Николай Шуткин - «АВИАКАТАСТРОФЫ И ПРИКЛЮЧЕНИЯ»

• Название: «АВИАКАТАСТРОФЫ И ПРИКЛЮЧЕНИЯ»
• Автор: Николай Шуткин
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

Ветровые трюки не были для нас в диковинку. Несколькими годами раньше в поселке Алдома у командира ОАО Алифиренко только что полученный во Львове самолет также ночью сорвало со швартов и унесло к лесу пригвоздив крыльями к пням.

В той же Алдоме у Николая Кузьменко при разгрузке кирпича самолет с земли неожиданно подбросило в воздух. Второй пилот Алексей Ежов в тот момент находился на земле, а командир и борттехник в самолете. На улице тихо, тепло, аж в самолет неохота заходить при такой погоде. Стоит себе самолет, не чувствуя подвоха. Экипаж расслаблен осенним маревом, а горы и море того и ждут, чтобы проверить на прочность непрошенных гостей. Вихрь так рьяно подбросил самолет, что никто ничего не понял. Ежов прыгнул в вертикально поднимающийся самолет, но, ввиду небольшого роста, застрял в дверном проеме. Высота была метров десять. Кузьменко успел запустить двигатель и вывести обороты на взлетную мощность, не ведая о том, что его второй пилот болтается за бортом, удерживаясь грудью и руками за порог двери, В такие мгновения действия опережают мысль. Копанов одним прыжком достиг Алексея, схватил его за ворот и потащил внутрь. Куртка чехлом слезала со спины Алексея, который из последних сил удерживался за пол фюзеляжа. Саша понял, что не втаскивает Алексея, а раздевает, и применил другой способ: тело пилота зажал пассажирской дверью и удерживал его в таком положении до тех пор, пока командир не описал круг и не посадил самолет. Теперь уже, не выключая двигателя и не покидая самолет, выбросили оставшиеся кирпичи и улетели подальше от дьявольского места.

В этом случае все обошлось без жертв и повреждений техники. Кузнецову же пришлось три с половиной часа лететь до базы на поврежденном самолете, где самолет долго простаивал в ожидании срока ремонта. Перегнать самолет в ремонт уговорили меня. Перегнал и сдал в ремонт честь по чести, только принять из ремонта не удалось. Перед первомайскими праздниками у инженера ЛИС Юдинцева настроение было приподнятое, но не долго. Стоило нашему начальнику АТБ хитрющему Ивану Чмуту ковырнуть краску, как обнажились аянские трещины на крыльях и фюзеляже вышедшей из заводского ремонта машины. Юдинцев схватился за голову:

– Варвары, обманули! Все премиальные коту под хвост! – ругал нас начальник ЛИС.

– Ничего не знаю, вы самолет тащили, вы и разломали, – невозмутимо парировал Иван Дмитриевич.

Самолет снова расстыковали и повезли по улицам Хабаровска на завод доделывать. На наше счастье в управление прибыли представители Благовещенского ОАО и попросили уступить им самолет химварианта (в нашем отряде химработы не производились). Взамен предлагали получить во Львове новый самолет пассажирского варианта. Пошли в аэропорт давать радиограмму, но случайно встретили своего командира ОАО Анатолия Самсонова.

– Сбагрите его как можно быстрее, – поддержал нас командир.

Сделка состоялась, и вскоре я улетел во Львов. Летом у проданного нами самолета в аэропорту Шимановск при посадке отвалились шасси. Точную причину события я не знаю, но думаю Аянские трещины сыграли не последнюю роль. Только Бог-то шельму метит. Через год и наш новый самолет утонул в аэропорту Аян. Бумеранг возвратился к берегам Охотского моря. В День Гражданского Воздушного Флота – 9-го февраля, ночью вырвало всю Аянскую бухту с полутораметровой толщиной льда и унесло в море три самолета и все имущество аэропорта. В Николаевске бушевала сильнейшая пурга и даже «Советская Россия» опубликовала статью: «Город под снегом», в Аяне преобладала ясная погода. Циклон над Татарским проливом был настолько велик, что ветром отсосало льды от берега Охотского моря на удаление четырехсот километров.

Утром экипажи проснулись от рева волн и ударов воды о стекла пилотской. Пилоты глазам своим не поверили: где вчера простирался белый ровный лед, бушевало крошево. Все, что было в бухте, утонуло или дрейфовало на обломках льда далеко на горизонте. Тут невольно вспомнишь рифмы из сказки: «Ветер, ветер, ты могуч!» Первым о ЧП сообщили начальнику ДВУ ГА Николаю Лаптеву.

– Как тонут? – не понял спросонья Лаптев доклад диспетчера Приходько.

– Просто тонут в море, – отвечал Анатолий. Тут по другому телефону начальник аэропорта Николай Кабалин сообщил, что уже утонули.

– Утонули, – продолжал доклад Приходько.

– Как утонули? Вы что там, перепились в честь праздника? – возмущался Николай Ефремович.

– Как, как – нырь и нету, а мы трезвые, – закончил доклад Приходько.

Лаптев бросил трубку. Все лето волны прилива выбрасывали японские резиновые сапоги и другой груз, находящийся в самолетах, на берег Аянской бухты.

– Осторожность – лучшая часть мужества, – изрек знаменитый летчик Антуан де Сент-Экзюпери. Многие это знали, да не все придерживались золотого правила. Одни оставались победителями, другие, к сожалению, побежденными. Коварный Джугджур регулярно брал с нас свою черную дань. На том самом Черном озере, где мы с Коржовым оторвали хвостовые лыжонки и получили по выговору, разыгралась настоящая трагедия. Приперли нас, командиров, молодые пилоты, что называется к стенке – мы оперились, летаем не хуже стариков. Дайте нам налет! «Что делать? – думали мы с командиром АЭ Виктором Изотовым. – Может и вправду мы чрезмерно опекаем молодежь». Посоветовались со старым другом, ставшим командиром летного отряда, Анатолием Кузнецовым.

– Вы своих людей лучше знаете, вы и решайте, но если потеряете экипаж, головы с вас сниму, – заявил нам Анатолий.

Собрали мы молодежь и провели совет. Больше всех возмущался молодой командир Анатолий Ананьев:

– Мы все можем не хуже вас – и баста.

Потели мы с Изотовым, за сердце хватались и решили: даем подбор молодежи и пусть резвятся. Со всем звеном молодых командиров прилетаю в Охотск. Провожу на ледовые площадки не раз и не два. Перекрываем каждый рейс опытными асами, вдруг понадобится помощь! Анализируем каждый полет, в общем работаем с полной отдачей сил. Погода в горах сильно изменчива: то ясно, то через минуту ветер нагонит такую муру, что хоть глаз выбей, ничего не видно, потому приказываю снижение производить только над площадкой схемой «колодец».

Экипажи освоились в новых условиях, налетали часов по пятьдесят. Все идет нормально. И вдруг, уж это «вдруг»! Гром среди ясного неба: пропал экипаж Николая Землякова. Спрашиваю первый прилетевший с Северного Уя экипаж Анатолия Шишацкого:

– Что там случилось?

Анатолий сам не в себе. Таким растерянным я его никогда не видел. Вчера же мы с ним ездили в поселок Охотск к председателю рыбкоопа Алексею Рудкову и выбрали подарки для женщин всего звена, потом пешком брели по тундре: не дождавшись ни одной попутной машины, и пришли в аэропорт затемно. В пути переговорили о многом и вдруг такая перемена.

– Там творилось что-то ужасное, – тараща на меня свои голубые глаза отвечал Анатолий. – Мы чудом остались живы, – добавил северный ас.

Загружаемся горючим и тут же вылетаем на поиск.

Вслед за Земляковым вылетал Анатолий Ананьев, третьим был Шишацкий, четвертым – Коржов. Ананьев слышал, как в районе подхода по УКВ звал его Земляков. Анатолий отвечал ему, но Николай не слышал – видимо, был на малой высоте или затенен сопкой. Напрашивался вывод, что с экипажем Землякова случилось что-то именно в районе подхода. Но что? Неужели перепутал двухкилометровую, совершенно белую от снега, скалу с горизонтальной плоскостью наледи и преждевременно снизился, а дикий, ураганной силы, ветер свершил свое черное дело.

Мы всматривались в каждую скалу, надеясь найти хоть какой-то след пропавшего экипажа. До темноты, испытывая жуткую болтанку, куролесили мы в горах и ни с чем возвратились в Охотск, где лас уже поджидали представители КГБ и прокуратуры, внимательно изучающие записи вчерашнего разбора, проводимого мной.

– Могли они улететь в Японию? – спросил меня майор КГБ.

– Запросто, – отвечаю. – При вашем контроле и в Бразилию можно улететь, если захотеть. На малой высоте ПВО никого не видит и не слышит. Надежда одна – на себя. Только нашим ребятам делать нечего ни в Японии, ни в другой стране. Земляков – прекрасный человек, Володя Стешков – сын уважаемых в аэропорту работников, собирался жениться на русской девушке, про японку ничего никому не говорил.

– Что и горючего хватит до Японии? – допытывался кэгэбэшник.

– Полной заправки им до Южно-Сахалинска хватит при попутном ветре, да на борту тонна двести! Переливай в баки на любой льдине и дуй до Хоккайдо! – был мой ответ, а что ему еще говорить в такой ситуации?

Видимо, мои выкладки усилили воображаемую подозрительность майора.

– Надо все перепроверить, – сухо распрощался с нами майор и удалился.

От командира ОАО Владимира Пилипенко узнали, что начальником поисковой службы назначен заслуженный пилот СССР Евгений Беляев. Меня радовало такое назначение. Евгений не какой-то сухарь, а широкой души человек. С ним можно лететь на край света.