Кит МакКарти - Пир плоти

• Название: Пир плоти
• Автор: Кит МакКарти
• Издательство: Азбука-классика
• Жанр: Триллер
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-91181-290-4

В анатомическом музее при лондонской медицинской школе святого Бенджамина обнаружено изуродованное тело молодой девушки (как вскоре выясняется, одной из студенток), картинно подвешенное к куполообразному потолку зала. Скоропалительные действия полиции приводят к аресту невиновного, который налагает на себя руки в тюремной камере. Между тем не замеченные официальным следствием факты выводят патологоанатома Джона Айзенменгера, адвоката Елену Флеминг и бывшего полицейского Боба Джонсона, предпринявших собственное независимое расследование дела, на иной круг подозреваемых, среди которых — сокурсники и преподаватели погибшей, а также куратор музея. Каждый из них скрывает от окружающих нечто, прямо или косвенно связанное с убийством, почти у каждого были мотив и возможность его совершить. Мрачные закоулки человеческих душ, двусмысленное поведение полицейских, коррупция, шантаж и предательство, слепая ревность и преступная извращенность образуют остросюжетную канву романа английского писателя Кита Маккарти "Пир плоти", за которым последуют "Тихий сон умирани", "Окончательный анализ" и "Мир, полный слез".

---

Так что теперь перед ней открывались самые широкие перспективы, хотя в данный момент перспектива, открывавшаяся из окна кабинета, ограничивалась ночлежкой и закусочной.

Уортон безнадежно покачала головой:

— Интересно, кто вам по утрам завязывает шнурки на ботинках, Уилсон? Матушка или, может быть, няня?

Он не ответил, но по какой причине, было неясно: то ли забыл, то ли все-таки сообразил, что вопрос риторический.

— Вы даже не выяснили, не негр ли он или, может быть, метис и не отличается ли его член своим цветом от остального тела.

Он опять промолчал, но по виноватому выражению его лица было ясно, что этот вопрос ему не пришло в голову задать.

Бросив Уилсону составленный им протокол, она приказала:

— Идите к этим свидетельницам опять и не возвращайтесь без сколько-нибудь полезной информации.

Когда он ушел, Уортон хищно улыбнулась. Было что-то невыразимо приятное в том, чтобы понукать всякими ослами и время от времени устраивать им разнос. Это помогало скоротать день.

А еще это радостное известие, которое она получила утром.

Джонсон подал заявление об увольнении. Взял да и подал. Как безропотный ягненок.

Не стал рыпаться и делать глупости. Смирился с неизбежным.

Все оказалось на самом деле очень просто.

Поднявшись, Беверли Уортон выглянула в окно. Возле ночлежки сторож струей из шланга смывал блевотину, оставленную кем-то на ступенях заведения. Ему, похоже, было глубоко наплевать, что брызги попадают на окна и даже залетают в открытую дверь соседней закусочной.

Джонсон был последней проблемой, которую требовалось решить в связи с этим делом, и вот его, вернее, ее, проблемы, нет. Уортон надавила на кое-какие рычаги, чтобы Джонсон не смог опротестовать выдвинутые против него обвинения, и добилась своего: он без помех и с чистым послужным списком уходит в отставку и не будет досаждать ей своей несносной страстью к добродетельности.

Телефон на ее столе зазвонил.

— Беверли?

Это был суперинтендант Блум — она узнала его по легкому ланкаширскому акценту, который, как она могла убедиться, в минуты сильного возбуждения переходил в неразборчивое мычание.

— Да, сэр?

— Я решил, что вас надо поставить в известность. Нам только что пришло извещение от коронера, что они собираются провести повторное вскрытие Никки Экснер.

Неожиданно она почувствовала беспокойство, хотя сама не понимала его причину.

— С какой стати? Дело ведь закрыто.

— Кажется, ее родители не удовлетворены результатами расследования. Вскрытие назначено на пятницу, на семь вечера. Я хочу, чтобы вы присутствовали.

Она согласилась или, точнее, подчинилась приказу и положила трубку.

Что-то назревало, и она чувствовала это. Какие-то подводные течения, колебание зыбучих песков, неясные тени. Что-то зашевелилось у нее под ногами, и Беверли Уортон стало не по себе.

Она была уверена, что убийство — дело рук Билрота. Все улики, пусть и косвенные, указывали на это, равно как и все предыдущие подвиги Тима. И если она предприняла кое-какие меры, чтобы понапрасну не затягивать расследование, в этом не было особого криминала.

Токсикологический анализ тоже подтвердил ее выводы, как и анализ спермы. Билрот убил ее. Так в чем же дело?

— Черт, — прошептала она.

* * *

В годовщину свадьбы Джонсон всегда водил жену в ресторан. Обычно они ходили в маленькую итальянскую тратторию, но в этом году они отмечали серебряную свадьбу, и он, будучи в душе романтиком, решил, что нужно придумать что-то особенное. Поэтому он заказал столик в фешенебельном и даже несколько подавлявшем своей роскошью ресторане в Вест-Энде, после которого планировал провести с женой ночь в одном из отелей на берегу Темзы.

Вечер с самого начала не заладился. Они застряли в пробке и опоздали в ресторан. В официанты им достался какой-то иностранец, который с трудом говорил по-английски и считал учтивость слишком ценным товаром, чтобы растрачивать его на таких, как Джонсоны.

А главное — Салли пребывала в подавленном настроении.

Разумеется, она болтала, смеялась и была благодарна мужу за то, что он устроил ей этот праздник, но сам Джонсон чувствовал, что показное веселье жены скрывает что-то иное. Работа в полиции научила его угадывать за ширмой слов истинные мотивы и настроения людей, что нередко мешало ему держаться раскованно в обществе, но зато позволяло лучше понимать душевное состояние собственной жены.

Наконец, когда с десертом было покончено и они размышляли над выбором ликера к кофе, он спросил:

— Что с тобой?

Он задал этот вопрос мягко, как если бы речь шла о простом выборе блюд. Жена посмотрела на него большими слегка подведенными глазами поверх меню, которое читала.

— Что ты имеешь в виду?

— Ты чем-то расстроена.

Салли слишком хорошо знала мужа, чтобы отпираться. Отложив меню в сторону, она вздохнула:

— Ты уволился.

Он нахмурился, словно слова жены удивили его. Он хотел было спросить: «Ну и что?» — но вместо этого спокойно ответил:

— Да.

— Вот это меня и расстраивает, — раздраженно откликнулась Салли. — То, что, кроме «да», ты ничего не можешь сказать.

— А что еще я должен сказать, по-твоему?

Она перегнулась через стол, как будто нацелив на мужа пистолет.

— Боб, тебя практически вышвырнули на улицу из-за тех денег, которые нашли у нас в доме!

— Но их же подкинули.

— Вот-вот. А ты даже не попытался оправдаться, хоть как-то защититься! Ты просто взял и покорно ушел.

— Мы с тобой уже обсуждали это, — прервал он ее. — Не имело смысла делать что-либо. Это ни к чему бы не привело.

— А теперь? Ты даже не думаешь искать какую-то новую работу.

— Я же сказал тебе, чем сейчас занимаюсь. Расследую дело Никки Экснер.

— За что тебе не платят ни пенса.

— Нет, — признал он. — Но как раз это и позволит мне дать отпор. Если я докажу, что Билрот был невиновен, я испорчу карьеру Беверли Уортон.

— А нам-то что толку от ее испорченной карьеры? Денег у нас от этого не прибавится.

Когда Салли вышла замуж, ей было непросто свыкнуться с жизнью жены полицейского, оказавшись тем самым в замкнутом мире, отделенном от остального общества непреодолимым барьером. Джонсон знал, что Салли пошла на это только из любви к нему, и чувствовал себя в долгу перед ней.

— Но я же буду получать пенсию.

Салли фыркнула:

— Тебе прямо не терпится стать пенсионером.

Подошел официант, но Джонсон отослал его обратно.

— Я говорил тебе о своих планах. То, чем я сейчас занимаюсь, — только начало. А потом я открою частное детективное агентство.

Она покачала головой:

— Это всего лишь пустые мечты.

Джонсон и сам, в общем-то, знал это, но не мог же он сразу отказаться от своих планов, тем более публично.

— Ты подсчитал, сколько понадобится денег, чтобы наладить такое дело? — спросила она. — Сколько уйдет на помещение, оборудование и прочее?

Он промолчал, и она совершенно справедливо расценила это молчание как знак того, что ответить ему нечего.

— Тебе, скорее всего, придется потратить наши сбережения, не так ли?

Он посмотрел на нее и медленно произнес:

— Не знаю. Может быть, и нет.

Оба понимали, что это ложь. Салли опять фыркнула и ничего не сказала. Они вернулись к карте вин, но вскоре Джонсон нарушил молчание:

— Дай мне разобраться с делом Экснер, а там поговорим, хорошо?

Жена посмотрела ему в глаза долгим взглядом, потом чуть заметно кивнула. Движение было каким-то судорожным, и в душе Джонсона вдруг ожили неприятные воспоминания.

— Ты хорошо себя чувствуешь, а, Салли?

Она набрала в грудь воздуха, словно превозмогая боль, затем улыбнулась и заверила его:

— Ну разумеется! — Она опять улыбнулась, на этот раз более естественно, и Джонсон ответил ей улыбкой. — Ну, так что мы будем пить? — спросила она.

Остаток вечера вроде бы прошел нормально, но беспокойство все равно не покидало Джонсона.

* * *

Рассел издал такой глубокий, мощный и продолжительный вздох, что его живот заколыхался.

— О боже! — выдохнул он. — О боже!

Он прислонился к стене с ворсистыми обоями, украшенными орнаментом, и ворсинки заскрипели под его широкой веснушчатой спиной. Рот Рассела был приоткрыт, и из его уголка по подбородку тонкой струйкой стекала слюна.

— Мм, — издал Рассел очередной нечленораздельный звук. — Мм.

У его ног на коленях стояла Линда и с ловкостью виртуоза-гобоиста работала языком и губами, обхватившими профессорский член.

В это время она думала о том, почему это неизменно происходит в гостиной и все время в одном и том же углу напротив окна, под этим жутким женским портретом, по-видимому его матери. Да, сыну такой матери не позавидуешь. Бедняга.