ИГОРЬ ИРТЕНЬЕВ - Стихи и проза

• Название: Стихи и проза
• Автор: ИГОРЬ ИРТЕНЬЕВ
• Жанр: Прочий юмор

Стихи и проза Игоря Иртеньева разных лет

---

Невский-князь, во время оно

У Европы на виду

Иль не ты крошил тевтона

На чудском неслабом льду?!

Но безмолвствуют герои,

Крепок их могильный сон…

Над притихшею Москвою

Тень простер Армагеддон.

Лесная школа

Шел по лесу паренёк,

Паренёк кудрявый,

И споткнулся о пенёк,

О пенёк корявый.

И про этот про пенёк,

Про пенёк корявый

Все сказал, что только мог

Паренёк кудрявый.

Раньше этот паренёк

Говорил коряво.

Научил его пенёк

Говорить кудряво

Лето наступило

Куда ни плюнь -

Кругом июнь.

Меланхолический пейзаж

Девица склонилась

В поле над ручьем.

Ну скажи на милость,

Я-то здесь при чем?

Хочется девице

В поле из ручья

Жидкости напиться,

А при чем здесь я?

Солнышко садится,

Вечер настает,

Что мне до девицы?

До ее забот?

На вопросы эти

Не найду ответ.

Сложно жить на свете

В тридцать девять лет

Подайте, граждане, поэту!

Подайте, граждане, поэту!

Ему на гордость наплевать.

Гоните, граждане, монету,

Поэтам нужно подавать.

Остановись на миг, прохожий,

И очи долу опусти -

Перед тобой посланник Божий,

Поиздержавшийся в пути.

Отброшен силой центробежной

За социальную черту,

Сидит он в позе безмятежной

На трудовом своем посту.

Под ним струя,

Но не лазури,

Над ним амбре -

Ну нету сил.

Он, все отдав литературе,

Сполна плодов ее вкусил.

Гони, мужик, пятиалтынный

И без нужды не раздражай.

Свободы сеятель пустынный

Сбирает скудный урожай.

Привет тебе, мой друг Виталий…

В. Шленскому

Привет тебе, мой друг Виталий,

Во глубину сибирских руд,

Где отмерзает гениталий,

Настолько местный климат крут.

В столице нынче перестройка,

Народ совсем сошел с ума,

Лишь я незыблемо и стойко

Торчу по пояс из дерьма.

И верхней частию своею,

Которой имя – голова,

Стихи слагаю как умею,

А я умею хорошо.

Так приезжай скорей в столицу

Великой родины моей,

Там всюду радостные лица,

А посредине – Мавзолей.

Там целый день гремят салюты,

Там в магазинах колбаса,

Там можно щупать за валюту

Продажных женщин телеса.

Но в этом нет нам интереса,

Ведь наша нравственность тверда -

И ты, уверен, не повеса,

И я им не был никогда.

Писать кончаю, душат слезы,

Ведь я слезлив, имей в виду,

Читатель рифмы ждет „колхозы“,

А я тебя, Виталий, жду.

Попытка к тексту

Снег падал, падал и упал,

На юг деревья улетели,

Земли родной в здоровом теле

Зимы период наступал.

Проснулись дворников стада,

К рукам приделали лопаты

И, жаждой действия объяты,

На скользкий встали путь труда.

Зима входила в существо

Вопросов, лиц, организаций

И в результате дней за двадцать

Установился статус-кво.

Застыл термический процесс

На первой степени свободы…

Зимы ждала, ждала природа,

Как Пушкин отмечал, А. С.,

И дождалась…

Прощание

Попрощаемся, что ли, родная,

Уезжаю в чужие края.

Эх, кровать ты моя раскладная,

Раскладная подруга моя!

Не стираются в памяти даты,

Знаменуя истории ход.

Я купил тебя в семьдесят пятом

У Петровских тесовых ворот.

Дело было двадцатого мая,

Запоздалой московской весной.

Чем ты мне приглянулась, не знаю,

Но вполне допускаю – ценой.

Пусть не вышла ты ростом и статью,

Нет причины о том горевать,

Ты была мне хорошей кроватью,

Это больше, чем просто кровать.

Я не брошу тебя на помойку

И не сдам в металлический лом.

Пусть покрытая славою койка

Под музейным хранится стеклом.

И пока не остыла планета,

Свой последний свершив оборот,

У музея-кровати поэта

Будет вечно толпиться народ.

Прощание матроса с женой

Уходит в плаванье матрос,

На берегу жена рыдает.

Его удача ожидает,

Ее судьба – сплошной вопрос.

На нем широкие штаны.

Он в них прошел огонь и воду,

Но моде не принес в угоду

Их непреклонной ширины.

На ней забот домашних груз,

Ночей бессонных отпечаток,

Да пара вытертых перчаток,

Да полкило грошовых бус.

Мгновений бег неумолим.

В преддверьи горестной разлуки

Она заламывает руки,

Расстаться не желая с ним.

Со лба откинув прядь волос,

В глаза его глядит с мольбою.

Перекрывая шум прибоя,

Целует женщину матрос.

И утерев бушлатом рот,

Он говорит, прощаясь с нею,

Что море вдаль его зовет,

Причем чем дальше, тем сильнее.

Матрос уходит в океан.

Его шаги звучат все глуше,

А женщина стоит на суше,

Как недописанный роман.

Мне эту сцену не забыть -

Она всегда передо мною.

Я не хочу матросом быть

И не могу – его женою.

Случай в больнице (художественная быль)

Острым скальпелем хирург

Разрезал больного,

И узнал в несчастном вдруг

Он отца родного.

Бросил тот свое дитя

В жизни час суровый,

И вот много лет спустя

Свел их случай снова.

Инструмент в руках дрожит,

Сын глядит не видя,

Перед ним отец лежит

В искаженном виде.

Распростерся недвижим,

К жизни вкус утратив,

И не знает, что над ним

Человек в халате.

И не ведает того,

Что внутри халата

Сын находится его,

Брошенный когда-то.

Много лет искал отца

Он, чтоб расплатиться,

И нашел в конце конца

В собственной больнице.

Вот сейчас злодей умрет

От меча науки!

Но хирург себя берет

В золотые руки,

Ощущает сил прилив,

Все отцу прощает

И, аппендикс удалив,

К жизни возвращает.

Со стола отец встает,

Взор смущенный прячет,

Сыну руку подает

И от счастья плачет.

Мы не скажем, случай тот

Был в какой больнице.

Ведь подобный эпизод

В каждой мог случиться.

1988

Версия

– Не ходи, Суворов, через Альпы, -

Говорил ему Наполеон.

– Здесь твои орлы оставят скальпы,

У меня тут войска – миллион.

Говорю тебе я как коллеге,

Как стратег стратегу говорю,

Здесь твои померзнут печенеги

На конфуз российскому царю.

Знаю, ты привык в бою жестоком

Добывать викторию штыком,

Но махать под старость альпенштоком

Нужно быть последним дураком.

Но упрямый проявляя норов,

В ратной сформированный борьбе,

Александр Васильевич Суворов

Про себя подумал: „Хрен тебе“.

И светлейший грянул, как из пушки,

Так, что оборвалось все внутри:

– Солдатушки, бравы ребятушки,

Чудо вы мои богатыри!

Нам ли узурпатора бояться?!

Бог не выдаст, не сожрет свинья!

Где не пропадала наша, братцы?!

Делай, православные, как я!

И, знаменьем осенившись крестным,

Граф по склону первым заскользил,

Этот миг на полотне известном

Суриков, как мог, отобразил.

Так накрылась карта Бонапарта

Ни за грош, пардон, ни за сантим.

…С той поры мы в зимних видах спорта

Делаем француза, как хотим.

Заявление для печати

„…Я хочу пойти в МГИМО, но я боюсь,

что в эту фирму не берут дебилов.“

А. Еременко

Я б вступил в писателей Союз,

Чтоб улучшить свой моральный климат,

Только, честно говоря, боюсь,

Что они меня туда не примут.

Там у них крутые мужики,