Хайнц Кноке - Я летал для фюрера. Дневник офицера люфтваффе. 1939-1945

• Название: Я летал для фюрера. Дневник офицера люфтваффе. 1939-1945
• Автор: Хайнц Кноке
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2003
• ISBN: 5-9524-0197-X

На страницах дневника немецкого офицера, летчика-истребителя, Хайнца Кноке передана атмосфера сначала предвоенной, а затем и военной Германии. Непосредственный участник тех страшных и драматичных событий подробно описывает боевые вылеты и смерти товарищей, пирушки после удачных побед, слезы — матерей и любимых, чувства, переживаемые бесстрашными асами в каждом полете, и горечь от утраты нацистских иллюзий.

---

Лейтенант Гюнтер Герхард, мой старый друг со времен летной школы, сбил русского в первый же день боевых действий. Гюнтер прибыл из резерва только вчера. Он прекрасный пилот. Вечером, после последней операции, я ходил на базу 4-го звена, чтобы навестить его и поздравить с «первым». Капитан Войтке сбил троих русских в одном бою.

25 июня 1941 года

Эти бомбардировки все больше мне надоедают. Мои товарищи из 4-го и 5-го звеньев два дня сражались с русскими. А мы пропустили это, поскольку заняты на бомбардировке. Сейчас самое время для меня, чтобы сбить моего «первого».

Успехи нашей армии превзошли все ожидания. Русские не могут остановить наше наступление. Мы стараемся разбить их отступающие части. Их авиация, кажется, не особенно жаждет боя. Русские летчики-истребители плохо обучены. Их знания по тактике боя так же примитивны, как и машины, на которых они летают. Через несколько недель, однако, они получат необходимый боевой опыт. Несмотря на потрясающий успех вначале, слишком большой оптимизм с нашей стороны был бы ошибкой. Русский солдат понимает, за что он воюет: коммунизм превратил их в фанатиков.

2 июля 1941 года

Зазвонил телефон. Сообщение из штаба эскадрильи — лейтенанту Кноке приказано явиться к командующему.

Что нужно старику от меня? Я надел портупею с пистолетом и отправился в штаб.

Капитан Войтке сидел в высоком кресле. Я поприветствовал его: Докладывает лейтенант Кноке. Войтке поднялся из кресла и пожал мне руку: Приказ из отдела кадров военно-воздушных сил. Вы назначены в первую истребительную авиагруппу и должны как можно скорее прибыть в распоряжение командующего в Гузуме.

Через час я поднялся в воздух на моем старом добром «Эмиле». Самая старая машина в эскадрилье закончила свою боевую службу и должна быть переведена в летную школу в Вернойхене, где будет использоваться как учебная.

Русская кампания закончена для нас обоих. Это меня разочаровало, но делать нечего — приказ есть приказ.

Я приземлился в Вернойхене вечером.

Завтра утром я на поезде должен поехать через Гамбург в Гузум, он находится в отдаленном месте на побережье Северного моря.

30 июля 1941 года

Первое истребительное крыло в настоящее время состоит только из одной эскадрильи. Две другие эскадрильи должны быть сформированы в течение нескольких следующих недель. Я назначен в 3-е звено. Командир звена, как и я, прибыл с русского фронта.

Жизнь здесь очень спокойная. Со времени моего прибытия я очень много летал, не заметив ни одного томми.

Единственное беспокойство причиняют внезапные тревоги, вызванные появлением вражеских самолетов-разведчиков. До сих пор мы не смогли сбить ни одного.

3 августа 1941 года

Эскадрилья переведена на острова Вангерооге и Боркум в Северном море.

17 августа 1941 года

Каждый день мы занимаемся прикрытием с воздуха морских конвоев из Бремена или Гамбурга до Ла-Манша. Английские «бленхеймы» и «бофайтеры» атакуют наши конвои. Но в общем активность здесь очень невысокая. Наши летчики постоянно сбивают томми, пытающихся атаковать наши корабли.

Наши самолеты оснащены дополнительными баками. Полеты над морем в течение нескольких часов превращаются в монотонную работу.

26 августа 1941 года

В 10.00 заместитель командующего авиакрылом, старший лейтенант Румпф, позвонил мне и сообщил, что моя просьба о разрешении на женитьбу удовлетворена. Я подал заявление командующему с просьбой разрешить отъезд. Он был в очень хорошем настроении и разрешил мне взять в эскадрилье самолет связи, маленький «Бюкер Юнгмайстер». Это спасло меня от утомительного путешествия на поезде.

Я могу отправиться сегодня, и послезавтра мы с Лило поженимся.

В 12.00 мой самолет поднялся в воздух, я сделал круг над аэродромом, перед тем как лечь на нужный курс — к моей невесте. Товарищи махали мне рукой. Полет доставляет мне удовольствие: чудесный летний день, а более прекрасный пейзаж трудно себе представить. Я летел сквозь облака, медленно плывущие на восток но синему небу. Небольшой двигатель храбро рвется вперед. Я снижаюсь над нолями и озерами. Крестьяне собирают урожай, детвора резвится в воде.

Скоро я увижу Лило.

Через три часа я приземлился в Пренцлау, заправился и продолжил полет к Лило. Внезапно погода испортилась. Мой маленький «бюкер» качают порывы ветра, видимость становится все хуже и хуже. Я уже не могу лететь до Позена, где собирался сделать следующую остановку. Такую погоду лучше переждать в безопасном месте. Лило совсем не захочется выходить замуж за безрассудного летчика. Я взял курс на Вернойхен и в 16.31 приземлился там под проливным дождем.

27 августа 1941 года

Я очень хотел вылететь в 6.00, но не смог получить разрешения до 8.30. Дождь моросит, не прекращаясь ни на минуту, но видимость лучше, чем вчера. Мне потребовалось почти три часа, чтобы долететь до Позена, где находится тренировочная база летчиков.

Здесь я снова долго ждал разрешения на взлет. Проклятый дождь! Все внутренние полеты запрещены по приказу метеорологов. Черт бы их побрал! Я надеялся встретиться с Лило сегодня.

Я направился к моему самолету. Учебные полеты запрещено проводить в непосредственной близости от летного поля. Семь или восемь маленьких тренировочных бипланов взлетали и садились по нескольку раз. Среди них было несколько «бюкеров».

Тут мне пришла в голову блестящая идея. Я сел в самолет, запустил двигатель и подрулил к взлетной полосе. Там один из курсантов торопливо записывал полетные данные.

Он махнул мне рукой, спросил мое имя. Конечно, он не мог узнать меня. Я сказал ему, что собираюсь всего лишь немного покружить и он может не записывать меня. Он заметил мои петлицы и, щелкнув каблуками, сказал: «Очень хорошо!» Я усмехнулся про себя, выруливая на взлетную полосу. Несколько раз взлетев и приземлившись, я помахал парню на контрольной машине. Следя за мной, он поднял зеленый флаг, давая разрешение на взлет.

Я летел низко, пока не скрылся за деревьями, оказавшись вне зоны видимости служб аэродрома. Затем я взял курс на Лодзь.

После того как я пролетел 100 километров, погода стала ужасной. Облака спустились высоты 30 метров. Видимость упала до опасного уровня, впереди была дождевая завеса. Я летел всего лишь на высоте нескольких метров, порывами ветра меня бросало из стороны в сторону. Пролетая над деревнями, я видел людей, которые, запрокинув головы, смотрели на меня. На их лицах было написано изумление.

Недалеко от Калиша я обнаружил железнодорожные пути между Бреслау и Лодзью. Видимость практически нулевая. Что бы ни случилось, я не должен терять из виду эти пути. Я вздрогнул при мысли о вынужденной посадке. Катастрофа была бы неизбежной, и меня отдали бы под трибунал. Лишение звания стало бы прекрасным свадебным подарком для лейтенанта Кноке.

Неожиданно я увидел горизонт впереди. Я вышел из зоны дождя, и тучи уже на высоте 1000 метров.

Через несколько минут я уже над Ширацем. После военных действий в Польше сюда вернулся мой отец и больше года работал начальником полиции. Лило тоже там, внизу.

Я пролетел над зданием полиции. Лило живет там вместе с моими родителями. Я поднялся выше и сделал два или три круга.

Люди вышли на улицы и смотрели на меня, чуть не свернув себе шеи. Дверь на балкон в квартире моих родителей открылась. Отец, мать и сестра вышли на балкон. За ними вышла Лило, размахивая белым платком.

Я сделал последний круг над домом, чуть не задев крышу, потом взял курс на Лодзь, где и приземлился.

Через полтора часа Лило была в моих объятиях. Когда я сказал ей, что мы сможем пожениться завтра, она не поверила своим ушам. Мои родители тоже были очень удивлены, поскольку я не сообщил им, что приезжаю.

28 августа 1941 года

Все формальности, необходимые для совершения бракосочетания, были быстро улажены утром.

В 17.00 Лило и я вышли из зала бракосочетаний мужем и женой. Наша комната в квартире похожа на цветочный магазин.

Мне больше нечего сказать об этом дне. Мы совершенно счастливы.

29 августа 1941 года

Я снова отправляюсь в полет на несколько долгих часов. Приземлялся только во Франкфурте и Шверине на дозаправку. Вернулся в расположение нашего звена в 17.00, где меня встретил горячий прием товарищей.

Незадолго до наступления темноты была объявлена тревога, и я взлетел на перехват «бленхеймов», замеченных около побережья. Нам не удалось их найти.

За последние два дня я почти забыл о войне.

1942

1 января 1942 года

Побережье Северного моря стало для меня почти родным.

Я совершил более 100 вылетов, включая сопровождение конвоев и вылеты но тревоге на перехват «бленхеймов» и «веллингтонов» над открытым морем в плохую погоду.