Джим Кэррол - Дневники баскетболиста

• Название: Дневники баскетболиста
• Автор: Джим Кэррол
• Издательство: АСТ
• Жанр: Контркультура
• Год: 2005
• ISBN: 5-17-027613-3

«ДНЕВНИКИ БАСКЕТБОЛИСТА» — классическое произведение о юном хипстере, растущем на грязных улицах Нью-Йорка. Книга принесла Джиму Кэрролу огромную славу в андеграундной среде. Джек Керуак, впервые прочитав отрывки то веселой, то страшной хроники Кэррола о жизни городского подростка с тринадцати по шестнадцать лет, решился написать: «Тринадцатилетний Джим Кэррол пишет прозу лучше, чем 89% современных писателей». Позже, напечатанные на заре семидесятых в «The Paris Review» отрывки из произведения вызвали сенсацию — и продолжают вызывать по сей день.

---

Люди привыкли считать джанки жалкими отбросами общества. Оно не совсем так, лохи. Настоящего джанки следует поставить выше всех остальных, ведь он шлет на хуй весь город — он рискует, преодолевает преграды, добивается своего всеми правдами и неправдами, готов отвечать за свои дела. Запомните: существует несколько типов потребителей джанка. Во-первых, богатый и безмозглый отпрыск из золотой молодежи, кто время от времени бахается из любопытства, а если почует, что приближается к некой опасной точке, у него всегда достанет лаве немедленно съебаться на Ривьеру. К тому же с ним тусит какой-нибудь простофиля, который берет для него наркоту, то есть, если поднимается шухер, таких никогда не залавливают. Уличные джанки терпеть не могут подобных мудозвонов, но они падки на бабки, и из-за них таких типов терпят. Многие из них относятся к сливкам общества, отвисают по барам Ист-сайда, последнее время о них пишут в «Life», у них спортивные машины и прочее, много среди таких типов любителей рок-н-ролла, желающих раз-другой встряхнуться. Затем следуют наркоманящая по выходным буржуазия Уэстчестера, выпускники частных средних школ и тому подобное, по большому счету, от вышеуказанного типа не отличается. Ходят в Гарлем за товаром по пятницам или притаскивают в свой кампус. Таким всегда впаривают наиговенейший продукт, по всякому поводу они огребают, и периодически дело доходит до ножа. За недавнее время они принесли пользу обществу, открыв глаза мамочкам и папочкам на страшный «социальный вирус», и впервые за все время государственную политику тормознули те, кто имеет в ней определенный вес. И теперь придуманы программы по реабилитации, к джанки, наконец, стали относиться, как к людям, и на воле, и в тюрьме. Останься эта хуйня в гетто, неважно, черном или белом, как оно было долгие годы, всем было бы плевать на то, что временами всплывает. Потом, мы — дети улицы, мы пробуем очень рано, лет в тринадцать или около, долго считаем, что все под контролем и мы не подсели. Но так редко бывает, я тому пример. То есть через два-три года сдерживания, я вынужден признать: я подсел и целые дни провожу в погоне за дозняком. И все способы хороши, так то. И на Ривьеру не свалишь, и богатую мамашу не раскрутишь. Одним прекрасным утром, когда просыпаешься, понимаешь, что ты стал настоящим джанки, и говоришь себе, полностью осознавая свои слова, и готовый за них отвечать: «Сегодня я либо надыбаю на ширку, либо пусть меня гребут в мусарню, и на хуй все».

Настали плохие времена, на улицах подняли большой шухер из-за наркоты, и, как следствие, цены растут на глазах. Согласно противоречивым (это я узнал еще в школе) законам джанка, следует искать более прибыльные способы добывания финансов, нежели отъем сумочек и приставление ножа к горлу граждан в парке. И сегодня вечером Жирный Генри, я и некий восторженный пионер-деревенщина завалили от нечего делать в один тоскливый новый бар с попсовой дискотекой, находящийся на перекрестке 96-й улицы и 2-й авеню, чтобы послушать одного моего кореша, играющего со своей группой на торжественном открытии (бууумммм). В баре исключительно обшарпанные пьянчуги и неудачники, пытающиеся подснять на танцах девчонок... У Жирного Генри сиськи и то больше, а бэнд умеет играет только репертуар из «Louie, Louie», сторона В. Попросил приятеля сыграть Дилана... «Это кто?» Я убит окончательно, мы сваливаем. Пора переходить к новому методу делать деньги: угонять машины.

Сейчас у меня нет связей среди торговцев палеными тачками, но я отлично умею взламывать замки и «подключать на горячую», а это два основных навыка для угона. И я решил приступать прямо сейчас, а покупатели найдутся. «Слэпджек» представляет собой штуковину, похожую на очень длинную отвертку, с противовесом, скользящим, когда вставляешь длинный острый конец в замок на дверце тачки. Бах! Нажимаешь противовесом на кончик, и копец тумблеру в замке. Открываешь дверь. Теперь надо «подключить на горячую» эту консервную банку, в нашем случае — новенький «порше». Просто-напросто соединяешь нужные проводки под приборной доской и вперед-вперед-вперед! Короче, наш неумный товарищ с победоносно сияющей физиономией плюхается на водительское сиденье, и мы втроем отчаливаем. Казалось, теперь нам осталось лишь прискакать на 96-ю на Ист-ривер-драйв, оттуда в город и заныкать тачку на одной из богом забытых улочек, окружающих машинные кладбища, неподалеку от нашего квартала. У меня есть приятель, с которым мы пересеклись ненадолго в колонии на Райкер-Айленд, а у него есть знакомый, готовый поучаствовать в подобном деле; затем, есть еще старший брат старины Герби из Нижнего Ист-сайда, научивший нас «подключать на горячую», когда нам было еще по двенадцать (бандиты с пеленок), и я уверен, что он возьмется толкнуть колымагу. Тем временем наш урод гонит со всей мочи, петляет по Драйву, как псих, каждые десять секунд мы просим его не дурить, чтобы нас не тормознули легавые, а то пиздец предприятию. (По-моему, я рассказывал о своей прошлой попытке угона авто в предыдущем дневнике? Нет, не рассказывал? Как нам сели на хвост, мы сматывались, но нас зажопили?) Но на сей раз нам сопутствовала удача и, несмотря на идиота-лихача за баранкой, мы выехали с Драйва на Дикмэн-стрит и прилетели в «Штабы». Я скомандовал нашему придурку парковаться в тихом темном переулке, там он присмотрит за тачкой, пока мы с Жирдяем сбегаем в «Штабы», найдем телефон, позвоним и договоримся о сделке. Когда мы поднялись наверх, там тусовалось всего трое челов. Укуренные Брайан и Мучер валялись на диване и смотрели кино, между ними примостился кальян. Мэнкоул успел убиться и скрючился в утробной позе на раскладном кресле. Я решил, что в качестве партнера стоит предпочесть старшего братана Герби Рона, набрал его номер, и он сообщил, что знает чела из Восточного Бронкса, который классно работает со стремными «порше». Добавил, что, возможно, получится провернуть дело сегодня же вечером и что он свяжется с тем типом, перезвонит нам, постарается подрулить и нас встретить... Я предложил делить прибыль поровну, а он отвечал, что выйдет примерно по три сотни на нос. То есть скорее по две с половиной, но я не разбираюсь в ценах в таких делах, и подобный расклад меня устроил. Пока мы дожидались его звонка, я заглянул в заначку Мэнкоула и стащил бумажную фасовку с дозой. Зашел в ванную вмазаться и только выхожу, как явился наш третий безбашенный компаньон с оравой какого-то встреченного им в баре народа. Он растрепал им обо всем нашем вечернем мероприятии и продолжал гнать всем, кто подсасывался, изобретая всякий раз новые любопытные мудацкие подробности. Я уж забеспокоился, куда пропал Рон (уже прошло два часа, а он не перезвонил), как он нарисовался в дверях на пару с толстеньким итальяшкой. Невменяемый Мучер подскочил к нему и всучил пару баксов... Ебанутый дурак принял его за доставщика заказанной им пиццы.

Мы двинули туда, где наш чепушилла припарковал тачку. С этого момента в мои записи врывается печальная нота, короче, абзац нашим хлопотам. Похоже, что эта сука даже не потрудилась прочесть мерцающие везде вокруг, куда ни кинь взгляд, знаки: ПАРКОВКА ПОСЛЕ ШЕСТИ ВЕЧЕРА ЗАПРЕЩЕНА... АВТОМОБИЛИ БУДУТ ОТБУКСИРОВАНЫ. Господи, как я упал духом при виде желтых лампочек на тягаче и знакомых вишневых мигалок коповозов, светящих на растрескавшийся асфальт, где стоял наш «порше». Мы с Генри обернулись к нашему придурку с искренним недвусмысленным жестом. Итальяшка, видимо, неотличающийся наблюдательностью, говорит: «А в которое место вы ее будете ставить? У вас есть гараж, да?» «Тихо, проезжаем», — отвечаю я. Прощай, автомобильный бизнес.

Сегодня суббота, утром для разнообразия проснулся пораньше и отправился на стрелку с Элом Доланом, обещавшим взять меня с собой в отделение Американского Легиона, расположенного на 207-й улице, и надыбать там лаве. Пришли мы туда, Эл отвлекал внимание начальника, а я стащил десяток лотерейных билетов, которые потом мы собирались толкнуть по 2 доллара за штуку. Для меня плевое дело стырить эти бумажки со стола и поместить их за распоротую подкладку пальто, пока Эл гнал тому фраеру о том, как невежливо вели себя организаторы лотереи, приходившие к нему домой, и он вынужден подать на них жалобу. Старый хрен принес Элу глубочайшие извинения, и мы очистили помещение, унося трофеи на 24 бакса за моей надежной подкладкой.

Мы открыли торговлю на Шерман-авеню, и там каждый избавился от четырех билетов. Местные тупорылые ирландцы купят что угодно, ради спасаемого Богом Легиона, то есть, как видите, недоделкам, типа нас, легко на этом нагреть руки во всякий унылый субботний денек, если рубиться в мяч в парке слишком сыро, а торчать неохота по слабости здоровья.

Наша везуха поуменьшилась, когда мы переместились в еврейский квартал, раскинувшийся на холмах Оверлук-террас. За час-другой спихнули только по одной штуке, а хотелось сбыть их все, то есть следовало менять дислокацию. Тогда перенесли точку на 204-ю улицу, я продал свой последний экземпляр, обратил к Элу умоляющий взгляд, но у него оставался еще один. Он поскребся в дверь, а оттуда вдруг выглянула старая спермовыжималка в коротенькой фривольной ночнушке и, прости господи, какие у нее были сиськи! «Чем могу помочь, ребятки?» — спросила она. Я чуть не подавился. Пришлось поддерживать разговор мне (поскольку Эл окаменел на месте): «Знаете, мы с другом приглашаем вас принять участие в лотерее, где вы сможете на следующей неделе выиграть «Мустанг» новой марки, если рискнете приобрести билет, ценой в два доллара». «Боюсь, у меня нет сейчас с собой наличных, — отвечала она, — но, может, вы с другом не откажетесь зайти ко мне, выпить по стаканчику? Вы ведь пьете спиртное, правда?» Да, разумеется, мы пьем спиртное. Мы заходим к ней, присаживаемся на кушетку, ждем ее, она возвращается с двумя бокалами отвертки и шлепается между нами. Обзывайте меня Эдипом, если хотите, но я заволновался: я сильно возбуждаюсь на женщин старше меня, а тут мы поняли, что она реальная баба, не сравнить со старухами, ошивающимися на вокзале Гранд-Сентрал и в подобных местах, которые кончают, когда заведут тебя в укромное местечко, а потом зовут на помощь всю Национальную Гвардию[28], едва ты к ней приблизишься. Вот отпили мы по полстакана, она тянет руки к нашим брюкам, вынимает наши игрушки и тянем-потянем. «Вы такие красивые высокие ребята!» Вот так нежданно повезло, и как у меня встал... тянем-потянем. Расстегнуть молнию... раз... нет слов, как следует описать... тянем-тянем-тянем, довольно сказать, что у нее был дар закатывать солнце вручную, и этому занятию она предавалась, пока наши руки гуляли по ее телу. Нет ничего приятней неожиданного секса, особенно когда продаешь лотерейные билеты Американского Легиона, и мы оба кончили спустя считанные минуты, а она облизала пальцы и застегнула нам обратно штаны, прямо как в грязных книжках, которые несколько лет назад я прятал под матрас. Думаю, они и по сей день там. Вот так-то. И мы двинули дальше, нас приглашали заходить в любое время. Хорошая баба, и вы удивитесь, узнав, сколько таких на свете. Некоторые любят просто поддразнить, открывая на звонок дверь в явно неполном прикиде, но большинство предлагает зайти со всем, что за этим следует. Любой разносчик подтвердит мои слова. Это не просто сцена из кино, и, спорим, я хоть сейчас могу назвать номер ее квартиры. Но ведь у Эла остается еще один билет, и его надо продать. Тут он потерял голову, и, когда какая-то баба не открыла дверь, поднял ор, словно обезумевший Отелло, что она — враг церкви и именем Господа проклята, не переставая ломиться к ней со всей дури. Наконец, она приоткрыла и посоветовала Элу утихомириться, иначе вызовет полицию. Эл в ответ кинулся к щели и принялся корчить старой дуре немыслимые рожи. Тут, представьте себе, она ткнула ему в рыло здоровым карандашом, сильно поранив ему губу. Я чуть со смеху не окочурился, придя в восторг от находчивости дамы, а Эл же, по-моему, не догнал ее прикола, обхаркал ей всю дверь и выбежал из здания на улицу, продолжая браниться, будто спятивший монах. Из губы у Эла хлестала кровь, мы решили забить на последний билет и вложить выручку в приобретение ложки кокаина. Именно это мы и сделали и остаток дня, балдея, ловили крутой кокаиновый приход со всеми вытекающими.