Владимир Серкин - Шаманский Лес

• Название: Шаманский Лес
• Автор: Владимир Серкин
• Жанр: Религия

Книгу «Шаманский лес», как и «Хохот Шамана», первыми прочтут мои земляки, магаданские читатели. Сегодня увидели свет уже пять изданий «Хохота Шамана», и только два первых из них, самых коротких, выпущены в Магадане. Изданные в Москве и в Питере книги доходят до Магадана в очень малом количестве и по слишком высоким ценам. Но текст написан здесь, в Магадане, и, чтобы мои земляки увидели его, в книгу «Шаманский лес» включены:

1)   часть новых записей разговоров с Шаманом 2004-2007 гг. о его жизни в городах и проблемах наших современников;

2)   неопубликованные ранее записи 1997-2000 гг.;

3)   интервью «Российской газете» (№ 25, 02.06.2004);

4)   интервью на «Радио Свобода»;

5)   не опубликованные в Магадане фрагменты московских и питерских изданий «Хохота Шамана» (М.: Зебра Е, 2004; М.: София, 2006; М.: София, 2007);

6)   новые распечатки ответов на вопросы читателей.

Многие из изложенных Шаманом концепций я сам стал понимать лишь после многократного прочтения записей. Поэтому часть изложенных в первых книгах диалогов для понимания новых концепций нужно «собирать» и читать в ином, чем раньше, порядке. Так, например, в раздел «Туннели... « включено много уже опубликованных диалогов, но, дополненные и собранные в ином порядке, они дают и иное, более глубокое понимание основной идеи. В другие разделы вставлены иногда по одному-два диалога из книги «Хохот Шамана», чтобы те, кто не прочел «Хохот...», все равно могли прочесть эту книгу и понять основную идею раздела.

Кроме того, мой почерк не очень разборчив. Полевые записи я обычно делал наспех, карандашом, используя вместо стола камень, рюкзак или свою ногу. Для того чтобы хорошо восстановить, расшифровать свою же запись, приходится читать ее несколько раз с перерывами на неделю, месяц (так срабатывает память). В этот вариант текста включены также пять уточненных и дополненных диалогов из уже вышедших в Магадане изданий книги «Хохот Шамана».

Владимир Серкин

---

—   Как можно найти эти стоянки?

—   Они везде, где есть вода, охотничьи угодья или пастбища. Где еще, по-твоему, должны были жить люди тысячи лет? Со временем ты просто чувствуешь их.

—   Есть материальные признаки?

—   В пригодных для жилья пещерах, гротах на берегах жили обязательно. Бугры с провалом и торчащими костями кита бывают на месте землянок.

Например, изготовленная им из глины и песка посуда звенит куда лучше импортных фарфоров.

—   Насколько они древние?

—   Две-три с половиной тысячи лет.

—   А древнее?     

—   После оледенения люди старались селиться в местах, защищенных от зимнего северо-западного ветра, на берегах нерестовых рек или у переправ оленей, на побережьях повыше, где не доставали бы половодье или шторм. Это речные или морские террасы.

—   Столько признаков. Наверное, таких мест немного?

—   Не часто встречаются. Но если встретишь место с такой совокупностью признаков, древние там жили наверняка.

—   Как давно?

—   Пять-семь тысяч лет.

—   А еще древнее?

—   Люди здесь жили, в понятии человека, всегда. То есть, сколько есть люди, столько они здесь и жили.

—   Почему же сегодня это под вопросом?

—   Раньше не нужны были уголь, нефть или другие энергоносители. Сегодня люди тратят на это большую часть заработка и мерзнут.

—   Что же делать?

—   Эта цивилизация ошибочна в том, что везде стремится создать одинаковые условия. Такой способ проигрышен, так как требует постоянного притока энергии. Скоро варвары будут изучать способы жить в тех условиях, которые есть.

—   Кто это — варвары?

—   Варвары — люди со столь низким уровнем культуры, что без своих гриспособлений они не проживут в тундре и суток.

—   А развитые цивилизации здесь были?

—   Да.

—   Почему же нет следов?

—   Они на дне моря и на некоторых северных островах. Скоро найдут.

—   Что за следы?

—   Сейчас на больших глубинах могли сохраниться только остатки огромных сооружений. Например, аэродромов, туннелей, каналов. Рядом найдут и остальное.

—   Как скоро?

—   Еще при жизни твоего поколения.

Не могу не привести здесь фразу, случайно брошенную молодым эвелном в обыденном разговоре о ценах: «Ну, в тундре, конечно, с голоду не умрешь».

07.01.99

С точки зрения Шамана, эвелны являются более культурными людьми, чем мы. Я попытался получить более подробные пояснения.

—   Наша цивилизация прошла те же стадии, что и эвелны, только раньше, однако. Почему считаешь их цивилизацию лучше?

—   (Шаман улыбнулся моей стилизации под речь эвелнов) Они развивались в более трудных условиях, у них сильнее общинная мотивация.

—   Русские тоже дольше других жили общинами. Какое в этом преимущество?

—   У русских тоже общинное настроение было сильнее, чем у западных. Сейчас они проходят критическую точку поворота, однако. (Шаман опять улыбнулся)

—   Что за поворот?

—   На свободу личности.

—   Так это прогрессивно.

—   До определенных пределов. Пока, однако, индивид считается с интересами вида.

07.01.99

Логика Шамана показалась мне убийственно точной. Сказать нечего. Еще хуже то, что Шаману было настолько легко ответить мне, что его больше занимало в диалоге слово «однако», чем содержание. Взяв поролоновый коврик, я отправился на скамейку Шамана, попытаться увидеть волны льда. Прилив вспучил многометровые льдины, и через образовавшуюся трещину на лед вылезла толстая нерпа. Полчаса я наблюдал за самодовольным животным, которое не знает ничего про интересы своего вида, но каким-то образом их поддерживает. Мысль о слабом месте в рассуждениях Шамана пришла вместе с холодом, окончательно пробравшимся под куртку.

—   Человек — не только биологический индивид.

—   Когда «совсем свободная личность» перестает жить для общества, общество разрушается.

—   Как это проявляется?

—   Например, техногенными катастрофами.

—   Не вижу связи.

—   Чтобы управлять сложными и масштабными техническими системами, например самолетом или энергостанцией, нужно на время полностью забыть о себе, посвятить себя служению другим через взаимодействие с системой. Современный человек, личность которого направлена на «самоактуализацию себя», не может этого. У него нет ни ценности, ни дисциплины самоотречения.

—   И это ведет к катастрофам?

—   »Независимая» личность все более отдаляется от мира, противопоставляется, самоутверждается за счет него. А мир все равно возьмет свое, иногда очень резко.

—   Но человек живет не для абстрактного общества, а для родных, близких, друзей.

—   Если орган начинает жить не для организма, а только для себя и соседних органов, организм быстро разрушится.

—   Разумно живя для себя, личность взаимодействует с другими, идет обмен услугами, товарами, информацией.

—   В этом другая сторона опасности. То, что вы называете «личность», полностью направлено на отношения с другими людьми.

—   Что в этом плохого?

—   Человек должен быть направлен и на отношения с окружающими, и на отношения с Духом. Без людей, направленных на отношение с Духом, общество деградирует.

—   У нас много людей борются не только за себя и близких, а, например, за права всех людей.

—   Такие немного стабилизируют ситуацию. Но из них большинство таким способом просто презентирует себя окружающим, хотя и не осознает этого.

—   Им это невыгодно. Зачем?

—   В детстве им внушили, что заботиться о человечестве хорошо. Так они показывают окружающим и себе, что они хорошие. Хотя большинство из них искренни, мало кто следует за своим Духом.

22.02.06

В последние годы, в окрестностях Магадана опять развелось много куропаток, зайцев, лис, медведей и других животных. Это понятно. Среди моих знакомых-ровесников только один изредка охотится. А в предыдущем поколении — каждый второй.

Но когда я высказал эти соображения Шаману, он лишь посмеялся.

—   Местные жили профессиональной охотой тысячелетия и добывали зверя гораздо больше любителей. Дичь, однако, не переводилась.

—   Действительно. Почему?

—   Современные охотники убивают варварски, а местные — цивилизованно.

—   В чем различие?

—   Местные убивали только по необходимости. Соблюдали ритуалы и охоты, и разделки, чтобы душа животного не обиделась и вновь воплотилась в этой же местности.

—   Чем же обижают сегодняшние охотники?

—   На тех, для кого дичь — подспорье в семейном бюдже, те не слишком обижаются. В конце концов такой охотник думает о детях, то есть о жизни.

—   А другие?

—   Многие современные убивают для развлечения — это уже оскорбление. Не просят прощения, не соблюдают правил, плохо обращаются с телами. Душа животного после этого или долго не воплощается, или вообще уходит в другое место, даже в другие миры может от обиды. И души других животных уводит. В Магадане-то восстанавливается, а в других местах...

—   Действительно, варварство. Хорошо еще, что обиженные животные не мстят.

—   Мстят Духи местности.

—   Как?

—   Они отмечают убившего неправильно особым знаком убийцы. Этот знак опознается почти во всех мирах. Естественно, что убийца, везде до конца жизни встречает больше неприязни. Соответственно, живет хуже и меньше.

—   Но многие охотники-любители и не подозревали об этом.

—   Имеет значение не знание, а отношение. При искреннем раскаянии знак снимается, но годы, прожитые похуже, никто не вернет.

—   Но человек не знал, не он виноват, а воспитание, система!

—   (Шаман посерьезнел, взглянул исподлобья, потом поднял голову. Тут только я сообразил, что он опять пародирует гуру) Каждый рождается в определенной системе не просто так, но все рожденные могут развиваться. (Шаман улыбнулся) Больше не утомляй меня вопросами, ответы на которые есть в тысячах книг. Умей вовремя остановить вопросы.

Стройбатовское лето

1977

В семидесятых две трети Советской армии состояли из стройбатов. Большинство мужчин, рассказывающих, как они служили «десантниками-летчиками-моряками», тоже служили в стройбатах. Я служил в стройбате в 1977-79 гг. и этим горжусь. Ничего не разрушал, многому научился и два года строил.

В первое лето службы наш батальон занимался прокладкой кабельных линий вокруг крупного аэродрома. Экскаватором копать траншеи было невозможно, так как на участках проходило много газовых и водопроводных труб, телефонных и других кабелей. Существовала (и, по-моему, сейчас бытует) пословица: «два солдата из стройбата заменяют экскаватор». Тщательно, с оглядкой копать штыковой лопатой многометровые неглубокие трайшеи никто в роте не любил... кроме меня. Сослуживцы приходили в неистовство от однообразной тяжелой физической работы, пытались от нее увильнуть, удивлялись и благодарили, когда я предлагал им пойти за меня в наряд по роте, по кухне, в караул, а сам ехал за них копать.