Дмитрий Биленкин - МИР ПРИКЛЮЧЕНИЙ 1980 (Ежегодный сборник фантастических и приключенческих повестей и рассказов)

• Название: МИР ПРИКЛЮЧЕНИЙ 1980 (Ежегодный сборник фантастических и приключенческих повестей и рассказов)
• Автор: Дмитрий Биленкин
• Издательство: ИЗДАТЕЛЬСТВО “ДЕТСКАЯ ЛИТЕРАТУРА”
• Жанр: Прочие приключения
• Год: 1980

Ежегодный сборник приключенческих и научно-фантастических повестей и рассказов советских и зарубежных писателей, 1980 г.

Ежегодные сборники приключенческих и научно-фантастических повестей и рассказов советских и зарубежных писателей выпускались издательством «Детская литература» с 1955 г.

---

— Спасибо, — сказал Стентон. Он был уверен, что не воспользуется приглашением. — Я не знаю, как у меня будет со временем, но постараюсь.

Захаров взял бумажную салфетку, синим фломастером написал на ней несколько цифр.

— Вот мой здешний телефон — звоните, заходите. Рад был познакомиться с вами…

— Я тоже, товарищ Захаров. — Эти слова Стентон произнес по-русски. Увы, русский язык был чуть ли не единственным предметом, который в отряде НАСА давался ему с трудом.

— Барни, запиши все на мой счет, — сказал Захаров. — И не спорьте, не спорьте, Стентон. Сегодня вы мой гость.

Барни покачал головой:

— Нет, адмирал. Сегодня — за счет заведения.

Стентон встал. За стойкой Барни колдовал с бутылками. В двух конических стаканах, искрившихся сахарными ободками, возникал под его руками красно-бело-синий «голландский флаг». Проходя вдоль стойки, Стентон попрощался с барменом и направился к себе. Командиру дирижабля, даже отстраненному командиру, стоило все же понаблюдать за разгрузкой. Правда, это обязанность суперкарго, и Кора справится с ней прекрасно, однако…

Тем временем Захаров, поднявшись еще на три этажа, входил уже в приемную координатора Гайотиды-Вест. Девушка за секретарским пультом приветливо улыбнулась ему.

— День добрый, пани Эльжбета, — сказал Захаров. — Шеф у себя?

— Да.

— Есть у него кто-нибудь?

— Нет. Только он сегодня не в духе.

Еще бы, подумал Захаров, будешь тут не в духе. ЧП первой категории в твоей акватории, да еще с твоим личным составом…

— Спросите, пожалуйста, примет ли он меня.

— По какому вопросу?

— По личному.

— Может быть, вам лучше сперва обратиться к фрекен Нурдстрем?

Фрекен Нурдстрем была непосредственным начальником Захарова, и с ней Захаров уже говорил.

— Нет, пани Эльжбета, мне нужен именно он.

Брови Эльжбеты, подбритые по последней моде — нечто вроде длиннохвостых запятых, — чуть заметно дрогнули.

— Хорошо, я сейчас узнаю.

Она нажала одну из клавиш на своем пульте и негромко и быстро проговорила что-то по-польски. Выслушав короткий ответ, она снова повернулась к Захарову:

— Пан Збигнев ждет вас.

— Спасибо. — И, машинально одернув куртку, Захаров шагнул в кабинет координатора.

Кабинет был просторен. Легкая штора цвета липового меда закрывала огромное — во всю дальнюю стену — окно. В отфильтрованном ею солнечном свете два больших выпуклых экрана — внешней и внутренней связи — на левой стене казались янтарными. Золотистые блики играли и на стеклах книжного стеллажа, занимавшего все остальное пространство стен. По самой приблизительной оценке здесь было две-три тысячи томов. Захаров никак не мог взять в толк, к чему они тут. Какие-то справочники, журналы — это естественно, не бегать же каждый раз в библиотеку. Но такое собрание…

Координатор поднялся из-за подковообразного письменного стола, бескрайностью и пустынностью напоминавшего какое-нибудь средних размеров внутреннее море, и вышел навстречу Захарову.

— Витам пана, — сказал Захаров, пожимая Левандовскому руку.

— Здравствуйте, Матвей Петрович. — По-русски координатор говорил совершенно свободно. Только неистребимый акцент — твердое «ч», чуть картавое «л» да назойливые шипящие выдавали его происхождение.

Левандовский жестом предложил Захарову кресло, сел сам.

— Так что у вас за дело, Матвей Петрович?

— Мне нужен отпуск, пан Збигнев. Дней на пять — шесть. Я решил бы это с фрекен Нурдстрем, но дело не терпит отлагательств, и подавать рапорт по команде я не могу.

— Отпуск…

— Да. За свой счет. И — с завтрашнего дня.

— А кто заменит вас в диспетчерской?

— Сегодня вернулся Корнеев, так что без меня обойтись можно. Так считаю не только я, но и фрекен Нурдстрем тоже.

— Что ж, — сказал Левандовский, — если бы все проблемы можно было решить так легко…

— Но это еще не все. — Захаров сжал руками подлокотники и подался вперед: — Мне нужны билет на завтрашний конвертоплан до Гонконга и на самолет от Гонконга до Генуи. И визы, естественно.

— Так, — сказал Левандовский. — А нельзя ли поподробнее, Матвей Петрович?

— Мне нужно в Геную, пан Збигнев. У Джулио… У делла Пене там жена и сын. И я не хочу, чтобы о его смерти они узнали из газет или официального письма. Официальное письмо о смерти… Я видел их. Их называли похоронками. Похоронки пришли на моего деда и двух его братьев. Они сохранились у нас в семье. И я не хочу, чтобы такое письмо, пусть даже на бланке Гайотиды, а не на газетной бумаге военных лет, не хочу, чтобы такое письмо читали внуки делла Пене. Понимаете, пан Збигнев?

Левандовский встал, прошелся по кабинету.

— Понимаю, Матвей Петрович, — после паузы сказал он. — Понимаю. Да и писать такое мне было бы непросто… Я думал уже, как это написать…

— Значит…

— Значит, вот что. — Будучи неудавшимся ученым, но прирожденным администратором, талант которого в конце концов и привел Левандовского на Гайотиду, он привык решать все быстро и окончательно. — Значит, вот что. У нас на верфях Генуи размещено несколько заказов. Вот вы и отправитесь туда в командировку. Так мне будет проще оформить вам документы. А за десять дней — на большой срок командировку я дать не могу — вы сумеете раза два выбраться на верфи.

— Конечно, — подтвердил Захаров. — Но…

— Большего от вас и не требуется. Думаю, такое злоупотребление командировочным фондом мне простится.

— Да, — сказал Захаров, вставая. — Спасибо.

— Это вам спасибо, Матвей Петрович. Я не думал о таком варианте, но теперь… Иначе, пожалуй, было бы просто нельзя. Документы вам подготовят к утру. Конвертоплан уходит в час, так что это мы успеем.

— Добро, — сказал Захаров. — Разрешите идти? Левандовский улыбнулся.

— Идите, идите, Матвей Петрович. Отдохните — выглядите вы, честно говоря, не ах, — а завтра часов этак в… — он прикинул, — в одиннадцать зайдите ко мне.

Когда Захаров вышел, Левандовскому показалось на миг, что в кабинете стало слишком пусто. Он вернулся к столу, сел в кресло-вертушку и вдавил клавишу селектора:

— Бетка, скомандуй, чтобы к утру были документы Захарову — он летит в Геную. Билет, виза… Сама знаешь. И разыщи-ка мне, пожалуйста, командира патрулей. Ему тоже нужны будут документы — он полетит в Прагу…

IX

Всплытием явно никто не управлял: «Дип Вью» стремительно шел вертикально вверх, и Зададаев напряженно следил за белой точкой на экране гидролокатора — казалось, аппарат неизбежно должен удариться о днище «Руслана». Очевидно, так показалось не только ему, — на самых малых оборотах «Руслан» задним ходом отработал полтора — два кабельтова. Зададаев улыбнулся: у кого-то на мостике сдали нервы… Уж что-что, а позиция «Руслана» была определена правильно. Зададаев сам ее выбрал, а делом своим он занимался не первый год. И не успела белоснежная громада судна окончательно остановиться, как впереди, метрах в пятистах по курсу показался «Дип Вью». Как это обычно бывает при аварийном всплытии, аппарат вырвался из моря, словно пробка из бутылки шампанского. Сверкнув на солнце стеклянными гранями и металлическими полосами решетки, он взлетел метров на пять в воздух, а потом с грохотом рухнул в воду, взметнув гигантский фонтан брызг. Тотчас к месту его падения рванулся катер, уже спущенный с «Руслана». Переваливая разбегавшиеся концентрические волны, катер обнажал то сверкающий диск винта, то ярко-красное днище — от форштевня до самых боковых килей. На носу, катера, держась за леера, стоял матрос с багром.

Зададаев снова посмотрел на экран гидролокатора: «Марта» медленно, по спирали поднималась к поверхности. С ней тоже явно все было в порядке. Зададаев облегченно вздохнул. По крайней мере, все целы, подумал он и перевел взгляд на пульт баролифта. Там перемигивались разноцветные огоньки контрольных лампочек, и в такт их коротким вспышкам оператор перебрасывал рычажки квитанционных тумблеров. Зададаев проследил его движения. Так, ясно: через минуту — другую баролифт тоже пойдет вверх. Собственно, операцию можно считать законченной.

— Изображение, — негромко сказал Зададаев.

Над пультом вспыхнул маленький экран внутренней связи. Аракелов сидел на диване сгорбившись и опустив голову на руки. Потом он выпрямился и стал медленно снимать ласт.

— Поднимайте, — скомандовал Зададаев и вышел из пультовой. После ее полумрака яркий солнечный свет показался болезненно-ослепительным, и с минуту Зададаев стоял, щурясь и ожидая, пока привыкнут глаза. Потом он закурил и неторопливо поднялся на мостик.

Капитан прохаживался по крылу мостика, как пантера по клетке, и выражение его лица не обещало ничего хорошего. Зададаев про себя от души порадовался этому. Конечно, ему и самому не поздоровится — за все подводные работы отвечает именно он. Но… Ему не привыкать, Аракелова он прикроет, а вот тому, в «Марте»… Это хорошо, что Ягуарыч завелся, подумал он, достанется кое-кому на орехи… Собственно, капитана звали просто, Виктором Егоровичем, но прозвище Ягуарыч, которое он вполне оправдывал, укрепилось за ним давно и прочно.