Виктория Холт - Дорога на райский остров

• Название: Дорога на райский остров
• Автор: Виктория Холт
• Жанр: Исторические любовные романы

Юная и прелестная Эннэлис Мэллори, обнаружив заброшенную могилу своей родственницы, а затем ее дневник и карту Райского острова, узнает о страшной трагедии, разыгравшейся когда-то в ее родовом поместье. Брат Эннэлис Филип отправляется на поиски загадочной земли. Не получая долгое время от него известий, Эннэлис вслед за братом покидает Англию и предпринимает рискованное путешествие на другой край Света. Ее ждут приключения, опасность, любовь и раскрытие преступления.

---

— Я найду. Миссис Грэнвилл потеряла шарф. И не могла найти. В комнате. А я нашла — под кроватью. — Мария развеселилась, словно это была хорошая шутка. — Найду карту, — пообещала она.

Нет, Марию я подозревать не могла.

Я оставила ее в комнате и спустилась вниз. Немного посидела там, размышляя, стоит ли пойти к Милтону и рассказать ему о моих страхах.

Он тут же подумает, что я уже поговорила с Реймондом и дала ему понять, что выхожу замуж за него, Милтона. Если я расскажу, что случилось, Милтон немедленно потребует, чтобы я выехала из отеля и поселилась у него. Я улыбнулась. Что ж, там я буду чувствовать себя в безопасности.

Мимо прошел Джон Эвертон.

— Доброе утро, — поздоровался он. — Как самочувствие?

— Хорошо, спасибо. Как вы?

— Прекрасно.

Он не остановился.

Я все сидела и размышляла. Что если пилюли выпали из флакона? Я ведь вынимала их, чтобы сосчитать. И могла тогда четыре штуки выронить. Это было маловероятно, но не исключено. И пилюли могли преспокойно валяться в ящике. Как же нелепо я буду выглядеть, заявив, что кто-то подсыпал пилюли мне в молоко, — а потом их обнаружат. А карта? Может, я сама ее куда-то засунула?

В таком, мягко говоря, возбужденном состоянии я не была со времени моего пребывания в доме Грэнвилла. Может быть, я была просто небрежна… рассеянна, или я просто давала волю своему воображению.

По берегу шла Магда. Она заметила меня и помахала рукой.

Моей первой мыслью было: «Она приехала посмотреть, умерла я или нет».

Однако Магда не выразила ни малейшего удивления при виде меня: Впрочем, и не должна была. Если у нее хватило ума организовать мое убийство, она наверняка была способна скрывать свои чувства.

— Доброе утро. Рада вас видеть, — поздоровалась Магда. — Я приехала с поваром за покупками. Он отправился на рынок. А я подумала, что зайду повидать вас.

— Как это мило с вашей стороны!

— Вы хорошо себя чувствуете? — Магда пристально смотрела на меня, и мои подозрения усилились.

— Да, спасибо, хорошо.

— Завтра вечером я даю обед и хочу пригласить вас. Разумеется, Милтон тоже приглашен, и я хотела спросить, может быть, ваша подруга уже достаточно оправилась, чтобы приехать. Я слышала, в отеле остановился еще один ваш друг. Возможно, он тоже захочет присутствовать.

— Его сейчас нет, и миссис Грэнвилл тоже. Я передам им ваше приглашение, когда они вернутся.

— Это что-то вроде праздника.

— Правда?

— Да. Мы отмечаем мою помолвку с Джорджем.

— О! — Я была обескуражена. Если Магда выходит за Джорджа, зачем ей убирать меня с дороги?

— Ну, это самое разумное. Сама не понимаю, почему мы раньше этого не сделали.

— Он очень приятный человек, — отозвалась я.

— Я тоже так думаю.

— Уверена, вы будете очень счастливы.

— Так вы приедете?

— С величайшим удовольствием.

— И пригласите своих друзей. После рынка я уезжаю на плантацию пригласить Милтона. А теперь мне пора идти. Столько еще дел. Я рада, что повидалась с вами. До свидания.

Я вернулась в комнату. Мария закончила уборку и уже ушла.

Стало быть, Магда выходит замуж за Джорджа. Я поняла, как глупо было с моей стороны подозревать ее. И, кроме того, каким способом она могла подложить пилюли мне в молоко. Это могли сделать только двое: Мария и Фелисити.

Я стала раздумывать о Фелисити. Я всегда считала, что она ни на что особенное не способна. Однако так ли это было? Что на самом деле произошло на балконе в ту ночь? Грэнвилл оставил меня и отправился вниз напиваться. Потом он поднялся к Фелисити. Та сказала, что ее терпению пришел конец. Она взяла пистолет и пригрозила застрелиться. На самом деле так было или она пригрозила убить его?

Фелисити никогда не могла сделать выстрел прямо перед собой. Но, возможно… мое воображение все разыгрывалось. Я четко представляла себе эту сцену. Ее страх, отвращение… и вот он нетвердыми шагами приближается к ней… пьяный в стельку. Я представляла себе, как Фелисити выбежала на балкон. Стреляла ли она? Сделала ли это намеренно? Если и сделала, я не могла ее в этом упрекать. Но все же — стреляла она или нет?

Каковы бы ни были на то причины, убийство есть убийство, и человек, раз совершивший его — независимо от того, насколько его спровоцировали — никогда уже не станет прежним.

Так ли обстояло дело?

Тот выстрел спас Фелисити от несчастливой жизни и постепенной деградации. Всего один выстрел… А теперь — всего четыре пилюли могли спасти ее от жизни, полной разочарования и тоски; они могли подарить ей всю жизнь рука об руку с Реймондом.

Я знала, что Реймонд по-своему, спокойно, но любит ее. Ох, как все хорошо сходилось.

Я хотела пойти к Милтону, но что-то меня удерживало. Мне не хотелось даже с ним обсуждать свои подозрения насчет Фелисити. Мой здравый смысл отвергал их, считая глупой фантазией. Но ведь у Фелисити действительно была причина убрать меня с пути… так же, как была причина избавиться от Уильяма Грэнвилла.

Правда, с единственной разницей. Грэнвилл обращался с ней по-скотски, я же была ее подругой. Как часто она твердила, что не знает, что бы делала без меня? Однако я стояла между ней и тем, чего она больше всего хотела в жизни.

Невозможно было думать о Фелисити как об убийце — она ведь такая спокойная, нежная девушка. Но что нам известно о потаенных уголках души человеческой? Насколько хорошо мы знаем друг друга?

Я вернулась в комнату. Осмотрела ящик. Не могли ли пилюли завалиться в мои перчатки или шарф? Я тщательно все обыскала. Я попыталась найти карту. Что с ней случилось? Было совершенно очевидно, что кто-то рылся в моих вещах.

С чего бы вдруг исчезла карта? Я не могла обвинить Фелисити в том, что она взяла ее.

Все это было очень загадочно. Я подумала: «Съезжу к Милтону, но попозже. Сейчас там Магда».

Ну, и что с того? Она рассказывает Милтону о своем праздничном обеде. Интересно, что чувствует мужчина, когда женщина, с которой у него были интимные отношения, сообщает ему, что выходит замуж за другого?

Я чувствовала себя простушкой, совсем не знающей жизни. Мне еще так многому предстояло научиться, ибо с тех пор, как покинула Англию, я поняла только то, что я знаю так мало.

Я подумала: «Поеду к нему во второй половине дня, когда жара спадет».

Я вышла на террасу. Шум гавани казался какими-то отдаленным. Я села, мысли у меня путались, я терялась в догадках.

Среди прилавков я увидела Магду. С ней был ее повар — очень высокий мужчина в голубых брюках и белой рубахе, на фоне которой его кожа сияла черным деревом.

С минуту я лениво наблюдала за ними. И тут увидела Милтона.

Магда обернулась к нему и протянула руку. Милтон пожал ее, и я увидела, как они дружно рассмеялись.

А потом Милтон оставил их и пошел к отелю.

Я побежала ему навстречу, чувствуя облегчение.

— Я так рада, что ты приехал, — сказала я.

— Какой теплый прием! Ты все уладила с Реймондом?

Я покачала головой.

— Пока не представилось возможности. С нами все время Фелисити. А сейчас они уехали вместе. Фелисити любит Реймонда, и он ее по-своему — тоже. Не думаю, что это будет очень уж трудно.

— С тобой все в порядке, Эннэлис?

— Почему ты спрашиваешь?

— Ты такая бледная, напряженная…

— Мне надо поговорить с тобой. Произошло нечто странное. Пойдем посидим на террасе.

Когда мы уселись, я рассказала Милтону о молоке. Он был совершенно ошеломлен. Никогда прежде я не видела, чтобы он не знал, что сказать. Когда, наконец, Милтон вновь обрел дар речи, он спросил:

— Ты уверена… насчет пилюль?

— Я везде смотрела. Я уверена, что не могла ошибиться. Если бы не хватало одной, даже двух, я могла бы подумать, что не правильно посчитала, но четыре…

— Четыре! Это же смертельная доза! — Милтон сильно побледнел и посмотрел на меня с такой любовью, что я подумала: это испытание стоит того, чтобы хоть раз увидеть его таким.

— Похоже, кому-то надо было отправить меня в очень глубокий сон.

— Но зачем?

— Из-за одной вещи, которая была в моей комнате. И этот человек знал о действии пилюль…

Милтон покачал головой:

— И чего же мог добиваться этот кто-то? Они запросто могли проникнут в комнату, не заходя так далеко.

— Забрали карту.

— Карту острова? Вчера ночью?

— Нет… нет. Я уже хватилась ее раньше. Она лежала в глубине ящика вместе с пилюлями.

— Карта, — повторил Милтон. — Как странно. Ты не останешься в этом отеле ни на одну ночь.

— Но куда?…

— Ко мне домой, разумеется.

— Но как же Фелисити и Реймонд?

— Могут оставаться здесь или тоже переехать ко мне, если захотят. Место для них найдется. Но ты поедешь без разговоров.

— Ох, Милтон, я так рада, что ты все знаешь. Я не решалась обратиться к тебе. Мне казалось, все это так нелепо выглядит. Я хочу быть очень осторожной в своих выражениях.

— С какой это стати?

— Потому что я думаю, это могла быть Фелисити. Понимаешь, у нее для этого есть причина. Она думает, что я собираюсь замуж за Реймонда, а ведь она любит его, и очень сильно. Фелисити пережила страшное потрясение. Я так и не знаю толком, что там произошло на балконе, но это вывело ее из равновесия. Было время, когда я опасалась за ее рассудок. Никогда бы не подумала, что она способна на такое, если бы не тот случай.