Роберт Скотт - Ореховый посох

• Название: Ореховый посох
• Автор: Роберт Скотт
• Издательство: ЭКСМО, Домино
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-699-25305-0

Много двоелуний назад, занимаясь учеными трудами, Лессек, один из сенаторов Лариона, острова в море, омывающем западное побережье некогда великого государства Элдарн, открыл маленькую щель во вселенной, крохотное окошко, соединяющее миры. И сам же, того не ведая, высвободил страшную силу, самую сущность зла, возникшую по недосмотру богов в первые времена Творения. Зло, проникнув сквозь эту щель и меняя свои обличья, пытается овладеть тайным знанием, сосредоточенным в магическом рисунке на рабочем столе Лессека. Ибо обладающий этим знанием способен выпустить на волю все мировое зло, и во Вселенной не останется ничего живого.

---

Бринн приоткрыла глаза и улыбнулась.

— Ждешь разрешения? — прошептала она, проводя рукой по его крепким ягодицам. — По-моему, ты его давно уже получил, а?

Она потянула его на себя, нежно поцеловала, и Марк совершенно потерял голову. Он просто тонул в ее нежности, которая, точно живительная влага, вливалась в его тело. И когда их неторопливая, почти ленивая любовная игра завершилась вспышкой восторга, одновременно испытанного обоими, он как будто оглох, столь сильным оказалось это надолго захватившее его ощущение.

Оно оказалось почти столь же неожиданным для него, как и вся минувшая страстная ночь. Марк поморгал глазами, пытаясь приспособиться к яркому свету, заливавшему крохотную комнатку. Бринн, улыбаясь, как довольная кошка, перевернулась на живот, натянула повыше одеяло и, похоже, опять задремала.

Прошлой ночью они прямо-таки неудержимо рвались навстречу друг другу; их объятия были такими настойчивыми и яростными, что напоминали поединок. Окутанные темнотой, лишь на ощупь чувствуя друг друга, спутав ноги, переплетя пальцы рук так, как насмерть сплетаются корнями деревья, они одновременно достигли наивысшей точки наслаждения, похожего на мощный, внезапно вырвавшийся из-под земли фонтан, и чувства их были тем сильнее и острее, чем отчетливее они сознавали, что чуть не погибли среди этих заснеженных гор.

Теперь они испытывали необычайное облегчение, ибо наконец-то вновь обрели друг друга, и страх, ибо понимали, что уже утром вновь окажутся перед лицом того зла, которое угрожает разрушить оба их мира.

Марк не мог даже представить себе, что после такой ночи они смогут вновь испытать ту же страсть, но утро доказало ему, как сильно он их обоих недооценивал. Прошлой ночью они не просто лихорадочно занимались сексом, стремясь хоть ненадолго забыть об этих днях, наполненных тревогой и страхом, и порадоваться тому, что остались живы; нет, прошлая ночь принесла им нечто значительно большее, полностью изменившее их обоих.

И теперь Марк улыбался, понимая, что все сильнее влюбляется в эту прелестную женщину — да что там, уже влюбился! Он улыбался, потому что прошлой ночью обнимал ее очень крепко, яростно занимался с ней любовью, а потом уснул с нею рядом, в этой вот постели, и утром оказалось, что она никуда не исчезла, что она по-прежнему с ним рядом.

Реакция Бринн на внезапное появление Марка тоже о многом свидетельствовала. Когда он вошел в хижину, она вскочила с пола, где точила о брусок свой охотничий нож, всех растолкала и с разбегу повисла у него на шее, то плача и утыкаясь куда-то ему за ухо, то заглядывая ему в глаза и словно пытаясь убедиться, что это действительно он, что он больше не исчезнет и не оставит ее одну.

Охваченная радостным восторгом, Бринн совсем позабыла о ноже, который по-прежнему сжимала в руке, и у Марка то и дело возникала тревожная мысль, что она запросто может отхватить ему ухо или нечаянно пырнуть его в спину. И теперь, глядя ей в лицо, прикрытое упавшими на него густыми светло-каштановыми прядями, он шептал:

— Ах ты, моя девочка, красавица моя, моя сексуальная маньячка, моя боевая подруга, отлично владеющая клинком!..

Марк прилег рядом с Бринн, закрыл глаза и тоже слегка задремал, но вскоре сладостная истома сменилась ощущением жестокой реальной действительности, и он окончательно проснулся. Гилмор погиб, Стивен серьезно ранен, с Саллаксом по-прежнему творится что-то странное. И как они теперь доберутся до Ориндейла?

Накануне они допоздна обсуждали разные варианты решения этой проблемы. Марк поддерживал Лахпа — нужно построить плот и остаток пути проделать по реке. В данный момент это казалось наиболее разумным выходом: Стивен все равно идти не в состоянии — пока что он мог сделать не более двух-трех шагов, — да и остальные не намного здоровее. Несколько дней отдыха в нормальном доме всем пойдут на пользу, а они с Лахпом пока постараются построить более или менее приличный плот.

Обдумывая все случившееся с ними в последнее время, Марк обнаружил, что все чаще вспоминает Айдахо-Спрингс. Вот сегодня утром ему особенно не хватало горячего-прегорячего кофе, какой подают в кафе «Спрингс». Кофе... Нет, пора позаботиться о том, чтобы привить в Элдарне культуру выращивания этих замечательных бобов!

Марк осторожно выскользнул из постели и на цыпочках подошел к окну, где стояли умывальный таз и кувшин с водой. Чистая речная вода показалась ему очень холодной, и, плеснув ею в лицо, он едва не вскрикнул. Зато после такого умывания проснулся уже окончательно.

Прошлой ночью Марк ни слова никому не сказал о том, что О'Рейли предупредил его о присутствии среди них предателя. Саллакс? Да, скорее всего, хотя это и кажется невероятным. Состояние Саллакса несколько улучшилось с тех пор, как Марк в последний раз его видел. Он уже опять начал вести себя, как тот исполненный решимости партизанский вожак, с которым они впервые познакомились еще в Эстраде; он опять говорил уверенно и явно не сомневался в скорой победе над Малагоном.

И все же в нем явно чего-то не хватало; он изменился — хотя Марк и не мог точно определить, в чем именно это выражается. Разговаривая с другими, Саллакс вроде бы проявлял прежнюю свою силу и напористость, но когда он оставался один, облик его сразу менялся. Марк заметил это случайно, увидев Саллакса сидящим в полном одиночестве у огня; лицо его в эти мгновения было лицом человека, утратившего всякую надежду.

Призрак говорил, что на время отчасти ослабил убеждения Саллакса, но Марк все же не совсем понял, что именно О'Рейли имел в виду. И в душе своей сейчас он не ощущал присутствия бывшего банковского служащего. К тому же, оглянувшись на спящую Бринн и вспомнив, что под одеялом она совершенно обнажена, Марк решил, что лучше бы все-таки призрак О'Рейли сегодня утром и впрямь находился где-нибудь в другом месте.

Он еще раз сосредоточился и пришел к выводу, что Габриель к нему так и не вернулся — во всяком случае, он не ощущал присутствия призрака со вчерашнего вечера. Не успел он вечером войти в хижину, как О'Рейли разорвал возникшую между ними мысленную связь и исчез, хрипло шепнув на прощание: «Я потерпел неудачу».

«В чем ты потерпел неудачу?» — подумал в ответ Марк, но Габриеля О'Рейли уже и след простыл.

И тут Марка окружили друзья, страшно обрадованные его появлением. Им всем было что рассказать друг другу, в том числе и о смерти Гилмора, и сразу стало понятно, что Гарек чувствует себя ответственным за эту смерть. Он со слезами на глазах рассказывал, как они с Бринн собирали ветки для погребального костра, и Марк наконец понял, откуда над горами взялись эти клубы дыма.

Завистливо поглядывая на солнечный луч, что крался по укрытому одеялом телу Бринн, Марк натянул насквозь пропотевший грязный свитер и увидел, что свитер висит на нем мешком, так сильно он исхудал. Да и все они исхудали. Хуже всех выглядел, конечно, Стивен. Марк уже успел услышать историю о том, как Стивен сражался с греттанами, — эта история и ему показалась несколько неправдоподобной, хотя он уже начинал привыкать к разным неправдоподобным вещам.

И все-таки, неужели Стивен умудрился убить этого зверя после того, как потерял сознание? Но как? Лахп твердо заявил: он появился на той поляне тогда, когда Стивен уже разорвал греттана на куски. Что за могучая сила действовала от лица его друга? Возможно, конечно, что странный ореховый посох по собственному почину решил вмешаться и спасти Стивену жизнь, хотя в подобную возможность и трудно поверить.

Марк зашнуровал ботинки и вышел из спальни.

Кроме Лахпа, который уже куда-то ушел, все остальные еще спали. Марк налил полный котелок воды и решил: раз невозможно заказать сладкий тройной эспрессо, он сварит себе целый котелок элдарнского текана и выпьет его в одиночку. Воспользовавшись приготовленной заранее растопкой, он быстро затопил печь и подбросил в пламя пару поленьев, чтобы вода поскорее закипела.

— Да-да, имейте в виду, я один выпью целый котелок! — прошептал он, ни к кому конкретно не обращаясь. — И не пытайтесь меня переубедить!

Переубедить, убедить, убеждения... Марк снова вспомнил слова призрака, и снова значение этих слов ускользнуло от его понимания. Что же он все-таки имел в виду? Он сказал, что основной свой удар направил на то, чтобы временно ослабить убеждения Саллакса. Но какие именно убеждения? Саллакс был партизаном. Он ненавидел Малагона и боролся за свободу Роны, за свободу всего Элдарна. Зачем же ослаблять его убеждения? О'Рейли сказал: «Один из твоих друзей — предатель. Он предал не только вас, но и ваше дело». Предатель нашего дела? Только не Саллакс! Ведь именно он стоял у истоков партизанского движения. А какое еще дело призрак мог иметь в виду? Убийство Малагона? Стремление навсегда запереть зло в глубинах той пространственной складки? Помешивая закипающий текан щепкой, Марк в полном отчаянии думал: до чего же плохо, что Гилмора с нами нет! Уж он бы помог мне разобраться в этой загадке!