Сьюзен Андерсон - Танец теней

• Название: Танец теней
• Автор: Сьюзен Андерсон
• Жанр: Современные любовные романы

Очаровательная танцовщица Аманда Чарльз успела познать и блеск, и мишуру веселого города Рено. Но она оказалась совсем не похожей на тот образ, который создал для себя сыщик Тристан Маклофлин, расследующий дело маньяка, нападавшего на «девушек из баров». Она отвергала его ухаживания. И если рядом с ним сердце Аманды замирало, никто не мог догадаться об этом — так отменно она научилась скрывать свои чувства…Так продолжалось до той ночи, когда убийца начал охоту за ней… Аманду ожидала бешеная гонка по залитым неоновым светом улицам к наслаждению…или смерти.

Когда опасность подкрадывалась из затхлых закоулков, ее охватывали ужас… И желание.

---

— Да уж, не то слово, — согласился Веллер.

— Его сестрица сообщила, что Эггарс в детстве натерпелся горя от разных любовников его матери. Один из них, кажется, его изнасиловал… Их мать работала танцовщицей в каком-то третьесортном баре. Похоже, она была алкоголичкой.

— Дальше.

— Мисс Крэнстон призналась, что сама росла слабым нервным ребенком, часто болела и видела, как доставалось ее брату, — Тристан начал комкать разговор, желая поскорее освободить телефон. Он хотел как можно скорее вернуться к Аманде.

— Ну, в двух словах, Эггарс, похоже, превратил свою сестру в идола. Она стала заниматься в театральной студии, и Эггарс последовал за ней: с этого, кажется, и началась его карьера танцовщика. Он называл ее своей маленькой Мадонной. Но в один прекрасный день, когда ей было уже двадцать, а ему двадцать два, он застал ее в постели с каким-то парнем. Он здорово избил ее. Чуть не убил. Потом сам принес ее в больницу. Когда она поправилась, то он убедил себя, что она делала это против своей воли. Но, хотя он был готов все забыть и простить ее, у нее не было столь же благородного порыва. Она сказала, что навсегда порывает с ним, и не желает иметь с ним ничего общего в дальнейшем. Она сменила две танцевальные труппы, когда он поступал туда же, чтобы быть рядом с ней, и, в конце концов, просто бесследно исчезла. Эггарс никогда не оставлял попыток связаться с ней каким угодно образом. Он забрасывал ее письмами через мать.

— Да, патологическая страсть к родной сестре! Вот откуда истоки его преступлений.

Эггарс загубил столько человеческих жизней, что Веллер, в общем-то, совершенно не испытывал сочувствия к этому типу даже узнав о его психологических травмах. Он перешел к цели своего звонка.

— Короче, сколько тебе надо времени, чтобы завершить все формальности?

Тристан задумался, теребя рукой волосы на голове. По изменению тона голоса Веллера стало ясно, что он ждет его обратно в Сиэтл, но Тристан не спешил с возвращением.

— Трудно пока сказать. Слишком много аналогичных убийств. Не думаю, что за ним числится лишь четыре убийства. Я разослал запросы по другим городам. Из Атлантик-Сити уже ответили.

— Поручи это еще кому-нибудь, — железным тоном приказал Веллер. — Ты мне нужен здесь.

— Я не могу вернуться сейчас, у меня здесь девушка… Аманда Чарльз. Я не могу оставить ее сейчас.

Веллер ругнулся про себя на Тристана.

— Две недели, Маклофлин, — помедлив, сказал Веллер. — Две недели, и чтобы ты был здесь, как штык! — в трубке раздались частые гудки.

Тристан медленно положил трубку на рычаг. Он опять коснулся щетины на щеке.

Две недели! Надо побриться и идти к Аманде. У него не так много времени.

Аманда отказалась от завтрака. Сказала, что больничная еда ей противна. К тому же она совсем не голодна.

Она впала в какое-то странное оцепенение. Частично ее состояние можно было объяснить действием двух белых таблеток, которые ей дала утром медсестра. Что-то успокоительное… Но ее апатия объяснялась чем-то еще. Она считала трещины на потолке, отказываясь думать о чем бы то ни было.

Аманда на секунду оторвалась от созерцания потолка, когда открылась дверь, и тут же нахмурилась. Маклофлин робко стоял на пороге с маленьким букетиком фиалок, которые выглядели так нелепо в его огромной руке.

— Как ты себя чувствуешь, детка? Он подошел к кровати.

— Прекрасно.

Ей не хотелось, чтобы он приходил. Когда он оказывался рядом, взамен апатии она начинала испытывать тревогу. Она не хочет ничего чувствовать, а его присутствие вызывало в памяти события того страшного дня. Аманда опять уставилась в потолок.

Легкая складка свела вместе брови Тристана. Он надеялся, что глубокий ночной сон восстановит ее душевное равновесие, и она станет прежней Амандой. Он положил букет на тумбочку.

— Это тебе, дорогая.

Она едва взглянула на цветы.

— Спасибо.

Тристан пытался унять разочарование. Он поставил цветы в стакан и налил в него воды.

— Когда тебя выпустят отсюда?

— После ленча, — ответила она безучастно, не глядя на него. Она подумала о том, как бы поделикатнее попросить его освободить ее квартиру. Когда она выйдет отсюда, ей хотелось бы просто поехать домой и остаться одной. Ей так не хотелось совершать над собой каких-либо усилий и обсуждать с кем бы то ни было события недавнего прошлого.

— Звонил мой капитан из Сиэтла, — немного помолчав сказал Тристан. Аманда не отвечала, и он начал еще больше беспокоиться. Ее молчание ранило его. Надеясь хоть немного встряхнуть ее, он продолжил:

— Он считает, что мне следует вернуться в Сиэтл.

«Ну возмутись, Мэнди. Пожалуйста. Попроси меня остаться», — он так надеялся, что она произнесет эти слова.

Аманда почувствовала боль в душе, но постаралась подавить ее.

— Я думаю, это хорошо, — согласилась она безучастно. — Я в любом случае хотела просить тебя освободить квартиру. Это облегчает дело.

Тристан почувствовал себя так, как если бы из него вырвали сердце.

— Это не облегчает ничего!

Он схватил ее за плечи и заглянул в глаза. Но она взирала на него спокойно, без всяких эмоций. Она вообще никак не реагировала на него, просто сидела и терпеливо ждала, когда он уйдет. Губы его побелели, и во рту пересохло. Он медленно выпрямился.

— Я люблю тебя, — сказал он и осознал, что говорит умоляющим тоном. Это была совсем необычная вещь для него, но насту§пил момент, когда нельзя было принимать в расчет свою гордость. — Я хочу жениться на тебе.

Аманда покачала головой.

— Нет.

Тристан обнял ее и стал жадно целовать в губы, так что голова ее откинулась на подушки. Но губы оставались холодными. Наконец, он отпрянул и, тяжело дыша, посмотрел на нее. Его щеки горели, в горле пересохло. Он чувствовал, что вот-вот расплачется — состояние, которое он испытывал последний раз, наверное, в восемь или девять лет.

— Ты в безопасности, Аманда Роуз, — он говорил убедительно, надеясь, что выраженная в его словах истина, наконец, дойдет до нее. — Дин Эггарс мертв, и он никогда никому не причинит вреда.

Она смотрела на него с безразличием, и поскольку он не делал никаких попыток уйти, она вздохнула.

— Уйди, Маклофлин. Пожалуйста.

Тристан тоже вздохнул и отступил.

— А, ладно. Я уеду, — его взгляд, направленный на нее, был полон горечи и опасения. — Но все же, если ты обнаружишь, что тебе одиноко, я бы хотел, чтобы ты нашла меня. Я оставлю адрес и буду ждать тебя так долго, сколько потребуется.

Он отступил к двери, остановился на секунду, потом ушел.

Аманда вернулась к подсчетам трещин на потолке. Когда Ронда приедет за ней, думала она, она попросит ее остановиться по дороге, чтобы купить новую ночную рубашку. Что-нибудь кружевное.

Глава 20

Ронда увидела, что Аманда сидит в своей белой кружевной ночной рубашке и смотрит телевизор. Она смотрела какое-то дурацкое игровое шоу, игровое шоу, помилуй, Господи! И это Аманда, которая вообще не выносила телевизора и включала его только для того, чтобы узнать новости. А теперь она смотрела эту ерунду.

Ронда с негодованием подошла к телевизору и выдернула штепсель. Аманда взглянула на нее с тупым спокойствием. Нет, просто невыносимо видеть, что светлый, любознательный ум Аманды заключен в темницу.

Ронда была терпелива. Она ждала, что Аманда, наконец, сбросит с себя это оцепенение. Она даже и не подумала язвить, когда увидела, что Аманда спрятала в ящик свой роскошный шелковый пеньюар и напялила на себя эту жуткую ночную сорочку в викторианском стиле. Ронда даже не упоминала имени Тристана, который с разбитым сердцем улетел в Сиэтл.

Все, довольно! Аманда не приложила ни малейшего усилия, чтобы вернуться к нормальному состоянию. А наблюдать за тем, как она все глубже погружается в пустоту — это превышает всякие границы терпения.

Ронда встала перед Амандой, уперев руки в боки.

— Ты когда-нибудь собираешься оторвать от стула свою задницу и заняться делом? — с негодованием спросила она.

— Моя жизнь меня вполне устраивает, — спокойно ответила Аманда.

— Ты называешь сидение перед ящиком, по которому показывают всякое дерьмо, настоящей жизнью? Ну ты даешь! Ты даже не пытаешься вернуться к нормальной жизни. Ты распустила себя. Черт возьми, ты только посмотри на себя! Ты не смотрела на себя в зеркало как минимум месяц, и где твой маникюр — это не руки, а ужас! Ты не видишься с друзьями, ты не выходишь из квартиры. И надо же было совершить такую глупость — прогнать Тристана. Ведь он — настоящий подарок судьбы. Ты что, считаешь, что такие мужики на дороге дюжинами валяются, да? Но больше всего меня бесит то, что с тех пор, как ты поправилась, ты даже ни разу не пыталась танцевать!

Аманда пожала плечами и равнодушие в ее глазах, ставшее уже почти постоянным их выражением, вызвало у Ронды новый всплеск бешенства. Она схватила Аманду за плечи и начала с силой трясти.