Алексей Никольский - Герои и антигерои русской революции

• Название: Герои и антигерои русской революции
• Автор: Алексей Никольский
• Жанр: Политика

Революция — это всякий раз прежде всего хорошо продуманная, тщательно организованная и спланированная деятельность достаточно многочисленных групп социально активных, твёрдо верящих в правоту своих замыслов и не отступающих перед постоянными и длительными неудачами людей (революционеров) по подрыву и последующему свержению существующих властно-политических структур с целью построения затем некоей идеальной системы государственного управления. И лишь во вторую очередь революция — это следствие политической несостоятельности властей и невыносимых тягот широких масс населения.

---

Ситуация в Петрограде и на фронте спокойна настолько, насколько это возможно в условиях произошедшей месяц назад смены власти.

Временное правительство пытается понять, чем оно должно заниматься, приступить, как тогда было принято выражаться, к «органической работе».

Петроградский Совет рабочих и солдатских депутатов, напротив, коллекционирует все неосторожные движения Временного правительства и отдельных министров, улучая момент, чтобы как следует «вдарить».

По городам и весям избираются Советы рабочих и крестьянских депутатов, устанавливающие контроль за местной властью. Избираются и делегаты на предстоящий Всероссийский съезд Советов.

Приказ № 1 и агитаторы на фронте потихоньку делают своё чёрное дело — приводят русскую армию к полной недееспособности.

В плановом порядке возвращаются из ссылок и эмиграций лидеры левых партий и потихоньку прихватывают контроль над ходом революции в свои опытные руки.

…И вот в погожий вечер 3 апреля на Финляндский вокзал Петрограда прибывает поезд с очередной партией вернувшихся из эмиграции революционеров. А знаменательным этот день оказался потому, что именно в этот день и именно этим поездом в революционный Петроград приехал товарищ Ленин. Приехал, чтобы вмешаться в процесс революции и изменить ход истории.

Приезда Ленина ждали — на вокзале его встречала изрядная толпа — и ждали, что, приехав, он чем-нибудь удивит столицу и революцию. Проще говоря, ждали сюрприза. Однако, столица и революция получили не просто сюрприз. Они получили шок. Они получили бомбу.

Речь, с которой Ленин обратился к встречавшей его толпе (и тезисы которой были через три дня напечатаны в прессе — см. Приложение 8), оказалась шоком, оказалась бомбой. Настолько шоком, что революционный бомонд почти в полном составе предпочёл закрыться от понимания смысла того, что он услышал и прочитал, и просто посмеяться над глупостью и неадекватностью Ленина. А все (до одного!) его соратники по большевистскому партийному руководству пришли в полное недоумение: что это, мол, Ильич, совсем умом подвинулся за границами?.. Что, впрочем, не помешало им «взять под козырёк» и приступить к неукоснительному исполнению «нереального» ленинского плана. Такая уж это была партия. При почти единодушном несогласии с линией вождя партия незамедлительно приступила к её реализации. И это изменило ход истории.

Партия, которая послушалась своего вождя, через полгода с небольшим оказалась у власти. Этот факт делает Ленина одним из главных героев русской революции.

XX. Харизматический лидер Петроградского Совета

Если приезд Ленина имел относительно долгосрочные (хоть и в пределах всё того же бурного и богатого на события 1917 года) последствия, то состоявшееся несколько ранее (18 марта) возвращение на родину другого знаменитого революционера начало самым непосредственным образом влиять на события практически немедленно.

Общественно-политическая харизма этого видного деятеля русской революции лишь совсем немного уступала харизме предыдущего антигероя — Керенского, и к весне 17-го года он был — ни много, ни мало — признанным лидером российской социал-демократии — разумеется, не всей, а её, извините за каламбур, меньшевистского большинства.

Нет, речь идёт не о Г. В. Плеханове и даже не о Ю. О. Мартове, как кто-то наверняка уже успел подумать. (Плеханов к 1917 году уже отошёл от практической деятельности и оставался лишь символом партии, причём, по причине своего гиперпатриотического оборончества во время мировой войны, символом заметно подпорченным. А Мартов, находясь в эмиграции, ещё воспринимался по инерции лидером партии, но вернувшись в революцию только в мае, — тоже, кстати, как и Ленин, в пломбированном вагоне через Германию, — обнаружил, что партийное большинство по целому ряду ключевых позиций разошлось со своим, уже бывшим, лидером, вследствие чего ему пришлось возглавить всего лишь выделившуюся по этому поводу небольшую фракцию своих сторонников — меньшевиков-интернационалистов, на дальнейший ход событий влияния практически не оказавшую.)

Нет, конечно же, я имею в виду совсем другого человека. Это Ираклий Георгиевич Церетели. Из старинного дворянского рода. Недоучившийся юрист. Масон. Член II Государственной думы, лидер её социал-демократической фракции. В 1907 году, после роспуска Думы в результате третьеиюньского переворота, был осуждён на пять лет каторги, заменённой по состоянию здоровья (туберкулёз) на шесть лет тюрьмы с последующим поселением в Восточной Сибири, где и пребывал вплоть до марта 1917-го.

С приездом его в столицу довольно быстро выяснилось, что Петросовет обрёл наконец своего харизматического лидера, которого ему так не хватало в первые дни революции, которым не стал погрузившийся в «высшие» правительственные сферы Керенский, которыми не смогли стать (несмотря на занятие высших советских должностей) политические пустышки Чхеидзе и Скобелев и которыми — в силу целого ряда вышеописанных причин — не имели возможности стать герои революции Суханов, Стеклов и Соколов.

Церетели же стал таким лидером почти мгновенно и при поддержке других харизматических фигур, вошедших в Исполнительный Комитет после возвращения из ссылок и эмиграций, — меньшевиков М. И. Либера и Ф. И. Дана, эсеров В. М. Чернова и А. Р. Гоца — установил практически полный контроль и над рабоче-солдатской стихией Совета, и над интеллигентской «элитой» Исполнительного комитета.

Как же распорядился новый лидер столь мощным ресурсом? Совсем скоро мы об этом узнаем.

XXI. Первый кризис в революционном правительстве

Для того чтобы перекинуть мостик от бурных событий начала марта к концу апреля и последовавшему тогда первому кризису революционной власти, нам придётся обратиться к результатам теоретического осмысления закономерностей протекания революционных процессов, которое я назвал теорией бифуркационных периодов (см. Приложение 1). Нам придётся ещё не раз к ним обращаться, отслеживая процесс скольжения социальной системы «Государство Российское» всё к большей неустойчивости и наблюдая за ролью в этом скольжении ряда личностей — героев и антигероев русской революции.

Когда главный антигерой русской революции П. Н. Милюков опубликовал (и официально разослал союзным державам) знаменитую ноту возглавляемого им министерства иностранных дел от 18 апреля (см. Приложение 9), стало очевидно, что в правительстве предстоят перемены. Сказать, что левое большинство Петросовета было возмущено профессорской наглостью, — это ничего не сказать. Умело организованная стихия петроградского рабочего класса была настроена ещё радикальнее. Уже и первомайская демонстрация («демонстративно» состоявшаяся по общеевропейскому новому стилю в тот же день 18 апреля) прошла под резко антивоенными и антибуржуазными лозунгами. Когда же массам стало известно содержание милюковской ноты, они опять вышли на улицы Петрограда и двинулись к Мариинскому дворцу — тогдашней резиденции Временного правительства — с лозунгами «Долой Гучкова и Милюкова!» Другой фигурант этих лозунгов — антигерой революции А. И. Гучков — не стал дожидаться, пока коллеги по Временному правительству попросят его удовлетворить чаяния народных масс, и 30 апреля известил министра-председателя князя Г. Е. Львова о своей отставке. Милюков же предпочёл упереться рогом, объявив, что добровольно в отставку не уйдёт, и тем самым довёл правительственный кризис до конца.

Давайте вспомним, за счёт чего была обеспечена псевдоустойчивость новой власти в течение первых двух месяцев революции.

В начале марта в процессе переговоров полномочных представителей двух центров революции — Временного комитета Государственной думы и Петроградского Совета рабочих депутатов — была выработана компромиссная формула устройства власти («постольку, поскольку») и тем самым достигнута псевдостабильность после революционного хаоса и развала, а также фактически предопределена политика новой власти на ближайший период.

Компромиссность этой структуры привела к двум важнейшим следствиям:

• во-первых, возможность реакции и какой-либо реставрации сброшенного революцией режима была на данном этапе надёжно предотвращена,

• однако, во-вторых, кардинальное изменение политики государства по целому ряду существеннейших направлений было ещё невозможно — в силу того, что власть формально вручена цензовым кругам.

Далее. Факторы, работавшие на подрыв системы под названием «Российская империя», продолжали действовать и после Февраля. И главными такими факторами по-прежнему были