Сергей Слюсаренко - Я, гражданин Украины

• Название: Я, гражданин Украины
• Автор: Сергей Слюсаренко
• Жанр: Социально-психологическая фантастика

---

– Если работа окажется настолько интересной, как показалось нам, то возможно финансирование по отдельной статье бюджета, – с патетическими нотками в голосе провозгласил Сонг.

– Я не могу гарантировать такой быстроты, но постараюсь заняться этим, – вежливая улыбка. Конечно, сейчас, разгонюсь и буду ему писать отчеты… Китаец не учитывает той школы, которую прошел я и мои коллеги. Годами работали за зарплату, недостаточную, чтобы просто заплатить за проезд на работу, а теперь даром отдай, за морковку, подвешенную перед носом.

– И, пожалуйста, напишите отчет на украинском языке, – добавил Сонг. – Я хочу, чтобы с моим появлением в институте, наконец был бы наведен порядок с государственным языком. В Украине надо говорить по-украински!

– Конечно, – парировал я, – а в Бельгии – по-бельгийски.

Китаец сделал вид, что не понял моей фразы.

Имея в кармане пятилетний контракт с крупнейшим итальянским университетом, я, естественно, мог себе позволить вступать в дискуссии с новыми институтскими властями. Завтра вечером моя семья улетает в Анкону, где есть работа и где все здешние проблемы становятся далекими и незначительными. Я удеру туда на следующий день на машине, чтобы не беспокоиться там о покупке новой.

Глава вторая

Вечером на посошок зашел попрощаться Миша. С собой принес бутылку и пакет для пересылки из Италии в Штаты, с материалами якобы своей последней научной работы. Там было два документа НарКомВнуДел, подписанных Лаврентием Берией, и нагрудный знак времен гражданской войны «За отличную рубку» для срочной продажи на Ебее. Как всегда, разговора на больные темы Миша избегал, и вечер мы провели, просто пялясь в монитор компьютера с новым фильмом. Просмотр фильма Миша прерывал время от времени проверкой торгов на аукционе и жалобами на Москинда. В общем, обычный, спокойный вечер.

Вечная кутерьма Борисполя уже давно стала родной. Таможенники с прочувственными взглядами, строгие пограничники, вежливая обслуга аэропорта. Без особых проблем пропустив моих за таможенный барьер, офицер очень оживился, увидев на тележке клетку с собакой. Надо сказать, что пес всегда путешествовал с нами и объездил полмира.

– С собакой проблем нет, только у вас документы не международного образца! – с радостью сообщил таможенник, проверив пачку собачьих бумаг.

– Так что делать?

– Значит так! Вы должны поехать на центральную таможню во Львов и подать заявление на оформление международных документов. Для этого надо представить международный ветеринарный сертификат, родословную, сертификаты о победе на международных выставках, заключение министерства культуры об особой чистоте породы и ещё декларацию от международной кинологической ассоциации о выбраковке собаки из национального реестра, как некачественной. Вам потом за полчаса в таможне сделают документы. Ну и мыто заплатите.

– А сколько мыто?

– По курсу – пятьдесят юаней.

– А можно тут оформить? За те же деньги? Ведь есть же у вас и здесь таможня, да и самолет через час? – я прекрасно понимаю игру таможенника и с готовностью в неё включаюсь.

– Ой, я и не знаю, что можно для вас сделать, – сокрушенно покачал головой таможенник, – сейчас схожу, узнаю.

– Идемте со мной, – вернувшись через минуту, пригласил таможенник.

Я последовал за ним в сторону от его насеста и увидел, как он сжимает и разжимает свою ладонь. Рука была опущена вдоль тела, как по стойке смирно. Для интереса я вставил в руку означенную купюру, рука перестала сжиматься. Таможенник, притормаживая, обернулся и сказал:

– Я говорил с начальством – оно готово пойти вам навстречу. Идите прямо на регистрацию.

– А можно в таком случае пройти с семьей – я не лечу, но хотелось бы помочь?

– Конечно, какие вопросы.

Попытка пройти таможенный барьер была пресечена повторно. За бюро сидел новый тип. Он проверил все документы и поставил печать на декларации. Я, уже принимая от него документы, проговорил:

– А нас только что ваш коллега уже проверил, сказал, что все нормально…

– Какой коллега? Я только заступил на вахту, до этого вообще никого не пропускали.

Ясно, снова на кидалу попал…

После регистрации багажа, заплатив ещё два раза таким же образом – сначала налог на провоз собаки (шустрая тетка, не открывая рта прощебетала – «сто с квитанцией, пятьдесят – без») и десятку грузчику за то, чтобы клетка не перевернулась по пути до самолета, наконец оставил семью у эскалатора, увозящего пассажиров во чрево аэропорта – на паспортный контроль. Потом пришлось вернуться и долго ловить по залу Машку, устроившую прятки с детьми, летящими в Тель-Авив, а потом успокаивать ее и говорить, что скоро приеду, и потом – всё. До скорого! Завтра утром решу оставшиеся формальности в институте – и вперед – пробег по Европе.

Слушая в пол-уха новости по пути из Борисполя домой, уловил тревожные нотки в сообщении:

– Турция представила на рассмотрение Совета Безопасности проект резолюции о возвращении Севастополя в соответствии с Парижским договором 1858 года, заключенным в связи с окончанием русско-турецкой войны.

Да, помню, помню… Севастополь, согласно этому договору, или российский, или турецкий, третьего не дано. Как всегда – треп журналистов. Кому он нужен – город былой славы флота? Да и флота того уже давно никто не видел. Тем же китайцам на металлолом…

Глава третья

Утром в институте я был встречен на проходной словами охранника:

– Вас ожидают в приемной прохвесор Свонг.

– Наверное, Сонг?

– А бис його знает, чи оно Свонг, чи Сонг… – явно охранник не был доволен новым начальством, – понапрыйизжалы тут… Вот собаки им заважалы…

Охранник тяжко вздохнул и пошел разгонять от въезда собак. Институтские собаки были гордостью охраны. Много лет назад сучка Найда стала родоначальницей и своры и новой традиции института. Теперь насчитывалось штук шестнадцать псов, добрых и верных. Они свободно и праздно болтались по корпусу, никогда не входя в лаборатории и кабинеты, благо в коридорах места хватало. Незлобивый личный состав института всегда приносил псам поесть и строго следил, чтобы их никто не обижал.

В приемной новая секретарша, черноволосая и узкоглазая, которую раньше никто не видел, сообщила, что я могу оставить отчет, якобы обещанный к сегодняшнему утру, у нее на столе и что профессор Сонг занят. Естественно, я вежливо объяснил ей, что никакого отчета не обещал, не принес и принесу нескоро, что, мол, уезжаю и прошу оформить командировку. Та без возражений дала мне бланк и потом, уже заполненный, положила в папку с золотым тиснением «НА ПОДПИС». Мягкий знак был вымаран шариковой ручкой для придания надписи не русского вида.

Сюрприз ждал меня на проходной, когда в обед я пошел выпить традиционный кофе в молочке. Двое молодчиков в униформе с лотосом на рукавах остановили меня и потребовали пропуск.

– На каком основании?

– С сегодняшнего дня Академия наук не имеет возможности оплачивать вашу работу.

Можно подумать, что она мне когда-нибудь действительно платила. Ну, на бензин, в принципе, хватало.

На мой звонок в приемную ответила все та же луноликая:

– Мне очень жаль, но профессор Сонг просил сообщить вам, что в данный момент он не доступен. Он занят составлением рекомендательного письма вам, с наивысшими оценками.

– Извините, – обратился я к ней опять, – вы лично увидитесь с профессором Сонгом?

– Конечно, каждое утро и вечер мы все получаем личные инструкции!

– Так вот, будьте так добры, передайте профессору Сонгу, чтобы он, по окончании работы над рекомендательным письмом, – меня уже вдохновенно несло, – засунул его себе в зад!

Никакого пропуска я никому, естественно, не отдал, но войти в институт после кофе мне не удалось…

Подъезжая к дому, я почувствовал, что сюрпризы на сегодня не закончились. У подъезда – полицейский автомобиль «Дэйву», распахнутая дверь квартиры…

Я такое видел только в кино. Обыск. На лестничной площадке стояли несколько человек в знакомой униформе с лотосами, толстая тетка, наверное, понятая, алкаш из соседнего двора с котом на плече (верный признак запоя), тоже понятой и бухгалтерша из ЖЭКа, надменно и победно взирающая на меня. Формально – поиск служебной документации, не возвращенной в институт после увольнения. Погром, конфискованный загранпаспорт и полное непонимание, что делать дальше?

В вечерних новостях сообщили, что Совет Безопасности не принял резолюцию о возвращении Севастополя, однако претензии Турции счел законными и требующими немедленного разрешения.

Они следят за мной постоянно, то там, то здесь взгляд выхватывает внимательное узкоглазое лицо. Топтун немедленно отводит глаза в уверенности, что я не замечу слежку. Они совершенно уверены, что белый человек не может различить лица китайцев и поэтому не удосуживаются послать побольше хвостов. Неужели они и в самом деле думают, что я обладаю стратегическими данными? Да наплевать мне на них – пусть ходят.