Диана Чемберлен - Спасительный свет (Темная сторона света)

• Название: Спасительный свет (Темная сторона света)
• Автор: Диана Чемберлен
• Издательство: ОЛМА-Пресс
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1995
• ISBN: 5-87322-215-0

Смерть Энни О'Нейл неразрывно связала и переплела судьбы ее мужа Алека, ее любовника Пола и жены Пола Оливии. Разрубить этот «гордиев узел» поможет случайно обнаруженная правда о поруганной любви.

---

– Я люблю тебя, Лейс. Очень сильно. И я о тебе беспокоюсь. Клей сказал мне, что несколько его друзей видели, как ты вчера вечером… уединялась в спальне с разными ребятами.

На ее лице появилось напряженное выражение, в глазах заметалась тревога, но она попыталась рассмеяться.

– Должно быть, они меня с кем-то перепутали.

– Ты умная девочка, Лейс. Но я думаю, что выпив, ты теряешь самоконтроль и в конце концов совершаешь такие поступки, какие в нормальном состоянии никогда бы не совершила. Парни будут использовать это. Ты слишком молода, чтобы…

– Я не делаю ничего такого. А если бы и делала, ну и что? У мамы все обошлось.

– Она действительно начала рано, это правда. Но она делала это в поисках любви. Ты же знаешь, какие у нее были родители: она никогда не чувствовала их любви. Но ты-то знаешь, что любима, не так ли, Лейс? Чтобы пользоваться успехом у парней, тебе совсем не обязательно заниматься сексом.

– Я и не занимаюсь.

Алек взглянул поверх ее головы на плакат, пришпиленный к стене, с которого ему усмехался длинноволосый музыкант в кожаных брюках со специально скроенной раковиной для гениталий. Алек снова посмотрел на дочь.

– Мне кажется, нам стоит поговорить о противозачаточных средствах, – сказал он.

Лейси покраснела, ее щеки приобрели почти такой же оттенок, как и следы на ее шее.

– Замолчи, пожалуйста!

– Если тебе нужны противозачаточные средства, ты можешь получить их. Хочешь, я запишу тебя на прием к врачу?

– Нет.

Он опустил глаза на куклу и кончиком пальца погладил ее изящные белые зубки.

– Ну, тут, пожалуй, нечего обсуждать. Если у тебя уже возникли отношения с… мальчиками, то ты, наверное, должна сходить к врачу в любом случае, независимо от того, нужны тебе противозачаточные средства или нет.

Она смотрела на него недоверчиво.

– Мама никогда не стала бы заставлять меня. Он почувствовал, что начинает терять терпение.

– Послушай, Лейси, если хочешь поступать, как взрослая, ты должна быть готова и отвечать за последствия, к которым приводит…

– Мама никогда не стала бы вести себя подобным образом, независимо ни от чего, – Прервала она его. – Она бы поверила всему, что я сказала. Она доверяла бы мне.

Алек с силой бросил куклу на кровать и встал.

– Да, я – не мама, – воскликнул он, не в силах сдержать гнев в голосе. – И ее больше нет. У тебя остался только я, потому что она считала, что компания этих чертовых женщин, подвергшихся насилию, нуждается в ней больше, чем мы.

Лейси отбросила одеяло в сторону и соскочила на пол.

– Иногда мне кажется, что тебе хотелось бы, чтобы Захария Пойнтер убил меня, а не ее, – заявила она. – Ручаюсь, что ты не спишь ночами и думаешь, почему это не оказалась Лейси? Почему это должна была быть Энни?

Она настолько ошеломила его, что он утратил дар речи и молча смотрел ей вслед, когда она сердито затопала по коридору, и дверь в ванную комнату хлопнула с такой силой, что он вздрогнул.

Он простоял так несколько минут, а затем принялся убирать ее постель: аккуратно завернул край простыни на одеяло, закрыл кровать покрывалом и прислонил куклу к спинке кровати. Покончив с этим, он спустился в кабинет, где намеревался провести остаток дня, занимаясь маяком.

ГЛАВА 32

Следующие два дня к ней отправляли только туристов, приходивших в отделение скорой помощи, потому что местные жители, по крайней мере, те из них, кто считал себя принципиальными, отказывались идти на прием к врачу, лишившему их Энни О'Нейл.

Во вторник, после злобного выпада Джонатана, появившегося в «Газетт», Майкл Шелли попросил ее заглянуть к нему. Когда она вошла в его кабинет, он разговаривал по телефону и жестом предложил ей сесть. Майкл слушал своего собеседника, а она тем временем разглядывала глубокие морщины на его лбу. Что бы он ни собирался ей сказать, вряд ли это было что-то приятное.

Эти дни она чувствовала себя очень одиноко, несмотря на сдержанную симпатию большей части персонала отделения скорой помощи.

– Мы – за вас, – сказала ей Кейти Брэш.

– Мы знаем, через что пришлось вам пройти в тот вечер, – добавила Линн Уилкс.

Но они говорили это шепотом, словно боялись выразить свою поддержку публично. У Джонатана тоже были свои союзники, люди, которые следили за каждым ее движением и ждали, чтобы она совершила очередную ошибку, принимая решение.

От Пола не было никаких вестей с тех пор, как он уехал в Вашингтон. Алек тоже не звонил с того вечера, когда она стояла перед ним обнаженная и полная желания. Вспоминая об этом, она внутренне сжималась. Он был вполне серьезен, говоря, что они должны избегать друг друга. Пару вечеров она лежала в постели, ожидая десяти тридцати и надеясь, что вот-вот зазвонит телефон. В конце концов она засыпала и пробуждалась утром с мыслью, что он так и не позвонил. Может быть, сейчас он проклинает ее вместе со всеми.

Майкл повесил трубку и устало улыбнулся ей.

– Я хочу показать тебе кое-что, что я получил сегодня утром, – сказал он. Он извлек из большого конверта несколько листов бумаги и подтолкнул их к Оливии. – Петиция. Триста подписей. Все настаивают на твоей отставке. Точнее, я полагаю, просят, чтобы я заставил тебя уйти в отставку.

Она посмотрела на желтую разлинованную бумагу. В верхней части первого листа кто-то напечатал: «В связи с оказанием неадекватной медицинской помощи, которая привела к смерти ценного члена нашего общества Энни Чейз О'Нейл, нижеподписавшиеся граждане требуют отставки Оливии Саймон, доктора медицины».

Она переворачивала листы – один, второй, третий, пытаясь определить, нет ли среди множества других подписи Алека, но не могла быстро прочитать их, и имена уже начали расплываться перед глазами. Она взглянула на Майкла.

– У меня нет ни малейшего желания просить тебя уйти, Оливия. Но я подумал, что тебе следует знать, с чем мы столкнулись. Мне очень жаль, что вся эта история вышла из-под контроля.

Майкл сделал свое собственное заявление для прессы. И хотя он полностью отрицал какое бы то ни было сокрытие фактов, в выборе слов он был сдержан и осторожен. Оливия могла это понять. В его положении он должен был думать не только о медицине, но и о политике. И он не мог просто так пренебречь общественным мнением. В любом случае, что конкретно он говорил, не имело значения – люди все равно слышали только то, что хотели слышать. Даже по прошествии многих месяцев им нужен был козел отпущения, кто-то, кого можно было бы обвинить в потере их обожаемой святой Анны.

– Ты говорил с ее мужем? – спросила Оливия. – Тебе известно, что он думает по этому поводу?

– Ну, я не думаю, что он стоит за этой петицией. И мне хотелось бы надеяться, что сейчас он не ведет переговоров со своим адвокатом.

– Майкл, мне очень жаль.

– Не обращай внимания! То, что ты сделала, было, возможно, неразумно с точки зрения ответственности, но требовало определенной смелости. Я вовсе не уверен, что у меня хватило бы характера сделать здесь для нее что-либо подобное.

Он вышел из-за стола и проводил ее до двери.

– Держи хвост морковкой, – сказал он. Майкл показал на петицию на своем столе. – Я подумаю, что с этим можно сделать. А ты просто сосредоточься на своей работе.

Вечером она заехала в студию, чтобы показать Тому рисунок для своего нового витража: разноцветные воздушные шары, парящие над зеленым лугом. Это было несколько сложнее того, чем занималась до сих пор. Она уже представляла, как эта композиция будет смотреться на окне детской.

Когда она вошла в студию, Том оторвал глаза от рабочего стола.

– Привет. – Она достала рулон миллиметровки из тубуса. – Как жизнь?

– Трудно сказать. – Голос Тома звучал натянуто, и когда Оливия посмотрела на него, он сложил руки на груди.

– Что-то не так?

– Я много думал об этом, Оливия, – сказал он. – Я не уверен, что смогу учить вас дальше.

Глядя на него, она спрашивала себя, стояла ли его подпись под петицией.

– Это из-за того, что обо мне сказал Джонатан Крамер?

– Это из-за того, что я не знаю, чему верить. Потому что я считаю, что вы рисковали жизнью моего очень близкого друга. Очень дорогого друга. – У него в глазах стояли настоящие слезы, готовые скатиться с бесцветных ресниц.

Оливия подбоченилась, остановившись прямо против него.

– Я сделала для нее все, что могла, Том: Я не убивала ее. Мне кажется, люди обвиняют меня, потому что Захария Пойнтер слишком далеко и его нельзя увидеть. Если они будут обвинять его, это не даст им никакого удовлетворения. Поэтому козлом отпущения стала я. Но я клянусь вам, Том, я сделала все, что могла.

– Может быть, вы и сделали, Оливия. Я не могу судить. Я только знаю, что не смогу сидеть с вами здесь неделя за неделей, позволяя использовать стекло и инструменты Энни, ее…

– Хорошо. – Она взяла тубус. – Вы приняли решение.

– Я могу назвать вам нескольких художников, у которых вы можете учиться. Но должен предупредить, что круг художников здесь весьма узок, и я сильно сомневаюсь, что кто-нибудь из них захочет взять вас прямо сейчас.