Дин Кунц - Ясновидящий

• Название: Ясновидящий
• Автор: Дин Кунц
• Издательство: Центрполиграф
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2001
• ISBN: 5-227-01269-5

Король Орагонии, диктатор и тиран, завладел суперразрушительным оружием и развязал войну против соседнего государства Даркленд. Чтобы защитить себя от противника, военный отряд Даркленда, сопровождаемый Потрясателем Сэндоу - телепатом и провидцем - предпринимает опасное путешествие в поисках оружия, способного помочь им в схватках с врагом. Но отряду пытаются помешать: после неудачного покушения на Сэндоу кто-то безжалостно расправляется с солдатами, а в магическом зеркале взору Потрясателя являются запрограммированные существа без души. Однако отважные воины не собираются отступать...

---

— Вечную верность, — сказал Потрясатель. — Этой клятвы они никогда не нарушают. Что ж, приятно сознавать, что среди ваших людей есть хотя бы один, на кого не падает подозрение в измене...

Рихтер тем временем закончил трапезу и направился отдавать последние распоряжения. А десять минут спустя группа из семерых горцев под предводительством главнокомандующего стала спускаться по склону каньона.

— Одному из нас надо остаться при багаже, — твердо заявил Грегор. — Сказано же, что багаж переправят в последнюю очередь. Останусь я. Меня одного вполне смогут переправить и потом. Следом переправятся четверо солдат с лебедочной платформы, потом те двое, что будут крутить ворот, вскарабкаются по склону на манер Рихтера и его команды...

— Почему бы не остаться мне? — спросил Мэйс.

— Потому что тебе надо неотступно быть при учителе, здоровый ты болван! А я в сравнении с Потрясателем не представляю особой ценности. И давай на этом закончим спор.

— А знаешь, я с тобой согласен... — задумчиво проговорил Мэйс.

— Потому что прекрасно знаешь, что я прав. Вместо ответа великан положил огромную ладонь на плечо хрупкого юноши. Это было наивысшим выражением любви, какое он когда-либо себе позволял.

— Будь осторожен. До дна каньона далеко лететь, а шелковых подушечек там и в помине нет.

— Догадываюсь, — сказал Грегор. — И собираюсь быть очень осторожным.

Схватившись за веревку обеими огромными тол-стопалыми ручищами, Мэйс взглянул вниз, на усыпанное каменными осколками дно каньона, маячившее в семи сотнях футов внизу. Ему не велено было смотреть вниз, но искушение оказалось чересчур велико. И теперь он был рад, что ослушался: медленно проплывавшие под ним камни с этой точки выглядели просто потрясающе. Все в нем словно пело от восторга.

Он испытывал именно восторг, а вовсе не страх.

Мэйс даже понятия не имел о том, что такое страх. За всю жизнь ему не довелось испытать потрясения, заставившего бы его похолодеть от ужаса, и это невзирая на то, что он был помощником мага и явился свидетелем великого множества поистине ужасающих экспериментов. Казалось, он родился на свет напрочь лишенным способности чего бы то ни было бояться, и неспособность эта непостижимым образом трансформировалась в лишние сантиметры роста и лишние фунты мышц.

Однажды Потрясатель растолковал Мэйсу, отчего тот так бесстрашен.

— Послушай, Мэйс, — сказал тогда Сэндоу, — ты никуда не годный маг. В тебе отсутствуют, вернее, почти отсутствуют качества, необходимые для того, чтобы сделаться Потрясателем. Впрочем, та ничтожная малость, которой все же одарила тебя природа, помогает тебе бегать быстрее прочих людей, стремительнее реагировать на опасность, лучше соображать и воспринимать то, чего другие почувствовать не способны. Но на этом действие твоей магической силы заканчивается. Она никогда не разовьется в нечто большее — ты не сможешь читать мысли, предсказывать будущее. Такова уж твоя доля, и это таит в себе опасность. Волшебники с невеликой силой вроде тебя чувствуют превосходство над людьми обыкновенными, будучи уверены, что в сложных ситуациях окажутся на должной высоте, что, впрочем, соответствует истине. Но такие волшебники не умеют бояться, и в один прекрасный день именно эта неспособность может коварно их подвести. Великий же маг, обладая мудростью, понимает всю ценность страха. Истинный маг много дальновиднее и знает, что страх в определенных ситуациях весьма и весьма ценен. Посему тебе следует совершать над собой усилие, пытаясь познать страх, научиться бояться тогда, когда того требует ситуация. Если уж от природы тебе этого качества не дано, ты обязан его в себе культивировать.

Однако Мэйс до сих пор так и не научился бояться. Искусственно культивировать в себе страх казалось ему делом чересчур хлопотным. И вот, любуясь пейзажем, он плыл высоко над землей, наслаждаясь чувством полета, а те, кто крутил лебедку, старались вовсю, лишь бы юноша поскорее очутился на твердой земле...

"Ну что ж, — думал Сэндоу, — я прожил недурную жизнь. Шестьдесят лет вставало надо мной солнце, шестьдесят лет оно опускалось за горизонт, и почти две трети своей жизни мне довелось наблюдать это великолепие. Шестьдесят лет слушал я раскаты грома, любовался сполохами молний, шестьдесят лет ни в чем не знал я нужды и даже ни разу не был серьезно ранен. И если суждено мне умереть теперь, да будет так. Но об одном, только об одном молю я богов: если сорвусь в пропасть, пусть сердце мое остановится прежде, чем тело достигнет ее дна..."

Великий Потрясатель, преодолевая опасный путь, не мог похвалиться беспечным бесстрашием своего приемного сына. Он частенько советовал Мэйсу научиться бояться, и не в его правилах было давать советы, которым он не следовал бы сам. И сейчас он очень боялся.

Нет, ужаса он не испытывал. Всякий настоящий волшебник знал, где пролегает та грань, за которой страх перестает приносить пользу, становясь обузой. И теперь, висящий на веревке над пропастью и слегка покачиваемый ветром, Сэндоу ожидал смерти как истинный философ: всецело полагаясь на судьбу, он не желал лишь быть застигнутым ею врасплох.

Одинокая белокрылая птица подлетела к нему совсем близко, ее синие глазки с любопытством оглядели его.

"Возможно, мне суждено прожить еще лет сорок, — думал Сэндоу. — Мы, Потрясатели, обычно доживаем до весьма преклонных лет, если ничто внезапно не оборвет нашу жизнь. И вот я здесь, плыву над бездной на тонкой веревке — и ради чего? Для чего рискую я этими бесценными десятилетиями здесь, в этих холодных горах?"

Он легко мог ответить на эти вопросы, ибо готов был рискнуть жизнью ради знания — единственного, что являлось для истинных Потрясателей непреодолимым искушением. Да, у него было множество женщин, но ни одна из них не сумела заставить его переменить свой жизненный уклад. Не нашлось ни одной, чьи прелести заставили бы его позабыть обо всем на свете. Деньги? Но он всегда был очень и очень богат. Нет, только в погоне за знанием мог он рискнуть всем на свете...

Интерес его к эпохе Великого Небытия и к природе Потрясателей и Колебателей, которых давным-давно уже звали просто Потрясателями, зародился еще в раннем детстве — когда он узнал, что мать, производя его на свет, рассталась с жизнью. Он убил ее, конечно, не при помощи топора или удавки, но смерть матери была на его совести. Позднее он обнаружил, что матери всех будущих Потрясателей умирали родами, испытывая муки и боль, много превосходящие те, что выпадают на долю всех прочих рожениц. Теперь, по прошествии многих лет, он полагал, что разгадал эту загадку. Такой ребенок рождался на свет, уже наделенный магической силой. Возможно, во время родов, все еще соединенный пуповиной с материнским телом, он умел передать матери все то, что чувствовал: собственную боль, собственный ужас, — и эти отчетливые образы, тем самым многократно усиливая обычные родовые боли, и вызывали кровоизлияние в мозг у роженицы. Это было единственным удобоваримым объяснением.

Сорок лет спустя он отважился заговорить об этой своей теории с другими Потрясателями. О, если бы Сэндоу знал, что за этим последует, он и рта бы не раскрыл, — и уж ни за что на свете не сделает этого вновь! Сперва его высмеяли, потом обвинили в тупости, затем в ереси... Мать Потрясателя умирает, говорили одни, ибо за великий свой подвиг — рождение столь даровитого дитяти — вознаграждается райским блаженством. Некоторые же придерживались иного мнения, утверждая, будто безвременная смерть женщины — результат мщения злых духов за то, что в мире появляется очередной святой. Однако у этих с виду противоречащих друг другу теорий было нечто общее — обе они оперировали лишь понятиями сверхъестественными, возлагая ответственность за гибель женщин на духов, демонов, ангелов, призраков... Науки словно не существовало для этих ретроградов. И стоило одному из Потрясателей предпринять попытку рассуждать логически, его тотчас подняли на смех...

Возможно, там, на востоке, по ту сторону великих гор, найдет он доказательства тому, во что свято верит уже давным-давно. А ради этого стоит рискнуть жизнью.

— Ну что, учитель, так и будете висеть или все же соблаговолите ступить на землю? — спросил Мэйс, хватаясь огромной рукой за веревку.

Потрясатель Сэндоу словно очнулся.

— Я грезил наяву, — сказал он. — Подтяните мои старые кости поближе к благословенной земле, и я с радостью соблаговолю ступить на нее! — И он ухватился за протянутую руку гиганта.

Мэйс внимательно наблюдал за каждым во время переправы. И дело тут было вовсе не в страхе за чьи-то жизни — просто он дождаться не мог, когда переправят их поклажу, а затем Грегора. Хотя великан и не терзался страхом за собственную жизнь, волнение за жизнь и здоровье учителя и названого брата было ему вовсе не чуждо.