Гарольд Роббинс - Куда уходит любовь

• Название: Куда уходит любовь
• Автор: Гарольд Роббинс
• Издательство: Вага
• Жанр: Остросюжетные любовные романы
• Год: 1992
• ISBN: 5-86574-013-Х

Любовь толкает человека в пропасть, любовь же помогает ему оттуда выбраться. Сложные повороты человеческих судеб, выбор, который приходится делать героям – об этом книга Г. Роббинса – автора полутора десятков романов, переведенных на многие языки.

---

Несколько девочек разделились на пары и принялись танцевать перед телевизором. С дальнего конца комнаты за ними наблюдала надзирательница, невольно отстукивая ногой ритм.

– Ты танцуешь твист, Дани?

Дани повернулась. Это была девочка, которая сидела рядом с ней за обедом. Она кивнула.

– Да, Сильвия. Девочка улыбнулась.

– Как насчет того, чтобы показать им?

Дани улыбнулась в ответ.

– Давай.

Поймав ритм, девочки опустили плечи, округлив их, и придали лицам каменно-невозмутимое выражение. Вращаясь на одном месте, словно приклеенные к пятачку пространства, они не смотрели друг на друга. Каждая не поднимала глаз выше колен партнерши.

После нескольких минут молчания, в течение которых они проверяли искусство друг друга, стали разговаривать.

– У тебя отлично получается, – сказала Сильвия.

– Хотя не так хорошо, как у тебя.

– Я люблю танцевать, – призналась Сильвия. – Этим я и хотела бы заниматься. Стать про. Танцовщицей.

– Да ты уже и сейчас отличная про.

Сильвия гордо улыбнулась. Она была чуть выше Дани, примерно на год старше, со светло-каштановыми волосами и голубыми глазами.

– Давай попробуем другие заходы.

– О'кей.

– Халли-галли.

Улыбнувшись, Дани подстроилась под ее па.

– А теперь мэдисон. – Дани закружилась вокруг нее, а потом они поменялись местами.

Сильвия громко рассмеялась.

– А теперь мы пришибем их ватусси!

Музыка, чувствовалось, близилась к финалу, и девочки стали плести кружева быстрых шажков, родившихся в джунглях. До последней секунды, пока музыка не взмыла кресчендо и не замер последний звук голоса певца, Дани не прекращала движения.

Тяжело переводя дыхание, девочки остановились, глядя друг на друга.

– Мне жутко нравится, – вздохнула Сильвия.

– Как и всем, – согласилась Дани.

Снова заиграла музыка. Сильвия посмотрела на Дани.

– Давай еще раз?

Дани покачала головой.

– Из-за сигарет не хватает дыхания. На этот раз я передохну.

Сильвия улыбнулась.

– У меня есть лишний никель для коки. Поделимся.

– Спасибо. – Дани могла бы и сама купить для себя напиток, но это было бы невежливо. Она приобретет следующую.

Подойдя к автомату, Сильвия вернулась с бутылочкой «Кока-Колы». На соседнем столике было несколько соломинок. Две из них она сунула в бутылочку и села.

– Давай присаживайся.

Расположившись так, чтобы им был виден экран телевизора, они стали сосать коку. Пошла реклама, и они следили за ней с еще большим вниманием, чем за номерами самой программы.

– Рекламу жвачки дают обычно в конце.

Снова появился Дик Кларк и зазвучала музыка. Сильвия повернулась к Дани.

– Сегодня у тебя опять копались в мозгах?

Дани кивнула.

– И кто тебе тянул жилы? Дженингс?

– Да.

– Она еще не так плоха, с ней можно иметь дело. Но есть еще один старик, главный тут. Когда он смотрит на тебя своими рыбьими глазами, прямо мороз дерет по коже.

– Я его не знаю, – сказала Дани.

Несколько минут они следили за танцорами на экране. Камера вплотную приблизилась к одной паре. Юноша был высок и симпатичен, волосы его торчали высоким коком по последней моде. На девушке был свободный свитер и юбка. Заметив, что камера смотрит на них, они выдали небольшое представление.

– А парень в самом деле симпатичный. Похож на моего дружка.

– Он чуть смахивает на Фабиана.

– Мой парень как две капли воды похож на Фабиана, – гордо сказала Сильвия. – На это я первым делом и клюнула. Я думаю, что Фабиан самый замечательный.

– А мне больше нравятся Рикки и Френки Авалон. Они еще и петь могут, когда танцуют.

– Как и Элвис. Но я не об их голосах говорю. У Фабиана он тоже есть. Ему стоит только взглянуть на меня, и я уже вся плыву. – Она взглянула на Дани. – А у тебя есть дружок?

– Нет.

– Но хоть был?

Дани покачала головой.

– Не по-настоящему. Ничего серьезного.

– А разве тот парень не был твоим дружком? Ну, тот, которого… Дани покачала головой.

– А я думала, что был, – сказала Сильвия. – Потому что они тебя сунули к нам. Вишенок они держат в другом домике. Ты хочешь сказать, что у тебя был кто-то другой?

– Я не хочу говорить об этом.

Сильвия откинулась на спинку стула.

– А я своего потеряла.

– Где он?

Сильвия ткнула пальцем в направлении окна.

– Там, у ребят.

– Как он сюда попал?

– Они зацепили нас вдвоем. Риччи угнал машину, чтобы покататься. Мы поехали в Голден Гейт-парк. И копы нас там и накрыли.

– Я чего-то не понимаю. Почему они к вам прицепились? Сильвия расхохоталась.

– Пошевели мозгами. Я же тебе сказала, что Риччи угнал машину. Кроме того, утром там были только мы вдвоем и на заднем сидении занимались, сама знаешь чем. – Она допила коку. – Ребята, это было как во сне! Ну, ты знаешь, как это бывает, точно? – Она вздохнула. – Мы опустили верх у машины, луна, музыка из приемника. Мы там прямо уже стояли на ушах, когда нас зацапали эти «неприкасаемые». Вот тогда уж пошло черт-те что.

– Я возьму еще коку, – поднялась Дани.

Когда она вернулась обратно к столу, Сильвия смотрела на молодого певца, который делал приглашающие жесты.

– На самом деле он не поет, – сказала Сильвия. – А только шевелит губами под пластинку.

– Откуда ты знаешь?

– Ты что, не следишь за оркестром? Кроме того, идет сильное эхо. Это только в студии для звукозаписи получается. – Она всмотрелась в лицо певца, поданное крупным планом. – Но он милашка, хотя не такой, как Фабиан. Ты сегодня получала письма?

Дани покачала головой.

– Нет, я ни от кого не жду.

– А другие получают. Я все жду письма от Риччи, но так пока и не получила. Он передал, что пишет мне каждый день. – В голосе ее была печаль. – Тебе не кажется, что эти перехватывают их, а?

– Не думаю.

– Если до завтра я от него ничего не услышу, я умру!

– Не волнуйся, услышишь, – успокоила ее Дани. Девочки замолчали, приникнув к коке.

7

Я подошел на Пристань незадолго до наплыва покупателей. Хозяева тщательно чистили лотки и прилавки, артистически раскладывая в колотом льду распростертые клешни крабов, обрамляли выкладку товаров яркими стеклянными подносами с только что сваренными розовыми креветками. Здесь же располагались лотки со свежевыпеченным грубым хлебом, и в воздухе витал аромат рыбного рынка.

Я прошел мимо Морского Музея. Рыболовецкие боты уже были пришвартованы до утра, и набегающие волны слегка покачивали их. Вдоль Пристани располагалось множество лавочек. Прилавок одной из них, почти в середине был покрыт выцветшим брезентом. На нем крупными буквами было слово «РИЧЧИО».

Я остановился. Человек, раскладывавший по соседству крабов, коротко бросил мне:

– Сегодня они закрыты.

– Вы не знаете, где я мог бы найти их?

Бросив очередного краба, он подошел ко мне.

– Вы репортер?

Я кивнул.

– Они на похоронах. Церемония состоится сегодня утром. Вы пришли взять интервью у членов семьи?

– Определенным образом.

– В мальчишке не было ничего хорошего, – разговорился он. – Никогда не помогал своим в лавке. Не хотел пачкать руки рыбой, как его братья. Считал себя выше этого. Я говорил его отцу, что он плохо кончит.

– Где будут проходить похороны? – спросил я.

– У Масконьяни.

– Где это?

– Вы знаете, где «Бимбо»? – спросил он.

Я снова кивнул.

– На другой стороне улицы, примерно в квартале вниз.

– Спасибо.

Я двинулся к машине. Мне удалось припарковаться недалеко от похоронной конторы. Она была из белого камня с мраморным фасадом. Открыв двери, я вошел внутрь.

Постояв в темноватом фойе, пока глаза не привыкли к полумраку, я подошел к указателю на стене. Моментально за спиной у меня вырос человек в темном костюме.

– Чем могу служить, сэр? – приглушенным голосом спросил он.

– Риччио?..

– Вот сюда, пожалуйста.

Я проследовал за ним до лифта. Он нажал кнопку, и дверь открылась.

– Не знаю, здесь ли еще семья. Возможно, они уже отбыли, но вы можете оставить свою фамилию в книге у дверей. Помещение А.

– Благодарю вас.

Дверь лифта закрылась. Когда она снова открылась, выпуская меня, я обнаружил, что помещение А было как раз по другую сторону коридора.

Я заглянул в приоткрытую дверь. Под аркой в дальнем конце зала стоял гроб, заваленный цветами. Толстый ковер приглушал мои шаги. Встав в стороне, я огляделся.

Вот я и нашел человека, которого убила моя дочь. С первого взгляда казалось, что он просто спит. Похоронное бюро поработало на славу.

Он был красив, с густыми черными волосами, откинутыми с высокого лба. Нос у него прямой и крупный, а линия рта говорила о жестокости и чувственности. Ресницы у него были длинными, как у девушки. Я почувствовал, как во мне поднимается жалость к нему. Ему, должно быть, было не больше тридцати с лишним.

За спиной я услышал глубокий вздох, переходящий в стон. Удивившись, я обернулся.