Фиделис Морган - Неестественный свет

• Название: Неестественный свет
• Автор: Фиделис Морган
• Издательство: Иностранка
• Жанр: Исторический детектив
• Год: 2002
• ISBN: ISBN 5-94145-100-8

Лондон. 1699 год. Анастасия Эшби де ла Зуш, бывшая любовница короля Карла II, переживает тяжелые времена. Упрятанная за долги в знаменитую Флитскую тюрьму, она вынуждена собирать пикантные истории для скандальной газетенки. Но графиня и ее служанка сами попадают в историю, когда таинственная женщина нанимает их следить за своим мужем, которого она подозревает в измене.

---

— Хаоса? — Графиня, наклонившаяся, чтобы разглядеть обсуждаемый символ, подумала, что он как нельзя лучше характеризует их дело.

— Земля над Солнцем? — спросила Элпью. — Это форма хаоса?

— Неизбежно. Солнце правит Землей, поэтому, когда Земля берет верх, дело плохо. Все выходит из-под контроля. Процесс, расшатывающий естественное состояние равновесия. Хаос.

Он распластал длинные костлявые пальцы по клавишам органа и, энергично нагнетая воздух ногами, извлек звук, достаточно громкий, чтобы перекрыть колокола Олд-Бейли. Элпью не поднимала глаз от листка, пока он не закончил. Она боялась поймать взгляд графини и расхохотаться.

— А дальше? В скобках?

— Соединение железа — вторник и снова медь — пятница. Затем немного золота. — Выпрямившись, он почесал в затылке. — Что бы это значило? Разве можно разделить сплав железа и меди с помощью золота? Полное безумие. Никакого мотива. Подобный эксперимент приведет вас в Бедлам.

— Продолжайте, — сказала графиня, полагавшая, что на Бедлам скорее похоже это место, и больше, чем ей того хотелось бы.

Положив ладони на клавиатуру, он покачал головой.

— Нет. Я был прав. Совершенно никакой гармонии. Абсолютно невозможная мелодия. — Не сыграв ни ноты, он убрал руки и снова устремил свой взор на уравнение. — Золото и меч в скобках? Возможно, золотой меч? Не знаю. — Новый взрыв музыки, на этот раз несколько напомнивший благородный рефрен из Пёрселла. — Тот, кто убивает, производит жизнь, — объявил «Мерлин», заглушая прелестный мотив. — Тот, кто несет смерть, несет и возрождение. Тот, кто разрушает — созидает. — Сыграв туш, он вернулся к формуле. — Мы приближаемся к кульминации. Вы видите? — Он подал листок Элпью, чтобы та посмотрела. — Этот благородный знак представляет собой сублимацию.

— Сублимацию?

— Процесс, в ходе которого твердое тело нагревается и появляющиеся в результате этого пары конденсируются, образуя твердое тело. Например, процесс получения соли аммония. Похоже на процесс дистилляции.

О дистилляции графиня знала.

— Шотландцы так получают виски, — сказала она, надеясь, что «Мерлин» не станет на это отвлекаться.

— Виски? — переспросила Элпью.

— Изумительный крепкий напиток, который Пигаль иногда присылали из… — Она помнила только, что доставляли его из шотландского города, который Пигаль называла Эдинбуггегом, хотя графиня подозревала, что ее подруга название перевирала.

— О да, — вздохнул «Мерлин». — Виски. Идеальный пример алхимического искусства. Искусство начинается там, где прекращает действовать Природа. Таким образом, беря семя ячменя и дистиллируя его сущность, получаем воду, которая содержит жар и огонь. Чудо Алхимии.

Это вызвало новый всплеск органной музыки, только на этот раз «Мерлин» стал подпевать.

— В затмении астрономического знака Весов. — Он расцветил мелодию модуляциями. — Кто не знает движения, тот не знает Природы. — Еще один полутон. — Ничто нельзя получить без длительных страданий. — И еще один. — Есть только одна Правда. — «Мерлин» пел уже почти дискантом. — То, чего можно достичь простым способом, не должно достигаться сложным. — Он извлек из клавиш арпеджио. — Природе должно помочь Алхимией, когда первой недостает силы. — И снова вниз. — Природу нельзя исправить, кроме как изменив ее суть.

Затем «Мерлин» упал на клавиши, исторгнув грандиозный аккорд на три октавы. Он лежал, тяжело дыша в изнеможении.

— Вы понимаете? — выдохнул он, поднимаясь с инструмента и потягиваясь. — Какое чудесное уравнение! Какая музыка сфер заключена в нем. Видите ли, это моя новая теория: Экспериментальная Философия — это Мужское Начало. Музыка, как мы знаем от музы Терпсихоры и святой покровительницы музыки святой Цецилии, — это Женское Начало. Они должны быть соединены. Ибо все на земле умножается и увеличивается с помощью Мужского и Женского Начал. — Подойдя к сыщицам, он пожал им руки. — Блестяще. После этого сеанса я чувствую себя чудесно. Большое спасибо, что принесли мне вашу мелодию. В высшей степени оригинально.

Графиня уже пятилась к двери, надеясь, что теперь, когда толкователь оторвался от органа, он не утратит разум окончательно. Элпью тихонечко взяла страничку из книги записей и опустила ее в холщовый мешок.

— Спасибо вам! — Наградив «Мерлина» болезненной улыбкой, она стала пятиться к двери.

Наклонив голову, он снова уставился на Элпью этим своим странным, острым взглядом.

— Вас не беспокоят вялость, мигрени, ангины, навязчивые идеи, меланхолия или потеря памяти?

Не переставая пятиться, Элпью покачала головой:

— Только не в настоящий момент.

— А если такое случится, моя милая девушка, наведайтесь к моему лотку, и я снабжу вас цефалическим эликсиром, который, будучи растворен в чашке черного чая, — абсолютно безвкусен. Совершенно бесплатно, разумеется.

Элпью с графиней благополучно выбрались на улицу. «Мерлин» запер за ними дверь, и пока они шли по улице, вслед им несся его смех.

Парочка дотащилась до типографии Кью на Шу-лейн и отдала статью за эту неделю. Миссис Кью, раскрасневшаяся и перемазанная типографской краской, прочитала ее прямо у стойки с набранными материалами.

Читая, она фыркала и поднимала брови.

— Роберт Смит? Кто бы мог подумать? Такой чопорный, рассуждает о семейных ценностях, не устает поддерживать Общество исправления нравов. И платит за то, чтобы его отхлестали, да уж. — Она опустила листок. — Коротко, но хорошо. — Из кармана фартука она извлекла банкноту и вручила ее графине. — До следующей недели.

Выйдя на улицу, Элпью и ее госпожа вздохнули с облегчением.

— Я думала, она скажет, что этого маловато, — хихикнула Элпью.

— Я тоже! — Графиня схватила ее за руку. — Идем, уберемся отсюда, пока она не передумала.

Они побежали по Флит-стрит и, протолкнувшись сквозь сутолоку на мосту, свернули на канал Флит. Без приключений отойдя туда, где их не могли услышать озабоченные покупатели и уличные торговцы, сыщицы, облокотясь на ограду, уставились на канал.

— План действий на остаток дня? — спросила графиня. — Мой муж не ждет меня до вечера.

— Отлично. — Элпью тряхнула мешком. — Сначала давайте навестим бедную миссис Уилсон и посмотрим, узнает ли она почерк в письмах или в списке.

— О такой возможности я не подумала. — Графиня пинком отправила в воду камешек. — Ты думаешь, что господин в карете, который навещал миссис Рой и которого, я полагаю, мы можем считать мистером Роем, приехавшим с одним из своих нечастых визитов, — это не кто иной, как мистер Уилсон?

— Почему нет?

— Хозяйка таверны сказала, что тот мужчина был низеньким. Бо Уилсон был высоким.

Элпью задумалась, склонив голову. Потом щелкнула пальцами.

— Да, но письма не подписаны. Возможно, были два человека — мистер Рой и мистер Уилсон, и это совсем не письма мистера Роя. Может, они от мистера Уилсона? Послушать ту женщину, так мужчины за ней табунами ходят.

— И разумеется, грубый почерк списка может принадлежать мистеру Рою. Ибо это, без сомнения, мужская рука.

У решетки Флитской тюрьмы они прождали добрых полчаса. В конце концов вызов дошел до миссис Уилсон, она протолкалась к окошечку и, не поздоровавшись, крикнула:

— Что говорит мой дурак юрист?

Элпью застыла. Пребывая в смятении, вызванном смертью Бетти, она совсем забыла о своем обещании сходить к нему.

— Полагаю, ничего. Он гений, когда речь идет об имущественном праве, но отнюдь не лучший, когда невинную женщину обвиняют в убийстве мужа.

— У него есть несколько ниточек по этому делу, — с запинкой проговорила Элпью, вытаскивая из мешка одно из любовных писем, которые они нашли в Актоне. — Он спрашивает, не знаком ли вам этот почерк?

Миссис Уилсон взяла письмо и припечатала:

— Нет.

— А этот? — Элпью просунула грубо накарябанный список.

— Мои дни сочтены, вы, тупоголовые дуры, — заверещала миссис Уилсон, комкая бумагу и швыряя ее обратно. — Чего вы маетесь дурью с любовными письмами и списком отданного в стирку белья?

Элпью попыталась было ответить, но взбешенная миссис Уилсон решительно продолжила:

— Сходите ко мне домой. Проследите за моими слугами. Пришлите ко мне Бетти.

— Но Бетти… — Элпью умолкла, и миссис Уилсон вклинилась снова.

— Идите сейчас же в контору Коули. Я плачу ему за то, чтобы он заботился о моих законных интересах, так почему же он ничего не делает? — Она прижалась лицом к холодным черным прутьям железной решетки. — Мне тут сказали, что надо подать какое-то прошение про Неподсудность светскому суду. — Она пнула мальчишку лет четырнадцати, чтобы удержаться у окошка. — Говорят, есть такая лазейка в законе. Она может мне помочь.

Вокруг нее люди просовывали сквозь решетку руки в надежде на милостыню от прохожих. Миссис Уилсон непрерывно отпихивала их локтями. Костяшки ее пальцев, вцепившихся в решетку, побелели от напряжения.