Евгений Примаков - Мир без России? К чему ведет политическая близорукость

• Название: Мир без России? К чему ведет политическая близорукость
• Автор: Евгений Примаков
• Жанр: Политика
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-94829-032-4

Книга содержит объективный анализ места и роли России в современном мире. В частности, анализируются острые проблемы, разделяющие Россию и США, показано, как видится из Москвы американская внешнеполитическая стратегия, кто действительно является ее инициаторами. Автор убежден, что Россия далека от того, чтобы утверждать свое значение в мировых делах через конфронтацию с кем бы то ни было. Однако лишь политической близорукостью можно объяснить готовность некоторых политиков на Западе списать Россию из числа великих держав, недооценивать ее потенциал, динамику, перспективы развития.

В книге сделан вывод о том, что внутренний курс, которым пошла Россия в XXI веке, при всех своих сложностях и отдельных просчетах способствует ее высокому месту в мировой экономике и международных отношениях. Вместе с тем читатель найдет в книге и ряд критических замечаний в адрес российской практики.

Подробно рассмотрены проблемы мироустройства после окончания холодной войны, возможности нового идеологического раздела мира, дается критический анализ практики экспорта демократии. Особое внимание уделено вопросам, связанным с распространением международного терроризма, а также некоторым недавним конфликтам – обстановке в Ираке, Косово, «пятидневной войне» в Южной Осетии. Анализируется ситуация, связанная с мировым экономическим кризисом. Но основной идеей книги автор считает обоснование реальности существования обширных полей объективно совпадающих интересов в образующемся многополярном мире.

---

Однако уже в конце 90-х годов положение начало меняться. О трудном процессе экономического и социально-политического восстановления России говорится в последующем изложении. Это возрождение, при сохраняющихся все еще нерешенных проблемах, должно послужить серьезным предупреждением нашим оппонентам: не следует делать политику на основе сиюминутного соотношения сил, без учета вероятной динамики.

Что касается США, то после крушения Советского Союза они действительно остались на мировой арене в качестве самой сильной в экономическом, военном отношении и по своему политическому влиянию страной в мире. Но дело в том, что титул сверхдержавы был неправомерен уже и для Соединенных Штатов. Сторонники однополярного мироустройства, вдохновленные российской трагедией 90-х годов, не учитывали той истины, что категория сверхдержав, появившаяся во время холодной войны, определялась не только количественными, но и качественными показателями. Такими были две державы – США и СССР, которые объединяли своих союзников, обеспечивая им безопасность в происходившей конфронтации, и, именно исходя из этой своей функции, диктовали союзникам правила поведения. После окончания холодной войны и прекращения американо-советской конфронтации исчезли такие качественные характеристики сверхдержав. Восточная Европа вообще ушла из-под опеки СССР. А Западной Европе больше не был нужен американский ядерный зонт. В итоге ослабла военно-политическая зависимость западноевропейских союзников США от своего лидера, что неизбежно понизило «блоковую дисциплину».

Инерция мышления, подкрепленная трагическим развитием событий в 90-х годах в России, привязала многих западных политиков и политологов к идее однополярного мироустройства. Ряд российских исследователей тоже склонялись к этой идее. Между тем вывод об однополярном мироустройстве стал размываться все более ощутимым процессом неравномерности развития различных стран. Как представляется, смертельный удар по этому выводу нанес разразившийся в 2008 году мировой экономический кризис, перечеркнувший роль США в качестве «однополярного» финансового центра.

Объективная реальность – становление ряда мировых центров

Не только сам процесс неравномерности, но и скорость, которую он набирает, демонстрируют следующие показатели: по годовым темпам прироста национальных ВВП в 2007 году Европейский союз обгонял США в 1,5 раза; Китай обгонял США в 6 раз; Индия – в 4 с лишним раза. Это привело к увеличению их доли в приросте мирового ВВП по сравнению с долей США. Особенно быстро к мировому экономическому лидерству движется Китайская Народная Республика. Начиная с 1970 года, Китай в 4 раза увеличил ВВП, опередив по его объему все государства, кроме Японии и США. За этот же период внешнеторговый оборот Китая увеличился в 100 раз, что позволило КНР по доле в мировой торговле обойти Японию. Можно считать, что после «экономического чуда» в Японии, занявшей передовые позиции в мировой экономике, и экономического рывка «четырех азиатских драконов» – Сингапура, Гонконга, Южной Кореи и Тайваня, вперед вырвался Китай, умело используя унаследованную от этих стран модель «просвещенного авторитаризма». По прогнозу американской исследовательской организации Global Insight, Китай уже в 2009 году, а не в 2013-м, как предполагалось ранее, выйдет на первое место в мире, обойдя США, в производстве промышленных товаров.

Характерны и обобщающие показатели. Если в 1990 году доля развитых стран в мировом ВВП составляла более 60 процентов, то в 2007 году уже около половины мирового ВВП принадлежало странам развивающимся и с переходной экономикой. Такая динамика весьма важна для вывода о том, что не только США, но и развитые страны в целом теряют позиции в мировой экономике.

Изменилось место развивающихся стран в системе общемировых финансовых потоков. Раньше они полностью зависели от финансовых вложений из западных стран. Теперь сами превратились в инвесторов, вкладывающих средства по всему миру. Компании из этих стран создают и приобретают зарубежные филиалы и дочерние предприятия. Характерен пример Индии. В 2008 году индийская транснациональная компания «Тата моторс» купила у американской корпорации «Форд» две известные английские компании «Ленд Ровер» и «Ягуар». Британская пресса расценила это как смену лидеров в мировой экономике в пользу новых центров.

Представляется неправомерным достаточно распространенный вывод, что глобализация в обязательном порядке увеличивает разрыв между развитыми и развивающимися странами. Глобализация – не одноразовое явление, а процесс. Будучи связанным с прорывами в научно-технической области, на отдельных этапах своего развития процесс глобализации может оказать позитивное воздействие на весь развивающийся мир. Он вместе с тем усиливает дифференциацию в развивающемся мире и даже выталкивает из него ряд стран в группу развитых государств. Естественно, что среди развивающихся стран также существует группа, которая далека от наращивания своего «присутствия» в мировом ВВП, она постепенно опускается на «дно» мировой экономики. Но хочу подчеркнуть, что, несмотря на это, развитые государства постепенно оттесняются более быстро развивающимися странами.

Сторонники однополярного мироустройства используют в виде аргумента тот факт, что Соединенные Штаты дают импульс развитию глобализации, являясь лидером разработок и освоения новых технологий. Это – бесспорная истина. Но наряду с ней следует сделать и другой вывод – США уже далеко не единоличный лидер.

В опубликованном в США в феврале 2008 года исследовании американского Технологического института Джорджии (GIT) говорится, что Китай начинает обгонять США в научных разработках, превращаемых в конкретные продукты, которые выводятся на мировой рынок. В исследовании утверждается, что США придется принять доминирующую позицию китайского конкурента сначала в технологическом новаторстве, а затем в глобальной экономике. GIT уже 20 лет занимается оценкой технологических показателей различных стран мира. Возможно, несколько преувеличен уровень китайских достижений, но тенденция отмечается правильно.

К тому же выводы GIT подкрепляются оценками и других солидных американских источников. Компания «Джонсон сайентифик» (Jhonson Scientific), анализирующая тенденции в сфере академической науки, пришла к выводу, что вес США в мировой науке постепенно снижается, а вес стран Европейского союза и Азиатско-Тихоокеанского региона, наоборот, возрастает. Известно, что Китай вышел на передовые позиции по скорости освоения одного из наиболее значимых в настоящее время научно-технических направлений – нанотехнологий. В 2006 году китайскими специалистами было опубликовано больше материалов по нанотехнологиям, чем американцами, и в 2 раза больше, чем японцами.

В ускорении инновационных процессов в мировой экономике сегодня значительная роль, наряду с США, принадлежит странам ЕС, особенно Германии и Франции, а также Китаю, Японии, Южной Корее. И эта тенденция, очевидно, необратима. Показательно, что, по имеющимся прогнозным оценкам, доля США в мировых затратах на научно-исследовательские и опытно-конструкторские разработки (НИОКР) постепенно падает, а Китая – резко увеличивается.

Россия и по финансированию НИОКР, и по вкладу в мировое инновационное развитие отстала от стран, занимающих лидирующие позиции в этих областях. Однако предпринимаются серьезные меры с целью развития научно-технического прогресса. Эти усилия, безусловно, дадут свои плоды, особенно с учетом высокого интеллектуального потенциала, которым продолжает обладать Россия.

Естественно, нельзя недооценивать позиции США в мировом научно-техническом прогрессе, но динамика в этой области явно не свидетельствует об однополярном мироустройстве. Важно подчеркнуть, что результаты мирового финансового кризиса конца первой декады XXI столетия действуют и будут действовать не в противовес развитию многополярного мира, а в целом углубляют процесс многополярности.

Характер нынешней многополярности

Один из наиболее талантливых политиков второй половины XX века Генри Киссинджер беспредельно предан идее главенства Соединенных Штатов в мире. Однако это не идентично тому, что он игнорирует существование других центров силы. Я мог в этом убедиться во время многочисленных встреч и бесед с ним на различные международные темы. В своей книге «Нужна ли Америке внешняя политика?» Киссинджер пишет, что Корал Белл, социолог из Австралии, «…прекрасно выразила стоящую перед Америкой проблему: ей надо осознавать свое превосходство, но при этом вести политику так, будто в мире существует много иных центров силы».[4] Слово «будто» – дань американоцентризму. Но, будучи политиком-реалистом, Киссинджер не мог по существу не замечать многополярного мироустройства, которое, как он уверен, Вашингтону следует учитывать в своей внешней политике.