Лайза Джуэлл - Тридцатник, и только

• Название: Тридцатник, и только
• Автор: Лайза Джуэлл
• Издательство: Фантом Пресс
• Жанр: Современная проза
• Год: 2002

В юности Диг отверг Надин и предпочел безумную хулиганку Дилайлу. Спустя год Надин отвергла Дига ради еще более безумного маргинала Фила. И вот, спустя двенадцать лет, когда тридцатник пыльным мешком обрушивается на головы Дина и Надин, все возвращается на круги своя. Кажется, что юность и любовь давным-давно миновали, осталась лишь дружба, но из небытия являются прежние безумные любовники, и начинается трагикомедия взаимных обманов, лжи и ревности.

Роман Лайзы Джуэлл подобен солнечным брызгам последних сентябрьских дней — также поднимает настроение и бодрит. Любовная история, рассказанная без сентиментальности и надрыва, насмешливо и энергично, невольно вызывает в памяти бестселлер девяностых — «Дневник Бриджит Джонс» X.Филдинг, только книга Джуэлл увлекает и смешит куда сильнее.

---

Надин не забыла клятву, данную себе в одиннадцать лет, и если бы вы заглянули под ее матрас, то обнаружили бы там самый тайный дневник Надин Кайт, тот, которому она поверяла своим самые заветные желания и самые гениальные мысли. Обложка дневника — старой школьной тетрадки — была густо исписана: сердечки, завитушки, росчерки. Надин вырабатывала личную подпись — Надин Райан. Хотя они и не встречаются толком и не целовались ни разу, она все равно выйдет за него замуж.

Диг-и-Дин поселятся в уютной улочке Кэмден-тауна[7], в большом доме со ставнями и мраморными полами. Они будут спать на огромной сосновой кровати под белым пушистым одеялом, и по утрам их будет будить ласковое солнце. Каждую субботу они будут устраивать шумные вечеринки, а по воскресеньям вместе с отцом Дига станут ездить в бледно-голубом «ягуаре» на Цветочный холм запускать воздушных змеев. У них будет четверо детей — Сэм, Бен, Эмили и Алисия — и они будут невероятно счастливы.

Не то чтобы Надин была безумно влюблена в Дига, просто она представить себе не могла, что он женится на ком-нибудь еще, и она не сможет с ним видеться, когда захочет. Придет время, и они станут мужем и женой, а пока она вполне довольствовалась ролью его лучшего друга.

— Что у тебя в четверг утром? — спросила Надин, водя пальцем по новому расписанию.

— Э-э-э… м-м-м — промямлил Диг.

— Да ну тебя! — Надин оторвалась от расписания и глянула на Дига, тот пялился вдаль. Надин проследила за направлением его странного, словно замороженного, взгляда. Он не отрывал глаз от площадки для нетбола, где кучка мальчишек-пятиклассников толкались и пихались в надежде заслужить внимание высокой девочки в очень узкой юбке, с желто-белыми волосами и немыслимым количеством сережек.

— А-а, — протянула Надин, покусывая кончик карандаша. — Это, должно быть, и есть Дилайла Лилли. — Диг не шевельнулся и не отозвался, продолжая со слегка отвисшей челюстью смотреть на фантастическое видение. — По-моему, она не похожа на наркоманку, — небрежено заметила Надин, разглядывая новенькую сквозь прищур. — Внешне она очень ничего.

Диг сглотнул и кивнул. Он собрался было что-то сказать, но ломавшийся голос подвел его и он закашлялся.

— Она… она… она похожа на Лесли Эш из «Квадрофении», — наконец просипел он.

«Квадрофения» был любимейшим фильмом Дига, а поскольку ему достаточно часто говорили, что он слегка смахивает на Фила Дэниелса, исполнителя главной роли, Диг чувствовал глубокую близость с этим персонажем. И вот теперь на игровой площадке стояла девушка, — совсем рядом, всего в нескольких метрах, — которая точь-в-точь походила на Лесли Эш, женщину мечты Фила Дэниелса и, следовательно, Дига.

Надин искоса глянула на друга и увидела в его глазах блеск страсти; желание сочилось из его пор и боль уже проникла в его душу, ибо Диг столь сильно возжелал того, чего, как он поспешил убедить себя, никогда не получит.

— Она красивая, — прошептал он, краска медленно поползла по его шее вверх ко лбу и ушам. — Она потрясающе красива.

И Надин поняла. В то самое мгновение она поняла: как прежде уже ничего не будет.

В последующие полтора месяца мифы и легенды, окутывавшие Дилайлу, постепенно разоблачались. Она не употребляла наркотиков и не торговала ими, ее отец не был взломщиком, и из прежней школы ее не выгоняли. Она лишь переехала из Южного Лондона в Северный и потому поменяла школу. Но в Госпел Оук она все-таки жила и с младшим братом знаменитого Сагза из «Маднесс» встречалась, правда, всего две недели. Она также оказалась достаточно прилежной ученицей, на уроки не опаздывала, умудрялась выполнять девять домашних заданий из десяти, а ее форма почти соответствовала требованиям школьного руководства. Впрочем, недостаточно антисоциальное поведение никак не сказалась на ее репутации крутейшей девчонки, и по-прежнему, куда бы они ни шла, вокруг нее клубились шумные мальчишки и низенькие толстухи — последние в надежде, что капелька ее магнетизма передастся им.

Надин оказалась права: с первого же дня новой четверти в их дружбе с Дигом наметились перемены. Приоритеты Дига изменились. Отныне все и всегда имело касательство к Дилайле. Теперь, прогуливаясь с Дигом на школьном дворе — на первый взгляд, бесцельно — Надин знала, что в действительности они охотятся за Дилайлой; она знала, что стоит Дигу заслышать эхо шершавого голоса Дилайлы, как он мгновенно замедлит шаг, его походка изменится и он заговорит с Надин нарочито громким голосом на тему, не имевшую никакого отношения к их предыдущему разговору, — как правило, заведет речь о музыке. Он пройдет мимо Дилайлы, твердо глядя прямо перед собой, избегая встречаться с ней взглядом.

Дружба Дига и Надин кончилась дождливым полуднем в четверг, незадолго до окончания первой четверти.

Они сидели в буфете, жевали дряблую жареную картошку и склеенные макароны, торопливо проглядывая отрывки из «Скотного двора», заданные по английской литературе. Внезапно они обнаружили, что у их столика топчется Десмонд — хилый малец из третьего «Д». Они вопросительно поглядели на него.

— Эй, — произнес тот, утирая нос грязным пальцем, — ты Диг Райан?

— Да, — ответил Диг. — А что?

— Я вот подумал, что тебе, похоже, будет интересно узнать, что тут болтают… — Десмонд дернул головой вправо, потом влево, — … про тебя.

— Ну и?.. — Диг загнул уголок страницы и отложил книгу.

— Про тебя и Дилайлу Лилли.

Единственная бровь Дига взмыла вверх и едва не приземлилась на затылке.

— Ну и что болтают? — умудрился он сохранить невозмутимость.

— Вроде бы она всем говорит, что считает тебя вправду крутым. Говорит, что хочет того, пообщаться с тобой. Типа ей нравится, как ты держишься. Говорит, у тебя есть ха… хар… харизма? — Надин кивнула, давая понять, что Десмонд правильно произнес незнакомое слово, и тот продолжил: — В общем, я подумал, что тебе неплохо бы узнать, что она про тебя говорит и… — он неловко протянул Дигу немытую ладонь для рукопожатия — … и хотел тебя как бы того, поздравить. Похоже, тебе выпала маза. — И он ушел, волоча ноги, к своему столику; его приятели поглядывали на Дига, как на человека, которого есть за что уважать.

Учитывая обстоятельства, можно сказать, что Диг проявил завидную сдержанность. Он машинально тыкал вилкой в размякшую картошку, боромоча себе под нос:

— Блин, Дин, блин, Дин. — Лицо его пылало багровым заревом, а ноги под столом ритмично постукивали друг о друга. Внезапно он поднял голову и посмотрел Надин прямо в глаза. — Блин, Дин, — почти выкрикнул он, — что мне теперь делать?

Вскоре выяснилось, что делать ничего и не требуется. В последние дни учебы Дилайла Лилли стала вездесущей. Необходимость стратегического патрулирования школьного двора отпала сама собой, ибо куда бы Диг ни направился, Дилайла была уже там. Поначалу они не произносили ни слова, но взгляды, которым они обменивались, были исполнены невероятной значительности, а воздух вокруг них просто дрожал от напряжения, настолько, что Диг становился буквально наэлектризованным: стоило ему дотронуться до любого предмета, как из-под его пальцев сыпались искры.

При этих странных встречах Надин все сильнее чувствовала себя лишней, но когда она говорила Дигу, что, пожалуй, отойдет в сторонку и займется своими делами, он цеплялся за ее рукав, как за соломинку, умоляя не бросать его.

Наконец, в последний день четверти, это случилось. Надин с Дигом сидели на лестнице, ведущей в аудиокабинет, когда перед ними словно из-под земли возникла Дилайла, прижимавшая к груди стопку учебников и явно куда-то спешившая. Однако завидев Дина на ступеньках, она остановилась, как вкопанная, прямо напротив него. Воздух затрещал от электрических разрядов, тишина громыхала над их головами. Затаив дыхание, Надин ждала, когда же кто-нибудь скажет слово. Наконец Дилайла приоткрыла пухлые алые губы, очень медленно, как заметила Надин, так, что между губами на мгновение образовались тоненькие влажные полоски и тут же лопнули, как канцелярские резинки.

— Привет, — произнесла она.

— Привет. — Голос не подвел Дига, не треснул, не дал петуха, но прозвучал гулко, зародившись где-то в глубинах его грудной клетки.

Сложив руки на коленях, Надин уставилась на пол.

— Тебя ведь зовут Диг, да? — спросила Дилайла.

— Ага, — подтвердил он все тем же низким чистым голосом, — точно. А тебя?..

Надин тихонько присвистнула про себя. Надо отдать ему должное, подумала она, держится он офигительно круто.

— Дилайла… Дилайла Лилли. Я из четвертого «Д». Ну, из класса мистера Харвуда.

— А, — отозвался Диг, — вспомнил. Так ты новенькая, да?

— В общем, да, я тут недавно. — Снова наступило молчание. Дилайла, закусив губу, бросила на Надин косой взгляд, сказавший той, что требовалось. Теперь я здесь хозяйка, говорил взгляд, началась моя смена, а ты, несуразное, толстозадое, рыжее недоразумение, давай проваливай.