Фиделис Морган - Неестественный свет

• Название: Неестественный свет
• Автор: Фиделис Морган
• Издательство: Иностранка
• Жанр: Исторический детектив
• Год: 2002
• ISBN: ISBN 5-94145-100-8

Лондон. 1699 год. Анастасия Эшби де ла Зуш, бывшая любовница короля Карла II, переживает тяжелые времена. Упрятанная за долги в знаменитую Флитскую тюрьму, она вынуждена собирать пикантные истории для скандальной газетенки. Но графиня и ее служанка сами попадают в историю, когда таинственная женщина нанимает их следить за своим мужем, которого она подозревает в измене.

---

— Ах да. Джек Фрай! Полная посредственность. Хорошо, что этот неприятный тип ушел из труппы, поссорившись с триумвиратом — если можно так именовать двух женщин и одного мужчину.

— Почему нет? — спросила Элпью, которой было все равно, как и что он называет, коль скоро это не связано с рассказом о Подлеце.

Актер сел прямо.

— Смысл слова «триумвират» совершенно не подходит в данном случае. Оно означает союз трех мужчин, тогда как нашей труппой руководят трагическая актриса Элизабет Барри — женщина, профессиональная девственница Энн Брейс-гирдл — еще одна женщина — и величайший актер нашей эпохи Томас Беттертон. Две женщины и один мужчина. Эти трое заправляют в театре всем — выбирают пьесы, репертуар, актеров, заграбастывают себе лучшие костюмы. Я беспокоюсь, что, когда придет мое время продвинуться вперед…

— Значит, Джек Фрай им не понравился? — Элпью ухватилась за возможность напомнить актеру, зачем она здесь находится.

— Джек Фрай! Тоже мне — умник! Хотел больше денег, роли побольше, чтобы его брали в поездки за город. Да всего не перечислить. Не переставал разглагольствовать, что его должны взять в труппу на жалование, а не держать на подменах. — Актер так возбудился, что принялся обмахивать себя листком бумаги, который схватил со столика. — У меня с ним произошла пугающая стычка. Я играл маленькую, но существенную роль Османа в «Королевских проделках». Жуткая пьеса! Написанная какой-то девчонкой…[52]

Элпью кашлянула, надеясь, что это поможет.

— Ах да. Ну так вот, вашему Джеку Фраю досталась роль Ахмата, евнуха. Позволю заметить, что Ахмат — великолепная роль, великолепная. Я бы в ней смотрелся блестяще. Но этот Джек Фрай все время приставал ко мне, чтобы мы поменялись ролями для «большего правдоподобия»! — В ужасе вскинув брови, актер доверительно наклонился к Элпью. — Вы понимаете подоплеку, моя дорогая? — Он поджал губы. — Он пытался сказать мне, что он более мужчина, чем я! Только подумать! Он так разозлил меня, что я чуть не размозжил ему голову своей бутафорской трубой.

— А эти поездки за город, в которые не брали Джека Фрая? Что они из себя представляют?

— Труппа едет туда, где на лето размещается двор, или на праздники — в Оксфорд, Виндзор, Хэмптон-Корт, чтобы играть для королевской фамилии и придворных. Я играл в…

— А почему Джеку Фраю это было так важно?

— А, для него! Он был о себе высокого мнения как на сцене, так и в повседневной жизни. Думал, что внешность позволит ему покорить богатую или знатную даму, которая, став ему женой, обеспечит его до конца дней. Когда большая тройка решила, что для подобных выездов он не подходит, он перевернул стол, расколотил стул и заявил им, что могут засунуть свой театр себе в задницу.

Слушая всю эту театральную болтовню, Элпью ясно рисовала себе человека, которого Бо называл Подлецом.

— А та вспышка гнева? Фрай потом раскаялся?

— Вот уж ничуть не бывало. — Актер убрал со щеки выбившуюся из парика прядь. — Нет, он лишь улыбнулся этой своей гаденькой улыбкой, собрал вещи и сказал нам, чтобы мы «продолжали пыжиться и дальше», а что, мол, у него есть другое предложение.

— И какое же?

— Поначалу мы все думали, что он, должно быть, присоединился к этим обывателям из «Друри-Лейн» — третьеразрядная компания, да и то с натяжкой, там одни акробаты, дрессированные собачки и толстухи, расхаживающие по слабо натянутому канату, но оказалось — нет. — Подавшись вперед, актер понизил голос: — Одна из костюмерш, у которой, как мне говорили, была интрижка с этим отвратительным человеком, как-то вечером столкнулась с ним на площади в Ковент-Гардене, и он был очень доволен собой. Сказал, что зарабатывает кучу денег, охраняя какую-то даму.

— Да? — Наконец мы подходим к делу, подумала Элпью. — А кто же была та дама? Он назвал ее?

— Какая-то элегантная особа, живущая в деревне, как он сказал. — На лице актера появилось более глумливое, чем раньше, выражение. — Хотя я бы не поверил ни одному слову этого человека.

— А женщина? — Элпью была озабочена тем, чтобы не отклониться от темы. — Чего она от него хотела?

— Чтоб он прислуживал, руководил слугами? — пожал плечами актер. — Кто знает? Послушать его похвальбу, так можно было подумать, будто он ее платный любовник.

— А такого не может быть?

— Откуда я знаю, милочка? Вряд ли он стал бы обсуждать свою интимную жизнь с бывшей любовницей, а?

— А эта дама, которая платила Джеку Фраю… он сказал той девушке, где она живет?

— Сказал. Подходящее местечко для якобы актера… — Лизнув палец, он пригладил бровь.

— Да? — Элпью с трудом сдерживалась, чтобы не наброситься на этого человека и в буквальном смысле слова не вытрясти из него нужные сведения. — И где же это?

— В Актоне! В Актоне! — Актер широко улыбнулся. — Вы поняли? Актон. Он по-прежнему может говорить, что акто-орствует.

Элпью подыграла, тоже рассмеявшись.

— А он был хорошим актером?

— Это он так думал. Больше никто его мнения не разделял. Хотя он обладал неким je ne sais quoi.

— Прошу прощения?

— У него была сценическая внешность, но какого-то зловещего типа, — проворчал актер. — Он был бы восхитителен в этих вульгарных, грубых произведениях господина Шекспира — многословного деревенщины прошлого века, но в утонченных и элегантных пьесах, которыми отличается эта страна сейчас, проку от него не было. Да. Я вижу его в роли драчливого солдата в «Генрихе Пятом», чудовища, подобного Калибану, или даже вспыльчивого дворянина, скажем, Готспера в «Генрихе Четвертом». Но играть благородных повес и щеголей, выходящих из-под пера современных знаменитых авторов, Джек Фрай не мог. Нет, не мог.

Собеседники некоторое время посидели в молчании.

Часы пробили полчаса. Вскочив, актер схватил темно-коричневый плащ.

— Уже столько времени? Я опоздал. — Отработанным движением он набросил плащ на плечи. — Но лучше всего я представляю Джека Фрая в этой отвратительной пьеске «История короля Ричарда Третьего».

Элпью поднялась и живо обогнула кровать. Очень скоро Пигаль будет ждать ее дома. Придется всю дорогу бежать.

— В роли короля?

— Нет-нет. — Актер открыл для Элпью дверь. — В роли убийцы принцев, заключенных в Тауэр.

Глава десятая Измельчение

Разделение вещества на мельчайшие частицы.

Всю дорогу до Гайд-парк-корнер графиня и герцогиня напряженно молчали.

— Как твой муж, хогошо себя чувствует?

— Питер, почему ты не называешь его Питером? Тебе же известно его имя, — отрывисто бросила графиня.

Снова воцарилось молчание. Когда карета повернула на Джермен-стрит, Пигаль снова попыталась помириться.

— Глупо было пытаться сманить эттого мальчика. Ты пгава. — Она повернулась к подруге. — Эшби, догогая, пгости меня. Пгиводи сегодня Питега ко мне на ужин. Нас будет как газ четвего — сыггаем в кагты.

Графиня слегка надула губы.

— Кто будет готовить и играть четвертым, Олимпия? Разве ты забыла, что Азиз тебя покинул? Как и все твои слуги.

Пигаль ущипнула подругу за локоть.

— Но тепегь у меня есть Элпью.

— Элпью! — У графини отвисла челюсть, а глаза чуть не вылезли из орбит. — Ах, вот в чем дело! — Графиня раздула щеки, как рыба жабры, и сжала губы в тонюсенькую полоску. — Женщина, которая таскала меня по грязи и болотам, чтобы украсть арапчонка у бедной, одинокой, живущей в деревне женщины, недолго думая украдет у меня и мою дорогую милую Элпью. — Она была готова расплакаться. — Элпью мне как родное дитя.

Карета, дернувшись, остановилась. Графиня распахнула дверь и шагнула наружу. Забыв, что на ней все еще башмаки Пигаль на толстой подошве, она упала ничком. Пигаль выскочила, чтобы помочь ей подняться, но графиня, едва встав на ноги, развернулась и со всего маху хлестнула герцогиню по густо напудренной щеке.

— Ты мне не подруга! — рявкнула она. — Мне повезло, что человек, которому я действительно не безразлична, сумел снова найти меня после долгих и ужасных лет разлуки.

В этот момент на улице показались сэр Питер и Годфри.

— Питер, дорогой. — Графиня встала в позу, какую в театре принимают для сцен мольбы. — Прошу, любимый, спаси меня от этой вороватой лесбиянки!

— Пигаль, старая перечница, как, черт побери, твои дела? — Сэр Питер ухмыльнулся Пигаль, целуя жену в щеку. — Почему бы тебе не присоединиться к нам? Годфри разожжет огонь в салоне, мы могли бы сыграть партию-другую в бассет.

Пигаль стала извиняться — у нее дела, надо покормить птиц.

— Прости, Пигаль, старушка. Сегодня никакие отговорки не принимаются. Слишком давно я тебя не видел.

Герцогиня посмотрела на подругу, которая застенчиво суетилась вокруг мужа. Опасаясь за разум своей Эшби, Пигаль уступила.