Николай Руденко - Волшебный бумеранг (Космологическая феерия)

• Название: Волшебный бумеранг (Космологическая феерия)
• Автор: Николай Руденко
• Издательство: ИЗДАТЕЛЬСТВО ЦК ВЛКСМ “МОЛОДАЯ ГВАРДИЯ”
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1968

Руденко М. Волшебный бумеранг: Роман. / Авторизованный перевод с украинского З. Крахмальниковой. М.: Молодая гвардия, 1968. — (Библиотека советской фантастики). — 384 стр. 46 коп. 100 000 экз. — подписано к печати 30.10.1968 г.

Николай Данилович Руденко. (Микола Руденко). (1920-2004).

Укр. сов. прозаик, поэт и общественный деятель-правозащитник, более известный произв. др. жанров. Род. в с. Юрьевка (Ворошиловградской обл., ныне — Украина), высшего образования не получил, участвовал в Великой Отечественной войне, работал в ред. киевского журн. «Днiпро». Печататься начал с 1947 г. (дебютировал как поэт). С конца 1970-х гг. стал известным диссидентом, преследовался, был арестован и осужден на 7 лет лагерей и 4 года ссылки за «укр. национализм»; в 1987 г. эмигрировал в США.

К НФ Р. обратился дважды. Его гл. НФ произв. — «космологическая феерия» «Волшебный бумеранг» (укр. 1966; рус. 1968) — представляет собой лит. обработку идей Э.Дэникена и др. авторов гипотезы о «богах-астронавтах», высадившихся на Землю в древности (после гибели их планеты — Фаэтона); в трактовке Р., пришельцы еще и подтолкнули земную эволюцию. Второе фантаст. произв. Р. - повесть-феерия «Рожденный молнией» (укр. 1971). Если бы не «политика», из-за к-рой имя Р. было вычеркнуто из библиографий и справочников, писатель, вероятно, оказался бы очень созвучен «молодогвардейской» НФ конца 1970-х — нач.1980-х гг.

Энциклопедия фантастики.

---

Но гостям ни в чем нельзя отказывать. Только поэтому Ечука согласился оставить белого динго в живых. Он хорошо знал, что коварный динго не поведет их к пещере, — он поведет их к крепости, под удары смертельных молний В пещеру он входил один, а люди с молниями караулили у входа. В пещере его можно было взять даже голыми руками. Но Благородный Какаду запрещает творить насилие над человеком, попавшим в пещеру, каким бы ни был этот человек…

Теперь коварный динго не будет варить в огромном котле головы отважных воинов. Благородный Какаду покарал его рукой Акачи, которая не знает промахов.

Нет, они не пойдут в пещеру через тот вход, сделанный в скалах белым динго. Тот вход для людей, у которых сердце похоже на мертвый камень. Они пойдут дорогой их предков.

Чистым огнем пылают травяные факелы в каменных лабиринтах. Они не чадят. Люди Ечуки знают такие смолы, которые дают чистый бездымный огонь. С чадящими факелами сюда нельзя входить под страхом смерти.

На плечах воинов плывут носилки мичмана. Впереди в свете факелов отливают темной медью плечи чернобородого Ечуки. Рядом с ним идет сильный и упругий Акачи. Иногда он оглядывается, легонько прикасается к плечу Коли:

— Поторопись, мой Белый Брат! Отставать нельзя. Кто не знает дороги, тот навсегда остается под землей. — Потом он показывает на мичмана Скрябина. — Белый Друг скоро выздоровеет. Так хочет Благородный Какаду.

Коля долго не мог преодолеть своего отвращения и вздрагивал от каждого прикосновения Акачи. Но постепенно их дружба восстановилась.

Наконец высокие каменные стены расступились и взгляду пришельцев открылся подземный зал. В выступах стен искрятся загадочные кристаллики. Они усиливают свет факелов, делая его легким, чуть голубоватым.

Ечука останавливается. Останавливаются и воины, опустив носилки на каменный пол подземелья. Скрябин, преодолевая боль, поднимается на ноги. Все стоят молча, благоговейно склонив головы. Перед их глазами на ровной стене проступает из темноты прекрасное человеческое лицо.

Сначала видны большие, и в самом деле очень большие глаза. Таких глаз Коля не видел ни разу. В них светятся острый ум и человечность. Часами можно всматриваться в эти неземные глаза. Кажется, что они излучают добрые, светлые мысли…

Нос ровный, прямой, с небольшой горбинкой. Губы мягко очерчены, они чуть-чуть похожи на красные, с синеватым отливом губы Акачи. Небольшие усы начинаются у ямочки под носом и теряются во вьющейся бороде. Волосы свободно спадают на плечи. Они значительно светлей, чем лицо, и концы их завиваются в легонькие спиральки. Плечи широкие — такие же, как у Ечуки. А на плече сидит какаду с большим клювом.

Так вот откуда происходит священный тотем Ечуки! Почему же Вольф не изобразил эту птицу на своей копии?

Зажгли еще несколько факелов и поднесли их к рисунку. И тут Коля заметил, что мичман крестится и растерянно шепчет:

— Великий Иисус, ты вездесущ еси…

— Володя! — вырвалось у Коли. — Ты с ума сошел! Это же Австралия! Какой тут может быть Христос?…

— Нимб! — прошептал Скрябин. — Видишь, Максимка? Нимб!..

Подойдя к рисунку, Коля внимательно всматривается в него. Теперь он замечает, что голова таинственного человека окружена едва заметным кольцом, похожим на те, что обрамляют головы святых в наших церквах. Вольф или в самом деле не видел нимба, или не захотел увидеть. Так же, как сознательно не заметил на плече человека большеклювого какаду. А может, он намеревался показать эти детали только в публикации?

Под рисунком было написано по-немецки: «Год 1860, Ганс Вольф. Срисовывать и публиковать запрещено».

На широкой каварре пылают костры. Акачи подбрасывает в них корявые стволы желтосмолки. Коля лежит, подперев подбородок руками. Он боится пропустить хотя бы слово из рассказа Ечуки. Всматриваясь в лицо темно-медного вождя, Коля замечает, что оно чем-то напоминает лицо Беловолосого бога. Только у Ечуки глаза меньше и волосы черные, как воронье крыло. Мичман тоже слушает внимательно. Он уже не переспрашивает у Коли, что значит то или иное слово — Володя начал понимать язык племени Благородного Какаду.

А Ечука говорит, говорит. И слова его напоминают шелест листьев на высоких папоротниках…

Беловолосый бог появился в наших лесах тогда, когда не было еще на земле ни одного воина Благородного Какаду. Беловолосый бог прилетел с неба на большой огненной птице. Он был одет во все белое, а на плече у него сидел его дух — Красногрудый Какаду.

Беловолосый бог не захотел жить один. И он сказал своему духу:

— Мне нужны отважные воины.

Благородный Какаду, выслушав своего господина, полетел в леса. Там он вил гнезда и клал в них яйца. Из яиц родились первые воины. Они пришли к Беловолосому богу и сказали:

— Мы будем верно служить тебе и твоему духу — Благородному Какаду. Дай нам оружие!..

Беловолосый бог роздал им копья и бумеранги. Воины ходили в леса, охотились на птиц и зверей и выискивали съедобные коренья.

Беловолосый бог научил их добывать огонь. Но отважному воину не пристало самому свежевать кенгуру и готовить ужин. Тогда Беловолосый бог сказал:

— Отважные воины! Пусть каждый из вас вырвет у себя по волосу и отдаст моему духу.

Каждый воин вырвал по волосу и отдал Благородному Какаду, который в своем священном клюве отнес их своему властелину. Бог положил эти волосы себе на ладонь и легонько дунул на них. Волосы воинов разлетелись по нашим лесам. И всюду, где они падали, сразу же появлялись молодые женщины. Каждая женщина, разыскав своего воина и склонив перед ним голову, говорила:

— Отважный воин, я — твой волосок! Я должна тебе служить, как ты служишь Благородному Какаду и как он сам служит своему властелину…

Коля и Володя заснули уже на рассвете. Но спать им пришлось недолго. Их разбудил крик, доносившийся из кустов:

— Терехин! Не смей стрелять. Мы должны столковаться миром.

Коле показалось, что это крикнул капитан «Отважного» Миронов. Но поверить в это было трудно, и поэтому парень решил, что это ему приснилось.

Однако мичман, теребя Колю, восклицал:

— Наши!.. Максимка, наши!..

К ним быстро вбежал Акачи.

— Пришли белые люди. У них такие же молнии, как у бешеного динго. Только они держат их за плечами…

Через минуту Федор Иванович был уже в шалаше. Он поднял Колю и поцеловал его, словно родного сына.

— А где же лейтенант Курбский?

— Об этом потом, — ответил Скрябин. Матросы радостно трясли юнгу.

— А мы думали, что тебя акулы сожрали, — показывая белые зубы, хохотал рыжий боцман. — А он, смотри-ка, отъелся, словно кот в камбузе.

Ечука проявил незаурядное гостеприимство. Он сам жарил на костре мясо кенгуру, сам подавал его морякам «Отважного».

Но Коля был сегодня печален. Он знал, что скоро, очень скоро им придется расстаться навсегда. И с капитаном Мироновым, и с медногрудым Акачи, и с Володей…

Ечука раздает морякам бумеранги — на память о воинах Благородного Какаду. Акачи дарит свой бумеранг Коле. Правда, в эту минуту он был не Колей, а Максимкой — юнгой «Отважного». Теперь-то он хорошо знает, откуда взялся у деда Максима волшебный бумеранг. Его подарил Акачи!

6. Была ли такая планета?

(Из дневника Оксаны)

3 апреля. Ей-богу, я поверила в твой бумеранг. Наверно, дед Максим был удивительным рассказчиком, как и большинство моряков. Мне полюбился твой меднокожий Акачи, чернобородый Ечука и благородный Скрябин. Жаль, что волшебный бумеранг закончил свой полет…

Когда мы возвращались с Аскольдовой могилы, я попросила Колю продолжить рассказ, но он улыбнулся и сказал:

— Мой бумеранг не любит летать туда, где уже побывал однажды. А впрочем, посмотрим…

Потом неожиданно прочел:

А может быть, и вправду было это:
Из марсианских призрачных долин
Космические ветры принесли
Тебя на нашу дивную планету.

Рассвет был близок, и за облаками
Твой Млечный Путь уже едва светлел,
И звезды, опадая, васильками
Навеки зацветали на земле.

— Чьи это стихи?

— Не знаю, — ответил он, — просто запомнились эти строчки, и все.

И сразу же перевел разговор на другое — он уверен, что в рассказах деда Максима Беловолосый бог и Вольф вовсе не были выдумкой…

5 апреля. Мне кажется, что этой весной я попала в какой-то заколдованный мир… Хожу по городу, присматриваюсь к людям и стараюсь понять, о чем они думают. По большей части их мысли заняты практическими делами и нуждами. Подхватывают человека заботы, крутят его в своем водовороте — и трудно подняться над этой пеной, над самим собой, чтобы охватить мир во всей его сложности — с его прошлым и будущим!..