Дмитрий Калюжный - Другая история Московского царства. От основания Москвы до раскола [= Забытая история Московии. От основания Москвы до Раскола]

• Название: Другая история Московского царства. От основания Москвы до раскола [= Забытая история Московии. От основания Москвы до Раскола]
• Автор: Дмитрий Калюжный
• Жанр: Публицистика
• Год: 2003
• ISBN: 5-9533-0125-1

Развитие такой общественной структуры, как государство, подчиняется определённым эволюционным законам. Серьёзный анализ истории Руси показывает, что путь нашей страны во времени принципиально скачкообразный, а возвышение именно Московии было вызвано тем, что здесь вырабатывались принципы абсолютной монархии, в то время как в окружающих землях стиль правления был иным, княжеским при боярском контроле. Россия осуществилась, ибо имела жёсткую государственную идею.

В книге прошлое России освещено с разных сторон: прослежена светская и церковная история страны; рассмотрены особенности её взаимоотношений с Западом, в том числе с Великим княжеством Литовским и Польшей, и с Востоком — прежде всего с Казанью.

---

Коэффициент кратности, равный 10, отнесёт событие хроники, упоминающей комету, на 760 лет назад от 1682 года, а равный 20 — на 1520 лет. Причём совершенно очевидно, что дата открытия кометы Галлеем должна заведомо быть привязана к единой шкале времени.

Мы приходим к выводу, что историю надо рассматривать с естественнонаучной точки зрения, изучая, прежде всего, материально-техническую эволюцию: что, когда, как и в какой последовательности могло реально появиться. Но даже это не даст истину! Подход должен быть комплексным, да и техническая эволюция требует дополнительного обоснования.

Начало историографии

Политическая историография имеет своего родоначальника. Это выдающийся государственный деятель Византии, основоположник учения о государстве Георгий Гемист Плифон (иначе Плетон, 1355–1450). Он предвидел распад Византийской империи и пытался обосновать необходимые перемены в государственном устройстве, но не успел; Византия пала в 1453 году. Именно этот старец, эмигрировав во Флоренцию, привёз туда свой архив и основал на деньги герцогов-меценатов Медичи «Платоновскую Академию», которую правильнее было бы назвать Плифоновской.

Эта академия и начала бурную деятельность по «обнаружению» и тиражированию «древних» источников, призвав к работе книгоиздателей и торговцев, типа П. Браччолини, которого собственные современники неоднократно уличали в подделке рукописей.

Также и Л. Бруни, флорентийский канцлер, славно поработал на своих хозяев Медичи, возвеличивая их род: опубликовал в 1439 году, через год после приезда во Флоренцию Плифона с византийскими архивами, 12-томную «Историю Флоренции». В ней просто переписаны византийские хроники с заменой места действия и действующих лиц на флорентийские. И вот, средневековая история Флоренции сразу «удлинилась» примерно на 260 лет!

В те года Флоренция стала всемирным художественным салоном, и торгует она «византийским антиквариатом» до сих пор. Именно здесь на задворках мастерской великого Микеланджело в XVI веке откапывают новоиспечённого «древнегреческого Лаокоона»; и тогда же, после появления шедевров Леонардо да Винчи и Рафаэля внезапно «обнаруживают» творения итальянских художников Проторенессанса (Джотто, Чимабуэ и др.). Весь этот товар был востребован, поскольку «византийских» изделий на рынке уже не хватало. Характерно, что иконами во Флоренции не торговали, поскольку за кражу православных икон в мусульманской Османской Империи отрубали руки, это было опасно, а флорентийские художники писать иконы сами не могли, — не умели. А вот изготовление «древних» рукописей было поставлено на поток (и не только во Флоренции) аж до XX века.

Для XIX века есть блестящий пример фальсификации европейской культуры. Вещий Александр Сергеевич Пушкин был не только великим поэтом. Он был историком; первая его должность — чиновник архива департамента иностранных дел, тогда же он написал научную работу по истории. После 1832 года он, сомневаясь в правдивости истории, составленной Карамзиным, всерьёз занялся изучением источников. И вот, при написании цикла «Песни западных славян» заподозрил, что поэтический сборник Проспера Мериме (1803–1870) «Гузла» («Guzla», 1827) основан не на настоящем боснийском фольклоре. По просьбе Пушкина его друг С. А. Соболевский в 1835 году написал письмо Мериме, с просьбой объяснить происхождение, по выражению Пушкина, этих «странных песен».

В своём ответе Мериме признался, что сам придумал весь свой «боснийский» фольклор, желая, ради шутки, посрамить бесчисленных, по его выражению, «фальсификаторов древней поэзии». По другой версии, он намеревался изданием сборника заработать денег на поездку в Боснию, дабы собрать настоящий фольклор. Он просил Соболевского извиниться за него перед Пушкиным, поскольку «даже Адам Мицкевич попался на удочку и счёл мои песни подлинно боснийскими, а правду теперь знают всего девять человек, включая Пушкина и Соболевского».

Пример с «Гузлой» наглядно показывает, как легко было даже в XIX веке создавать «древние» памятники. Если бы не проницательность Пушкина, имели бы мы теперь древнебоснийский = византийский фольклор XIX века выделки. И кстати обратите внимание на причину, толкнувшую Мериме к сочинению этой «шутки»: он желал посрамить бесчисленных фальсификаторов! Отчего же «посрамление» ограничилось оповещением девяти человек, да ещё по специальному запросу, Мериме умолчал. Может, в те времена любой фальсификатор, пойманный за руку, извинялся и сваливал свой грех на «желание посрамить». Да и другая «причина» не выдерживает критики: деньги-то Мериме собрал, а что с поездкой в Боснию и фольклором?..

Анализ наличного корпуса письменных источников порождает бесчисленные вопросы. Никаких оригиналов рукописей, написанных еврейским и греческим письмом ранее XV века, не существует. Всё, что есть у историков из «древних» документов, — это средневековые копии! Точно так же отсутствуют оригиналы рукописей, написанных по-латыни раньше XIV века, в частности, нет оригиналов рукописей Данте, Боккаччо и Петрарки в Италии, Д. Уиклифа и Р. Бэкона в Англии, Ф. Бонавентуры во Франции и других авторов, традиционно относимых к XII–XIV векам.[1]

Можно предположить, что только в XIV веке латынь и появилась. Так дадим же слово Лоренцо Валле (1405 или 1407–1457), римлянину по рождению:

«Никто не обогатил и развил свой язык так, как сделали это мы, которые, не говоря уже о той части Италии, что называлась некогда Великой Грецией, не говоря о Сицилии, которая тоже была греческой, не говоря обо всей Италии, чуть ли не на всём Западе и в немалой части Севера и Африки, превратили язык Рима, называемый также латинским… я бы сказал в царя над всеми остальными».

Эти слова объясняют всё. Оказывается, в эпоху Возрождения латинский язык не «возрождали», предварительно по какому-то наитию «вспомнив», а создали из своего языка, развили и превратили в царя над всеми остальными. И это утверждает современник!

Процессы дифференциации и интеграции языков изменяют их, особенно при широкой общественной деятельности, быстро и самым причудливым образом. В более развитом государстве и язык более развитой. Даже обходясь без всяких датировок, изучая только «направление движения», мы без натужных выдумок про «Древнюю Грецию» и «Древний Рим» видим Грецию — Византийскую империю с государственным греческим языком. Видим и явно отстающую от неё по всем статьям Западную Европу со Священной Римской империей германской нации и латынью, как «общим» языком администрации, религии и науки. И в учебниках истории находим сообщение, что Византийская (греческая) империя образовалась раньше Священной Римской (латинской) империи. Вот объяснение, почему «римляне» считали греческий язык более древним, нежели латынь.

Учёные греки, во множестве появлявшиеся в Италии до, а особенно — после краха Константинополя, долго учили итальянских гуманистов своему языку, ведь те мечтали читать Платона, Аристотеля и других мыслителей предшествующих времён в оригинале. Об этом вы можете прочесть в любом учебнике! Историки даже не спорят, — в XI–XII веках Европа узнала о великих греках от арабов Испании, а в XIII–XV — напрямую получила от византийцев «древнюю» греческую учёность!.. Правда, наши историки тут же добавляют, что византийцы не были носителями знаний; учёность сохранялась в «найденных» ими древних рукописях. Как можно отделять знания от их носителей, для нас загадка. Но историкам тут «всё ясно».

Традиционная историография творит с языком анекдотические вещи. Великий Данте объявляется творцом итальянского литературного языка, хотя после него, а также Петрарки и Боккаччо ещё двести лет все прочие итальянские авторы пишут исключительно на латыни, а итальянский литературный язык как таковой формируется на базе тосканского диалекта только в XVI веке. Исключительно на латыни пишет знаменитый итальянский писатель первой половины XV века Браччолини. Почему? Возможно, потому, что ни итальянского литературного языка, ни сочинений Данте во времена Браччолини ещё не было; они появятся только лет через пятьдесят, а то и позже. Потому и нет у Браччолини ссылок на Данте, хотя в подделке сочинений «древних» авторов его уличали, и не раз.

Не только итальянский, но вообще все национальные письменные литературные языки в Западной Европе начали формироваться в XVI веке. Это и насильственное внедрение Елизаветой I «правильного» английского языка, и появление «новофранцузского» и «новогреческого» языков, а также «общенемецкого языка Библии», созданного Мартином Лютером и т. п. А до этого? До этого писали на латыни и греческом, не параллельно, а вместо национальных языков.

До XVI столетия испанского языка в буквальном смысле вообще не было; в самой Испании он до сих пор называется кастильским (Castellano).[2] Также и французский стал официальным государственным языком Франции лишь в 1539 году, а до этого таким языком была латынь. А вот в Англии якобы в XII–XIV веках официальным языком был французский, за 400 лет до введения его в государственное делопроизводство в самой Франции! На деле же английский язык внедряется в делопроизводство на Британских островах в то же время, что и французский во Франции, то есть при Генрихе VIII в 1535 году.[3]