тише и быстрей, от одного ствола к другому, шестнадцатилетняя Сигню, дочь Хагнира. Оранжевый свет датских костров остался далеко позади, ни один из врагов её не заметил. Так, вначале к первому холму, потом направо, в ложбинку, и вниз, к поляне. И быстрее, быстрее! Там, может быть, уже пробиты ворота и битва идёт уже меж домов родного посёлка! Айфар сумеют помочь, они же добрые и вроде бы даже родичи… Только быстрее!

Сигню споткнулась о торчащий из снега корень, упала, сильно ушибла колено, но, стиснув зубы и преодолевая боль, двинулась дальше, забираясь всё глубже в чащу и надеясь больше на свою память и какие-то ранее невиданные чувства, гнавшие её вперёд и вперёд. Словно в ней в минуту, когда решалась её судьба, судьба родных, всего, что было знакомо и близко с рождения, пробудился голос древнего и чудесного народа, о котором пели песни.

Вот он, Зуб Фафнира. Здесь.

Поляна была пуста и темна. Нет золотого света, нет странных, напоминающих музыку или песни звуков, нет неясных силуэтов в мерцающем тумане. Тихо, темно, холодно, и гранитный клык при лунном свете кажется совсем чёрным, словно глыба чистой, беспримесной тьмы.