Наталья Иртенина - Зов лабиринта

• Название: Зов лабиринта
• Автор: Наталья Иртенина
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2004
• ISBN: 5-17-021933-4, 5-9577-0972-7

Странное убийство повлекло за собой странные события. Единственная свидетельница (и она же подозреваемая) оказалась в очень неприятном положении – забыла, кто она, и не может защищаться. Поэтому идти по следу убийцы должен другой – тот, кто до поры до времени не раскрывает карт. Между тем отгадка, возможно, таится в лабиринте, могучем, прекрасном и… призрачном. Кто он – друг, открывающий двери познания и помогающий вспомнить, или враг, увлекающий все глубже туда, откуда можно не вернуться? Чтобы узнать это, придется пройти лабиринт насквозь, примеряя маски, которые он предлагает, – лики иллюзорной реальности, неотличимой от настоящей.

---

«Скажи, Диана, милиция кого-нибудь подозревает?» Решил сменить тему, отметила она. Правильный ход. Наверное, заметил что-то в ее глазах. Что-то неуправляемое. Закипающее. «Меня». С вызовом посмотрела на него. Он медленно кивнул. Ди догадалась, что мысленно он отринул эту версию – сразу и полностью. «А еще?» – «Еще… не знаю. Наверное, никого. Они сказали, что нашли на автоответчике в доме сообщение с угрозой. Кто-то угрожал моему… мужу расправой. Из-за какого-то манускрипта. И еще какой-то храм упоминался». Ди с удивлением смотрела на него. При слове «храм» он настороженно замер, почти превратившись в каменное изваяние. Руки медленно сжались в кулаки, так что кожа на костяшках побелела. «Что с ва… с тобой?» Не ответил. Три секунды упругого, взрывного молчания. «Диана, я не уверен, но, по-моему, это очень важно. Для меня… и для тебя теперь, наверное, тоже. Они дали тебе прослушать запись?» – «Да. Они думали, что я смогу узнать голос или что-нибудь вспомнить. Это была бессмысленная затея. Я бы даже голоса своего мужа не узнала» – «Ты можешь точно сказать, о чем шла речь? Можешь дословно вспомнить?» Снова вцепился в ее руку, как будто по этому мостику ее мысли могли легко перескочить прямиком в его голову. «Да, наверное. Если тебя это так интересует…» – «Пожалуйста, Диана. Меня это очень интересует. Я не могу тебе всего сейчас рассказать…» – «Да не надо мне ничего рассказывать. Меня охота за древними сокровищами не волнует». Его внезапная, почти детская растерянность, вызванная последними ее словами, едва не рассмешила Ди. «Почему ты решила, что речь о сокровищах?» – «Ну, такое сочетание – храм и манускрипт – вызывает вполне однозначные ассоциации. Разве не так?» – «Не вполне. То есть не всегда. Бывают и другие ассоциации». – «Поня-атно. Жизнь дарит много разных приключений. Каждому свое». Сарказм в ее голосе он пропустил мимо ушей. Впрочем, она и не рассчитывала зацепить его. Скорее задетой оказалась сама – этой внезапной лихорадкой таинственности, ясно читаемой на его лице.

Ди вдруг остро захотелось наорать на него, обругать при всех – грязно, без удержу и с наслаждением. Кураж оказался очень силен – это было даже не желание, а приступ – что-то, чему она не знала названия, лезло из нее наружу, выдирало с мясом замки и запоры, обжигало безумием. Но начав открывать рот, Ди тут же захлопнула его, откусив голову первой же непристойной тираде. Эмоции эмоциями, но мозги вслед за памятью терять не нужно. Понять причины собственных поступков – значит облегчить в какой-то мере жизнь себе и другим. Ди поняла, для чего ей понадобилось, чтобы этот мальчик (ха! мальчик… Пятнадцати минут с ним не разговаривает, а уже ясно чует в нем то, что никак не могло бы принадлежать мальчишке) чтобы он почувствовал себя униженным, раздавленным, умалённым. Ей захотелось и его лишить прошлого – хотя бы части этого прошлого, связанного с ней. Вычеркнуть себя из его жизни, как он был вычеркнут из ее памяти. Ей казалось, что так будет правильно. Справедливо. Что он должен разделить с ней это бремя пустоты. Тем самым она обвиняла его в том, что стала «никем». Это он превратил ее в нуль, стерев палочку, – он и все остальные. Весь мир принимал участие в надругательстве над ней. Фактически изнасиловании. Так почему она должна любезничать с ним и с этим абсолютно чужим ей миром, отвечать на их бессмысленные вопросы, вообще как-либо замечать их существование?

Все это так, думала Ди. У них есть все, а у меня ничего, даже самой себя. Но я не должна, не вправе позволять безумию завладевать собой. Даже если на вид оно кажется отрадным, несущим облегчение. Между нулем и минус единицей все же есть разница. Ноль способен вовремя смолчать. У минус единицы патологически чешется язык.

Ди прикусила язык, мысленно сделала себе внушение: «Ники – классный парень» и постаралась расслабиться. Допила вино, поймала на вилку остатки фруктового салата. Он внимательно следил за ее действиями и выражением лица. Пытался отыскать следы прошлого? Что ж, если ему это удастся, она не будет возражать. «Предупреждение было вежливым по тону, но наглым и агрессивным по содержанию. Дословно звучало так: „Господин Димарин, если вы не угомонитесь, нам придется вас убрать. В ваших интересах забыть о манускрипте, который вы пытались прикарманить столь недостойным ученого способом. И усвойте себе: никакого храма Черной Богини не существует. Это плод вашего богатого ученого воображения. Не получится усвоить – пишите завещание“. Это все. Больше там ничего не было».

Кажется, ей действительно удалось расслабиться и даже получить удовольствие от этого маленького теста на остроту памяти.

Насмешка судьбы.

Как это возможно – иметь отличную память и одновременно не иметь ее вовсе? Несколько часов назад Ди обнаружила дома клочок бумаги, приклеенный к стене: «Большое счастье – уметь забывать. И большое несчастье – не забывать ничего». Почерк в записке – ее, специально проверила.

Жестокая насмешка.

«Спасибо тебе, Диана». – «За что?» – «Ты знаешь, за что. Я видел по твоему лицу, как ты боролась с тем, что у тебя сейчас внутри. Поверь, за это стоит благодарить».

Он видит ее насквозь. Откуда у него такая власть над ней? Почему она сама не может ничего разглядеть в собственных потемках?

Кажется, у кого-то здесь получилось расслабиться? Как бы не так. «Ники – классный парень». Но даже от классных парней иногда хочется сбежать на край света. Чтобы не вгрызались в душу своим совершенством.

Ди поднялась со стула, нацепила на нос темные очки, напустила холоду. «Меня зовут не Диана. Мое имя – Ди. Я не знаю, что нас связывало в прошлом, но знаю, что в настоящем не связывает ничего. Не ищите меня больше». Прижала стаканом деньги и побрела прочь.

«Будь осторожна, Ди. Возможно, все только начинается. Тебе лучше сменить жилье»

Оборачиваться она не стала. Что бы теперь ни было – все лучше, чем ничего. По-любому – прибавление к нулю.

ДОМА ПЛОХО, В ГОСТЯХ ЕЩЕ ХУЖЕ

Развалясь на супружеском ложе – теперь заброшенном и таком же одиноком, как его хозяйка, – Ди листала альбомы с фотографиями. Диана с детскими косичками, Диана в спортивном лагере – с выпирающей наружу гиперсексуальностью, в окружении малолетних поклонников, Диана-студентка… Здесь уже появляется Никита. Действительно похож на цыпленка – хилый, тощий, со светлым хохолком на макушке, и Диана рядом с ним – как мама-наседка. Филипп… заметно старше их обоих, с аспирантской «экономной» бородкой. Свадебная серия снимков. Потом – семейные вояжи во время отпусков. По надписям – зеленые взгорья Алтая, божественный свет Соловков, даже высокомерные верблюды Египта. У обоих супругов на лицах густо намалевано счастье. «А ведь я любила его», – подумала Ди. Последние по времени снимки – этого года. Семейная идиллия.

Ди со стуком захлопнула альбом и принялась печалиться.

Хотелось, чтобы кто-нибудь пришел и рассказал, что делать. Утешил, навел порядок в голове и, наконец, дал хорошего дружеского пинка под зад для начального ускорения. Потому что бесконечно валяться на лежанке и слоняться по городу могут позволить себе в этом мире лишь две категории граждан – нищие и потомственные миллиардеры. Остальным Бог велел трудиться.

Вялые угрызения совести прервала серия телефонных звонков. Десятая или двадцатая за день. Соболезнования бывших знакомых выслушивать было и лень, и немного жутко. Как если бы вдруг начали звонить с того света призраки давно умерших людей, к тому же незнакомых. Поэтому трубку она не брала и, наверное, из-за этой же загробной ассоциации не отключала телефон – если призраков не пускать в дверь, они полезут из щелей. Дверью был автоответчик. Очередной призрак затараторил женским голосом.

«Хелло, Диана. Это я – Матильда. Ужасно жаль Фила, но ничего не поделаешь. Уж такая у него, выходит, была карма. Надеюсь, ты не впадешь в депрессию. У меня однажды была депрессия, ну, ты знаешь, и я такого злейшему врагу не пожелаю. Даже этому мерзавцу Гришке Антонову, которому я желаю сдохнуть в постели шлюхи от полового истощения. Кстати, ты же еще не знаешь! Я собираюсь замуж. Ты с ним незнакома. Конечно, это не идеальный вариант, и даже не уровень Бельмондо, но зато видела бы ты его профиль! Закачаешься. Вылитый император… этот…римский, как же его… ладно, потом вспомню… Ох, что же это я все о себе. Ты-то как? Ходят какие-то странные слухи, что ты… ну в общем, я в это не верю, пока сама не убедюсь… не убеждусь. А если это правда, Диана, дорогая, я дам тебе телефон моего психотерапевта, он творит просто чудеса, ты оглянуться не успеешь, как он вскроет твое бессознательное и выловит оттуда все, что тебе нужно. Ему твоя амнезия как мне – договор с модельным агентством на подборку девушек. Так что ты забегай ко мне, адрес, если ты его тоже забыла, – площадь Гагарина, двенадцать-три, тридцать девять. Ну все, я уже опаздываю. Целую, не горюй… то есть я хотела сказать, Фила все-таки очень жалко… в общем, я побежала».