Диана Чемберлен - Спасительный свет (Темная сторона света)

• Название: Спасительный свет (Темная сторона света)
• Автор: Диана Чемберлен
• Издательство: ОЛМА-Пресс
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1995
• ISBN: 5-87322-215-0

Смерть Энни О'Нейл неразрывно связала и переплела судьбы ее мужа Алека, ее любовника Пола и жены Пола Оливии. Разрубить этот «гордиев узел» поможет случайно обнаруженная правда о поруганной любви.

---

Комната кружилась перед ним. Его тошнило. Он натянул шорты и успел добраться до ванной как раз вовремя. Его дважды вырвало, прежде чем он опустился на пол, прислонившись к приятной прохладе кафельной стены. Ему нужно посидеть всего несколько минут, пока не перестанет кружиться голова.

Через какое-то время он встал, проверяя, держат ли ноги и может ли он сохранять равновесие. Кажется, все в порядке. Он почистил зубы, затем нашел футболку. Часы на ночном столике показывали четверть четвертого. Четверть четвертого? Должно быть, он потерял сознание.

Алек открыл дверь спальни, но в коридоре было темно. Он направился к комнате дочери. Одна из кошек выскочила из-под ног, испугав его. Он постучался в дверь и, не дождавшись ответа, вошел. В изголовье кровати Лейси горел свет, а сама она спала в одежде поверх нерасстеленной постели, крепко обнимая одну из своих кукол с фарфоровым личиком. От нее исходил такой сильный запах пива, как будто она в нем искупалась.

Алек достал из стенного шкафа одеяло и укрыл ее, подоткнув края. Затем он сел на край кровати и осторожно потряс дочь за руку.

– Лейси!

Ее глаза были по-прежнему закрыты, дыхание – ровное и глубокое. Он упустил шанс. Она хотела с ним поговорить. Ей это было нужно – ведь так она сказала? Она даже назвала его «папа», но он не смог ей помочь.

Она пила. Теперь в этом не было сомнений. Он поговорит с ней и постарается, чтобы этот разговор не превратился в очередную ссору. Хорошо, что она уже уснула.

У него будет время подумать, как поступить. Он не станет завтра нападать на нее, не станет раздражаться. Он попытается справиться с этим так, как это сделала бы Энни, и прежде всего скажет дочери, что любит ее.

Он наклонился к Лейси, убрал темные волосы с ее лба и увидел рыжую полоску у корней волос. Он со вздохом встал, выключил свет и оставил дочь одну, прижимающей подбородок к холодной фарфоровой щеке куклы.

ГЛАВА 31

На следующее утро его разбудил звонок Нолы.

– Ты видел вчерашнюю «Газетт», дорогой? – спросила она.

Алек перевернулся, чтобы посмотреть на часы, и поморщился, когда бутылка из-под текилы коснулась его ребер. Была половина десятого, и голова гудела.

– Да, видел, – ответил он.

– Я была просто в ярости, когда это прочитала. Могу себе представить, как ужасно себя ты чувствуешь, Алек. Ты будешь обращаться в суд?

Он посмотрел на потолок.

– Я разговаривал с Оливией Саймон, – сказал он. – Ситуация была критической, и она делала то, что считала наилучшим. Я уверен, что она все сделала правильно. Кстати, ты знаешь, кто она такая?

– Оливия Саймон?

– Да. Она – жена Пола Маселли.

– Ты шутишь! Я и не знала, что он женат.

Алеку послышалось некоторое разочарование в голосе Нолы. Не исключено, что она сама заинтересовалась Полом.

– Сейчас они, правда, живут отдельно, но я думаю, что это временно. – Он набрал в грудь побольше воздуха, приготовившись к реакции Нолы. – Вчера она ездила со мною в Норфолк.

Нола молчала так долго, что Алек начал беспокоиться, не прервалась ли связь.

– Она ездила с тобой в Норфолк? – спросила она наконец.

– Угу. У нее есть опыт публичных дискуссий, поэтому я попросил ее выступить по радио.

В трубке снова воцарилось молчание, затем Нола неуверенно произнесла.

– Я могла бы это сделать, Алек.

Ему даже в голову не приходило попросить Нолу. Он и представить себе не мог, как проведет столько времени с нею наедине.

– Ну, суббота у тебя такой перегруженный день…

– Да, это так, но что известно Оливии Саймон о маяке и какое ей вообще до него дело? Да еще эти обвинения насчет неправильного лечения Энни – не чувствуешь ли ты себя «в постели с врагом»?

Он засмеялся.

– Нет, Нола, эта метафора не совсем к месту.

– Однако, дорогой, я полагаю, вся эта история будет иметь некоторое продолжение. Вчера мне звонило множество людей, пораженных тем, что они прочитали, и желающих что-то предпринять.

Алек вздохнул.

– Постарайся разрядить атмосферу, ладно, Нола? Энни уже нет, и ничего не сможет ее вернуть.

Когда Алек Спустился вниз, за столом на кухне сидел один Клей. Перед ним лежала половинка мускусной дыни, заполненная творогом, и это зрелище буквально заставило перевернуться желудок Алека. Он налил себе чашку черного кофе и засунул в тостер пару кусочков хлеба, прежде чем сесть напротив сына.

– Лейси уже встала?

– Не-а. – Клей глянул на отца. – У тебя такой вид, как будто тебя только что вытащили из ямы, куда сбрасывают токсичные отходы.

– Спасибо. – Алек потер рукой подбородок. Он не принял душ и даже еще не побрился, поскольку не хотел упустить Лейси.

Клей воткнул ложку в дыню.

– Папа, я решил, что в этом году не буду поступать в колледж.

– Что?!

Тостер щелкнул, выдавив из своего нутра поджаренные кусочки хлеба, но Алек даже не обратил на это внимания.

– Я решил побыть дома еще год. Многие ребята так поступают.

– У тебя отличные выпускные баллы по всем предметам и стипендия в Дюке, а ты собираешься оставаться дома и продавать доски для серфинга? Клей уперся взглядом в свою дыню.

– Мне кажется, что я нужен тебе здесь, – сказал он. – Мне кажется, что я нужен Лейси.

Алек засмеялся.

– Вы с Лейси ладите как кошка с собакой.

– Но это не значит, что мне наплевать на нее. У меня такое ощущение, что если я уеду сейчас, то, вернувшись, обнаружу, что она беременна, или нюхает кокаин, или еще что-нибудь в этом духе.

Алек накрыл ладонью руку сына.

– О чем ты говоришь, Клей? Ты боишься уезжать из дома?

Клей выдернул руку. – Да, боюсь, но не за себя!

– Поезжай в колледж. Уж я как-нибудь смогу позаботиться о четырнадцатилетней девчонке!

Клей поднял взгляд, и Алек с удивлением увидел слезы в его глазах. На его памяти Клей, с тех пор, как повзрослел, плакал лишь однажды – в день, когда умерла Энни.

– Ты был самым замечательным отцом в мире, – сказал он, – но теперь я совсем не уверен, что ты действительно сможешь позаботиться о четырнадцатилетней девочке. Я не уверен даже в том, что ты сможешь позаботиться о себе самом. – Клей подался вперед, опершись локтями на стол. – Пап, послушай меня, ладно? Вчера я был на вечеринке. Туда пришли несколько ребят, которых я знаю, и сказали, что они только-только с другого сборища, где видели Лейси. Она была пьяна, пап. Буквально в дым. Они видели, как она пошла в спальню с каким-то парнем, а некоторое время спустя – с другим. И это только за то время, что они находились там.

Кофе обжигал внутренности Алека. Он молча уставился на сына.

– Они не знают, кто эти парни, иначе я бы нашел их и выбил из них дерьмо.

– Что ж, – сказал Алек. – Спасибо, что рассказал. Однако это моя проблема, ладно? И решать ее мне. Я ее отец, а не ты. – Он потянулся за тостом, думая об Энни. Она никогда бы не стала отправлять Клея в колледж против его воли. – Что касается колледжа, ты сам вправе принимать решение, но только не надо оставаться здесь из-за Лейси.

Алек включил автоответчик, чтобы прослушать сообщения от друзей и знакомых, рассерженных тем решением, которое Оливия приняла относительно Энни, разъяренных тем, о чем не имели ни малейшего представления. Затем он принял душ, побрился, стараясь взять себя в руки и безуспешно пытаясь отогнать от себя образ Лейси в чужой спальне, Лейси, которую лапают и употребляют.

Он разбудил ее в полдень. У нее было опухшее бледное лицо. Открыв глаза, она застонала. Он не стал отдергивать шторы и включать свет у нее в изголовье, но даже сумеречное освещение заставляло ее болезненно морщиться. Она медленно села, прислонившись к спинке кровати, и ее кукла упала рядом с ней фарфоровым личиком вниз.

– Вчера вечером ты хотела поговорить со мной, – сказал Алек. Ему следует быть очень осторожным и ни в коем случае не назвать ее Энни.

– Не помню, – сказала она сердито. Последнее время это был ее обычный тон. У нее на шее виднелись засосы, цепочкой уходившие под ворот футболки.

– Мне кажется, нам необходимо поговорить.

– Не сейчас. Я плохо себя чувствую.

– У тебя типичное похмелье, и это одна из тем, которые нам с тобой нужно обсудить. Пожалуй, тебе еще рановато пить.

Она нахмурилась, и он мысленно обругал себя. Разве он не собирался начать разговор с того, что он ее любит?

– Я выпила всего лишь одну банку пива, – сказала она, и, хотя Алек испытывал искушение отругать ее за вранье, он прикусил язык.

Он взял куклу и положил себе на колени. Ее нарисованные карие глаза бессмысленно пялились в потолок. Алек снова взглянул на дочь.

– Вчера вечером я подумал, что уже довольно давно не говорил, что люблю тебя.

Она опустила взгляд на одеяло, покрывавшее ее колени, и выдрала ниточку из обтрепавшейся обметки. Обрезав волосы, она сделала тактическую ошибку: теперь за ними невозможно было прятать глаза.

– Я люблю тебя, Лейс. Очень сильно. И я о тебе беспокоюсь. Клей сказал мне, что несколько его друзей видели, как ты вчера вечером… уединялась в спальне с разными ребятами.