Юрий Дьяконов - Приказ самому себе

• Название: Приказ самому себе
• Автор: Юрий Дьяконов
• Жанр: Детская проза

---

Однажды Валерка слонялся по комнатам, думая, чем бы заняться. И вдруг ему в голову пришла прекрасная мысль:

— Вот все обрадуются, когда увидят!

В прихожей под вешалкой стояла заляпанная грязью обувь взрослых. Валерка кинулся на кухню, притащил ведро с водой. Надел бабушкин фартук и так же тщательно, как это делала она, вымыл всю обувь, вытер насухо и долго до глянца натирал щеткой. Потом вымыл руки с мылом и стал ждать.

Первым пришел папа. Ничего не заметив, сел читать газету.

—Папа! Иди сюда. Посмотри, — не выдержал Валерка.

—Ну что? — спросил он, продолжая читать.

—Да ботинки же! Видишь?!

—Да? — равнодушно протянул он. — Хорошо бабушка почистила.

—Так это вовсе не бабушка! Это я! — гордо объявил Валерка.

—Бабушка заставила?! — возмутился папа. — Безобразие!

—Да нет же! Она и не знает. Это я сам придумал!

— Ну, знаешь!.. — недовольно сказал папа. — Удивил ты меня. Столько у тебя прекрасных игрушек!.. Так нет! Он вздумал в помоях возиться, — ушел к себе и снова уткнулся в газету.

"Ничего ты не понимаешь! — думал обиженный Валерка. — Вот придут мама с бабушкой…"

Но когда они пришли, поднялся крик:

— Всю эту грязь!.. Своими руками?!.. Мама, сейчас же вымой его. Переодень!..

А бабушка, вытирая Валерке слезы, объясняла:

— Глупенький. Ты ведь маленький. Успеешь еще наработаться Но самое страшное было утром. Во дворе его обступили мальчишки.

— Чистильщик! Чистильщик! — кричали они хором.

— А ну почисть! — подняв к его носу грязный башмак, потребовал хулиганистый Степка. — Чисть! Копейку дам…

Влетев на кухню, Валерка сорвал с себя одежду, топтал ее ногами и кричал перепуганным маме и бабушке:

— Гадкие!.. Вруньи!.. Гадкие, все!..

Несколько дней взрослые ходили вокруг него на цыпочках, выполняли любые желания… А мальчишки до самой школы дразнили чистильщиком…

Много их было всяких случаев… От всех этих воспоминаний Валерке стало еще хуже, чем от обидных слов мамы и папы. Он вдруг почувствовал себя снова маленьким и беспомощным…

То ли ему стало жалко того котенка, то ли себя… Валерка заплакал и ушел в свою комнату.

                                                      НИКАКИХ "НО"!

Прибежав после собрания домой, Сильва расплакалась. Мама, узнав, что ее обидели, бросилась в школу, пообещав:

—Я их там сейчас разбомблю! Успокойся, моя красавица!.. — но вернулась она довольно быстро и расстроенная — Не знаю, какал муха укусила директрису? Не подступишься… Никакого тебе индивидуального подхода ни к ребенку, ни к родителям… Мы ведь не безвестные какие-то!.. Ну, ничего! Вот придет папа — я его проинформирую. А тогда посмотрим!

—Не пойду я в эту школу! — выкрикивала Сильва. — Они мне завидуют… Переведи в другую… Я лучше в Дон брошусь!..

—Что ты, Сильвочка! Как можно говорить такое?! — ужаснулась мама. — Они еще сами извиняться будут.

— Не нужны мне извинения!.. Я их ненавижу! Ненавижу!

— Ну хорошо, хорошо, доченька. Переведу, — успокаивала мама Папа пришел с завода, когда Сильва уже спала. А когда проснулась — он уже опять уехал на работу.

—К вам можно? — приоткрыв дверь директорского кабинета спросил высокий смуглолицый человек лет сорока пяти с красивой уже начинающей седеть шевелюрой.

—Товарищ Орлов! — воскликнула Алевтина Васильевна. — Пожалуйста.

—Так что тут случилось с моей дочерью? — спросил Орлов, опускаясь в кресло. — Из объяснений жены я не все понял.

—Случай неприятный, Иннокентий Фомич. Вернее, это затянувшаяся болезнь, которая вот так вдруг вышла наружу… — Алевтина Васильевна коротко сообщила об истории с журналом, фальшивыми двойками и анонимными письмами. — Я советую: поговорите еще с Лидией Николаевной. Она знает Сильву лучше меня…

Лидию Николаевну он застал в классе не одну. Вокруг стола сидели пионеры — совет отряда решал свои неотложные дела.

— Здравствуйте, Иннокентий Фомич! — первой вскочила Зойка и объяснила остальным — Это папа Сильвы…

После непродолжительного разговора в коридоре Лидия Николаевна вдруг взглянула на него в упор и спросила: — Товарищ Орлов, вы смелый человек?

—Ну… — смутился он, — был на фронте… награды имею.

—Я немножко не о том, — улыбнулась учительница. — В общем, зачем нам, коммунистам, в прятки играть. Я предлагаю: поговорите с ними, — она кивнула на двери класса. — Это такие ребята!.. Я могу рассказать о вашей дочери как об ученице. А они знают ее как человека. Во всех проявлениях. Большинство учится с ней с первого класса. Ну? Решайтесь!..

Узнав, что от них требуется, члены совета отряда зашумели:

—А чего рассказывать?.. Папа ее лучше нас знает… А может, не лучше! Папа на работе, а она с нами… Можно… Расскажем.

—Как же я? — смутилась Саша. — Папа Сильвы может подумать…

—Очень просто, — пришел на выручку Зиновий, — мы тебя лишим слова. И я могу не говорить, раз она мне двойки ставила.

—Тогда совет буду вести я, — встал Женя. — И базар не поднимать. А чтобы товарищ Орлов не подумал, что мы наговариваем, пусть Саша сбегает за письмами.

—Так долго же! Пока туда да обратно, — сказала Зойка.

—Можно мне? — спросил Орлов. — У выхода моя машина стоит. Вы, Саша, скажите шоферу пусть он вас свозит, а потом — в гараж;

— Повезло Саше, — вздохнула Зойка. — На машине покатается. Разговор сначала не клеился. Но потом разговорились. А вскоре вернулась Саша. Орлов читал письма и морщился. Точно. Это писала Сильва на его портативной "Эрике". Ее шрифт. "Но как же она могла писать такое?!" — недоумевал отец…

Через час Орлов снова зашел в кабинет директора.

—Ну вот, — вздохнул он. — Поговорили. Ребята Сильве такую "рентгеноскопию" сделали, что диву даешься… Куда только жена смотрела?.. Видно, за дочь надо самому браться.

—Да, Иннокентий Фомич, лучше самому, — мягко сказала директор. — И, пожалуйста, поменьше балуйте ее.

— Нет уж. Теперь все! Строгий режим. Порядок. И отчетность, — Орлов помолчал и, чуть улыбнувшись, спросил — Алевтина Васильевна, скажите по секрету, как у вас такие "рентгенологи" получаются Просто зависть берет.

— Растим, Иннокентий Фомич. И ваша Сильва должна быть с ними. Такой же… Если, конечно, упираться не будет, как прежде…

— Иннокентий, ты был в школе? — открыв дверь, спросила жена.

— Надеюсь, ты поставил на место эту директоршу? Вообразила себя…

—Был, — ответил Орлов. — Сильва дома?

—Конечно… Да, ты знаешь. Твой шофер Валя стал ужасным грубияном. Час назад звоню в гараж, чтобы отвезти Сильвочку в спецполиклинику, так он отвечает: "Рабочий день кончился. Меня тоже ждут дети". Возмутительно!

—Так вот, Эльвира, — сдерживая себя, сказал он. — В гараж больше не звони. Никогда! Запомни: машина для служебных надобностей. А ты пока что не директор завода, а домохозяйка. Будет нужно — вызови такси.

—Как же это?.. Что с тобой, Иннокентий?!

—А вот так: ни-ко-гда! Позови Сильву и приди сама, — он круто повернулся и прошел в кабинет.

—Ты звал, папа? — Сильва вошла в костюме, плотно обтянувшем ее фигуру, села, свободно откинувшись на подушки дивана.

—"Какая она взрослая, — подумал отец. — Уже девушка! Но почему?.. Ах, да! Ведь она на год старше одноклассниц. Но тогда тем более. И спрашивать с нее нужно строже.

—Почему ты сегодня не была в школе?

—Ах, Иннокентий. Но вчера же в классе было это ужасное судилище. Сильвочка так взволнована, — ответила за нее мама. — И потом, какая разница. Ей нельзя оставаться в этой школе.

—Я тебя спрашиваю! Почему ты не была в школе? — повторим он, будто и не слышал слов жены. — Ты больна?

—Нет, — озадаченная строгим тоном отца, заерзав на диване, ставшем вдруг неуютным, ответила Сильва. — Но мама же говорили Я не могу больше их видеть!

—А вот они могут! Беспокоятся!. Думают — ты заболела.

—Крокодиловы слезы! — возмущенно сказала она.

—Вот как?! Ты считаешь, что они виноваты перед тобой?

—Ну не я же…

—Хорошо! — Папино лицо стало строже, между бровями пролегла глубокая складка. — Предположим на минутку, что это так. А теперь, дочь моя, ответь не им, а мне. Только честно и без полутонов, Только "да" или "нет". Так вот. Спрашиваю: ты писала эти паршивые записки Саше Магакян еще в пятом классе?

—Но почему ты думаешь…

—Я не думаю. Я знаю. Написаны они на листках из моего блокнота. Значит, писала?

—Да… — побледнев, ответила Сильва.

—Ты печатала эти пасквили о Саше на моей машинке?

—Да… — Сильва совсем опустила голову.

—Ты ставила Углову двойки в журнал?

—Да… но Валерка…

—О Валерке после… Ты не пошла в госпиталь инвалидов Отечественной войны, хотя тебе доверили вести концерт?

—Да… но…

—Никаких "но"! Подвела в последнюю минуту… Ты просила Валерку рассказывать другим о Саше всякую дрянь?