Владимир Яременко-Толстой - Мой-мой

• Название: Мой-мой
• Автор: Владимир Яременко-Толстой
• Жанр: Современная проза

Душераздирающая сексуальная драма, происходящая на фоне питерских богемных тусовок. Правдивая история любви русского поэта и финской дипломатки.

---

– Ты расскажешь Косте, что я ходила с ним в парк, и Костя меня зарежет. Он же уголовник! Они с друзьями-уголовниками изнасиловали Гольдцана за то, что тот послал Костю на хуй. Уголовников нельзя посылать на хуй. Теперь Гольдцан боится даже показываться в Питере. Он зарежет меня, а у меня дети! Что будет с ними?

– Я не собираюсь ничего никому рассказывать! Успокойся, идиотка!

Вон отсюда!

Стараясь увернуться от ее ударов, я выпихиваю из квартиры злополучный велосипед Преподобного. Но тут вдруг срывается сам Преподобный. Он тоже кидается на меня с криками:

– Я знаю, ты расскажешь Гайке, что я ходил с ней в парк! Ты все ей рассказываешь!

Собрав все свои силы, мне удается оттолкнуть их вместе с велосипедом и захлопнуть дверь. Обессилено опустившись на пол, я слышу, как они яростно колотят по двери кулаками и ногами, что-то кричат и ругаются. Затем шум стихает. Слышны удаляющиеся вниз по лестнице шаги. Я спасен. Я могу теперь спать, если усну.

Дабы убедиться, что опасность миновала окончательно, я осторожно выхожу на балкон и гляжу им вслед, наблюдая, как медленно удаляются они по середине пустынной улицы к Таврическому саду. Я осеняю себя крестным знамением три раза – "Господи, очисти! Господи, очисти! Господи, очисти!", и слышу, как в тишине сонного, еще почти беззвучного города кричит петух. Это – в Крестах. Теперь можно расслабиться…

Глава 55. МОЗАИКА НА БАЛКОНЕ. ПИЯ ДЕЛАЕТ МНЕ ПРЕДЛОЖЕНИЕ.

– Ужас нечеловеческий! – говорю я по телефону Пие, рассказывая приключения минувшей ночи, чтобы объяснить, почему я не смог прийти к ней после концерта. Она мне не верит:

– Наверное, ты нашел там девушку и делал с ней любовь! А вообще, меня это не интересует. Почему ты никогда не хочешь сказать мне правду?

– Но, это правда! Я мог бы говорить тебе что-то другое. Я знаю, людям всегда нравится искаженная реальность, и я стараюсь ее им по возможности дать. Но тебе я говорю правду, потому что я тебя люблю. Может, мне не стоит этого делать?

– А почему ты не можешь приходить ко мне сейчас? Или девушка, которую ты привел, еще спит? Ты хочешь дать ей выспаться, да?

– Нет, у меня на балконе работает Будилов. Он делает мозаику с осами. Приди посмотреть, если не веришь. Я могу дать ему трубку! Хочешь?

– Я все равно тебе не верю. Мы с Каем едем сейчас к Мерье похмеляться и кушать. Можешь посылать мне текст-мессидж, когда освободишься.

– Будилов! – кричит снизу Пирог. – Займи мне на пиво! Надо опохмелиться! Умираю! Займи хоть сколько!

Пирог стоит на противоположной стороне улицы с каким-то своим другом-алканавтом, опирающимся на костыль.

– А ты как меня здесь нашел? – кричит Будилов. – Случайно увидел?

– Фира сказала. Мы с Моховой идем. Займи сотню, Будилов!

– У меня нет с собой денег, не взял!

– Займи хоть сколько-нибудь!

– Работай, – говорю Будилову я. – Я сейчас им что-нибудь вынесу.

Пирог – это не кличка, а реальная человеческая фамилия. Андрей Пирог – музыкант, ездящий с Будиловым каждый год в Норвегию играть на улицах Осло. Сейчас Пирог еще играет в организованной недавно Будиловым группе. Группа эта пока только репетирует. Я уверен, что играть на сцене они не начнут никогда. Это все будет нескончаемой репетицией. Репетицией ради репетиции. Группа неудачников не может иметь успеха, поскольку не способна к действию. Для достижения успеха нужны результаты, а не намерения. Необходимо что-то производить и быть постоянно на виду – развиваться, деградировать, меняться. Просто считать себя талантливым и гениальным – этого недостаточно.

К трем часам Будилов заканчивает примерно одну треть работ. На сегодня довольно. Уже по сделанному куску очевидно, что мозаика получится как надо. Еще два-три раза, и все будет готово.

– Можем позвать Пию к тебе смотреть картины, если удобно.

– Конечно, удобно. Зови. Она мне очень понравилась. На удивление приятая финка, хотя тоже, наверное, со своими заморочками.

– Она любит повторять, что она не типичная финка, что она более открытая и живая, чем все остальные финны. Но мне кажется, что это не так. По моим наблюдениям финны бывают мрачными и веселыми. Она принадлежит к веселым. Однако, неизвестно, что творится у нее внутри. Я ее плохо знаю. У меня не было с ней общего быта. Ее бывший муж болен раком. Это весьма странно, он моего возраста. Она мне как-то обмолвилась, что это она его до этого довела, но потом испугалась и быстро поправилась. Сказал, что нет. Что просто он такой неудачник и злится на всех людей, что у него это может быть поэтому. А почему он неудачник? Если она такая позитивная, значит, и он должен был быть успешным с подобной женщиной. Тут что-то не так.

– А какой у него рак?

– То ли желудка, то ли двенадцатиперстной кишки. Она не сказала точно, так как не знала нужное слово по-русски. Они теперь не разговаривают даже по телефону. Общаются только текст-мессиджами по мобильникам на предмет Кая. Но это почти всегда так, когда после развода люди не могут видеть друг друга. В их отношениях нет ничего нового.

– Не хорошо, что дела с мужчинами обстоят у нее в семье неблагополучно. Отец погиб, брат – алкоголик и в тридцать с лишним лет уже перенес операцию на сердце, бывший муж болен раком. Кай, насколько я заметил, тоже очень тяжелый мальчик. Она не знает, что ей с ним делать. Вот купила ему собаку, чтобы чем-то занять и больше времени оставалось на себя. Как у тебя складываются отношения с Каем.

– У меня с ним не бывает конфликтов. Я на него не наезжаю. Я человек мягкий и потом, мне абсолютно безразлично, что он делает. Еще не хватало, чтобы я его воспитывал. Но он не так плох, как тебе кажется. Он меня тоже не трогает.

– Сложно все это, сложно. С женщинами, с детьми.

– Ты, Будилов, пессимист.

Я отправляю SMS Пие с приглашением посетить нашего общего друга. Она согласна, но только попозже – через пару часов. Поэтому я отправляюсь вместе с Будиловым к нему – пить чай и ждать. И тут она начинает метаться и меня мучить. Никак не может решиться, приехать, или нет. Я предлагаю прийти к Мерье и ее забрать. Отказ. Вероятно, Мерья не хочет, чтобы я к ней заходил. Мерья меня не любит и к себе никогда не зовет. Мы с Будиловым идем гулять в летний сад. Я перестаю настаивать на своем и на все ее послания отвечаю теперь коротким согласием – "ОК".

Это Будилов сглазил, сказав, что она очень сложная женщина и что все сложно. Не понятно, зачем она ломается. Наконец, она присылает мне сообщение о том, что заедет на полчаса домой, чтобы посмотреть, что с собакой. Собаку она с собой не взяла, так как та оказалась весьма гадостным существом, повсюду гадящим и ссущим. Теперь каждое утро и каждый приход домой она начинает с вытирания собачьих экскрементов на кухонном полу. Койру приходится запирать в кухне, иначе она будет срать на коврики.

Я захожу к ней. Она болтает по телефону. Радостно мне улыбается. Я беру в руки койру, сразу начинающую кусать меня маленькими острыми зубками. Пия бьет ее за это своей сильной толстой ладонью по мордочке. Очень жестоко.

– Не надо, – говорю я. – Ей же больно!

– А не надо кусать! – и она бьет собаку еще раз.

Собака от этого не успокаивается, а наоборот начинает скалить зубы и огрызаться. Пия бьет еще и еще. Беспощадно. Мне кажется, что каждый следующий удар будет последним. Но пес огрызается, слабо тявкая. Я прячу его за спину.

– Не надо, так ты его ничему не научишь!

– Нельзя, чтобы он кусался.

– Он начинает кусаться больше, когда ты его бьешь, ему надо себя защищать.

– Я буду его бить, пока он не перестанет кусаться.

– Ладно, едем к Будилову? Он ждет.

Мы выходим на улицу, садимся в машину и едем к Будилову. Пия еще никогда не бывала в коммунальных квартирах. Она жмется ко мне и чувствует себя неловко. Почти ничего не говорит, от чая отказывается. Картины она тоже не комментирует.

– Поехали забирать Кая, – говорит она. – Будем сегодня вечером дома смотреть телевизор и отдыхать. Завтра рабочий день. Надо бы выспаться.

Забрав Кая, мы возвращаемся под начавшимся мелким дождиком к Пие домой на Робеспьера, выехав от Гороховой к Александровскому саду, а затем вдоль Эрмитажа и Летнего сада по набережной вдоль Невы под раскаты первого весеннего грома.

Я чувствую, что Пия начинает метаться. Вчера она сказала мне, что надо что-то решать. Что она имела в виду? Она говорит, что нехорошо для Кая то, что я так часто к ним хожу. Это намек, но смысл его туманен. Было бы неплохо внести некую ясность до возвращения Ольги. Поэтому я предлагаю провести выходные вместе. Всю пятницу жду от нее сообщений. Полный молчок. Вот уже почти пять. Хорошо. Отправляю ей SMS.

Оказывается, они с Лизой пьют пиво в "Hard Rock Cafe".

Отправляюсь туда, но их уже и след простыл. Что за дела?

– Вы не видели здесь двух финских тетенек? – спрашиваю я официантку.