Уильям Ла Сор - Обзор Ветхого завета

• Название: Обзор Ветхого завета
• Автор: Уильям Ла Сор
• Издательство: Богомыслие
• Жанр: Религия
• Год: 1998
• ISBN: 5-7707-4437-5

Откровение, литературная форма и исторический контекст Ветхого Завета. Это один из фундаментальных учебников по предмету. Авторы — высокоавторитетные представители консервативного направления в христианском богословии. Однако в своем изложении они не навязывают своего решения спорных вопросов, сохраняя объективность и глубину рассуждений. Преподаватели и студенты богословия найдут здесь массу информации, неоценимой как в научных исследованиях, так и в процессе обучения.

---

Аллитерация, ассонанс, параномасия, ономатопея. Во всех видах литературы авторы могут использовать стилистические приемы, чтобы привлечь внимание или произвести своим творением впечатление на слушателя или читателя. В поэзии использование приемов, которые играют на звуках, особенно велико. При аллитерации слова или слоги начинаются на один и тот же или похожие звуки. Ассонанс использует одинаковые или похожие звуки (обычно гласные) внутри слов. Параномасия (пан) использует игру слов, имеющих одинаковое звучание, но различное значение. При ономатопее используются слова, звучание которых предполагает описываемое ими понятие. К сожалению, эти приемы редко удается передать при переводе. Например, когда Бог спрашивает Амоса: "Что ты видишь?", а Амос отвечает: "Корзину со спелыми плодами" (8.1–2), употребленное еврейское слово, означающее "спелые плоды", звучит почти так, как слово, означающее «конец». Схожесть слов подготавливает Амоса к Божественному утверждению: "Приспел конец народу Моему, Израилю". Однако при переводе игра слов теряется.[609]

Попытка сохранить красоту выражения. Хотя не все рождаются поэтами или даже, любят поэзию, красоту поэтического выражения признают все. Имея дело со Словом Божиим, особенно важно попытаться сохранить все его прекрасные черты, в том числе и поэзию. Поскольку многие поучения Христа облечены в поэтическую форму так же, как и отрывки гимнов (Фил.2.6-11), символов веры (1 Тим.3.16) и песней (Откр.4.11; 5.9-10), понимание поэзии Ветхого Завета будет способствовать разумению Нового Завета. Переводчики часами трудятся над одним стихом, пытаясь найти соответствующие слова и фразы, которые передают смысл с той же красотой, что и в оригинале. Бог — автор красоты. Попытки показать красоту Его слов восхваляют Его.

ИТОГИ

Пытаясь говорить о Боге, можно использовать два метода: отрицание и аналогию. Поскольку Бог бесконечен (не имеющий ограничений), Его определить (наложить ограничения) невозможно. Можно сказать лишь, чем Он не является. Он Бесконечен, Бестелесен, Вечен (не подвержен пространственно-временным категориям), Неизменен и т. д. Это метод выведен из западного рационализма; его форма выработана, в основном, на основе греческих философских методов. Другой подход заключается в сравнении Бога с чем-либо известным в пространственно-временной системе. Здесь необходимо войти в мир образов и символов мира Библии. Хотя они и встречаются во всей Библии, ярче всего они проявляются в поэзии. Невидимое можно понять в сравнении или по аналогии с чем-то видимым. В конечном счете, Бог лучше всего познается в Его воплощенном образе — Сыне. Во многом библейский подход превосходит философский,[610] поскольку люди узнают гораздо больше и лучше посредством чувств, чем размышлений. Поэзия в Библии имеет вселенскую направленность. Ее структура и образы не теряются при переводе. Она обращается к "народам, племенам и языкам".

Не существует более подходящего способа выразить свою веру в Бога и преданность Ему, чем песни. Многое из поэзии Ветхого Завета начиналось именно так. Не претендуя на роль источника богословских доктрин, они были лишь выражением веры певца — отдельного лица или общества. Они сохранили свой призыв в течение веков, потому что верующее сообщество всегда могло присоединиться к песне, которая выражала и их веру и преданность. Она остается не только источником познания Бога, но еще более — способом прославления Того, Кто Один достоин прославления.

ДЛЯ ДАЛЬНЕЙШЕГО ЧТЕНИЯ:

Albright, W.F. "Verse and Prose in Early Israelite Tradition". Pp 1 -51 in Yahweh and the Gods of Canaan.

Cross, P.M., Jr. and Freedman, D.N. Studies in Ancient Yahwistic Poetry. SBL Dissertation 21/ Missoula: 1975. (Орфографический и лингвистический анализ Исх. 15: Быт.49; Втор.33; 2 Цар.22=Пс.18)

Culley, R.C. "Metrical Analysis of Classical Hebrew Poetry". Pp 12–28 in J.W. Wevers and D.B. Redford, eds., Essays on the Ancient Semitic World. Toronto: 1970. (Описательный подход.)

Dahood, M. "Hebrew Poetry". IDBS, pp. 669–672. (Обзор литературной техники, выявленной через сравнение с угаритской поэзией.)

Freedman, D.N. "Pottery, Poetry, and Prophecy: An Essay on Biblical Poetry". JBL 96 (1977): 5-26.(Характер и функции еврейской поэзии в свете недавних исследований.) —. «Prolegomenon». Pp. vii-lvi in G.B. Gray, The Forms of Hebrew Poetry. Repr. New York: 1972.

Kugel, J.L. The Idea of Biblical Poetry: Parallelism and its History. New Haven: 1981. (Новый подход к значению параллелизма.)

Muilenburg, J. "A Study in Hebrew Rhetoric: Repetition and Style." VTS 1 (1953): 97-1 II.

O'Connor, M.P. Hebrew Verse Structure. Winona Lake: 1980. (Переоценка, основанная на сравнительном поэтическом исследовании, лингвистике и литературной критике.)

Robertson, D.A. Linguistic Evidence in Dating Early Hebrew Poetry. SBL Dissertation 3. Missoula: 1972. (Сравнение ранней и «стандартной» поэзии восьмого века и позднее.)

Robinson, T.N. "Hebrew Poetic Form: The English Tradition". VTS 1 (1953): 128–149.

ГЛАВА 24. АМОС

"ИДИТЕ в Вефиль — и грешите!" — сказал Амос с глубокой иронией. "Провидец! Пойди и удались в землю Иудину!" — сказал Амасия, священник Вефильский. — "В Вефиле больше не пророчествуй: ибо он святыня царя и дом царский" (см. Ам.4.4; 7.12–13). Это столкновение между пророком Яхве и священником иной святыни — хорошее введение к изучению пророков, ибо те, кто провозглашал слова Яхве, находились в постоянном конфликте с правителями, священниками и другими, кто не мог принять этих слов.

АМОС И ЕГО ПРОПОВЕДЬ

Пророк. Когда Амасия предупредил, чтобы Амос вернулся в Иудею, "там ешь хлеб и там пророчествуй" (см.7.12), он подразумевал, что Амос является профессиональным пророком. На эти презрительные слова Амос ответил: "Я не пророк и не сын пророка; я был пастух[611] и собирал сикоморы. Но Господь взял меня от овец, и сказал мне Господь: "Иди, пророчествуй к народу моему, Израилю" (7.14–15).

Амос был пастухом в Фекое (1.1) — деревне на краю Иудейской пустыни в 10 км к югу от Вифлеема в южном царстве Иудеи. Кроме разведения овец, он занимался еще и сбором плодов сикоморы, которые, чтобы они стали съедобны, нужно пробить или разрезать.[612] Поскольку фиги не росли в Фекое, можно предположить, что Амос занимался сезонным приработком в западной Иудее, где такие деревья произрастают (см. 3 Цар. 10.27).

Его утверждение "Я не пророк", вызывало множество споров. В таких безглагольных конструкциях время определяется по контексту — в данном случае, предположительно, настоящее время: "Я не есть пророк". Такое толкование натолкнуло некоторых ученых на мысль, что Амос отрицал свою связь с пророчеством и фактически отвергал его как орудие Божественного откровения. Другие ученые считают, что это противоречит последующему высказыванию: "Иди пророчествуй к народу Моему, Израилю"[613] Как мог Амос сказать "Я не пророк" и тут же сказать, что Бог приказал ему быть им? Таким образом, эти ученые предполагают, что время здесь прошедшее: "Я не был пророком".

Таким же образом следующее предложение также нужно читать в прошедшем времени: "Я не был сыном пророка". "Сыны пророческие" были членами пророческой гильдии, специально подготавливаемые, чтобы быть профессиональными пророками. Во времена Илии и Елисея они, по-видимому, пользовались большим уважением (см. 4 Цар.2.3, 15–16), хотя были и такие профессиональные пророки и их молодые ученики, которые проституировали своим служением, говоря лишь то, что хотели правители (см. 3 Цар.22.6-23). Не осуждая пророчества, Амос лишь сказал, что первоначально он не был пророком, но однажды Господь призвал его к пророчеству в северном царстве.[614]

Кроме этого, об Амосе больше не известно ничего. Предположительно, после провозглашения слова Божия он вернулся в Фекою, где редактировал свои послания. Впоследствии он записал их приблизительно в том виде, в каком мы находим их сегодня. Нет оснований предполагать, что за ним следовали ученики, которые записали его слова позднее. Господь воздвиг первого пророка, или одного из первых, кто оставил письменное наследие.

Время. Без сомнения, Амос провозгласил свое слово в дни Иеровоама II, который правил Израилем в 793–753 гг.,[615] поскольку столкновение Амоса с Амасией (7.10–17) является составной частью послания. Удаление этого места делает Книгу практически бессмысленной. Если принять ст. 10 за достоверный, то не существует никаких принципиальных возражений против точности и 1.1. Поскольку царствования Озии Иудейского и Иеровоама II Израильского совпадали в период с 767 по 753 гг.[616] (оставляя в стороне периоды соправлений с предыдущими царями), то пророчество Амоса может быть помещено в этот период, возможно, ок.760 г.

Амос указывает, что откровение было дано "за два года перед землетрясением" (1.1). Это было, по-видимому, страшным стихийным бедствием, потому что его помнили еще более двух столетий как "землетрясение во дни Озии, царя Иудейского" (Зах.14.5). Однако оно не помогает нам сколько-нибудь точнее датировать пророчество. С другой стороны, оно указывает лишь, что откровение было дано Яхве за два года до землетрясения, однако сама Книга была написана после него.