Дмитрий Леонтьев - Роса в аду

• Название: Роса в аду
• Автор: Дмитрий Леонтьев
• Жанр: Социально-психологическая фантастика

---

Демоны, давно привыкшие к перепадам моего настроения, растаяли в воздухе. Из висевшего на стене зеркала в комнату тотчас полезло мое отражение.

— Грубый ты, некультурный, — кряхтело оно, выбираясь из узкой рамы. — Ой-ей, тесно-то как… Невежливый…

— Вежливость люди придумали, чтоб скрыть свои истинные чувства, — сказал я, вставая с кресла и выбивая пепел из трубки прямо на ковер. — А если я чувствую, что эти рожи мне надоели, я так и говорю.

— За что ты их ненавидишь? — спросило отражение, убирая со стола.

— А за что их любить? — вопросом на вопрос ответил я. — Ну, эти-то еще ладно, они мне преданы, примитивны, как акулы, работают честно, неподкупны, верны и готовы разделить со мной любую участь. А люди, пришедшие ко мне на службу? Что они получают за свои старания? На что надеются? Что такого я им даю, чтобы жертвовать ради этого самым великим своим сокровищем — душой? Обещания? Так я же их не выполняю… А как стараются! Предают, губят лучших из лучших, грешат, убивают, бездействуют… Масса. Одна огромная, жиреющая и размножающаяся масса…

— Когда-то ты говорил, что мир стоит на чистых сердцах.

— И сейчас повторю. Только добавлю, что остальные просто живут в том мире, который стоит на этих сердцах. Все дело в первопричине. Я-то знаю, зачем я это делаю. Мои слуги делают это по моему приказу. А люди? Ради личных благ? Сиюминутных удовольствий? Проходящих возжеланий?.. Вот, к примеру, тебе нужен "шестисотый" "мерседес"?

— Нужен, — быстро ответило отражение.

— Я серьезно спрашиваю.

— Какой же дурак откажется от "мерседеса"? — укоризненно спросил меня призрак. — Только от тебя я не возьму. Ты же "передергиваешь". Потребуешь черт-те что, а "мерседес" подсунешь либо сломанный, либо числящийся в угоне. Лишь бы доказать свою правоту.

— Это один из методов, — согласился я. — А меня интересует не метод, а цель. Я все пытаюсь понять, почему они так легко поддаются соблазнам. Почему они так слабы и глупы? Неужели так сложно понять, чего стоят доброта, совесть, честь? Душа, в конце концов. Видимо, все дело в воспитании. Я их хорошо воспитываю. "Правильно".

— Так как же им отличить истинное от ложного, когда ты запутал все так, что сам не поймешь, что — где?..

— Я понимаю все, — оборвал я его. — Я только не могу понять, зачем я так много работаю, если им так мало надо? Может, я — работоголик?.. Я, я сам уже не могу жить в этом аду, а они ничего, приспосабливаются. Он думал, что люди будут крепнуть в страданиях, закаляться, принимать их как данность, как опыт… Ага, как же!.. Они разлагаются не в страданиях, а в достатке, славе и благополучии. Поэтому и подходить к ним надо именно через эти "входы". Ты можешь представить себе Спасителя, освящающего "шестисотый" "мерседес"? Или едущим читать проповедь на телевидении на роскошном лимузине, под охраной пары телохранителей, и размышляющего, куда потратить полученный за выступление гонорар?

— Зачем ты повторяешь демонам, что им делать? — попыталось уйти от опасной темы отражение. — Они же все прекрасно знают. Каждый метод, каждую возможность развращения…

— Потому что они — тупые, — жестко ответил я. — И я повторяю им все это как тупым, чтобы они сами почувствовали, какие они тупые, Я ясно выразился? Интрига должна быть красива. Она должна быть выношена, выстрадана, артистично исполнена. Мне нужны души, вырезанные хирургически точно, без остатка, а они приносят мне обломки, оставляя на "развод" целые куски. А люди, так те вообще, плодят убийц, палачей и дегенератов. У меня и без того хватает работы, так мне еще приходится устранять и их мерзопакости. Почему я должен следить, чтоб этот шарик не развалился на миллион кусков дерьма, когда мне хочется как раз того, чтоб он развалился?! Почему я должен уничтожать убийц, когда по мне так самое то, чтоб они перерезали друг друга?! Я хозяин этого мира, а мое хозяйство напоминает один огромный, злачный свинарник! У меня частенько возникает ассоциация с утлым суденышком, плывущем в море, которое собственная команда раздирает на части, рубит мачты, сверлит дно, дерется и пьянствует, а стоит чуть-чуть подуть ветру — пускает пьяные слезы и призывает на помощь Спасителя… Я бы с удовольствием утопил их, а сам завалился бы в лесу, на пахнущей мятой поляне, и проспал, наверное, лет этак триста, так я устал… Знаешь, что я забыл им сказать? Чтоб они как можно больше внимания уделяли женщинам. Мужчинам приятно разыгрывать из себя рыцарей и исполнять любые женские прихоти. Нужно, чтоб эти прихоти, что называется, "соответствовали".

— Ты говорил им это в прошлый раз, — напомнило отражение.

— Да?… Бот видишь, сколько разных возможностей, вариантов, перспектив, что всех и не перечислишь… А ты говоришь — не повторяйся. И вообще, я тебя зачем создал? Чтоб ты составлял мне компанию, разгонял скуку, создавал иллюзию общения, а ты?! Без тебя было лучше, чем с тобой.

— Я — твое отражение, хозяин, — грустно ответил призрак. — Тебе нужно было создать меня в минуты радости, а ты дал мне иллюзию бытия в моменты печали и винишь меня за это… Да и не помню я, чтоб за последние пару тысячелетий у тебя было хорошее настроение. Депрессия, сплин, усталость, злость, печаль, тоска, раздражение, меланхолия, уныние и отвращение — вот твои спутники, а не я. Я всего лишь… твое отражение.

— Две тысячи лет, — повторил я. — Да, ровно две тысячи лет… Две тысячи лет назад я еще надеялся. Когда Он пришел, я надеялся, что все это кончится. Но Он сказан, что придет еще, и я понял, что кончено далеко не все… И все же я надеялся. Надеялся, даже когда Его распяли… Не знаю на что, но надеялся. А потом пришло отвращение к ним, ненависть и безысходность. И нет ни одной причины изменить мое настроение. Меня ничто не радует. Ничто не интересует. Мне скучно.

— Но, может быть…

— Что будет дальше, дано знать только Ему, — перебил я. — А мне и это скучно… Чем бы заняться, а?

— Сделай что-нибудь гадкое, на душе и полегчает.

— Думаешь, поможет? — включился я в игру.

— Тогда что-нибудь хорошее.

— С ума сошел?!

— Хочешь, хохму расскажу?

— Ну, давай хоть хохму…

— Пришел черт к "новому русскому" и говорит: "Хочешь, я любые твои три желания исполню?" — "Хочу", — отвечает тот. "Тогда загадывай". — "Значит так. Для начала — "мерседес". Затем пятикомнатную квартиру, и напоследок — трехэтажную виллу". Черт предоставляет ему требуемое, а "новый русский" спрашивает: "Что с меня за все это?" — "Душу, — отвечает черт. — Душу, и все это — твое". "Новый русский" думал-думал, ходил по комнате кругами, чесал в затылке, устал гадать и спрашивает: "Слышь, братан, я вот в толк не возьму: а в чем подкол-то?" Ха-ха-х-х… Под моим мрачным взглядом призрак замолчал и виновато потупился.

— И в этом не везет, — вздохнул я. — У всех шуты как шуты, у одного меня — кусок идиотизма. Так… "Жить как все" мне не интересно, чего хочу — не знаю, чем заняться — не ведаю… В карты сыграем?

— На что?

— Просто так.

— Разве это азартная игра?

— И впрямь… Что там говорили демоны насчет этой секты… Ну, этих, моих обожателей-почитателей? Тех, которые "поклонники"?

— Поклоняются, — лаконично ответило отражение. Я поднялся и надел плащ.

— Пойду в гости, — сказал я. — А то как-то неудобно: люди стараются, культы создают, поклоняются, а "первопричина" их устремлений и обожания не может выкроить минутку, чтоб забежать и проведать.

— За что боролись, — печально констатировало отражение, — на то и… У меня такое ощущение, что у кого-то сегодня выдался тяжелый день.

— Я только посмотреть, — сказал я.

— Угу, — саркастично хмыкнуло отражение и полезло обратно в зеркало.

— Что — "угу"?! — рассердился я. — Ты хочешь сказать, что я — врун?!

— Нет, что ты, — заверило оно. — Ты самый честный Люцифер из всех, которых я знаю… Гневайся — не гневайся, а с тобой я не пойду. Я до этих дел не любитель. У меня для таких развлечений слишком тонкая психика. Мне забот до мировых проблем нет, голова за весь мир не болит. Наше дело маленькое — отразиться, повториться, покривляться и убраться… Удачной прогулки, хозяин…

***

В подземных катакомбах было темно, сыро и пахло просто отвратительно. Дважды я впотьмах наступал на что-то скользкое, разлагающееся и едко-смердячее, видимо, брошенные для устрашения на дороге остатки каких-то животных. Путь к цели был мне ясен, но столь замысловат, что невольно вспоминалась поговорка: "Здесь сам черт ногу сломит". Но меня неудержимо звал вперед запах. Запах глупости, жестокости и вседозволенности. Источник этого запаха таился в самом конце подземного лабиринта, и я шел вперед, влекомый любопытством и жаждой развлечений. Несколько раз я замечал на стенах жалкие попытки сотворить "охранительные знаки", еще пару раз мне пришлось тенью проскальзывать мимо облаченных в темные одежды стражей — высоких, широкоплечих детин с дебильно-насупленными выражениями лиц, — и наконец огромная, напоминающая пещеру комната распахнула передо мной свои двери… Точнее, двери-то как раз остались плотно закрытыми изнутри, но что такое "закрытые двери" для того, кто хочет войти?