Люсьен Гольдберг - Скандалы

• Название: Скандалы
• Автор: Люсьен Гольдберг
• Издательство: Вагриус
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1995
• ISBN: 5-7027-0189-5

Нелепо погибает самая язвительная ведущая колонки светских новостей крупнейшей нью-йоркской газеты. Кто унаследует трон профессиональной сплетницы? Ее талантливая помощница, интуитивно чувствующая грядущие скандалы, или соблазнительная крошка, для которой не существует преград в достижении поставленной цели?

---

Когда он брал бутылку, их руки соприкоснулись. У него были влажные холодные пальцы. Она посмотрела на него. На лбу и на верхней губе Бобби выступила испарина.

– Как тебе может быть хорошо, радость моя? Ты же весь вспотел.

– О'кей. Все о'кей, – сказал он.

– И вовсе не о'кей, – возразила она. – И почему на тебе рубашка с длинными рукавами?

Бобби Макс медленно подошел к дивану и опустился на него. Он долго смотрел куда-то в пространство, а потом поднял взгляд на Джорджину. Под глазами у него были темные круги.

– Ты потрясающе выглядишь, дорогая, – сказал он. – Просто персик! И как тебе идет это платье!

Джорджина взглянула в зеркало. Сегодня, разговаривая с Адольфо, она поневоле пустила ему пыль в глаза.

– Спасибо, дорогой, – сказала Джорджина. – Надеюсь, что все сработало, как надо.

Бобби расцвел.

– Получилось! – воскликнул он, расплываясь в улыбке. – Я потрясен! Ну, не говорил ли я тебе, что ты обязательно попадешь в „Курьер"!

Милый Бобби Макс, подумала она, как бы ему ни было плохо, он всегда рад за других. Обычно, если у нее что-то получалось, все равно что, он радовался, казалось, больше, чем сама Джорджина. Едва услышав о новой работе, где ей обещают платить вдвое больше, он прежде тут же вскочил бы и закружил ее по комнате, распевая „Мы при деньгах" или же другую песенку.

Но сегодня Бобби Макс не поднялся с дивана, хотя очень старался радоваться.

– Милый, в чем дело? – Она присела рядом с ним.

Бобби Макс съежился. Он не смотрел на нее.

– В общем-то, ничего. Думаю, что просто простудился. Этот идиот Ресник продержал меня вчера вечером чуть не до полуночи на складе, поучая, как переделывать „Хелмсли отель".

– Бобби... – сказала Джорджина. – В полночь обычно начинались вечера.

Они посидели молча, рассеянно глядя на Питера Дженнингса, но не включая звук телевизора.

В тот день, когда Джорджина отвезла Бобби Макса к врачу, его последний любовник уехал в Сан-Франциско.

Весь конец года она посвящала свободное время уходу за Бобби Максом. Многие недели он проводил в больнице, в отделении больных СПИДом. На Рождество больные получили по флакончику духов от Элизабет Тейлор, и все отделение благоухало. Все остальное время он находился в своей квартире, настолько заваленной поломанными игрушками, увядшими цветами, спущенными воздушными шариками, видеокассетами, книгами и журналами, что, несмотря на ужасное состояние Бобби, Джорджина однажды собрала и выбросила весь этот хлам. Похоже, Бобби Макс этого даже не заметил. Ему становилось все хуже.

Прошло несколько недель; она меняла ему простыни и готовила еду; поняв, что зашивается на работе, Джорджина наняла дневную сиделку и позвонила Большому Сэму. Тот стал дежурить возле Бобби по ночам.

И именно он позвонил ей как-то вечером, когда она задержалась в газете, готовя полосу, посвященную пасхальному столу.

Когда она вошла в квартиру Бобби, он лежал с открытыми глазами на специальной кровати, которую Большой Сэм пристроил так, чтобы его друг мог смотреть телевизор. Джорджина придвинула кресло с высокой спинкой и взяла Бобби за руку. Оба рассмеялись, когда Дельта Берк сказала: „Я-то все знаю о стариках, я к ним на свиданье бегаю".

Смех отнял у Бобби последние силы, и он зашелся в жестоком приступе кашля. Большой Сэм подошел и выключил телевизор. Когда приступ кашля прошел, Бобби откинулся на подушки.

– Что тебе сделать? – спросила Джорджина. – Хочешь немного сока? Я утром поставила в холодильник клюквенный.

Бобби пошевелил пальцем, словно прося ее наклониться. Джорджина склонилась над ним.

– Ты помнишь ту вышитую шерстью обивку кресел в холле „Хелмсли"? – прошептал он.

Она не помнила, но кивнула.

– Это подделка, – сказал он и закрыл глаза. Похоронив Бобби, Джорджина почувствовала полную опустошенность. В тот же год она проводила в могилу Большого Сэма и Вилли Вонку. Танту Буфанту кремировали в Майами.

К тому времени, когда Таннер Дайсон пригласил ее на ленч, она была безысходно одинока. Все покинули ее.

Джорджина не заметила, когда таймер подал сигнал. Теперь она пожинала плоды рассеянности: из духовки тянулся дымок. Она вскочила и рванулась к ней, надеясь спасти картофельные биточки.

Но, увы, они уже никуда не годились. И без того больные СПИДом, которым Гровер, ее дворецкий, каждую неделю отвозил приготовленные ею кушанья, не страдали излишним аппетитом.

Рассеянно соскребывая остатки своей стряпни, она вспомнила о телефонном звонке Бэби Байер в пятницу. Она всегда знала, что у Бэби непомерные амбиции, но все же Джорджину удивило и несколько разочаровало, что Бэби пытается через нее надавить на Таннера. Их с Бэби уже нельзя назвать близкими подругами. А Таннер встречал каждое упоминание о Бэби ледяным молчанием.

Джорджина так и не поняла, в чем дело. Предполагая, что замкнутый Таннер ревнует ее к бывшей подруге, Джорджина постепенно свела на нет их отношения, хотя порой чувствовала себя ужасно одинокой. Конечно, она была женой Таннера, но все же тосковала о ком-то, кто мог бы относиться к ней не только как к его жене.

Но как чудесно быть женой Таннера! Не хуже, чем ощущать себя Лилит. Но не стоит забывать о том, что случилось с Лилит. Ей были уготованы смертные муки. Как знать, не ждет ли подобная судьба и жену мистера Таннера? Так что же ей делать?

Она вспомнила о головках салата, лежащих в ванне ее служанки Сельмы, и о других замыслах, которые она втайне воплощала дома. Неужели, читая о том, как отклеивать комочки жевательной резинки с ковриков в ванной, она спасется от этих проклятых мыслей? Так что же ждет женщину, вышедшую замуж за человека вдвое старше ее? Джорджину никогда не интересовало материальное благосостояние. Оно не имело для нее значения и сейчас. Но что Джорджина хотела испытывать постоянно, так это ощущения той ночи, когда Бобби Макс увлек ее, нелепо одетую, в круг танцующих. Когда она оказалась в том мире, который принял ее такой, какая она есть, когда к ней пришло чувство долгожданной свободы.

11

Едва Кик очутилась в центре, ей показалось, что она вступила в Сумеречную зону. Ее встреча за ленчем с Джо Стоуном должна носить строго деловой характер. Лучшее, на что она может надеяться, так это на то, что ей предложат постоянную работу или, на худой конец, одноразовое задание. Самое плохое с ней уже произошло. Через несколько минут она встретится лицом к лицу с этим человеком.

Дребезжащее такси, которое везло ее по Девятой авеню, ухитрялось налетать на каждую выбоину и подминать каждую банку из-под содовой, валявшуюся после выходных.

Подпрыгивая на заднем сиденье, Кик вспоминала всех мужчин, с которыми ей приходилось столкнуться за тот год, что она провела в доме Лолли. Их было семеро.

Двое китайских посыльных: один из „Хунана" на Коломбус-авеню, другой из закусочной на вынос „Ю Со". Был еще Лерой из конторы срочной доставки „Крылатые ноги". Ему позволяли подниматься к дверям их дома. Потом два швейцара, управляющий и лифтер – Майк. Да, еще кто-то из телефонной службы Манхэттена.

За целый год она общалась лишь с восемью лицами мужского пола.

Ну и ну! Восемь существ, обладающих, скорее всего, первичными половыми признаками, низкими голосами спрашивали ее: „Где засор в туалете?" и „Будьте любезны расписаться вот здесь, мисс". Нет, это явно не назовешь общением. Черт возьми, как же ей выдержать ленч с особой мужского пола, столь существенно отличающейся от прочих. Ведь именно Джо первым узнает обо всех событиях в мире?

Легкая беседа, вот что ей нужно. Поверхностный, остроумный, вполне толковый треп, который покажет Джо Стоуну, что она не только образованна и сообразительна, но и ориентирована в том, что такое девяностые годы.

Да что же с ней происходит? Никогда в жизни она не пугалась встреч с незнакомыми людьми. Во время путешествий, в школе, в газете она всегда считала, что общение с незнакомцами – самое интересное дело в мире.

Но Джо Стоун – мужчина. В этом-то и проблема. Человек, имеющий возможность круто изменить жизнь Кик, если она ему понравится. Ее никогда не волновало, нравится ли она людям: обычно они симпатизировали ей. Если последний из тех, кого она встретила, предал ее, не стоит делать вывод, что таковы и другие.

Когда такси оказалось на углу Девятой авеню и Семнадцатой Вест, Кик наклонилась к водителю.

– Здесь! Остановите здесь! – крикнула она, перекрывая звуки радио и дребезжание разболтанных механизмов.

Если объехать квартал лишь для того, чтобы оказаться прямо перед входом в ресторан, это обойдется ей в лишний доллар. Что бы ни сулил ей этот ленч с Джо Стоуном, постоянный доход он пока явно не гарантирует. А сейчас каждый пенни на счету, поскольку она принялась искать квартиру. В соответствии с законом управление домами любезно согласилось подождать плату месяц, но грузчики уже, конечно, наготове.