Харлан Эллисон - Ночная жизнь на Киссальде

• Название: Ночная жизнь на Киссальде
• Автор: Харлан Эллисон
• Жанр: Научная Фантастика

Сорок пять книг, дюжина кинофильмов, с полсотни телепостановок, больше «Хьюго» и «Небьюл«, чем у кого бы то ни было, пара «Эдгаров», присуждаемых Ассоциацией Американских Детективных Писателей, премия ПЕН-клуба за достижения в журналистике и единственный случай присуждения одному человеку четырех наград Гильдии Писателей за работу на телевидении. Этого Эллисона все любят и все им восхищаются. Никто о нем плохого слова не скажет. «Кроме того, у нас есть замечательные живописные участки на продажу в Гобийском Алтае».

В конце 1989-го — еще два достижения: Харлан получает Всемирную Премию по Фэнтези за свой вышедший в 1988 году сборник «Сердитая карамелька», а в Ежегоднике Американской Энциклопедии эта книга включена в список «Крупнейших Достижений Американской Литературы за 1988 год», среди всего лишь двадцати четырех сборников рассказов. Название «Киссальда» Эллисон советует произносить с буквы «К», как в слове «кисс» — «поцелуй».

---

— Энох… можно, я буду называть вас Энох…

Энох пробормотал, что он будет в полном восторге, если к нему будут обращаться «Энох», и голос продолжил:

— У нас, э… небольшие затруднения с пониманием ваших слов.

— Как так?

— Ну, мы записываем на ленту этот разговор… э, вы ведь не против, чтобы мы его записывали, не так ли, Энох?

— Эге.

— Да, ну так вот. Мы обнаружили в записи следующие слова: «френзель», «смельчать», «нольнег»…

— НОЛЬНЕК, — поправил Энох Миррен. — Нольнег — это совсем другое дело. Собственно говоря, если вы назовете нольнек нольнегом, кто-нибудь из тлиффов наверняка сильно обеспокоится и направит ренак…

— ХВАТИТ! — в голос допрашивавшего вернулись исторические нотки. — Нольнек, нольнег, кому какая разница…

— О, разница значительная. Понимаете, как я уже говорил…

— …Это АБСОЛЮТНО неважно, Миррен, задница ты этакая! Мы ни слова не понимаем из того, что ты говоришь!

Женский голос перебил:

— Отойди-ка, Берт. Дай, я с ним поговорю.

Берт пробубнил себе под нос какое-то невнятное оскорбление. Если Энох чего-то терпеть не мог, так это неясностей.

— Энох, — произнес женский голос, — это говорит доктор Арпин. Инез Арпин. Помните меня? Я еще входила в медицинскую комиссию перед вашим отлетом.

Энох обдумал эту информацию.

— Вы были чернокожая леди в очках и с кляксами?

— Нет. Я белая леди в резиновых перчатках и с ректальным термометром.

— О, ну да, конечно. У вас потрясающие коленки.

— Спасибо.

В микрофон ворвался голос Берта:

— Гос-с-споди БОЖЕ, Инез!

— Энох, — продолжала доктор Арпин, не обращая на Берта внимания, — вы говорите на иностранных языках?

Энох Миррен мгновение помолчал, затем ответил:

— Уф, я страшно извиняюсь. Кажется, я так долго был связан с киссальдианином, что усвоил порядком того, как он говорит и думает. Я правда извиняюсь. Я постараюсь перевести.

Снова заговорил любознательный голос:

— Как вы встретили этого, э, киссальдианина?

— Да он просто появился. Я его не звал, ничего такого. Даже и не видел, откуда он взялся. Только что его не было, а тут вдруг раз — и есть.

— Но как он попал со своей планеты на Землю-2? — вступила доктор Арпин. — Может быть, на каком-то космическом корабле?

— Да нет, он просто… пришел. Он может перемещаться усилием воли. Он мне сказал, что почувствовал мое присутствие и попросту перепрыгнул ко мне из этой своей иной звездной системы. Я думаю, такое возможно только при настоящей любви. Разве это не здорово?

Все три голоса попытались заговорить одновременно.

— Телепортация! — удивленно сказала доктор Арпин.

— Непосредственное общение мыслями, телепатия через неисчислимые световые годы пространства, — благоговейно проговорил любознательный голос.

— И чего оно хочет, Миррен? — осведомился Берт, забыв про свою вкрадчивость. Его голос был самым громким.

— Только заниматься любовью; в самом деле, совершенно испорченная малютка.

— Значит, ты просто взял и спознался с этой отвратительной тварью, так получается? И не подумал даже о моральных устоях, или о возможности заражения, или о своей ответственности перед нами, или о порученном тебе деле, или вообще о чем-нибудь? Просто взял и слегся с этим тошнотворным извращенцем?

— Мне тогда показалось, что это удачная мысль, — объяснил Энох.

— Так вот это была паршивая мысль, Миррен, что ты на это скажешь? И последствия не замедлят, об заклад побьюсь, не замедлят! Дознание! Нужно установить меру ответственности! — Берт снова орал. Доктор Арпин пыталась его успокоить.

В этот момент Энох услышал, как где-то взвыла сирена. Она донеслась до него через динамики в потолке вполне отчетливо, а мгновение спустя динамики отключили. Но за это мгновение звук сирены заполнил камеру для опросов, предупреждая своими завываниями о грозной опасности. Энох сидел нагишом в тишине и в темноте, напевая себе под нос и ожидая нового появления голосов. Он надеялся, что ему скоро позволят вернуться к своему киссальдианину.

Но голоса больше так и не возникли. Никогда.

Сирена взвыла из-за того, что отвратительная тварь исчезла. Ксеноморфологи, обследовавшие ее сквозь стекло с односторонней прозрачностью, выходившее из операторской кабины в изолированный бокс для проведения экспериментов, отвернулись всего на несколько секунд, чтобы принять из рук техника третьего класса по чашке дымящегося кофе со стимуляторами. Когда они повернулись обратно, бокс был пуст. Отвратительная тварь исчезла.

Люди забегали сужающимися кругами. Кое-кто попрятался по щелям и сделал вид, будто их там не было.

Три часа спустя отвратительную тварь обнаружили.

Она занималась любовью с доктором Мэрилин Хорнбек в чулане со швабрами.

Поначалу все контакты были сосредоточены в Центре Иновремени, глубоко под землей, поскольку киссальдианину требовалось некоторое время для акклиматизации. Но пока Берт, доктор Инез Арпин, любознательный тип, имя которого не имеет значения и все остальные, кто подпадал под определение хроноэкспертов пытались прочистить мозги, чтобы разобраться в странном развитии событий внутри Центра Иновремени, означенные события целиком вырвались из их рук.

Киссальдиане начали появляться повсюду.

Словно призванные некой безмолвной песнью времени и пространства (как в действительности дело и обстояло), отвратительные твари возникали из ниоткуда по всей Земле. Словно кукурузные зерна на сковородке, взрывающиеся вдруг дождем воздушной кукурузы: только что не было ничего (или много чего такого, что сходило за ничего) — и вдруг появлялся киссальдианин. Всякий раз он оказывался подле человеческого существа. А в следующий миг человеческое существо неизменно осеняла удачная мысль, что неплохо бы, хм, э, то есть, ну, как бы кое-чем с этим пришельцем подзаняться.

Монахи в шафрановых рясах, вошедшие в горную твердыню Далай-Ламы, обнаружили, что сей достопочтенный родник космической мудрости деловито ерзает по отвратительной твари. На его умудренном челе играла блаженная улыбка.

Международная конференция Создателей Кинофильмов про Насилие, проходившая в отеле «Бел-Эйр» в Беверли-Хиллз, была прервана, когда заметили, что Роман Полански находится под столом, очень сильно занимаясь любовью с тварью, на которую и смотреть-то не хотелось. Сэм Пекинпа ринулся вперед, изрыгая в адрес твари потоки брани. Это продолжалось, пока рядом с Пекинпа не материализовалась еще одна не менее отвратительная тварь и режиссер не упал на нее со стоном.

Посреди телепередачи Кармелита Поуп, Дино Шор и Мерв Гриффин оторвали взгляды от красного циклопьего глаза камеры прямого эфира, заметив вдруг отвратительных тварей, после чего разоблачились и приступили к делу, чем существенно понизили свой и без того пошатнувшийся рейтинг.

Его Преславное Величество, Достопочтенный Президент, Генерал Иди Амин Дада, занимаясь выбором материала для своего нового ковбойского костюма (жатый бархат только что заслужил его одбрение, как выражающий самый верный тон в неброском хорошем вкусе), стал свидетелем материализации, происшедшей возле его имевшего форму аденоида плавательного бассейна, и упал на спину. Отвратительная тварь взгромоздилась сверху. Никто не обратил ни малейшего внимания.

Трумэн Капоте, когда его оседлал киссальдианин, свернулся в небольшой плотный шар. Уровень содержания наркотика во всех системах организма писателя оказался, однако, таким, что отвратительная тварь обезумела и протиснулась в его мочеиспускательный канал, спрятавшись возле предстательной железы. Голос Капоте мгновенно упал на три октавы.

Горничные королевы Элизабет, отчаянно стучась в дверь ее спальни, получали в ответ лишь молчание. Наконец охранники высадили дверь. И поскорее отвернулись от омерзительной картины, представшей их взорам. Ничего царственного, ничего имперского, ничего хотя бы отдаленно величественного не было в том, что происходило там на полу.

Когда Сальвадор Дали соединился со своим киссальдианином, его навощеные усы тревожно поникли, как циферблаты расплавленных часов на его картинах.

Анита Брайант, запершись в своей младенчески-розовой ванной с любимым вибратором, подверглась внезапно атаке отваратительной твари. Атака была отбита и появилась вторая тварь. Потом третья. Потом целый взвод. Через несколько секунд вопли взбешенной Аниты разносились по всей данной области времени, быстро переходя в неразборчивое курлыканье. То была теория «большого взрыва» в действии.

Киссальдиане явились и к тысяче четыремстам рабочим сборочных линий на автомобильной фабрике фирмы «Тойота», расположенной возле Иокогамы. Пока трудовой люд обоего пола деловито брал пришельцев в свои мозолистые руки, сотни не собранных до конца автомобилей, сталкиваясь и грохоча, громоздились в неупорядоченную кучу сорока футов высотой.