Карен Хокинс - Навеки твой

• Название: Навеки твой
• Автор: Карен Хокинс
• Издательство: АСТ, АСТ Москва
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-17-055957-2, 978-5-9713-9832-5

Обвенчаться в Шотландии много легче, чем в Англии, – вот почему этот гористый край стал истинным раем для бежавших влюбленных.

Чтобы спасти подругу детства Венецию Оугилви от поспешного брака с явным охотником за приданым, Грегор Маклейн несется в далекое Нагорье.

Венеция совсем не рада его вмешательству. Она просто в бешенстве. Однако не зря говорят, что от ненависти до любви – один шаг.

Когда снежная буря заточает Грегора и Венецию в крошечной сельской гостинице, оба они понимают: воспоминание о детской дружбе – всего лишь прикрытие для взрослой страсти. Страсти, которая, не позволит им отказаться друг от друга…

---

– Господи, да ведь это Маклейн! – радостно возвестил Рейвенскрофт.

Грегор? Здесь? Как это могло случиться? Сердце у Венеции так и подпрыгнуло, у нее перехватило дыхание. Она нервно расправила юбки, чувствуя, что все тело пронизывает мелкая колючая дрожь. Хорошо, что кто-то пришел на помощь. И это Грегор, напомнила она себе. Именно он, и никто другой.

Она услышала, как отворилась входная дверь. По полу протопали тяжелые шаги, затем прозвучал удивленный возглас миссис Тредуэлл. Глубокий мужской голос ответил на расспросы хозяйки гостиницы, а вслед за этим распахнулась дверь в комнату.

Грегор появился в дверном проеме. Если бы не горящие неистовым огнем глаза, его можно было бы принять за статую. Но в его зеленых глазах, обрамленных длинными черными ресницами, пылал такой гнев, что Венеции захотелось отступить хотя бы на шаг. Грегор повернулся к миссис Тредуэлл и произнес тоном, полным едкой иронии:

– Благодарю вас зато, что сразу провели меня к моим заблудившимся подопечным. Я убедился, что, мистер и мисс Уэст попали в хорошие руки.

– Право же, милорд, у них сейчас уже нет никаких затруднений, – ответила миссис Тредуэлл и сделала книксен. – Я только что приготовила для них чай.

– Они этого не заслуживают.

На лице у миссис Тредуэлл появилась жеманная улыбочка, она сделала еще один книксен и удалилась по коридору, а Грегор вошел в комнату, затворив за собой дверь.

Венеция стояла, крепко сцепив руки перед собой. Лицо у Грегора побагровело от холода, а губы побелели, не то от холода, не то от злости.

Полный нескрываемого возмущения взгляд, которым Грегор удостоил Рейвенскрофта, мог бы всерьез напугать молодого лорда, если бы он не был всего лишь несмышленым щенком. Но будучи таковым, он не замечал осуждения в глазах. Он видел перед собой всего лишь доброго знакомого, который явился спасти их с Венецией.

– Рейвенскрофт, вы настоящий дурак, – произнес Грегор с презрительной усмешкой.

Радость, которую испытывала Венеция от встречи с Грегором, мгновенно испарилась. Она-то думала, что его появление повернет дело к лучшему, что присутствие надежного друга, разумного человека, который умеет ко всему относиться трезво и, главное, спокойно, поможет справиться с нелепым стечением обстоятельств, в которое они попали. А выходит так, будто и Рейвенскрофт, и она сама для Грегора все равно что грязь у него на подошвах сапог.

Это было уже чересчур. Венеция вдруг почувствована, что устала до боли, что у нее ноют все ушибы, полученные во время падения из кареты на землю. Она опустилась на скамью под окном и принялась растирать все еще стынущие руки. На глазах у Венеции выступили слезы. Кусая губы, она изо всех сил боролась с наплывом никогда ранее не изведанных эмоций. Бог мой, она не какая-нибудь плаксивая барышня, чтобы лить слезы из-за того, что Грегор не проявил радости при встрече с ней! Злость на самое себя вернула Венеции обычное самообладание. Подумать только, этот осел даже не спросил, как она себя чувствует!

Опустив голову, Венеция незаметно вытерла слезы и подняла на Грегора ледяной взгляд:

– Мы тоже очень рады видеть вас, Маклейн. Полагаю, поездка из Лондона в эти края доставила вам удовольствие.

Грегор даже не глянул в ее сторону. Все его внимание было сосредоточено на злосчастном Рейвенскрофте, к которому он и обратился:

– Итак, Рейвенскрофт? Вам нечего сказать в свое оправдание?

Рейвенскрофт бессильно уронил простертую руку; вся его наигранная бойкость исчезла без следа, когда он заговорил.

– Лорд Маклейн, я не понимаю… то есть я не знаю, что вы имеете в виду… как вы можете…

– Сядьте, вы, щенок!

Молодой лорд оцепенел, потом сдавленно произнес:

– Прошу прощения?

– Вы меня слышали. Сядьте и дайте мне подумать. Я приехал сюда затем, чтобы разобраться на месте, как спасти вас обоих от последствий всей этой глупости. Очень жаль, что ваша карета разбита.

Рейвенскрофт покраснел.

– Это несчастный случай.

– Величайшей глупостью с вашей стороны было продолжать поездку в такую погоду. И при этом нещадно гнать лошадей. – Грегор резко повернул голову и обратился к Венеции: – Я полагал, что уж вы-то могли бы проявить в сложившихся обстоятельствах необходимое благоразумие.

Венеция выпрямилась. Обвиняющий взгляд Грегора задел ее еще больнее, чем проявленное им до этого невнимание.

– Я категорически возражала против езды с такой скоростью. Более того, настаивала, чтобы мы сделали остановку, когда погода ухудшилась.

– Это правда, – вмешался в разговор Рейвенскрофт.

Грегор поднял брови:

– Значит, вы не только похитили мисс Оугилви, но и подвергали её жизнь опасности, отказываясь следовать ее разумным советам?

Рейвенскрофт сжал кулаки.

Венеция вдруг заметила, что и сама сделала то же самое. Ах, ну почему, почему она решила, что присутствие Грегора поможет ей?

Рейвенскрофт затараторил, брызгая слюной:

– Ничего подобного тут нет! Мы с мисс Оугилви не сделали никаких глупостей. Наоборот, все у нас в полном порядке!

Он бросил на Венецию умоляющий взгляд. Она с трудом удержалась от недовольной гримасы, но отчаяние Рейвенскрофта ей было понятно. Она годами была свидетельницей того, как Грегор одним взглядом своих зеленых глаз осаживал дерзких слуг, назойливых мамаш незамужних барышень, бесстыдных охотников за приданым и тому подобных личностей. Но ни разу за все годы их дружбы он не смотрел так на нее, и Венеции это очень не понравилось. Его холодность всколыхнула всю ее гордость и что-то еще, такое жаркое и нестерпимое, что она решительно отказалась смириться с его повелительной манерой и проговорила:

– В самом деле, Грегор, я не могу взять в толк, с чего это вы вскочили в седло и бросились спасать нас. С нами все в порядке. Мы только что говорили о том, как нам повезло найти такую уютную гостиницу во время этой ужасающей снежной бури. – Она посмотрела на Грегора, прищурив глаза. – Вы не находите, что погода для апреля месяца самая неподходящая?

Рейвенскрофт, видимо, не уловил обвиняющих ноток в ее голосе, потому что кивнул и азартно поддержал Венецию:

– Вот именно! Совершенно неподходящая, иначе я мог бы спланировать все по-другому. – Помолчав, он добавил с осторожностью: – Ведь мы не нуждаемся в помощи, мисс Оугилви, не правда ли?

Грегор повнимательнее пригляделся ко взъерошенному облику Венеции и коротко бросил с явным неодобрением:

– Вот как?

Расшифровать этот короткий вопрос можно было только так: «Все это ложь, и вы это отлично знаете, дорогая». Но Венеция ответила твердым «да», ибо ей было невыносимо, что Грегор смотрит на нее и на Рейвенскрофта как на двух самых больших глупцов во всем мире.

Грегор всегда едко насмехался над теми, кого считал малодушными и слабовольными. Эти качества в людях он считал нестерпимыми. Он и Венеция нередко спорили об этом. Но в данный момент дела приняли иной оборот. Она видеть не могла насмешку в его глазах и твердо решила не показывать Грегору свою слабость – любой ценой! Хотя план Рейвенскрофта был явно обречен на неудачу и хотя сама она дошла до того, что жаждала избавления, Венеция не допускала и мысли, чтобы Грегор об этом догадался.

– Вы потратили немало времени на поездку, – заносчиво процедила она. – Сказать по правде, я не вполне понимаю, что вас так обеспокоило.

Грегор сбросил с плеч свое длинное пальто и швырнул его на кресло в углу комнаты.

– Ваш отец послал меня и просил, чтобы я как можно скорее вернулся домой вместе с вами.

– Начать с того, что это его ошибка! Ведь именно он уговорил Рейвенскрофта сопровождать меня.

– Не имеет значения, что сделал ваш отец! Это вы поступили на редкость безрассудно, только вы!

– Я не сделала ничего плохого! – вспыхнула Венеция.

– Нет, она… – заговорил было Рейвенскрофт, однако Грегор, не сводя глаз с Венеции, прервал его:

– Но ведь это вы добровольно сели в одну карету с незнакомым мужчиной. Не так ли?

– Но я знаю Рейвенскрофта!

Рейвенскрофт снова открыл рот, и снова Грегор не дал ему возможности заговорить.

– Вы едва его знаете!

– Знаю достаточно хорошо! – заявила Венеция с негодованием.

Рейвенскрофт уронил голову на руки.

– В таком случае расскажите мне о нем, – предложил Грегор. – О том, каковы его обстоятельства. О том, как случилось, что ваша карета опрокинулась на северной дороге.

Венеция взглянула на Рейвенскрофта, но тот даже не поднял голову. Она глубоко вздохнула.

– Я не обязана объяснять свои поступки ни вам, ни кому бы то ни было: Рейвенскрофт – порядочный молодой человек… э-э… пользуется уважением, – сказала она, стараясь не вспоминать, что всего десять минут назад желала, чтобы он оказался в самой глубине самого большого сугроба. – С той минуты, как мы покинули Лондон, он неизменно вел себя как настоящий джентльмен.