Сандра Даллас - Легкий флирт с тяжкими последствиями

• Название: Легкий флирт с тяжкими последствиями
• Автор: Сандра Даллас
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2003
• ISBN: 5-699-04050-1

Что дороже – любовь или карьера? Многим женщинам приходилось выбирать, но только не так, как Марион Стрит – голливудской кинозвезде, а в прошлом – бедной девчонке Мэй-Анне, влюбленной в молодого боксера Бастера Макнайта. Бастер был готов ради этой девушки на все – даже отсидеть несколько лет в тюрьме, но трагическая случайность едва не погубила их обоих.

---

Бастер ушел в мужскую раздевалку облачаться в боксерскую форму и вскоре вернулся, сверкая пурпурным шелком спортивных трусов.

– О, Бастер, ты отлично выглядишь! – промурлыкала Мэй-Анна.

Я тогда в первый раз услышала это ее мурлыканье. Что же касается Бастера, то он в ответ напыжился, словно павлин в Коламбия-Гарденз.

Затем он начал прыгать, боксировать с воображаемым противником и разминаться, как это делал перед матчем Тони, хотя я не думаю, что от этого ему было много пользы. А вот что для него было всего полезней, так это присутствие Мэй-Анны. За секунду до того, как он отправился на ринг, она поцеловала его в губы и сказала: «Я горжусь тобой, Бастер. Я буду за тебя болеть». Старина Бастер спустился на ринг с таким видом, словно был уже чемпионом.

Чику досталась роль его тренера, и с ведром, полотенцем и губкой в руках он занял свое место в углу ринга, хотя не лучше нашего умел обращаться с этими предметами. Единственным из нас, кто хоть что-то понимал в боксе и его правилах, был сам Бастер, так как он помогал Тони тренироваться и поэтому проводил много времени в гимнастическом зале нашего квартала.

Настоящего имени его противника я так никогда и не узнала, а прозвище у него было Бьюттская Бомба. Нам он показался весьма грозным, но Бастер заявил, что на самом деле это полный хлам. Бьюттская Бомба был на целых полголовы выше Бастера, который отнюдь не был малышом, с расплющенным в схватках носом и разбитыми ушами, бесформенными, словно две тряпки, точь-в-точь как рисуют в комиксах про знаменитых боксеров и борцов. Он пролез между канатами на ринг, оскалился в сторону Бастера и произнес во всеуслышание: «Откуда только берутся такие молокососы?»

Как я уже сказала, Бастер даже в своем первом бою сохранял полное присутствие духа. Он стоял спокойно, как подобает джентльмену, пока Чик зашнуровывал ему перчатки.

Мы с Виппи Берд обливались от волнения потом, а Мэй-Анна тоже сохраняла присутствие духа и только приветливо улыбалась Бастеру, словно Мадонна с картинки, – голова высоко поднята, руки сложены на груди в молитвенном жесте. Тогда я впервые заметила, что шея у Мэй-Анны длинная, словно у гуся. Наверно, уже тогда она начала упражняться в актерских приемах.

Пинк сидел на скамье со мной рядом, лицо его покрылось капельками пота. В зале было, как обычно, жарко, но Пинк взмок не только от жары: он услыхал, что Бьюттская Бомба в последнем матче отделал своего противника почти до смерти, и он имел глупость передать это нам, но Виппи Берд пообещала сама убить его, если он расскажет это Бастеру. Мэй-Анна тем не менее не испугалась.

– Увидите, Бастер расправится с Бьюттской Бомбой, – сказала она.

Мы не были в этом так же уверены, как она. Наконец Бастер спокойно вышел из своего угла, он не выглядел ни испуганным, ни самоуверенным. Он ни разу даже не взглянул в нашу сторону, но я была уверена, что он знает, где сидит Мэй-Анна. Когда прозвучал гонг, он несколько минут танцевал вокруг Бомбы в своих слишком тесных тапочках. Между тем мы молились про себя, чтобы он смог просто выдержать эти четыре раунда и остаться в живых.

После того, как он так протанцевал, казалось, целый час, Бомба пошел в атаку. Бастер начал увертываться, и они снова разошлись. Настоящая схватка все никак не начиналась, они по-прежнему двигались один вокруг другого, делая легкие выпады и уходя от них. На мгновение они сцепились, Бомба послал Бастера в нокдаун, но через пару секунд Бастер снова был на ногах. Потом он объяснил нам, что единственной причиной его падения были слишком тесные тапочки. Наши ребята сказали, что начало матча какое-то скучное, а они разбирались в этом лучше, чем мы с Виппи Берд. В конце второго раунда зрители начали шикать и свистеть.

Видимо, реакция зала расшевелила Бастера. До сих пор он только пытался продержаться, но толпа кричала: «Пошевеливайся, Кид Макнайт!», а он нес ответственность за честь Кида Макнайта. Надо было что-то делать, и, когда Бастер после окончания второго раунда сел в своем углу ринга, он прошептал на ухо Чику: «Время пришло, сейчас я его вырублю. Смотри внимательно». Чик передал его слова нам и добавил, что Бастер не был ни капельки возбужден, просто сказал это, как говорят: «Я хочу еще кружку пива» или: «Я хочу еще сигарету». Бастер, однако, не шутил, и, когда начался третий раунд, на ринге был уже настоящий боец.

Сначала это было не очень заметно – Бастер все так же нелепо ковылял в своих тесных тапочках и не проявлял особой активности. Затем Бомба слегка попробовал его правой, и Бастер, шагнув в сторону противника, обрушил на него град ударов: сначала левой, потом правой, потом снова левой, и наконец долбанул Бомбу правой так сильно, что тот отключился на целых пять минут. Это был самый мощный удар правой, который за всю свою историю видели Сады. Когда рефери поднял руку Бастера, объявив его победителем, мы повскакали с мест, визжа и вопя, а Мэй-Анна кричала громче всех, гораздо громче, чем подобало бы Мисс Очарование широкого экрана. Мы хлопали в ладоши, свистели, обнимались, и тут Пинк Варско поцеловал меня, и с этого момента между нами начались серьезные отношения.

Мэй-Анна подбежала к Бастеру, когда тот выбирался с ринга, пролезая между канатами, и тоже его поцеловала. А потом Чик поцеловал Виппи Берд. В общем, в тот вечер поцелуев было больше, чем в ином фильме с участием Марион Стрит.

Оказалось, что Тони тоже был в зале и наблюдал за схваткой. Собираясь покинуть зал после матча, мы заметили, что он стоит у стены позади всех, сложив руки на груди. Он уговорил-таки копов отпустить его, но на матч все равно опоздал, и, когда появился в зале, первый раунд уже начался. Но не думайте, что Тони тоже дал волю чувствам, – он был спокоен и собран, подобно Бастеру.

Я уже сказала, что схватки как таковой не получилось. Мы радовались как сумасшедшие, но публика была разочарована, ведь она ждала драки и крови, а кто именно победит, им было безразлично. Зрители не предполагали, что перед ними была перевернута новая страница в истории бокса. Вспоминая тот вечер, мы с Виппи Берд удивляемся, что даже не догадывались о важности происходящего. Я готова биться об заклад, что журнал «Лайф» заплатил бы миллион долларов за фотографию Мэй-Анны, целующей Бастера спустя секунду после этой победы.

Единственный, кто, как оказалось, что-то предчувствовал, был тот репортер из отдела спортивных новостей газеты «Монтана стандард». На следующий день он посвятил Бастеру целых две колонки, в которых сообщал, что Тони Макнайт добился нового успеха, блестяще нокаутировав Бьюттскую Бомбу молниеносной правой, что любителям бокса стоит обратить внимание на Кида Макнайта и что в недалеком будущем он проявит себя на крупных турнирах в Солт-Лейк-Сити или даже в Спокане.

«Ну вот, я выиграл», – сказал Бастер Тони, когда они встретились у выхода. Бастер еще не снял пурпурных шелковых трусов, и Мэй-Анна все еще висела у него на шее. Несмотря на все его самообладание, было видно, что он очень горд победой и очень хочет, чтобы Тони тоже гордился им.

Тони кивнул, но ничего не сказал, и можно было даже подумать, что он завидует. Или, как мы и думали позднее, что он уже в тот момент был озабочен будущим Бастера. Я должна сказать, что и то, и другое правильно, но Виппи Берд уверена, что в голове у Тони Макнайта была еще и третья мысль.

Как мы теперь предполагаем, в тот вечер Тони должен был проиграть, вот почему он попросил Бастера выйти вместо себя и посоветовал ему просто держаться и тянуть время. Тони не посоветовал Бастеру нападать и никак не проинструктировал его на этот счет, ведь ему и в голову не пришло, что Бастер может победить. Целью Тони было показать себя публике, просто не дать себя забыть, но, кроме этого, возможно, было еще кое-что, о чем мы с Виппи Берд могли только догадываться: не исключено, что ему вперед заплатили за поражение, может быть, это сделали его приятели-контрабандисты, чтобы сорвать куш на ставках. Так что теперь Тони имел все причины беспокоиться, как бы его дружки не пристрелили его за двойной обман.

Когда я поделилась с Виппи Берд этой догадкой, она возразила, что, если Тони собирался разыграть поражение, ему незачем было звать всех нас на него смотреть. Ее возражение было не лишено смысла, и я призадумалась. Потом я вспомнила, как она всегда плакала и размягчалась при виде чужих страданий – так, может быть, Тони рассчитывал таким образом добиться ее благосклонности, ведь тогда она еще не встречалась с Чиком. Виппи Берд, в свою очередь, объявила, что и мое замечание кажется ей не лишенным смысла. Но мы с ней сошлись в одном: главная причина ухода Тони Макнайта с ринга заключалась в том, что он уже просто больше не решался на него выходить.

Конечно, к тому времени, как мы сумели все это понять, было уже поздно расспрашивать самого Тони. К тому же сделать это следовало Виппи Берд, а не мне, но ей, по-моему, этого не хотелось.