Жюль Верн - Драма в Мексике

• Название: Драма в Мексике
• Автор: Жюль Верн
• Издательство: Ладомир
• Жанр: Путешествия и география
• Год: 1993
• ISBN: 5-86218-030-3

Новелла «Драма в Мексике» относится к ранним прозаическим произведениям Жюля Верна. Здесь есть всё: козни злодеев, мятеж на корабле, убийство и наказание убийц, попытки продать похищенные суда, сухопутные приключения бунтовщиков. Жюлю Верну удалось совместить авантюрный сюжет с познавательными географическими сведениями, и — главное! — повезло с выбором творческой манеры, в основе которой лежит именно совмещение увлекательной фабулы и определенного набора научных данных, изложенных занимательно и к месту. Здесь читатель имеет возможность оценить первые шаги писателя по пути, приведшему его к мировой славе.

---

— У вас неспокойно на душе? — догадался Хосе.

— Неспокойно?! Что за чушь!

Всадники спешились и стали спускаться, ведя коней под уздцы, стараясь ступать в такт их ходу.

Узкими тропами, вившимися вдоль ущелья, они обогнули Ла-Бреа. Пропасть под ними страшила, хотя и не была столь бездонной, как в Сьерра-Мадре. Путешественники спустились по противоположному склону и остановились, чтобы дать передышку лошадям. К закату Мартинес и Хосе уже достигли селения Чигуалан, где жили нищие крестьяне «мансо», отличавшиеся редкой ленью: плодов, приносимых благодатной почвой, им и так хватало. Они выделялись праздностью и среди индейцев, живущих на верхних плато и поневоле трудолюбивых, и среди северных кочевников, существовавших налетами и грабежами и не имеющих постоянного жилища.

Испанцев встретили в Чигуалане довольно сдержанно: индейцы не собирались помогать вчерашним угнетателям. К тому же в деревне только что побывали еще двое и забрали с собой почти все съестное. Лейтенант и матрос не обратили внимания на это известие: в конце концов, ничего особенного…

Они устроились на ночлег под прохудившимся навесом и поужинали печеной головой барана: вырыли в земле яму, наполнили ее угольями и камнями для сохранения жара, подождали, пока все прогорит, прямо туда положили баранью голову, завернутую в листья, потом прикрыли яму ветками и комьями земли. Через некоторое время баранина прожарилась, и, изнуренные тяготами пути, путники жадно набросились на еду. Затем растянулись на земле, сжимая в руках кинжалы, и вскоре уснули — усталость заставила их забыть о жесткости ложа и бесконечных укусах москитов.

Мартинес, однако, метался во сне, повторяя имена Якопо и Пабло, чьим исчезновением был очень встревожен.

3. ЧИГУАЛАН — ТАСКО

На другой день, чуть рассвело, путешественники оседлали и взнуздали коней и извилистыми, полузаросшими тропками двинулись на восток, навстречу солнцу. Хосе казалось, все складывается удачно, хотя его веселая болтливость плохо сочеталась с угрюмым молчанием лейтенанта.

Дорога шла вверх; вскоре до самого горизонта уже простиралось огромное плато Чильпанциго, славившееся лучшим климатом во всей Мексике. В этих областях умеренного пояса, расположенных на высоте полутора тысяч метров над уровнем моря, не бывает ни жары, характерной для нижних плато, ни холодов свирепствующих выше. Но, оставив благодатное нагорье справа, после трехчасового привала в деревеньке Сан-Педро, испанцы поскакали по дороге, ведущей в городок Тутела-дель-Рио.

— Где мы проведем сегодняшнюю ночь? — подумал вслух Мартинес.

— В Таско, — тут же ответил Хосе. — Это большой город, лейтенант, а не какая-то деревня, через которую мы только что проезжали.

— И можно найти приличный постоялый двор?

— Конечно! Небо там голубое, вообще чудесный климат — солнце не обжигает, как на берегу океана. Мы поднимаемся все выше и не успеем оглянуться, как станем замерзать у подножия пика Попокатепетль.

— А когда перевалим через горы?

— Послезавтра вечером, лейтенант. Оттуда, с вершины, мы увидим цель нашего путешествия. Что за дивный город, Мехико! Знаете, о чем я думаю?

— Откуда мне знать?!

— Интересно, что случилось с офицерами, которых мы высадили на остров?

Мартинес молчал.

— Надеюсь, эти высокомерные господа передохли там с голоду! — продолжал Хосе. — Впрочем, многие из них свалились в море, когда мы везли их, а в тех водах ужасно много акул-тинтореа! Санта Мария! Если бы капитан Ортева мог восстать из мертвых, нам пришлось бы спрятаться от него в утробе кита! Счастье, что ему размозжило башку гиком,[26] когда шкоты оборвались так внезапно…

— Замолчи! — не выдержал лейтенант.

Матрос удивленно смолк, подумав: «Что за странные угрызения совести!» Потом не выдержал:

— Вернусь из плавания и поселюсь в этом сказочном крае. Буду стоять на вахте посреди банановых пальм, а садиться на рифы из серебра и чистого золота.

— Так ты поэтому стал предателем? — недобро усмехнулся Мартинес.

— Конечно! Все дело в пиастрах!

— Вот оно что, — поморщился лейтенант.

— А вы почему?

— Я?.. Все дело в чинах! Лейтенанту хотелось отомстить капитану!

— Ах, так… — презрительно протянул Хосе.

Да, эти двое стоили друг друга!

— Тише! — вдруг резко остановился Мартинес. — Что там такое?

— Ничего, — поднялся на стременах Хосе.

— Я видел убегающего человека! — настаивал его спутник.

— Какие выдумки!

— Говорю же — видел!

— Ну, так поезжайте, догоните его!..

— И догоню!

Лейтенант спешился и стал продираться сквозь заросли манглий. Никого… И вдруг он заметил: под деревом что-то шевелится. Мартинес подошел ближе — перед ним лежала гадюка с раздробленной головой. Хвост ее еще свивался в кольца.

— Здесь кто-то был! — воскликнул испанец, охваченный подозрениями, мучимый нечистой совестью. — Но кто же? Кто?..

— Нашли? — спросил Хосе, когда Мартинес догнал его.

— Показалось! — коротко ответил лейтенант.

Они поднялись по течению реки Мескала, притока Рио-Балсас, и вскоре увидели впереди дымок, говоривший о том, что поблизости живут люди. Это был городок Тутела-дель-Рио, но испанцы, торопясь до прихода ночи попасть в Таско, остановились там лишь на час.

Подъем становился все круче, однако лошади продолжали скакать галопом. На склонах появились оливковые рощи; земля, климат, растительность стали меняться.

Наступил вечер. Хосе знал дорогу, но с трудом ориентировался в потемках. Он искал тропу за тропой, ругаясь сквозь зубы то на споткнувшуюся лошадь, то на ветки, которые хлестали его по лицу и могли погасить сигару.

Лейтенант отпустил поводья, и лошадь сама шла вслед за Хосе. А хозяина ее терзало смутное раскаяние, хотя он и не отдавал себе в этом отчета. Настала глубокая ночь, и путники ускорили шаг. Не останавливаясь в деревеньках Контепек и Игуала, они наконец прибыли в Таско.

Хосе говорил правду: по сравнению с нищими селениями, оставшимися позади, Таско казался большим городом. Отдав поводья слуге, путешественники вошли в просторный зал харчевни, расположенной на одной из главных улиц, и уселись друг против друга за уже накрытый, длинный узкий обеденный стол. Им подали пищу — она показалась бы весьма аппетитной любому мексиканцу, но европейца мог заставить проглотить ее только острый голод: это были куриные потроха, приправленные зеленым перцем; рис, сдобренный красным перцем и шафраном; дичь, фаршированная оливками, изюмом, земляными орехами и луком; засахаренные ломтики тыквы, портулак и карбанцо; «тротильи» — печенные на листе железа маисовые лепешки. После обеда подали вино.

Как бы там ни было, но голод удалось утолить, хотя моряки и не привыкли к такой пище. Вскоре усталость свалила их с ног. Проспали они до полудня следующего дня.

4. ТАСКО — КУЭРНАВАКА

Лейтенант проснулся первым и стал будить Хосе:

— Пора, вставай! По какой дороге поедем?

Матрос потянулся.

— Есть два маршрута, лейтенант.

— Говоришь, два?

— Один через Сакуаликан, Тенансинго и Толуку. От Толуки до Мехико дорога хорошая, скоро, к полудню, мы уже будем на плато Сьерра-Мадре.

— А второй?

— Тот немного восточнее — через красивейшие перевалы Попокатепетль и Икктачихуальт, где почти не встречаются люди, и поэтому он надежнее первого. К тому же пятнадцать лье по отлогим горам — отличная прогулка!

— Раз так, едем длинной дорогой, — решил Мартинес. — Но где мы будем ночевать?

— Если скакать со скоростью двенадцать узлов, то можем добраться до Куэрнавака.

Они отправились на конюшню, приказали оседлать коней и наполнили маисовыми галетами, вяленым мясом и гранатами свои «мочилы» — мексиканские переметные сумки, — потому что в горах трудно найти харчевню. Затем расплатились и двинулись на восток.

Скоро показались первые дубовые рощи; испанцы обрадовались: ведь дуб приносит удачу. Понемногу исчезли нездоровые испарения, поднимавшиеся над нижними плато; здесь, на высоте полутора тысяч метров над уровнем моря, стали попадаться растения и злаки, ввезенные сюда еще первыми завоевателями Мексики. Зрела пшеница, касались друг друга ветвями азиатские и французские деревья; зеленые ковры лугов украшали экзотические цветы с Востока — фиалки, васильки, вербена и маргаритки; неповторимый колорит придавали пейзажу заросли корявого, смолистого кустарника; теплый воздух был пропитан сладким запахом ванили, росшей на тенистых склонах гор, амирисов[27] и ликвидамбаров.[28] Прекрасно дышалось в этих местах, отнесенных учеными к «умеренному климатическому поясу».

Дорога на плато Анахуак вела их все выше и выше к крутым склонам гор, образующих Мексиканское нагорье.