Агота Кристоф - Вчера

• Название: Вчера
• Автор: Агота Кристоф
• Жанр: Современная проза

---

Я все еще боялась. Я любила смотреть лишь на смерть других. А свою собственную смерть я научилась любить позже, гораздо позже».

Я беру птицу на руки, глажу перья. Ее вольные крылья сломаны.

«Никто из твоих униженных друзей уже не вернется, — шепчет она. — Так иди же в город. Там еще остался свет. Жестокий свет, который выпьет румянец с твоих щек, свет, подобный смерти. Иди туда, где люди счастливы, ибо они не знают любви. Они так ублаготворены, что не нуждаются ни друг в друге, ни в Боге. По вечерам они крепко запирают двери домов и терпеливо ждут, когда пройдет жизнь».

— Да, я знаю это, — говорю я раненой птице. — Много лет назад я заблудился в городе. Я ни с кем там не был знаком. И потому мне было безразлично, где я нахожусь. Я мог бы быть свободным и счастливым, потому что никого не любил.

Я остановился на берегу черного озера. Чья-то тень пронеслась мимо, пристально глядя на меня. А может, то была поэма, что я безостановочно твердил про себя, или музыка? Не знаю, никак не могу вспомнить. Я был напуган. И убежал со всех ног.

У меня был друг. Семь лет назад он покончил с собой. Я не могу забыть жаркий воздух последних летних дней и безнадежный плач лесов под осенним ливнем.

«Зато я, — шепчет раненая птица, — я знаю волшебные поля. Окажись ты там, ты бы забыл о своем сердце. В них не растут цветы, одни только высокие травы колышутся, подобно знаменам, на этих счастливых бескрайних равнинах. И тебе останется лишь промолвить: я хотел бы отдохнуть, о край вечного покоя!»

— Да, я знаю это. Но вдруг пролетит тень? Картина, поэма, ария?

«Тогда взойди на гору, — шепчет птица, — а меня оставь умирать. Я не в силах переносить печаль. Печаль жестов и скорбно-пепельных водопадов, печаль рассвета, шагающего вдоль грязных, размокших полей».

На горе собрались музыканты. Дирижер прижал к груди свои черные крылья, и музыканты начали играть.

Их корабль плыл по волнам музыки, струны-снасти развевались по ветру.

Крючковатые пальцы самого высокого из музыкантов впились в дерево инструмента. Четверо других скинули свои фраки; их тела напряглись, колени подогнулись, на вздувшихся жилах заплясали черные пауки.

В долине все еще звучал медный голос солнца, простые серые домики паслись на лугу, когда самый умелый из музыкантов, что мечтательно бродил по пшеничному полю, опустился на колени на вершине холма. И пел во чреве корабля тот, кто был счастливей всех.

Другие не увидели костылей калеки-солнца. Картина налилась всеми красками неба. В глазах зажглись еще не взошедшие звезды.

И тогда пассажиры с корабля подняли своих мертвецов на плечи, бросив прощальный взгляд покидаемой земле.

Два года спустя после отъезда Каролины у меня родилась дочь Лина. А через год сын Тобиаш.

По утрам мы отводим их в ясли. По вечерам забираем домой.

Моя жена, Йоланда, образцовая мать.

Я по-прежнему работаю на часовой фабрике.

В «первой деревне» никто теперь не садится в автобус.

А я больше не пишу.