Дональд Гамильтон - Тени

• Название: Тени
• Автор: Дональд Гамильтон
• Жанр: Шпионский детектив

---

— Что?

— Говоря об овцах и козлищах, мы едины во мнении, мистер Коркоран. — Она смотрела куда-то позади меня. Она наклонилась и взяла мои руки в свои. — Поль, дорогой... — сказала она.

Мысль скользнула в моей голове.

— Ты — прелесть! — Воскликнул я, с обожанием глядя в ее глаза.

Затем появился Муни в своей роговой оправе и тяжелом твиде, он выглядел так, как если бы не спал целую ночь. Несмотря на его изнуренный вид, я отметил, что он был чисто выбрит. Я уловил запах какого-то мужского лосьона, когда поднялся из-за стола. Он быстро поднял руку.

— Пожалуйста! Я совсем не.... Я пришел, чтобы извиниться. Я не владел собой в прошлый вечер.

Я произнес агрессивно:

— Кем бы вы не были за мной причитается два удара сдачи.

Оливия по прежнему сжимала мою руку. Она потянула меня в сторону.

— Пожалуйста, дорогой. Такое приятное утро, пожалуйста не испорти его. Если Гарольд пришел извиниться, почему бы не позволить ему это?

Ее голос был нежен. Она улыбнулась Муни.

— Продолжай, Гарольд, извиняйся. Скажи Полю, что тебе очень жаль, что ты ударил его, когда он не смотрел на тебя.

Я сказал:

— Его ожидала бы более горькая участь, если бы он ударил меня, когда я видел его!

— Поль! Ты ужасно невежлив. Пожалуйста, дорогой.... Продолжай, Гарольд.

Она ласково улыбалась ему, все время, пока он что-то мямлил. Затем, она заставила нас пожать руки друг другу, как двух задиристых мальчишек. Затем, она попросила его сесть в кресло за нашим столом. Это был самый отвратительный завтрак, который я когда либо потреблял, но все это ее страшно радовало. Она прекрасно провела время, заставив его извиваться. Такова была одна из сторон ее характера, которую я не замечал раньше и дно это поднимал мне настроение. Девочку с таким количеством яду невозможно так легко уязвить, как я считал.

Наконец она оставила свое кресло и коснулась моей руки.

— Допивай кофе, дорогой. Я пойду наверх собирать багаж. — Она повернулась к Гарольду. — Почему бы тебе не пойти со мной, Гарольд и помочь мне. Мне нужно тебе кое-что сказать.

Я смотрел на них: они встали вместе. Будучи денверским грубым репитером, я даже не поднялся.

— Я иду следом, — сказал я.

Она наклонилась ко мне и поцеловала меня в губы.

— Не торопись, — сказала она улыбаясь, — и не ревнуй, дорогой. С Гарольдом я в безопасности, не так ли, Гарольд?

Гарольд не отвечал. Он был захвачен поцелуем и выражением нежности. Он уже отметил наличие губной помады и то, как она не могла оторвать от меня своей руки, вполне очевидно его единственным желанием было иметь возможность прыгать обеими ногами на моем поверженном теле прошлым вечером. Это явно читалось в нем; то ли потому, что он был страшно ревнив, то ли потому, что я был занят планами ничего общего не имевшими с любовью.

Я смотрел им вслед. Оливия что-то лепетала счастливое, заставляя его ожидать великих новостей, пока они не окажутся наедине. Она не имела никаких сомнений относительно природы его чувств и она отдаляла от него удар, объявив ему ближайшем ее замужестве и сказать ему, что ему не удалось ее уязвить. Совсем наоборот, он помог ей, как гадкому утенку познать себя, как лебедя в замужестве на таком изящном человеке — мужчине, как я.

Да, она должна была сказать это. Это была ее плата за помощь нам. Возможно, она даже стремилась насладится каждым моментом ее заявления. Но это также являлось чем-то вроде откровения и я думаю не кривя душой, что Оливия Мариасси не стала другой, во многом отличающейся от той холодной, замкнутой, ученой леди, с которой я начинал работать.

Официантка подала мне еще одну чашечку кофе, но видать, это утро довести до конца что-либо начатое не позволяло: ни побриться, ни позавтракать — по причине проклятого прибора, изобретенного Алексом Джи Беллом. Я едва успел отпить два глотка, когда в углу зазвонил телефон. Девушка, поднявшая трубку, оглядела зал, заметила меня, сидящего одиноко и подошла ко мне.

— Это вы мистер Коркоран? Вас просят ко внутреннему телефону.

Я быстро направился к телефону, но не настолько быстро, чтобы не понять, как я был не прав. Наступивший день и длительное отсутствие Кроче не встревожило меня. Я позволил Оливии пойти наверх без защиты, если не считать Муни, который мог оказаться кем угодно.

— Да, — сказал я в трубку. — Коркоран слушает.

— Поль? — Это был голос Оливии, но уже не с тем, радостным, светлым, капризным и насмешливым тоном, когда мы в последний раз с ней беседовали. — Поль, срочно поднимись в мой номер, пожалуйста!

— Иду.

Я предпочел подняться по лестнице, чтобы не ожидать лифта. У меня в руке был зажат нож, когда я приблизился к двери. Нож не был снабжен кнопкой, но имелся один способ открыть его быстро, одной рукой, — несомненное удобство. Я тяжело постучал в дверью и поспешно вошел в номер, едва дверь отворилась.

Я уберег себя от мелодрамы. Только два человека находились в комнате — Оливия и Муни. Именно она отворила мне дверь. На ее руках я заметил кровь. Он лежал на кровати, пиджак был снят и рукав на рубашке был закатан. Бледное лицо. Гостиничное полотенце лежало под рукой Гарольда, на которое капала кровь из пулевого ранения в бицепсе.

Глава 12

Оливия поспешно закрыла дверь, оставив на рукоятке кровавые пятна.

Я сказал:

— Да он же тюфяк. Тебе не стоило стрелять в него.

Она рассерженно посмотрела на меня.

— Не хитри. Где бы я могла взять пистолет?

Я мог бы сказать ей. Один пистолет находился поблизости. Один пистоле я всегда носил в чемоданчике по ночам. Даже если предположить, что она могла воспользоваться им из мести или по другой причине, один выстрел из этой пушки переполошил бы весь отель. Выстрел почти напрочь бы оторвал руку Муни. В него видимо стреляли из мелкого калибра, значительно отличающегося от "38 Спешиал". Я вспомнил, что поблизости находился человек, который специализировался на мелких калибрах, согласно рапорту, полученному утром.

— Оливия!... — Это был голос Муни, слабый и испуганный.

— Ничего страшного, Гарольд. Ты совсем мало потерял крови. Позволь мне убрать ее. — Она повернулась ко мне. — Пожалуйста, помоги мне снять платье. Будь осторожен, мои руки запачканы. Мне хотелось бы запачкать платье. — Она ждала, когда я отстегну пояс, расстегну молнию, сниму платье с плеч и опущу мимо ее рук. Затем, она перешагнула его, когда я достаточно низко его опустил. — Повесь его на этот стул и подай мне сумочку из шкафчика, коричневую кожаную сумочку, — сказала она.

Я посмотрел на Муни.

— Не лучше ли ему сделать перевязку или что-то в этом роде?

— Подай сумочку, Поль. Позволь, я займусь им сама, — сказала она.

— Пожалуйста.

Она занималась своим делом, никакого сомнения на этот счет. Сегодня на ней не было того соблазнительного белья, только белые трусики без всяких кружев. Хотя выше всего было оголено, закрывалось это белым медицинским халатом. Между тем, я подал ей сумочку, Оливия сидела на краешке кровати, осматривая рану. Муни болезненно задышал и она рассерженно покачала головой.

— Не будь таким ребенком, Гарольд, — она взглянула на меня, когда я шагнул к ней. — Положи ее сюда и открой. Затем осторожно выполняй мои приказы....

— Секундочку! — Сказал я, вспомнив, что поскольку Муни касалось дело, я должен изображать законопослушного мужчину — по крайней мере в таких серьезных делах, как пистолетная рана. — Подожди секунду. Я не знаю, что здесь произошло, но не лучше ли нам обратиться в полицию?

— Здесь был мужчина, — прошептал Муни. — Крупный, лысый мужчина с оттопыренными ушами. Я бы узнал его везде. Он прятался в ванной.... Я выразил протест....

Оливия сказала, многозначительно посмотрев на меня:

— Все верно, Поль. Это какой-то бродяга. У меня не было времени, чтобы посмотреть, не пропало ли чего, да у меня и нет ничего, что стоило бы украсть. Понятия не имею, что он делал здесь, может просто бродил из номера в номер.

Говорила она холодно и деловито.... Она была хороша, должен сознаться. Может вчера вечером она чувствовала неловкость, но она быстро менялась.

— Понял, — сказал я, согласно своей роли, — а как все же насчет полицейских? Они любят, когда им сообщают о подобных вещах. Они знают свое дело.

Она посмотрела на мужчину, лежащего в кровати, и резко сказала:

— Я не думаю, чтобы Гарольду понравилось, что жители в Пенсаколе прочитают в газетах, что в него стреляли в моем номере, в отеле Нового Орлеана, не важно, как невинно ему удалось ко мне забрести.

Муни отрицательно замотал головой:

— Пожалуйста, не надо. Если мы можем избежать ненужной рекламы....

— Я в силах излечить эту рану, — заявила Оливия. — Теперь, открой мою сумочку, Поль, достань пузырек с перекисью водорода и тампоны. А теперь, приложите ко рту Гарольда полотенце, чтобы он мог зажать его зубами и не кричать. Мы сделаем все без анестезии, Гарольд чувствителен к боли, не так ли, Гарольд? Я полагаю, конечно, к своей собственной боли.