Владимир Костенко - На «Орле» в Цусиме: Воспоминания участника русско-японской войны на море в 1904–1905 гг.

• Название: На «Орле» в Цусиме: Воспоминания участника русско-японской войны на море в 1904–1905 гг.
• Автор: Владимир Костенко
• Издательство: Судпромгиз
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1955

Книга собрана на основе

«Военная литература»: militera.lib.ru

Книга на сайте: militera.lib.ru/memo/russian/kostenko_vp/index.html

OCR, правка: Андрей Мятишкин ([e-mail])

Дополнительная обработка: Hoaxer ([e-mail])

---

Приветствия, воинственные пожелания «громких побед над дерзким врагом», букеты цветов, звон последних бокалов, марши оркестра создавали бравурную шумиху показного подъема», а у меня невольно щемило сердце, когда я пробегал глазами по лицам друзей, с которыми ел хлеб-соль четыре года в стенах училища. Ведь вместе с ними пролетели самые лучшие юные годы.

Среди вокзальной суеты я и несколько членов нашего тесного кружка собрались вокруг Саши Певцова и на прощание обменивались последними соображениями о будущем ходе событий.

Патриотический азарт толпы не вводил нас в заблуждение. Саша Певцов высказал общее мнение, что это — показной угар и что отрезвление придет быстро, когда бремя военных тягот окажет свое неизбежное действие.

Конечно, сама война на далекой окраине прямой угрозы царскому правительству представлять не может, но если ход событий будет умело использован революционными силами внутри страны, то её последствия должны будут вызвать глубокие внутренние потрясения.

К нашей группе подошел друживший с нами Вася Толмачев. По его словам, в Морском министерстве уже допускают возможность скорого разрыва железнодорожной связи с Порт-Артуром, так как наши сухопутные силы слишком незначительны, чтобы помешать продвижению японской армии, высаженной в Чемульпо, а парализованный флот уже не может предотвратить дальнейшую высадку японского десанта. И тогда отрезанному Порт-Артуру предстоит судьба второго Севастополя: он будет блокирован японским флотом с моря и осажден армией с материка. На прорыв нашего флота из Артура во Владивосток сейчас надежды нет.

Большие надежды у всех вызвало вчерашнее назначение на пост командующего Тихоокеанским флотом вице-адмирала Макарова вместо Старка. Старк срочно возвращается в Россию «по болезни».

Макаров выезжает немедленно, 4 февраля, как только сформирует свой штаб, который он подбирает в Петербурге из лично известных ему опытных моряков. Все уверены, что Макаров сумеет вызвать в Артуре перелом, рассеет упадок духа, вызванный первыми неудачами, и использует с наибольшим результатом наши морские силы.

Мы порадовались, что и Саша Певцов и Вася Толмачев получили назначение во Владивосток, а не в Артур, судьба которого в силу всей обстановки должна сложиться, невидимому, мрачно.

Но вот раздался громкий свисток паровоза, грянул бодрый туш военного марша, пронеслось разноголосое «ура» бегущей за вагонами толпы провожающих — и в последнее мгновение промелькнули перед нами взволнованные лица наших друзей, прильнувших к стеклам вагонов и махавших фуражками на площадках вагонных тамбуров; еще момент — и мы уже смотрим вслед уходящему экспрессу, который уносит юных моряков за 10000 километров к берегам Тихого океана. Кто из вас, друзья, обречен в жертву и кому суждено еще вернуться назад?

С чувством пустоты в душе вернулись мы в свое Кронштадтское училище, в котором возбуждение последних дней сменилось буднями повседневной учебы.

10 февраля. Жизнь училища снова идет по своей нормальной колее. Стало только тише и более пусто, а в обеденном зале с отъездом механиков освободились три стола. Мы, корабельщики, вернулись к своим дипломным проектам и до поздних часов сидим над расчетами и чертежами в проектировальном классе.

События на театре войны пока не внесли ничего нового. Наш флот принимает меры к переходу на военное положение. Но злой рок продолжает тяготеть над ним. 29 января в заливе Талиенван погиб при постановке минного заграждения транспорт-заградитель «Енисей», который взорвался на собственных, им же поставленных минах. Его командир, капитан 2-го ранга Степанов, известный во флоте как опытный химик и минер, сделал неправильный маневр при расстреле всплывшей мины, и заградитель нанесло ветром и течением на линию заграждения.

От взрыва мины под носом судна детонировали запасы пироксилина в минном погребе, вся носовая часть корабля была разрушена, и транспорт быстро затонул. Командир не захотел спасаться и остался на мостике. Погибло 4 офицера и 90 человек команды.

Так как, по донесению из порта Дальнего в Артур, взрыв «Енисея» был ошибочно приписан атаке японских миноносцев, то из Артура на поиски их были высланы крейсер «Боярин» и два миноносца.

Не зная точно расположения мин, поставленных «Енисеем», а может быть, вследствие дрейфа некоторых из них, «Боярин» случайно коснулся бортом мины. Произошел взрыв. Была затоплена одна из кочегарок. Корабль сел в воду по самые иллюминаторы, но без крена и дифферента. Командир крейсера капитан 2-го ранга Сарычев, полагая, что крейсер быстро пойдет ко дну, как и «Енисей», дал приказ спустить шлюпки, покинуть корабль и спасаться. Но крейсер без экипажа не тонул и носился по волнам. Чтобы его не унесло в море и он не стал добычей японцев, было решено его затопить. Один из наших миноносцев выпустил в подозванный крейсер две торпеды, но оба раза промахнулся. Крейсер остался на воде, его прибило к берегу. Из Артура была выслана спасательная партий, но поднявшаяся буря со снежной пургой помешала работам, а на утро крейсер исчез. По произведенному обследованию было установлено, что его унесло в море от берега, нанесло на линию наших мин и он окончательно затонул. Командир Сарычев отдан под суд за преждевременное оставление судна.

Далее стало известно, что в китайских портах были принуждены разоружиться еще два наших стационера, захваченных внезапным началом военных действий: в Шанхае застряла канонерская лодка «Манчжур», а в Инкоу — «Сивуч». Чтобы не стать добычей японцев, владевших морем, им пришлось спустить флаги и разоружиться, перейдя под охрану нейтрального Китая.

Наконец, выяснилось из японских сообщений, что вблизи Артура японцы захватили перед самым началом войны наш военный пароход «Маньчжурия», на котором из России был отправлен полный комплект снарядов для всей Артурской эскадры. Кроме того, в руки врага попало несколько коммерческих судов, поддерживавших срочные сообщения наших портов с Японией и Китаем, а в самой Японии оказался в доке один пароход Добровольного флота.

Итак, в итоге первой же недели военных действий русский флот потерял:

Выбыли из строя подорванные взрывом торпед броненосцы «Цесаревич» и «Ретвизан», бронепалубный крейсер 1-го ранга «Паллада».

Погибли затопленные после артиллерийского боя бронепалубный крейсер 1-го ранга «Варяг», канонерская лодка «Кореец».

Взорвались на русских минах заграждения крейсер 2-го ранга «Боярин», минный заградитель-транспорт «Енисей».

Разоружены в нейтральных китайских портах канонерские лодки «Манчжур» и «Сивуч».

Захвачены неприятелем в море и в портах военный транспорт «Маньчжурия» с комплектом снарядов для эскадры, пароход Добровольного флота «Екатеринослав».

Такой способ ведения войны с нашей стороны напоминает шашечную игру «в поддавки».

Кронштадтские моряки возлагают все надежды на адмирала Макарова и ждут, что с прибытием его в Артур кончится период воцарившейся там бестолочи, неразберихи, разноголосицы и отсутствия единого плана во всех действиях.

В Кронштадте, наряду с официальными публикуемыми реляциями наместника о ходе военных действий, циркулирует много слухов о плачевном положении дел в Артуре.

Прежде всего говорят, что в Артуре сразу вскрылся глубокий разлад между флотом и сухопутными силами крепости и армии.

Множество неудач, постигших флот в первые же дни войны, конечно, не является следствием «печального стечения обстоятельств», вызванных одним внезапным началом войны, но отражает внутреннее состояние подготовки наших морских сил. Война сразу вскрыла, что флот как боевая сила не стоит на высоте современных военных требований. Не говоря уже о его материально-техническом неудовлетворительном состоянии, сразу вскрылось, что у флота нет правильной организации командования, отсутствуют налаженная разведка, охрана рейда, судоремонтные средства, обеспеченное снабжение. Руководство действиями эскадры в целом и командование многими кораблями оказалось в ненадежных руках. Это было прямым следствием мертвящего бюрократического порядка прохождения службы командным составом по системе «морского ценза».

Именно в результате этого формального порядка «морского ценза» перед самой войной в 1903 г. на Востоке произошла массовая смена проплававших свои положенные сроки адмиралов, командиров и офицеров, а на их места были посланы из России кандидаты, ждавшие очереди заграничных плаваний. Назначение на ответственные командные посты производилось автоматически в порядке послужного списка, без учета личных качеств назначаемого и его соответствия возлагаемым на него обязанностям.

При такой системе комплектации личного состава в момент завязки войны все адмиралы, плававшие на Востоке в период 1895–1903 гг., оказались на береговых должностях в России. Здесь были Макаров, Скрыдлов, Рожественский, Бирилев, Чухнин, а во главе флота на Востоке находились Алексеев, Старк, Ухтомский, Витгефт.