Сьюзен Нэпьер - Безжалостная ложь

• Название: Безжалостная ложь
• Автор: Сьюзен Нэпьер
• Жанр: Короткие любовные романы

В самом начале знакомства Клодия Лосон пошла на вынужденную ложь – обвинила Моргана Стоуна в том, что она по его вине потеряла ребенка. Через несколько лет богатый, всесильный и обольстительный Морган вновь вторгается в ее жизнь. Он испытывает перед ней тяжелое чувство вины. Простит ли Морган очаровательной Клодии ее поступок? О том, как сложатся их дальнейшие, полные драматизма отношения, и повествует эта книга.

---

Она гадала: а знает ли он, что она еще у него в доме? Наверное, нет, а то нанял бы каких-нибудь громил вышвырнуть ее на улицу.

Уехать? И внезапно ее охватила паника: уезжать было некуда. В «Харбор-Пойнт» ей нельзя: срок ее службы почти завершился, да вдобавок там находится он. Как мрачно предсказывал Марк несколько дней назад, она ухитрилась остаться без ничего, без никого…

Луч света расширился и превратился в сияющую тропу сквозь мрак самосожаления, поглотивший ее врожденную стойкость. Тусклые карие глаза Клодии воинственно сверкнули. Она рисковала всем, лишь бы быть с Морганом, так почему она от него отказывается без борьбы? Она видела, насколько он уважал тех, кто смело с ним не соглашался, даже если, по его мнению, они были не правы. Она поступила очень дурно, да, но ведь и самым закоренелым преступникам давали в суде слово. Теперь, когда за несколько дней у Моргана было время остыть, не могла ли она воззвать к нему с позиции разума?

Она спросила себя: а стал бы человек, ее ненавидящий, звонить ей после их ссоры, хотя бы и в гневе? Про машину он не спрашивал, он проверял, добралась ли она до дому целой и невредимой. Даже доведенный до белого каления, проклинающий сам факт ее существования, он все-таки позвонил ей.

Что ей терять, если она еще с ним встретится? Нечего! Но каким образом встретиться, если он всячески этого избегает? Надо как-нибудь его заманить. Глаза ее сузились: она внезапно вспомнила, как он когда-то угрожал под влиянием гнева.

– Вы знаете каких-нибудь хороших адвокатов, Марк? – медленно спросила она.

Он насторожился, изумленный, как неожиданно она подняла голову – и гордо, после того, как несколько дней держала ее опущенной.

– Знаю. А зачем? Глаза ее сузились.

– Думаю вчинить иск о нарушении брачного обещания.

У него отвисла челюсть.

– О наруше… То есть… Отцу?

– Последнее время больше никто мне предложение не делал, – мрачно произнесла она.

– Но, Клодия… Господи… да он ведь ни за что… Господи!

Его испуганный лепет не воспрепятствовал отчаянному поступку отчаянной женщины.

– Вы при этом присутствовали, – напомнила она. – Слышали, как он сказал, что собирается на мне жениться.

Марк сглотнул слюну.

– Хотите, чтобы я выступил свидетелем с вашей стороны? – запищал он, как девчонка, и воззрился на нее в ужасе. – Клодия, да он меня убьет – обоих нас убьет!

Она посмотрела на него суровыми карими глазами, мерцающими от бесполезных слез, которые запретила себе пролить.

– Но есть ведь что-то, ради чего стоит умереть, правда?

Нечестивая, веселая ухмылка медленно проползла по его отупелому лицу, пока он наблюдал за нею, полною решимости.

– Да. Да, пожалуй, есть. И я не просто знаю хороших адвокатов, некоторые из них мне кое-чем обязаны. Вы просто сидите здесь, Клодия, и не рыпайтесь, а я все возьму на себя!

После того, как он ушел, сочтя все это куда более забавным, чем это было разумно или уместно, уверенность Клодии мигом улетучилась. Нарушение брачного обещания? – раздраженно подумала она. Умора! За все время любящий Морган обещал ей одно – страдания, и выполнил обещание с лихвой!

Смутно представляя себе, что адвокаты будут в корыстных целях действовать крайне медленно, Клодия утешила себя тем, что, если смелости не хватит, всегда хватит времени передумать. А пока она по крайней мере будет чувствовать, что снова делает некоторую попытку распорядиться своей жизнью.

Впервые за несколько дней она позавтракала и даже немного поела за обедом – из уважения к отчаянным усилиям крайне растерянной домоправительницы Моргана.

Во второй половине дня, раздраженная жарой и последствиями бессонницы, Клодия вызывающе улеглась загорать на террасе, пытаясь избавиться от того, что она сочла тюремной бледностью.

Душераздирающе завизжали шины, хлопнула автомобильная дверь – это прогнало ее легкую дремоту, она рассеянно села, чувствуя болезненное покалывание кожи и досадуя, что перестаралась с загаром. Неужели Марк уже вернулся? Хочет проверить, не перерезала ли она вены? Право, надо ему сказать, чтобы перестал возле нее маячить наподобие нервного папаши. Она встала, пошатываясь, посмотрела с балкона, и глаза ее расширились от ужаса, когда она увидела внизу приземистый черный автомобиль, чьи шины еще дымились.

В тот же миг она услышала, что ее имя эхом перекатывается по дому:

– Клодия? Клодия! Я знаю, что ты здесь, Клодия, от меня не спрячешься!

Она смятенно оглянулась по сторонам, ища, что бы надеть поверх элегантного желтого купальника, но халат она с собой не захватила и подумывала завернуться в скатерть, служившую ей во время обеда на открытом воздухе, когда Морган с грохотом пролетел вверх по лестнице, ворвался в солярий и увидел ее.

– По-моему, я тебе велел убираться из моего дома! – отрезал он. Его жаркий взгляд скользнул по ее обнаженным рукам и ногам, пока он проходил вперед, и что-то мелькнуло у него в глазах. – Вижу, что ты меня ждешь.

Сардоническая, тихая реплика была настолько неожиданна, что Клодия дернулась.

– Много о себе думаешь! – выпалила она, подавляя желание скрестить руки на груди, ходящей ходуном.

Бритый, хотя казался небритым, изможденным, суженные глаза смотрели угрожающе, лицо как бы очертили беспощадные прямые линии. Он был в белой рубашке и светло-серой пиджачной тройке, и рядом с ним Клодия чувствовала себя пугающе голой, застигнутой врасплох.

– А как еще о себе думать тому, кто настолько желанен женщинам, что они вынуждены судить об его чарах? – он похлопал себя по ладони бумагами, свернутыми в трубку и перевязанными лентой. – Ты знаешь, что сегодня со мной произошло, Клодия?

Она беспомощно покачала головой, загипнотизированная бумагами, и боялась спросить. Еще одно медицинское свидетельство, чтобы нанести рану ее совести?..

– Два человека, два очень больших и хмурых человека обратились ко мне в моем выставочном зале и сорвали интервью о «пятисотке», которое у меня брали корреспонденты американского телевидения… интервью, которое, между прочим, организовала ты… и вручили мне некие юридические документы, кои постарались объяснить мне очень подробно и громко. Против меня не только возбуждают дело о нарушении брачного обещания, но, по всему, родной мой сын добровольно выступит против меня свидетелем, адресом же иска обозначен мой собственный дом.

– В с-самом деле? – Клодия не смела посмотреть ему в лицо. Убийственно, вкрадчиво ровный тон совершенно выбивал почву из-под ног. Да что же это Марк натворил? Даже Клодия знала, что никакие юридические документы настолько быстро не составляются.

Она следила из-под опущенных ресниц, пока руки со зловеще белыми костяшками пальцев разворачивали документы.

– Как по-твоему, какая женщина способна учинить что-нибудь настолько глупое?

Влюбленная.

Молчание тянулось. Клодия сглотнула слюну. Кожу ее теперь не покалывало, а жгло. К своему ужасу, она ощутила, как взгляд его снова ползет по ее телу; ее груди вздулись и наполнились болью от вернувшегося голода.

Она спрятала руки за спину, бессознательно углубляя вырез купальника с низким декольте, и, под стать ему, агрессивно выставила подбородок.

– Рассерженная!

Жесткое, высокомерное выражение его лица не изменилось.

– Рассерженная? – Насколько он был жесток, настолько голос его – по-прежнему мягок. Он протянул оскорбительные документы и одним уголком принялся водить вокруг ее соска, темневшего под светлым купальником. – Не думаю, Клодия. – Ноздри его раздулись, когда ее сосок мгновенно сжался. – Ты ведь сама знаешь, – сказал он, с умышленной жестокостью водя бумагой взад и вперед, – что этот иск не стоит бумаги, на которой изложен!

– Морган, я… – задрожала Клодия.

– Не надо, – отрубил он. – Довольно лжи. Навсегда! – Убив в ней последнюю надежду, он нанес ей еще один удар, спросив:

– Ты беременна?

– Что? – заморгала она, ошеломленная.

– В этом иске говорится, что я бросил тебя… ммм… в интересном положении…

Ах, Марк!

Она посмотрела на Моргана ясными глазами, даже не чувствуя искушения.

– Нет.

Если она ему нужна, пусть будет нужна сама, одна!

– Почему ты в этом уверена? Месячные у тебя лишь на той неделе.

Никогда, никогда не привыкнет она к его грубой откровенности в самые деликатные моменты. Краснея, Клодия ухватила бумагу, щекотавшую ей грудь, и скомкала: оба они понимали бессмысленность этих документов.

– Я… я уверена, что, вероятно, нет, – твердо произнесла она.

– «Уверена» и «вероятно» – противоречие в терминах.

– Ты для этого и пришел – обсуждать противоречия? – вспылила она, ужаленная его холодной официальностью.

– Ты позвала, и я пришел, – ответил он.

– Но я не…

– Клодия, этот иск – белиберда. – И в подтверждение он выхватил бумаги из ее помертвелых пальцев и швырнул с балкона. – Это винегрет казуистики, туфта, а в общем – неприкрытый шантаж. Не знаю, кто у тебя адвокат, но приму меры, чтобы его вывели из коллегии. А что касается этих двух дуболомов с бумажонками!..