Екатерина Мурашова - Взгляд

• Название: Взгляд
• Автор: Екатерина Мурашова
• Жанр: Фэнтези

Это – история Любви, в которой был всего один взгляд. Акварельный очерк о несбывшемся. Одновременно это история семидесятилетней жизни женщины-королевы. От ее детства до смерти. И немножко дальше…

---

В этот миг незнакомец повернулся и скрылся в черном проеме двери. Альбина выскочила из харчевни, ни разу не вздохнув, перебежала дорогу, с разлету впрыгнула в паланкин, едва не опрокинув его и не повалив дожидавшуюся там Арманзель. Потом принцесса задернула занавеску и только тут перевела дыхание, согнувшись пополам и не сдержав стона от боли, полоснувшей по ребрам.

– Что с вами, принцесса?! – всполошилась Арманзель.

– Ничего, – все еще тяжело дыша, отозвалась Альбина. – Просто от волнения я забыла, что человеку обязательно нужно дышать…

Ничего не поняв, Арманзель поджала губы, покачала головой и тяжело, как жирная наседка из корзины, вывалилась из паланкина:

– Пойду позову носильщиков и охрану.

Альбина молча кивнула и чуть погодя прошептала со странным выражением на лице:

– Скорей, скорей…

Во дворце Альбина потребовала ванну, и сразу же после этого легла в кровать. Находчивая Арманзель объяснила придворным, что гадание произвело на принцессу огромное впечатление, и теперь ей надо отдохнуть. Альбина спала 18 часов кряду, и желтый одуванчик лежал на подушке рядом с ее лицом. Просыпаясь на мгновение, она накрывала его ладошкой.

Два года тайных поисков не дали ровным счетом ничего. Слишком мало было известно. Одежда, которая давно износилась, темный цвет волос (три четверти людей королевства темноволосы), высокий рост (но это могла быть иллюзия, потому что Альбина смотрела снизу). Трактирщик вспомнил постояльца и похвалил его щедрость, но совершенно ничего не знал о нем, кроме того, что тот путешествовал в одиночку и покинул трактир на рассвете следующего дня.

Своего замужества Альбина практически не заметила. Супруг и повелитель, будущий король-воин Альберт оказался кривоногим, худощавым и словно сплетенным из пеньковой веревки. К тому же он всегда был увешан какими-то железками и позвякивал и полязгивал при ходьбе.

Все обряды, сопутствующие свадьбе, девушка перенесла с равнодушием каменного утеса, непоколебимо возвышающегося посреди бушующего моря. Первая брачная ночь оставила Альбину в некотором недоумении – как-то все это представлялось ей совершенно иначе. Да и на страсти слуг, которые Альбина наблюдала в детстве из-за пыльных занавесей, мимолетные, судорожные объятия супруга походили не слишком.

В конце концов, она философски пожала плечами и занялась обычными делами. Альберт не слишком беспокоил молодую жену и нечасто появлялся в ее покоях. Тем временем посланники Альбины, увязая на раскисших после дождя дорогах, мчались в самые отдаленные уголки страны в поисках таинственного незнакомца. Альбина знала, что с ним все будет совсем иначе.

Дядя-король скорее всего знал о странных идеях племянницы и наследницы престола, но пока Альбина подчинялась его воле, делал вид, что ни о чем не подозревает. Лишь один раз старый король вызвал ее к себе и, по обыкновению глядя чуть поверх головы молодой девушки, произнес:

– Надеюсь, ты помнишь о своем долге, Альбина? Я уже слишком стар…

Несмотря на добрый летний день, очаг в королевских покоях пылал в полную силу. Король сидел в удобном старом кресле с витой высокой спинкой, закрыв колени мохнатым пледом и явно наслаждался живым огнем. На высокой каминной полке острый взгляд девушки приметил флаконы из темного стекла, в которых явно находились лекарства. Да и сам воздух в комнате казался каким-то не живым, как будто расположены здесь не королевские апартаменты, а древний заброшенный склеп.

Впервые Альбина задумалась о том, сколько же лет королю. Она внимательнее присмотрелась к дяде. В неверном свете огня король казался просто ужасающе дряхлым. Многочисленные морщины, пробороздившие костистое лицо короля, делали его похожим на гравюры Смерти, которыми так и пестрели старинные тексты. Сухие, покрытые пигментными пятнами руки, похожие на лапки паука, чуть заметно дрожали.

– Ты умна и, наверное, уже все поняла про принца Альберта… – вновь раздался сухой голос короля. – Но одновременно ты еще слишком молода, и разные, не идущие к делу управления государством идеи тревожат твою душу. Тебе душно здесь, и кажется, что истина скрывается где-то за поворотом дороги… Я решил, что пока я жив, тебе будет полезно увидеть еще хоть что-то, кроме стен замка… Ты посетишь государя соседнего королевства, который еще старше меня, и увидишь, что проблемы монархов везде, в сущности, одинаковы…

Повелительный жест, и Альбина, поклонившись, покинула эту загробную обитель. Мрачные львы привычно скалились облезлыми мордами с резных подлокотников дядиного кресла ей вслед.

Трижды вдовый правитель соседнего государства, которого все, от последнего нищего до канцлера, называли Старый король, попросту испугал Альбину. Он грозно шевелил бровями и шумел как сухая зимняя гроза. Кажется, он был не слишком сердитым и от души благоволил юной принцессе, но, привыкнув бояться дядю, Альбина так и не сумела расслабиться и действительно искренне поговорить со Старым королем. Увидеть в чужом краю также удалось не слишком много, так как иностранная принцесса вызывала у подданных Старого короля веселое любопытство, которое, в свою очередь, смущало Альбину.

Зато оба принца оказались по-своему забавными. Старший из них любил беседовать на самые разнообразные темы, младший, Тамариск, – почти не разговаривал, но скалился вполне доброжелательно и чем-то напоминал раздобревшего Альберта.

Со старшим принцем по имени Раваризен Альбина вела длительные вечерние разговоры и многое (как и предупреждал ее дядя) в его судьбе казалось ей странно созвучным. Это был особый опыт в ее жизни – разговаривать с равными себе и почти сверстниками, и поэтому рассказы Раваризена и Тамариска Альбина запомнила на долгие годы.

– Я жил наверху огромной старой башни, – меланхолично рассказывал старший принц. – Она была серая, стены выкрошившиеся и поросшие сверху таким гладким-прегладким мхом. Каждая его подушечка казалась единым целым и трудно было поверить, что он состоит из тоненьких, почти прозрачных волосинок. Я знал об этом, но часто отковыривал подушечки и проверял: А вдруг мне в прошлый раз показалось?

Дед, мать и вся наша семья давно не жили в замке и тем более в башне. Внутри крепости был выстроен дворец из розового камня, наверное, очень красивый, но мне места в нем не было.

Мой дед, король, он очень старый, и никто уже точно не знает, сколько ему лет. Он нарочно перепутал и переправил все дворцовые летописи, его это, кажется, забавляет. Но у него отличное здоровье и здравый ум, так что страной он правит до сих пор без чьей-либо помощи.

У деда было немного жен – всего три. Не смейся, для короля это мало. Что ты понимаешь в королях? Первая его жена – это моя бабка, Терезия. Она приходилась ему какой-то дальней родственницей и они вместе росли. У них родилась сначала моя мать, а потом еще два сына и дочь. Но все трое умерли в младенчестве от моровой язвы. После смерти бабки дед почти сразу женился снова. Это был чисто династический брак, ради наследника. Бабку дед любил, они вместе прожили много лет, и новая жена была для него пустым местом. Мать рассказывала мне, что дед часто уходил с супружеской постели в бабкину комнату и ночевал там с кувшином браги и портретом, изображавшим бабку в молодости. Я видел этот портрет. Знаешь, бабка не была красавицей, хотя художник наверняка старался польстить ей. Я похож на нее, так что сама понимаешь… Но дед вместе с ней вырос и, должно быть, никогда не замечал ее невзрачности и неправильных черт.

Вторая жена деда, никому не нужная и никем нелюбимая, скинула одного за другим двух мертвых младенцев и вскоре сама исчахла. Похоронили ее как-то между делом и сразу после похорон дед отправился на охоту. Я, мальчишка, иногда носил цветы к ее склепу. Что-то во мне отзывалось на ее нелепую, никому не пригодившуюся жизнь и никем не замеченную смерть.

После дед уже не женился. То есть, у него были, конечно, наложницы, и в любом месте дворца, от покоев жен министров до конюшен можно было встретить мальчишек и девчонок с неукротимым нравом, раздвоенным подбородком и сумасшедшей косинкой в правом глазу, и все они, разумеется, были на примете, но словно рок какой-то тяготел над дедом и стоило ему только приблизить к себе какого-нибудь особенно глянувшегося ему парнишку, как тот либо ломал себе хребет, свалившись с лошади, либо тонул в реке во время купания, либо косила его злокачественная лихорадка…

Деда прямо перекашивало от злости, когда он смотрел на меня – единственного своего наследника. Я был хром, белобрыс, угрюм, вечно простужен и вымазан соплями. Поверх всей одежды мать кутала меня в шерстяной козий платок – я очень боялся сквозняков. К тому же я до смерти пугался лошадей, а собаки начинали рычать, как только я вступал на порог псарни. В присутствии деда я терял дар речи, поэтому он считал меня еще и немым, хотя мать и уверяла его, что вообще-то я разговариваю. Весь дворцовый люд смотрел на меня с брезгливым сожалением, и только мать, наверное, как-то по-своему любила меня. Иногда она даже меня ласкала. Знаешь, я очень рано научился читать и писать, и завел такую специальную книжечку, куда записывал все материны ласки. Ты думаешь, это сумасшествие? Может быть, я и был тогда сумасшедшим, но эта книжечка здорово помогала мне, и в те дни, когда мать словно совсем забывала о моем существовании, я, свернувшись на холодной простыне под одеялом, перелистывал ее и, заново переживая ласки из своей копилки, согревался ими.