Диана Чемберлен - Спасительный свет (Темная сторона света)

• Название: Спасительный свет (Темная сторона света)
• Автор: Диана Чемберлен
• Издательство: ОЛМА-Пресс
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1995
• ISBN: 5-87322-215-0

Смерть Энни О'Нейл неразрывно связала и переплела судьбы ее мужа Алека, ее любовника Пола и жены Пола Оливии. Разрубить этот «гордиев узел» поможет случайно обнаруженная правда о поруганной любви.

---

Пол плакал, когда понял, что вызвало у нее такой прилив ужаса.

– Бедный Пол, – сказала она. – У него не было ни малейшего представления о том, что он на самом деле делает.

Она прислонилась виском к теплому стеклу автомобиля и неловко подвинулась на сиденье автомобиля. Скоро ей захочется в туалет. Ее мочевой пузырь в эти дни, казалось, был постоянно полон.

– И Натаниэль, – продолжала она, – задрал мне юбку, стащил с меня трусы, а Эвери запихнул их мне в рот, чтобы я не могла кричать. Мне казалось, что я задыхаюсь, и это было так… унизительно. Я со всей силой пинала Натаниэля, и в конце концов Эвери сказал Клинту, чтобы тот помог держать меня. – Она посмотрела на свои руки на коленях, и глубоко в груди снова ожила давняя боль. – Когда я вспоминаю об этом, мне жалко Клинта.

Она навсегда запомнила смущение на лице своего близнеца, когда тот пытался решить, кому он должен продемонстрировать свою верность. Год назад это наверняка была бы Оливия, но теперь, в четырнадцать, одобрение старшего брата означало для него все.

– Сам плача, он все же опустился на пол и держал мою ногу, а Эвери держал другую.

Натаниэль великаном маячил над ней, и в ее воспоминаниях эта сцена прокручивалась как в замедленном кино. Его мясистая рука расстегнула молнию на брюках и забралась внутрь штанов, чтобы извлечь огромный, прямой, как кинжал, пенис. Она снова закричала, но звук утонул в материи, заполнивший ее рот.

– Следующее, что я помню – это все его двести пятьдесят фунтов на мне и то, как он не мог войти внутрь, – он толкался в ее неподатливое тело, а его лицо наливалось краской досады. – Он сказал, что такое впечатление, будто пытаешься трахнуть кирпичную стену, и я не прекращала молиться, чтобы он сдался, но он не сделал этого. Я кричала и давилась, и не могла использовать свои руки. – Она подняла руку к горлу. – Он был чудовищно тяжелый и буквально раздавил меня. Я помню, как Клинт говорил: «Может быть, ты бросишь это дело, Нат?» – но не думаю, что Натаниэль слышал его. В конце концов, – она передернула плечами, – я почувствовала, что меня как будто… раскололи. Боль была такой сильной, что я, очевидно, потеряла сознание, потому что, когда пришла в себя, была одна в комнате. Юбка и ноги у меня были испачканы кровью. Кровь была также и на ручке двери.

Алек снял правую руку с руля и протянул к Оливии, вложив пальцы в ее ладонь. Большим пальцем он погладил тыльную сторону ее руки, и Оливия благодарно сжала его руку.

– Я сбежала к Эллен Дэвидсон, моей учительнице. Я не рассказывала ей о том, что случилось. Никогда. Но, должно быть, она как-то догадалась. Она вела себя так, как будто ждала, что я появлюсь. У нее в доме была свободная комната, приготовленная постель и все остальное. Я просто поселилась у нее, и она перевела меня в школу подальше от моего дома. С тех пор я больше ни разу не видела никого из своей семьи.

– Слава Богу, Оливия.

– Я беспокоилась о Клинте, – сказала она, – но после того, как ушла из дома, я думала только о Себе. О смерти своей матери я узнала, когда уже училась на первом курсе колледжа. Я понимала, что должна вернуться и убедиться, что с Клинтом все в порядке, но я просто не смогла. Я так боялась Эвери, и… – она сморщила нос, – мне казалось, если я после всех моих трудов, направленных на то, чтобы выбраться оттуда, вернусь, то снова застряну там и стану прежней, запуганной Оливией. Я понимаю, что в этом нет никакой логики, но, тем не менее…

– Как вы могли продолжать беспокоиться о Клинте после того, что он сделал? – прервал ее Алек.

– Строго говоря, он не принимал участия во всем этом.

Алек резко повернул к ней лицо.

– Что вы хотите этим сказать? Он же держал вас в то время, как другой мужчина насиловал.

– Но он…

– Вы говорили, что он лишь немного отставал в развитии. Он что, не понимал разницы между хорошим и плохим?

– Да, но… Пол говорил, что я должна дать ему шанс искупить свою вину, что тогда он был ребенком и…

– Нет. – Алек сильно сжал ее руку. – Это слишком тяжкий проступок, чтобы простить его когда-либо.

Оливия закусила губу.

– Энни никогда бы не отвернулась от своего брата, – сказала она, – независимо от того, что произошло в прошлом.

– Энни совершала множество глупостей во имя благотворительности.

– Но я была нужна Клинту. Встав на ноги, сделавшись врачом, я действительно должна была попытаться встретиться с ним. Эвери наверняка был не в состоянии позаботиться о нем. Даже его собственная мать была не в состоянии. Мы жили в клоаке, Алек. Если бы вы увидели, где прошло мое детство, вам бы стало плохо, а я просто оставила его там гнить. – Она вытащила руку из ладони Алека и убрала со лба челку. – Пару лет назад Эллен написала мне, что до нее дошли слухи о его смерти. Скорее всего, он стал алкоголиком, как наша мать. Никто никогда не говорил ему, что это может его убить. Если бы я помогла ему, он, возможно, все еще был бы жив. – Она посмотрела на Алека. – Я бросила его.

– Чтобы выжить. Какого черта, ведь у вас не было выбора!

Оливия закрыла глаза, стремясь впитать в себя его слова, поверить в них. Она вздохнула.

Мне нужно в туалет. – Она опустила козырек, чтобы посмотреть на себя в зеркало и застонала, увидев свое отражение. Нос покраснел, тушь потекла, оставив на щеках длинные серые полосы.

– Мы остановимся на ближайшей заправочной станции, – сказал Алек.

Он ждал ее на стоянке возле маленькой заправочной станции. Протерев стекло «бронко», он, прежде чем вернуться за руль, снял пиджак и галстук. С кондиционером действительно было что-то серьезное.

Он не мог освободиться от картины, стоявшей перед глазами: братья Оливии, удерживающие свою сестру на полу, пока семнадцатилетний забулдыга насиловал ее, только в воображении Алека это была его дочь. Может быть, Оливия накануне вечером была права, когда говорила, что с Лейси надо обращаться построже. Он понятия не имел, где и с кем она проводит время по вечерам. Он помогал ей не больше, чем Оливии ее мать, которая валялась на диване, напившись до потери сознания.

Оливия вернулась в машину с чисто вымытым лицом без малейших следов макияжа. Ее недавний загар уже сошел, и она снова стала анемично бледной. Зеленые глаза и темные ресницы эффектно контрастировали с белизной кожи. Однако она совершенно не утратила своего очарования, а может быть, даже напротив – стала еще интереснее.

– У вас все в порядке? – спросил он, когда она застегнула ремень безопасности.

Оливия кивнула. На лбу у нее выступил пот, и челка прилипла к коже.

– Почему бы вам не снять жакет?

– Не могу. Юбка застегнута на булавку.

Он захохотал – озорно и доброжелательно – однако Оливия даже не улыбнулась.

– Вы думаете, что для меня это имеет какое-то значение? – спросил он. – Снимите его, здесь чертовски жарко.

Он придержал жакет, пока она, наклонившись, вытаскивала руки из рукавов.

– Вам лучше? – спросил он, и Оливия кивнула.

Они снова тронулись в путь. Оба молчали, и прошло несколько минут, пока он понял, что она плачет, отвернувшись лицом к окну, почти неслышно всхлипывая. Он съехал на обочину и выключил зажигание.

– Оливия. – Он отстегнул ремни безопасности и притянул ее к себе. Она прижалась к нему, и под тонкой белой блузкой он почувствовал влажность ее кожи.

– Извините, – сказала она, когда смогла говорить. Она слегка отодвинулась от него, опустив лицо, и его губы коснулись ее макушки. Он закрыл глаза и поцеловал теплый шелк ее волос.

– Я так давно не говорила об этом, – сказала она. – Я даже не думала об этом. – Она подняла на него глаза. На темных ресницах блестели слезы. – Вы убедили меня в том, что я ничего не могла сделать для Клинта. Я вам очень благодарна. Я всегда думала, что должна постараться быть как-то выше того, что произошло со мной, отбросить прошлое и помочь ему, но…

– Но вы знали, что не сможете сделать это и одновременно заботиться о себе.

Она кивнула.

– Господи, это счастье, что меня изнасиловали. Благодаря этому я выбралась оттуда.

– Нет, – сказал он. – Это не счастье. Вы нашли бы какой-нибудь другой способ вырваться из этой грязи.

– Не знаю. – Оливия отодвинулась обратно на свое сиденье и закрыла глаза. – Я выбралась оттуда благодаря этому, но заплатила непомерную цену. – Она устремила отсутствующий взгляд в никуда. – Я шарахалась от мужчин, боялась секса, и мне казалось, что я ничего не стою.

Алек изучал ее твердый профиль.

– Однако и с этим вы справились, не правда ли? Она кивнула.

– Тут мне помог Пол. Он был просто невероятно терпелив.

Да. Именно таким Алек себе его и представлял. Оливия улыбнулась, но ее глаза все еще сохраняли отсутствующее выражение.

– Я была очень нервной, – сказала она. – У меня в голове засело, что я так до конца и не вылечилась после изнасилования, что я не могу никому позволить прикоснуться к себе или заняться со мной любовью, потому что не знаю, как буду реагировать на это физически и эмоционально. Пол оказался первым человеком, которому я смогла довериться и который поддержал меня. Я очень хотела заниматься с ним любовью, и тем не менее нам потребовалось четыре или пять вечеров, чтобы… завершить акт. Каждый раз он продвигался чуть дальше, прежде чем я каменела. – Белые щеки Оливии быстро заливались краской. Она взглянула на Алека. – Я вас не смущаю?