Грэм Хэнкок - Ковчег завета

• Название: Ковчег завета
• Автор: Грэм Хэнкок
• Издательство: «Вече»
• Жанр: Прочая научная литература
• Год: 1999
• ISBN: 5-7838-0436-3

Ковчег Завета, который древние израильтяне почитали как воплощение самого Господа, как знак его присутствия на земле и орудие его неизъяснимой воли — один из самых знаменитых и загадочных библейских артефактов. По преданию, в этом выложенном чистым золотом ларце хранились каменные скрижали, на которых перстом Бога были написаны десять заповедей. Только Моисей и царь Соломон, знавший «науки египетские», могли управлять ковчегом и при помощи него беседовать с Всевышним. В тайну ковчега пытались проникнуть многие. Она вдохновила охотников за сокровищами на организацию многочисленных экспедиций. Поисками древней реликвии занимались крестоносцы, тамплиеры, иезуиты, масоны, нацисты. И лишь английскому исследователю Грэму Хэнкоку, автору бестселлеров «Следы богов» и «Власть Талисмана», удалось обнаружить следы утраченного ковчега. На основе исторических документов и свидетельств, более поздних, нежели библейские тексты, Хэнкок установил, что на самом деле представлял собой ковчег Завета, а также куда он мог исчезнуть после смерти Соломона и где находится сейчас.

---

Пророк же Иеремия (в отличие от автора Второй книги Маккавейской) жил примерно во время разрушения храма Соломона, а это означает, что он вполне мог сыграть какую-то роль в сокрытии ковчега. Больше того, «гора, с которой Моисей… видел наследие Божие» — гора Нево 307 — хорошо известна и расположена всего лишь в пятидесяти километрах по прямой от Иерусалима 308. Ставший частью культуры по ассоциации с основателем иудаизма, этот почитаемый пик выглядел вполне подходящим схороном с географической точки зрения.

Маккавейская история поэтому не отвергалась полностью последующими поколениями евреев. Напротив, хотя она так никогда и не была включена в каноническое Священное писание, ее основательно отредактировали и приукрасили в фольклоре, где, к примеру, узловой вопрос о том, как именно Иеремия (постоянно ссорившийся со священниками храма 309) ухитрился забрать священные предметы из святая святых и перенести через долину Иордана на гору Нево, был решен с помощью ангела! 310

Вернувшись к тем еврейским преданиям, которые я изучал на предмет последнего пристанища ковчега, я сделал следующую итоговую запись в своем блокноте:

«Кроме Талмуда, Мишны, «Апокалипсиса Баруха», Второй книги Маккавейской и ряда красочных легенд в еврейских поверьях нет ничего существенного о местонахождении ковчега завета. Поскольку уже представляется очевидным, что его не украли ни Шишак, ни Иоас, ни Навуходоносор, тогда следует, что единственно возможные альтернативы его нахождения в Аксуме — а) весьма схематичны, б) исторически сомнительны и в) лишены жизненности (в отличие от массовой религиозной веры эфиопов в то, что реликвия находится в их стране).

По всем этим соображениям «эфиопское дело» представляется все более правдоподобным. Однако нельзя о ходу отвергать и еврейские «альтернативы» только потому, что они кажутся немного хрупкими.

Задача: узнать, велись ли археологические раскопки на горе Нево или на Храмовой горе и вокруг нее — в двух единственных местах, которые евреи считают «последним пристанищем ковчега».

Эту запись я сделал в гостиничном номере в Иерусалиме в ночь на 6 октября 1990 года. Двумя днями позже, утром 8 октября, я намеревался посетить еще раз Храмовую гору и побывать на раскопках, которые, как я знал, велись недалеко, от святых мест — метрах в ста к югу от мечети Аль-Акса. Но когда я «приближался к ним вдоль стены города от крепости Давида к Навозным воротам, звуки выстрелов и крики людей предупредили меня, что происходит что-то серьезное.

СМЕРТЬ НА ГОРЕ

Так я стал свидетелем того, что позже назвали «побоищем на Храмовой горе», когда прорвалась наружу копившаяся годами ненависть евреев и арабов Иерусалима друг к другу, а непосредственным поводом послужила демонстрация ультраконсервативной сионистской организации «Правоверные Храмовой горы». Ее члены несли огромный флаг со звездой Давида и провокационной надписью на еврейском:

«Храмовая гора — символ нашего народа в руках наших врагов».

Демонстранты намеревались взойти на Храмовую гору через ворота Могхраби, подойти к Каменному куполу и заложить там краеугольный камень Третьего храма. Это притязание явно было чревато политическим взрывом: со времени начала строительства Каменного купола в VII веке н. э. весь район Храмовой горы стал святым местом огромной важности для ислама, как и для иудаизма. Больше того, к большой досаде группировок вроде «Правоверных Храмовой горы» именно мусульмане владеют этим районом, в котором не осталось иудейских церквей после разрушения Второго храма римлянами в 70 году н. э. Желая защитить этот статус кво от реальной — как им, должно быть, казалось — угрозы, около пяти тысяч воинственных арабов собрались у Храмовой горы, вооружившись камнями, которыми собирались закидать подступающих снизу сионистов.

В этой напряженной атмосфере начали свой поход «Правоверные Храмовой горы» октября. Дело осложнялось тем, что они намеревались войти через ворота Могхраби: они выходили на площадку перед центральным портиком мечети Аль-Акса. Эти ворота встроены в южный конец западной стены, внешняя сторона которой известна как Стена плача — самое важное святое место для евреев. Относящаяся ко времени второго храма, она является частью контрфорса, построенного Иродом Великим в конце I века до н. э. Эта стена избежала разрушения римлянами в 70 годы н. э. (благодаря, говорится в Мидраше, «Божественному присутствию» над ней), и в последующие годы стала великим символом националистических устремлений еврейского народа во время диаспоры. Даже после образования государства Израиль, административно она оставалась в составе Иорданского Хашимитского королевства, и лишь после «Шестидневной войны» 1967 года была включена в состав Израиля. Тогда перед ней была расчищена большая площадь, освященная как официальное место богослужения, где по сей день собираются евреи со всего света, чтобы оплакивать отсутствие у них храма. Во избежание чреватого катастрофой столкновения с исламистами все еще запрещаются еврейские богослужения в любой форме на самой Храмовой горе, остающейся под исключительным контролем иерусалимских мусульман и возвышающейся непосредственно над Стеной плача.

Решив войти на Храмовую гору через ворота Могхраби, «Правоверные Храмовой горы» явно напрашивались на неприятности. Израильская полиция отказалась пропустить их внутрь, но когда они свернули в сторону, собравшиеся на горе пять тысяч арабов принялись забрасывать камнями не только фанатиков, но и большое число евреев, молившихся у Стены плача. Таким образом то, что началось как внешне символическая демонстрация, очень быстро превратилось в полномасштабное бесчинство, во время которого пострадали одиннадцать молившихся израильтян и восемь полицейских, были застрелены двадцать один и тяжело ранены сто двадцать пять арабов.

К тому времени, когда я прибыл на место происшествия, все было уже кончено: у подножия Стены плача среди луж крови лежали груды камней; кареты «скорой помощи» уже увезли всех раненых, а полиция, в полном снаряжении для разгона бунтовщиков и вооруженная до зубов, казалось, уже полностью контролировала ситуацию. Храмовая же гора после штурма силами безопасности оказалась недоступной, как и место раскопок к югу от нее, которое я намеревался посетить. Сотни возбужденных и разгневанных евреев, некоторые из которых с гордостью выставляли напоказ окровавленные повязки, роились вокруг в воинственном настроении. Вскоре началось дикое празднование у Стены плача, а я просто не мог понять, как кто-то мог радоваться жестокому убийству группы юных арабов.

С чувством отвращения и подавленности я ушел оттуда и поднялся по лестнице в Еврейский район древнего города, пересек улицу Оков, по которой я шагал до первого посещения Храмовой горы. Здесь я наблюдал сцены беспричинного насилия, когда вооруженные автоматами и дубинками полицейские устраивали облавы на палестинцев, подозревавшихся в участии в беспорядках. На моих глазах получил несколько ударов один юноша, кричавший о своей невиновности пронзительным и испуганным голосом; другой попытался спастись бегством по узкому проулку, но был окружен и избит прежде, чем его увезли.

В целом то пренеприятнейшее утро отравило мое пребывание в Иерусалиме. Не только потому, что в результате этих событий с местом, где когда-то стоял ковчег, теперь связывалось человеческое страдание, но и потому, что Храмовая гора и место раскопок к югу от нее оставались заблокированными силами безопасности еще долго после того, как я покинул Израиль. Несмотря на столь зловещие обстоятельства, я был полон решимости максимально использовать оставшиеся несколько дней в этой несчастной стране для продолжения своих поисков.

РАСКАПЫВАЯ СВЯТЫЕ МЕСТА

Прежде всего я искал ответ на вопрос, который записал в своем блокноте в ночь на 6 октября: предпринимали ли археологи попытки провести раскопки на Храмовой горе или на горе Нево для проверки еврейских преданий о последнем пристанище ковчега?

Начал я с раскопок, которые безуспешно пытался посетить утром 8 октября. Доступ к ним был закрыт, но я смог пообщаться кое с кем из археологов и обследовать их находки. Так я узнал, что сами раскопки начались в феврале 1968 года — примерно через восемь месяцев после того, как в ходе «Шестидневной войны» израильские парашютисты установили контроль над Иерусалимом. Хотя все раскопки проводились вне священной территории Храмовой горы, они с самого начала оказались в фокусе полемики. По словам руководителя раскопок Меира Бен-Дова, они столкнулись с сопротивлением членов Высшего мусульманского совета, заподозривших заговор против своих интересов.