Юрий Дьяконов - Приказ самому себе

• Название: Приказ самому себе
• Автор: Юрий Дьяконов
• Жанр: Детская проза

---

—Да… но…

—Никаких "но"! Подвела в последнюю минуту… Ты просила Валерку рассказывать другим о Саше всякую дрянь?

—Он подлец! Он же обещал…

—Вот тут ты права… Ну, что? Напомнить, как ты жестоко оскорбила Нину, мальчиков Капустина и Савченко и еще…

—Не надо!.. Не надо! — согнувшись на диване, рыдала Сильва.

— Так кто же должен обижаться? — выждав, пока Сильва немного успокоится, спросил отец. — И ты еще их ненавидишь? За что? За то, что сказали правду!.. Откуда у тебя это высокомерие? Кто ты? Княжна?.. Где ты живешь?.. Кто тебе дал право плевать на дружбу товарищей!.. Ты возомнила, что лучше их, умнее!.. Нет! Ты — хуже! Мне больно это сознавать, ведь ты моя дочь. Я говорил с ними. Я буду счастлив, если ты станешь такой…

—Это тебе Сашка наговорила.

—Нет. Она лучше, честней тебя. Она даже рта не раскрыла.

—Значит, Углов!

—Нет. Он не такой, как твой друг Валерка. Он сам лишил себя слова.

—Иннокентий, дорогой! Сильвочка так взволнована, — все-таки вмешалась мама. — Давай отложим разговор на завтра.

—Нет! Вот платок. Вытри слезы, Сильва, и слушай внимательно… Во всем виновата ты сама. И я виноват… Ну с мамой мы после поговорим… Так вот. Завтра ты идешь в школу, — отчеканивая слова, сказал отец. — В форме! Поняла?.. Никаких костюмов из Парижа, высоких каблуков, парикмахерских причесок и побрякушек! Скромно. Как все… И постарайся жить так, чтобы товарищи снова тебе поверили и полюбили. Это не для них — для тебя будет наградой… Не вздумай задабривать, они гордые — поймут и возненавидят. Будь настоящей. А я помогу тебе…

Уже из своей комнаты Сильва слышала, как папа спросил:

— Эльвира, куда вы дели эту… ну как ее… наволочку, что Зоя подарила Сильве на день рождения?

Мама долго думала, наконец вспомнила:

— Наверно, в баке для тряпья. Об нее ноги вытирали…

— И я, дурак, вытирал, наверно! Отвыкли смотреть, по чему топчемся… Так вот. Найди ее. Выстирай — чтоб лучше некуда. И наденешь мне на диванную подушку.

— Но, Иннокентий, — растерялась мама. — Кому она нужна? — Мне нужна! Понятно? Пусть всегда напоминает…

                                       "ТЫ НЕ НАШЕЛ ИСКРУ?.."

Сазон сидел у окна и из-за занавески смотрел на улицу. Отсюда видно всех, кто идет в школу. Вон Жорка Стороженко, Володька и Шурка. С ними Сазон до четвертого класса учился. А учился-то Жорка как? Хуже него! Вот потеха была: тянет мать Жорку за руку на дополнительные занятия. А он упирается, чуть не плачет… Но переполз-таки в пятый… А вот Сазон остался. Тогда как раз Альберт появился. Пьянки пошли. Мать посадили… А теперь к Жорке на серой козе не подъедешь! Восьмой кончает… Вот бы Сазону восьмой… Пошел бы на курсы шоферов…

Вон "тройка" из шестого "б" бежит: Сережка, Стаська и Ванька. Хохочут, черти! Чего им так весело?.. А ничего пацаны, дружные.

Вот наконец! Легкой, стремительной походкой, вся подавшись вперед, идет Саша. Так и кажется, что вот-вот побежит. И куда она всегда спешит?.. Сазон долго смотрит ей вслед. Вот это девчонка, не то что другие. Веселая! Как она "дурака" на два делила! Обхохочешься. И никого эта Сашка не боится!.. Как она тогда его лозой лупила, когда Шкилет удрал. Кажется, что и сейчас горят рубцы от ее ударов… Но никакого зла к ней не было. Было что-то совсем другое…

Мимо окон пошли сплошным потоком. Сквозь открытую форточку донесся школьный звонок. Улица опустела. И Сазону стало не по себе. Не хотелось даже идти в кинотеатр "Первомайский", где сегодня дежурила знакомая билетерша.

Да и с кем бы он пошел? Самостоятельных ребят на улице почти не осталось. Старших — кого в ремесленное, кого на завод устроили. А младших — в школу. Теперь за них взялись так, что и не пикнут! Чуть что — родителей в завком или в местком зовут, а то и на детскую комиссию райсовета. Ну а они, ясное дело, на пацанов налегают. Грача и то за парту усадили. Приехал его дядька, лейтенант с Дальнего Востока. И такого понарассказывал, что Грач спит и видит себя офицером-пограничником. А в училище только с десятилеткой принимают. Вот он и зубрит теперь, ни одного дня не пропускает. Даже щенка-овчарку завел и возится с ним все свободное время. Я ее, говорит, выучу и пограничникам подарю.

Алевтина Васильевна пробовала и его в школу вернуть. И тетку вызывала, и в открытках приглашала Сазона для разговора. А раза три даже математичка Лидия Николаевна домой приходила. Но Сазон сидел в хате, как мышь, будто его и дома нет.

И чего им надо? Чтоб опять с малявками в пятый класс сел? Да не будет этого никогда!.. Лучше работать пойдет!

Но с работой тоже не получалось. Он побывал уже на всех окрестных заводах. А ответ везде один: "Мал еще. Учиться надо. Вдруг по глупости куда сунешься?.. Беды с тобой не оберешься…"

Иногда Сазон принимался мечтать. Вот он сам по учебникам та здорово подготовился, приходит в школу и говорит: "Алевтина Васильевна, посадите меня в восьмой класс". Она удивляется: "Как в восьмой? Ведь ты не учился…" — "А вы спросите!" И собралось учителей полон класс. И давай спрашивать. А он как начал, как начал! Все так глаза и пораскрывали. И посадили его в восьмой… А потом на перемене Саша встретилась: "Ты опять учишься? В пятый пошел?" — "Нет, я восьмой заканчиваю! Хочешь, помогу по математике?.." А она так рот и раскрыла…

Раза два он даже брался решать задачи. И радовался, что не забыл. Но потом натыкался на трудную и бросал.

Сазон каждый день твердил, что ни за что не вернется в школу. Но когда видел идущих за окном ребят, с которыми учился раньше, когда вслед за далеким звонком пустела улица, он чувствовал себя одиноким, покинутым, никому не нужным…

В ворота школы въехала грузовая автомашина. Водитель выше из нее и закрыл ворота. "Чудак, — подумал Сазон, — зачем закрыл? Все равно выезжать". Но шло время, а ворота не открывались. "Что он там в нашем дворе делает? — недоумевал Сазон. Подождал еще немного и решил: — Пойду гляну".

Пригнувшись, Сазон у самой стены прошмыгнул мимо окон директорского кабинета, завернул за угол и присвистнул. Ворота громадной стальной коробки, которую все называли гаражом, но где завхоз испокон веков хранила бочки с краской и всякий хозяйственный инвентарь, теперь раскрыты настежь. Гараж был чистым и пустым. А около него — грузовая автомашина. Крышка капота поднята. Человек в комбинезоне копается в моторе. Сазон подошел ближе. Водитель поднял голову. "Военрук", — узнал Сазон… Петр Никитович глянул на его мичманку и подмигнул:

— Порядок! Второй моряк пожаловал. Держись, камбуз!.. Искра вот пропала. Ты не нашел искру, парень?

Сазон засмеялся традиционной шоферской шутке. Спросил:

—Может, вам помочь?

—Добро. Подай-ка ключ. Проверим свечи…

Сазон с усердием принялся помогать. И все у него получалось быстро, толково. Недаром же он три месяца прожил среди шоферской братии в совхозе. Они работали и, будто невзначай, прощупывали друг друга:

—С урока выгнали?

—Не-е. Я сам ушел… совсем… А эта машина наша будет?

—Ага. Школьная. Вот подладить малость…

Минут через пятнадцать они знали друг о друге достаточно. Петр Никитович понял, кто его помощник. Наслышан был о его "художествах". Но традиционных учительских вопросов не задавал. Сазон тоже понимал, что военрук о нем знает. И то, что он не читает морали, а разговаривает по-мужски, просто и бесхитростно, как с равным, вызывало симпатию и доверие.

Прозвенел звонок на перемену. Сазон встрепенулся. Набегут пацаны. Встречаться с ними сейчас ему не хотелось. И он отправился за угол гаража.

—Ты куда, Гриша? — спросил его Петр Никитович.

—А ну их! — махнул рукой Сазон.

—Ага. Верно. Я тоже пока перекур устрою. Когда двор снова опустел, работа возобновилась.

—Так что? Твердо решил быть шофером?

—Так это ж работа! — восторженно сказал Сазон.

— Ну и правильно! Мужское дело, — одобрил Петр Никитович. — Только уж быть — так классным! Не извозчиком… У меня друг закадычный, Вовка Журавлев. Так он — ас! Водитель-механик. Я его все на море тянул. А он ни в какую. "У всякого, — говорит, — своя искра… Твоя — на море сердце греет. А моя — вот тут, за баранкой, на бескрайних дорогах. И другого мне счастья не надо… А без искры что? Мотор мертвый". Не слыхал про него?.. В прошлом году ему орден дали. Где он только не побывал! В Болгарии, Венгрии, Австрии…

Сазон слушал и представлял себя на месте этого Журавлева. Он ведет громадный многотонный фургон по горной дороге. У самых колес за бетонными столбиками бездонная пропасть. А ему хоть бы что!.. Он отогнал видение и спросил о главном:

—А машина-то в школе для чего?

—Кружок организуем. Учиться ездить будут.

—А кто учить будет, вы?

—Нет. У меня своих дел по горло.

—А кто тогда? В школе же одни бабы! — выпалил Сазон. Смутился и поправился: — Ну, женщины, что ли, учить будут?